Читать книгу Запретный город. Избранные стихотворения - Андрей Козырев - Страница 11

Наш мир стоит на Боге и тревоге.

Наш мир стоит на жертве и жратве…

У жертвы, выбранной жрецами в боги,

Перевернулся космос в голове.

Его холстов бессмертные ошибки —

Зрачка безукоризненный каприз:

Плывёт над садом облако улыбки,

И в облаке струится кипарис.

Пылает ухо в пурпурном закате,

Кровь виноградников пьянее книг,

И пузырится звёздами хвостато

Ночного неба чёрный черновик.

Сухой голландец, тощий и небритый,

Сам для себя – дурдом, дурман и страх,

Взирает на подсолнечье с палитрой,

Сжимая трубку старую в зубах.

Он слышит сердцем звуки небосмеха,

Он ловит кистью Божий смехолуч,

И ухо отзывается, как эхо,

В ушах листвы и в раковинах туч.

Он совершит святое разгильдяйство —

Мазком к холсту пришпилит высоту.

Джокондовское снится улыбайство

Подсолнухам, врисованным в мечту!

Звенит над храмом небо колокольно,

Чтоб нам зрачки от скуки протереть,

Но всё же вечно смотрим мы – невольно —

Туда, куда так больно нам смотреть!

Прозрачная идёт по склону лошадь,

И жалуется ей сквозь холст Ван Гог,

Что башмаки его устали слушать

Рассказы неоконченных дорог…

Творец в сверкальне сна полузеркален.

С холста струится солнечная кровь.

Мозг гения прозрачно гениален,

И сквозь мозги сквозит сквозняк богов!

2

Вот он идёт – не человек, – дурман,

Дурман небес, чудачества лекало.

Он пьян, давно упал бы он в бурьян,

Когда б за крылья небо не держало.

Он пьян, но не от нашего вина,

А от другого, – горше и суровей.

Кровь виноградников всегда красна,

Как солнце, конопатое от крови.

Он пил всю ночь глухой абсент легенд.

Полынный вкус небес во рту дымится.

Абсент легенд – священный элемент,

Он миражам даёт черты и лица!

А рано утром, только он проспится,

Увидит Бог, живой в его зрачке,

Как солнце сквозь подсолнухи струится,

Бушует, пляшет в каждом лепестке!

Пусть барабанит в жилах кровь-тревога,

Пусть грают птицы, небо вороша, —

Подсолнечье – вот небеса Ван Гога!

Подсолнухи звенят в его ушах!

Художество не худо. Всё – оттуда,

Где метеор – взамен карандашей.

Да, вот такая амплитуда чуда —

От неба до отрезанных ушей!