Читать книгу Осмысление - Андрей Козлов - Страница 6

Для её просмотра, я выбрал оперу Лео Делиба «Лакме». Это там, где культурные и цивилизационные различия не могут соединить даже двух влюблённых людей. Индианка Лакме не может удержать англичанина Джеральда своим внутренним миром, а волнует его только своей экзотичностью и поэтичностью окружающей цветочной ауры, прибегая к волшебному воздействию местной святой воды, опоив которой они были бы связаны не общностью интересов, а одурманивающими свойствами напитка. И краткого напоминания своего сослуживца о военном долге, оказывается достаточным, чтобы Джеральд удалился из возникших призрачных отношений.

Но вот эта прекрасная женская партия, действительно может пленить.

• Акт II: Scène et légende de la fille du Paria (Air des clochettes) «Ah! Par les dieux inspirés… Où va la jeune hindoue…»

Запись пошла.

Евгений. Начнём с представления сегодняшних вин?

Виктор. Не, ты давай сначала, про свои сегодняшние шмотки расскажи.

Евгений. Если без наезда, то это кардиган от Биккембергс, оливковый цвет которого соотносится с белой рубашкой от Скотч энд Сода – очень качественно пошитая креативная экспериментальная классика с дерзкими элементами, серыми брюками от Армани и заканчивается коричневыми ботинками из страусовой кожи от Артиоли. Мы отвлеклись от главного – я обозначу винный сет. Это чилийский Совиньон блан из региона Лейда и южноафриканское красное сухое вино.

Чилийцы прямо на моих глазах сделали качественный скачок по совершенствованию своих вин. Было время, когда приезжали винные эксперты и открывали глаза на новые винные регионы, например Чили, и все удивлялись такой экзотике, тем более что вкус этой партии был очень противоречивым. Менялись поставщики со своими предпочтениями, приоритетами и отношением к честности ведения бизнеса, приходили другие со своим взглядом, делая попытки подкупить своими бюджетами в пользу продвижения их номенклатурного ряда, в том числе и чилийских вин. После этого, самым разумным было взять передышку, затаиться и отнекиваться от предложений по данному региону. И как бывает в сказках, неожиданно пришли парни из никому не известной компании, если это можно было назвать компанией, с прайс-листом больше напоминающим вырванный тетрадный лист с очень лапидарным перечнем, состоявшим только из вин 3 чилийских бодег. Разговор строился в несколько непривычном ключе: – если вы согласитесь продегустировать наши вина, то мы их вам отправим, – почему нельзя сейчас их попробовать? – потому что они провели с нами в дороге не один час, и прежде чем представить на изучение, мы настаиваем, чтобы они пребывали в нужном температурном режиме и покое, по крайней мере 2 дня, и после получения, обещайте, что позаботитесь о них! Да, это была красивая интрига, и хотелось сыграть правильно, тем более что уважение к вину было взаимным. С тех пор, я обогатился ещё одним категорическим императивом, что истинное наслаждение можно получить, если как следует углубиться в предмет, а не ковыряться на поверхности, зачерпывая наносную пену попсы. Кстати, вина были невероятными (что белые, что красные), и мы были одними из первых в стране, кто пробовал их, да вообще-то и в мире, ведь эти производители выпустили их на рынок первый год. После этого казуса, как прорвало – практически каждая молодая винодельня начали выстреливать такими элегантными и сильными, фруктовыми и строгими и проч. и проч. винами, что подвинули и старых маститых грандов на создание в своих подвалах ошеломляющих экспрессий.

Наш сегодняшний Совиньон блан, ассоциируется у меня с одной новогодней историей, когда встреча нового года происходила за городом, но в комфортном доме с елями на участке, освещёнными дорожками и отдельно стоящей печи. Поскольку это русская зима, то вдоль дорожек были снежные завалы и из них торчали, охлаждаясь эти совиньоны, и когда выуживая подмороженные бутылки, разливая по бокалам и поднося их к разогревшимся лицам, то выскочил аромат мандаринов, лимонной корки, всё вместе отражая традицию русского новогоднего застолья и такой тропической свежести, что казалось невероятным: где Чили, а где Россия, и это не глобализация, когда всё можно везде иметь, а волшебство, что из нашего сугроба можно достать такое солнце и зелень!

Какое- то время они сидели, углубившись в свои мысли, воспоминания, ощущения, один находил научное объяснение вкусовым особенностям, другой улыбался, возвращаясь, благодаря повышенной ароматической чувствительности (такой не болезненной идиосинкразии), в прошлый жизненный опыт, третий пытался самостоятельно разобраться нравится ему вкус или его водят за нос слишком большим количеством слов. Вернувшись в этот мир, каждый удовлетворённый своими ответами на поданное вино, Олег выступил с коммюнике.

Олег. – Зацеплюсь за последнюю мысль о различии и особенностях стран. Не хочу рефлексировать по поводу беженцев в Европу из Африки и арабских стран, слава богу, это им разгребать, но у нас тоже возникают ценностные расхождения. Зафиксируем основу – я воспринимаю людей через их образовательный ценз, и содержательный вдумчивый нерусский мне интереснее русского, извергающего пошлость и чушь.

Виктор. – Извини, прерву твою экзегезу. Был я на одном застолье. Сидит, пьём, едим – обычная компания людей. Среди нас присутствует один парень с Кавказа. Идёт общение, подшучивают, смеются. И вот с ним тоже пошутили, не зло, не на национальную тему, а просто в продолжение общего настроения, и он загорелся: почему его высмеивают и насмехаются над ним, да ещё в присутствии женщин. И это не религиозный фанатик или ортодокс, а вполне современный человек. Понятное дело, что на следующее мероприятие мы его не пригласили.

Олег. – Вот, я как раз про разницу в культурных кодах и мере допустимых норм поведения в различных социумах. Зная свой круг общения, ты понимаешь, как быть адекватным, не напрягаясь и не одёргивая себя каждый раз, когда выражаешь мысль, подбираешь фасон или цвет одежды. Попадая в другую незнакомую цивилизационную среду, начинаешь напрягаться и вспоминать из фильмов, книг или мимолётных пересечений как там выстраиваются коммуникации. Нет задачи принизить, или обидеть собеседника, но, не сталкиваясь в повседневной жизни с иным миром, невольно оказываешься вторгнувшимся на чьё-то запретное ментальное пространство, или свидетелем экзальтированных реакций в спорах, шумных проявления при воспитании детей, легковозбуждаемых групповых акций.

Виктор. – Я опять в ухожу в практику. Первая половина 90-х годов. Я не про лихие времена, а про свой возраст- 20 лет, все эмоции обострены, действия импульсивны, сила духа – в наличии. В какой-то студенческой общаге возникает конфликт с южанами. И вот они начинают активно жестикулировать, совершать устрашающие движения, клясться святыми вещами, что они нас порежут, голову оторвут, закопают – в общем, страшно, и нагнали жути. Но деваться некуда, не уходить же с извинениями, поджав хвост, и начинаешь бой первым – не словами, потому что страшнее услышанного ты уже не сможешь ничего сочинить, а именно бить по морде. И после этого, куда делась у этих парней вся удаль и та агрессия, которая звучала только что, а вместо этого писк и склонившиеся головы, согнутые спины и поджатые коленки – ой, всё-всё хватит, больше не надо! Тогда понимаешь, что заряд энергии, кипевший и шипящий – выстреливает в тебя только буквами, без содержания и смыслов.

Олег. – Ты описываешь криминальную историю, но смысл именно такой – это защитная реакция людей, не обладающих реальной силой, продемонстрировать своё превосходство, запудривая мозги атрибутами могущества, влияния, статуса. И положение таких людей стабильно и уверенно до тех пор, пока вы в это верите, не ставите под сомнение и не пытаетесь проверить на прочность эту возведённую иллюзорную конструкцию.

Виктор. – А ещё есть множество совершенно странных людей, таких как родственники девушки с юга. Вроде, поддерживая с ней одной отношения, ты не видишь проблем, но прибывают её близкие, абсолютно не того уровня поведения и мыслей, которые ты привык видеть в ней. И начинаешь задумываться, а нужен мне этот кавардак в жизни?

Евгений. – Не, ну родственники, это всегда одинаковая диспозиция. Встречаешься с людьми, имеющими высокое имущественное положение, серьёзный социальный статус, и слышишь от них знакомый рассказ, о том, как приехали к нам родственники, подготовили для них меню и соответствующие кухне вино и крепкие напитки. А на выходе из задуманной гастрономической кадрили получаешь практически плевок в душу: «ой, вино слишком кислое, мне бы лучше послаще» или «а, виски- это тот же самогон…», возможны и другие варианты. Ты тщательно подбираешь баланс сочетаемости, стараешься удивить редким тиражом или выгодной стороной удачного года, восходящей звездой апелласьона или чудесами сравнительной дегустации, а ответ ввергает в уныние.

Олег. – А теперь, давайте соединим эти 2 экспрессии в одну: набор национальных особенностей и еду, включая напитки. И теперь уже русская традиция выглядит слабой стороной, я имею ввиду уважение к продукту. Зайду издалека – сельское хозяйство как сфера деятельности рассматривалась подобием рабства и вариантом угнетения: крепостное право-сталинское издевательство над деревней – место ссылки проштрафившихся чиновников в поздне-советское время – самовыживание без государственной системы установки правил и развития здравого протекционизма в постсоветскую эпоху. Подойду ближе – проживание человека в деревне, во все времена, представляло собой мрачную картину скуки, ограниченности в возможности развития, унижающих сплетен, непролазной грязи, пассивности, безнадёги и тоски зелёной. И подходим непосредственно к результату труда в таких минорных условиях – продукту питания. Он должен быть питательным, простым в употреблении, точно определяемым на вид и понятным, иными словами, то, что стесняются выставить на обозрение в качестве гордости за свой же труд, а пытаются задвинуть под лавку. И если некий сельский буржуа возьмётся сотворить что-то выходящее за стандарты общины, то он становиться чем-то типа посмешища и чудика, зачем-то выделывающийся, считающий себя выше и лучше нас, сваривший вонючий сыр/ закупивший другую породу скота/ вымостивший свой двор камнем/ посадивший диковинные растения… – такому отбившемуся от нас само собой нужно пустить под крышу «красного петуха». Внешний вид продуктов, произведённых в таких условиях и представленных на фермерских рынках- скуден и непрезентабелен, ограничен по выбору и удивляет одинаковостью, «вкус знакомый с детства», выставляется как достоинство и не всегда говорит о его качестве, недооценённость трудоёмкости процесса выращивания и сохранения, заставляет искать пути снижения его себестоимости, заменяя дорогое сырьё чем-то странным или компромиссным, отсутствие авангардных настроений или «оглядки на запад» демонстрирует ассортимент, с приговорённым эпитетом «раз, два и обчёлся». Успокоившись от экзальтированного разговора, с дремучими ярлыками и обвинениями в принадлежности к человеческим особям с различным состоянием мозговой деятельности критично отнесёмся к нашей продуктовой корзине и по отдельности, сравнивая с качественными европейскими аналогами:

– отечественный сыр и французский сыр, но это даже сравнивать смешно, наши умельцы даже не слышали о существующих там видах, вкусах и соответствующих технологиях, не говоря уже о качестве молока;

– колбасы наши и колбасы из Испании или Италии – я голосую за представителей этих стран. Вместе с тем, наша символическая любовь к данной категории, заставила производителей оперативно меняться, демонстрируя некоторый успех, и встречаются вполне достойные экземпляры;

– мука – местные производители не вытягивают верхний уровень, из которого собственно и делают хлеб, не как дешёвый продукт для набития живота в придачу с супом, а выражая идею хлеба – воплощение ручного труда, употребляемый как самостоятельное блюдо;

– крупы – вроде бы трудно испортить, но при фасовке в пакеты, у нас зачем- то в придачу насыпают грязь, шелуху и камешки, наверное, призывая не забывать родную землицу;

– мясо получается достойным в случае импортного исходного материала или от его последующих поколений.

И это самый распространённый сегмент, я даже не беру чай, фрукты, оливковое масло, мясные специалитеты – по определению не встречающиеся у нас – просто надо быть объективными и, извлекая уроки из сравнения стремиться достичь такого же уровня мастерства, и наоборот – отказываясь верить в собственную непогрешимость, проваливаться глубже в невежество и примитивизацию рецепторов.

Евгений. – Я встречал на профессиональных симпозиумах виноделов, которых можно было уличить в том, что они надели костюмы ну может 3 раз в жизни, так они в них ёжились и непривычно располагались телесно и неуютно морально, дополняя образ отсутствующим маникюром и непокорной шевелюрой, но имевшие внутреннее благородство, называемое у японцев «ки-ин», тем самым являя собой пример красоты профессии и уверенности в правильности своего выбора, представляя красиво оформленное, вкусно и аппетитно поданное, пережитое через время опыта, созданное личное произведение, и неважно что: шоколад, вино, хамон. Я перебирал в памяти доказательства такого же признания и успеха в национальном масштабе, и долго ходить не надо – это русский авангард в живописи. Именно это художественное явление вытягивает наше изобразительное и просто искусство на лидирующие мировые позиции, находясь наряду с другими шедеврами в сокровищнице человеческой цивилизации. Это не новость, но в контексте нашей литературной кадрили, я сфокусируюсь на мысли, что вот такой техники- не было, присутствовали чувственные открыточные полотна с лесами, морями, лицами, но они были во всех странах с большим или меньшим талантом и воплощением, но что- то произошло в настроении художника, так стремительно началась меняться страна, загадочным образом сошлись в синергетический эффект разрозненные неуловимые факторы исторической судьбы, что работать, не тиражируя оригинальность, гениальность, неповторимость и сложную концептуальность – было бы непростительным расточительством своей энергии и просто не модным. Так и сейчас, до тех пор пока лидеры мнения будут идти за настроением и вкусом толпы, барахтаться в пене замыленной простоты, а не навстречу ей под флагом интеллектуальной работы над собой и формированием ярких идей и реализации смыслов- народ будет убеждать себя, что вермишель лучше пасты, а виски это тот же самогон.

И к слову об алкоголе, переходим к красному вину. Это южноафриканское сухое вино, в котором как в калейдоскопе отдельные кусочки стекла самых неподходящих форм и цветов смешиваются в фантастический вид, так и здесь 6 сортов винограда (Санджовезе: 52%, Пино нуар: 17%, Неббиоло: 15%, Мурведр: 8%, Шираз: 6%, Барбера: 2%) один не похожий на другой, совмещая несочетаемый с несочетаемым, подкладывая как на аптекарских весах щепотку того и щепотку этого, попали в одну бутылку благодаря выдумке и мастерству винодела, представили уникальность в разнообразии. Вот вам и французские с итальянскими сортами вошли в союз, хотя при итальянце завести разговор про французское вино или наоборот, значит вызвать поток бурных эмоций.

Виктор. – Ок.! Вино супер, и я понимаю, что ты от конкретных вещей хочешь уйти в абстрактные темы, тогда подхватывая мысль за хвост, перекинусь на национальный автопром. Наш отечественный не буду трогать, а возьму для примера только 2 страны: Англию и Германию.

Немцы делают совершенную технику, не подводящую водителя на дороге ни в плане скорости и плавности движения, ни в плане безопасности, а кроме того безотказной работы двигателя, и лазить в мотор не придется, может быть никогда. Когда человека спрашивают, а где у тебя набор ключей, он отвечает, что в сложности узлов авто я ничего не понимаю, и для их настройки нужны не ключи, а инженерные мозги на специализированном пункте сервисе, чесать же затылок с деловитым видом перед поднятым капотом на дороге, ещё не приходилось. Уверенно- устойчиво- мощное урчание машины при наборе скорости придаёт какой-то звериной агрессии и человеческой вере в надёжность аппарата при обгоне, нажав на педаль твой болид не кашляет от свалившейся на него нагрузки, а устремляется вперёд, и дальше поджимая газку движение развивается в стремительное ускорение, которое не захлёбывается и кажется может нарастать до бесконечности, снижаясь только желанием водителя развивать дальнейший успех. И не менее удивительно то, что когда, пребывая в таком бешеном ритме, приспичит остановиться, это средство передвижения встанет как вкопанное. Следующий веский аргумент в пользу премиального немецкого автопрома – это длинный срок морального старения, BMW даже 10 летней давности выглядит стильно, ездит совершенно не ощущая бремя выпавших испытаний за всё это время и имеет техническую начинку не всегда встречающуюся у азиатских даже новых машин. И отдавая автомобильное предпочтение этой стране, я признаю, что их владельцы специально уходят от вопроса, или хотят оставаться неразгаданными, интригуя и скрывая как за солнцезащитными очками или свои прекрасные или затуманенные с похмелья глаза, а почему именно эта марка, потому что подобный вопрос никогда не задаётся- по умолчанию все признают, что такой выбор-оправдан, обоснован статистикой и очевиден. Тем смелее и задиристее становится факт приобретения английской машины, потому что вопрос почему – возникает всегда. Человек, который останавливается в своём предпочтении, скажем на «Ягуаре» не руководствуется критерием механической надёжности, как основной характеристики, а воплощает свою индивидуальность и жизненный стиль, продолжая его через металлическую оболочку вокруг себя и чаще демонстрируя себя окружающим. Представить водителя BMW в спортивном костюме или шортах с майкой вполне возможно, и даже такой образ часто и задаётся в массовом сознании, а вот в «Ягуаре» – нет, что будет дисгармонировать и выталкивать его оттуда, да, в общем-то, и его владелец не имеет привычки так одеваться. Это более личностный выбор, и в запасе всегда припасены обоснования своего выбора, а не уход от собственной ответственности и кивание на авторитетов, что я ничего- это заключения автомобильных экспертов, тем более, что в современном люксовом сегменте аргумент, что машина не ломается не является доминирующим, так как они не у кого не ломаются, это всё равно, что сказать: – я приобрёл этот пуховик, потому что он тёплый- нет такая характеристика общая для всех качественных пуховиков, а выбор строился на других может быть цветовых или дизайнерских решениях, только если выбрать самый распространённый вариант – скажут дорого и удобно, а если будет выходить за привычные границы – эпитеты будут разнообразнее: смело, необычно, ярко, вызывающе дорого, требует дополнительного ухода. И английские машины никогда не стареют, с годами они превращаются не в старьё, а в винтажные и антикварные образцы. Тем не менее, немецкие – более привычные нам, они более купеческие что ли, в отличие от неприступных аристократических английских, более утилитарны, повседневные и понятнее в эксплуатации.

Олег. – Я мало что понимаю в автомобилях, но догадываюсь, что привязка марки машины и стереотипный образ её, распространённый в рекламах, песнях рэперов и разговорах в обществе, к особенностям формирования внутренних регуляторов человека и оценкам выбора в близком ему кругу общения – существенны. Завершая на сегодня сеанс своей умственной активности, и ставя многоточие в теме национальных отношений, вспомню случай, который иллюстрирует не столько идею этнических особенностей в воспитании, сколько выводит ещё и другие факторы, не приводимые здесь – это дословно «времена и нравы». Проходя в студенческую бытность педагогическую практику в детском лагере, был вожатым у детей примерно 10-летнего возраста. И вот сижу я на лавочке читаю детишкам сказку, а на одной и другой коленке у меня сидят девочки, а третья висит на шее, зайдя сзади спинки лавки, а другие сидят рядышком полукругом, и никаких педофильских мыслей у меня не возникало, я просто образовывал, воспитывал, организовывал интеллектуальный досуг своего отряда. Прошли годы, везде в массовой истерии стали мерещиться растлители детских душ и тел, и теперь подойти даже к знакомому ребёнку и погладить его по волосёнкам, мне не придёт и в голову, подчиняясь общественной морали, и в этом мне кажется, теряется теплота, искренность и если хотите национальный дух доброты. А есть народности у которых сейчас на календаре 15 век, с соответствующими этому историческому времени- нравами, ментальными характеристиками, принципам воспитания и ценности человеческой жизни, достаточно вспомнить цивилизованную Европу в этот период, с дикими нападениями одних на других, кризисом ортодоксальной религиозности и множеством мистических ответвлений, а также началом эпохи Возрождения с гуманистической парадигмой. Так же и у них, пройдёт период становления и цивилизационного взросления нации, наступит период устойчивости и спокойствия.

Евгений. – Давайте, я, завершая на сегодня жонглировать напитками, представлю на дижестив виски с шотландских оркнейских островов – это самый север острова и даже не его материковая часть, а ещё выше, так вот там существуют вискокурни Хайленд Парк и Скапа. Первая из них более авторитетная, влиятельная и надутая рейтингами, а вторая скромнее, но её продукция мне больше нравиться, в то время как первая кажется «голым королём», в чём признаться будет чревато потерей лица профессионала. И здесь опять таки роятся 2 мысли: первая, которая коррелирует с твоей последней репликой, что как бы независимы мы не были, всё же находимся не в стерильной ситуации, а растворены в общепринятых нормах поведения, определяющих границы адекватности, и вторая- это наоборот, разница появляющаяся у вещей, предметов, явлений, продуктов, наконец людей, родившихся в одном месте, буквально рядом, происходящим из одной традиции, имеющим одинаковый вид из окна, но с годами выдержки осознавая, что в них происходят разные процессы формирования и будущих решений – значит не стоит фиксироваться на сравнении себя с другими, а расти дальше, сравнивая себя с самим собой прошлым.

Виктор. – Значит, и закончу сегодняшний вечер противоречий и противопоставлений, демонстрацией чая Лао Тегуаньинь – это, как и в прошлый раз – улун из провинции Фуцзянь, но обращу внимание, так же ещё на один не приводимый сегодня аргумент отличий человеческих свойств – возраст, и в этом контексте сравню Лао Тегуаньинь, просто с Тегуаньинь. Лао – означает взрослый, выдержанный и этот иероглиф меняет вкус, и ощущение от общения с таким чаем, делая его более сложным, глубоким, наполненным разными смыслами и дополнительными характеристиками. Молодость имеет свою прелесть, но с опытом человек может не вкладывая вес уверенности в своих словах, звучать убедительно и весомо, но при этом прожитые года не всегда добавляют разума и истинности собственным мыслям и совершённым поступкам, однако Лао Тегуаньинь мне приятно пить, а Тегуаньинь – нет.

Видя свою разницу, которая была очевидна, но не обидна для дальнейших встреч, они встали из-за стола, и вышли вместе (это их объединяло) из зала на улицу.