Читать книгу Уничтожение - Андрей Красников, Андрей Андреевич Красников - Страница 24

Бродивший по ангарной палубе Рэй начал все сильнее ощущать собственную ненужность и бесполезность.

Его самолет смыло в океан, его лучшего друга практически пополам разрезало упавшей балкой, всем вокруг заправляли механики, коллег-пилотов видно не было…

В конце концов Гивен отчаялся найти себе применение и, усевшись на отломанное шасси, принялся рассматривать царившую рядом суету.

Инженеры, уверенно манипулируя различными инструментами, перемещали, разбирали и чинили поврежденные летательные аппараты. Было ясно, что это занятие отнимет у них не один день и даже не одну неделю, но фронт работ постепенно уменьшался, а общая картина уже не выглядела такой пугающей, как раньше.

Он надеялся, что оставшиеся на корабле стальные птицы рано или поздно снова поднимутся в небо. По крайней мере некоторые из них.

– Небо…

Увиденная картина не давала пилоту покоя больше, чем собственная неприкаянность. Два солнца, одновременно висевшие на небосклоне, свидетельствовали только об одном – корабль находился в абсолютно чужом мире.

Эта мысль казалась бредом, но не могли же сотни людей бредить одновременно?

Новость гуляла по палубам, достигая даже тех отсеков, обитатели которых обычно неделями не видели солнечного света. Новость находила все новые подтверждения. Буквально пару часов назад кто-то случайно наткнулся на обгоревшую журналистку – та зачем-то вышла на верхнюю палубу, температура которой в данный момент превышала отметку в триста градусов по Цельсию. Дурочку вроде как откачали, но видевший ее техник считал что бедняга сразу после спасения захочет вернуться обратно в могилу.

– Дико это все.

Рэй попробовал оценить ущерб, полученный авианосцем во время Инцидента, но быстро запутался.

Судя по разговорам, катастрофа затронула практически каждого.

Те, кто во время случившегося катаклизма находился на палубе, почти в полном составе оказались смыты за борт – спасся только журналист, зацепившийся ремнем своей камеры за какой-то выступ и благодаря этому сумевший остаться на корабле. У десантников что-то взорвалось, положив не меньше пары отделений. На камбузе творилось такое, что не хотелось обсуждать в принципе. Здесь, среди нагромождений самолетов и прочей техники, людям досталось еще больше. Все подряд считали ушибы, ожоги, переломы и мертвых друзей.

Неожиданно включился информационный экран, на котором появилось лицо коммандера Терона.

– Минутная готовность до глобального информационного объявления. Рекомендуется на время остановить все работы, которые никак не связаны с непосредственным поддержанием боеспособности корабля.

Коммандер замолчал, дожидаясь истечения объявленного срока. Рэй, сообразив что грядет первое официальное заявление на тему всего случившегося, вскочил и подошел ближе к экрану. Работавшие неподалеку люди последовали его примеру.

– Итак, дамы и господа. Я всегда придерживался политики открытого доступа к информации и теперь, когда у меня на руках есть первые выводы наших специалистов, хочу их озвучить.

Терон взял еще одну паузу. Затем поджал губы и продолжил:

– Факт первый, самый глобальный и страшный, заключается в том, что мы с вами больше не на Земле. У нас нет данных о том, в результате чего мы здесь оказались. Возможно, корабль попал в неизвестную науке пространственную аномалию. Возможно, причиной стала чья-то осознанная атака. Это еще предстоит выяснить.

Рэй почувствовал, что в толпе рядом с ним нарастает оживление – люди, уже осведомленные о тяжести ситуации, но все-таки надеявшиеся на лучшее, спешили обсудить новость.

– Прямо сейчас мы не знаем, как вернуться домой. Но отныне все наши действия будут направлены на поиск таких возможностей. Мы изучим это место, наладим контакт с местным населением, а затем уйдем обратно.

Коммандер постарался как можно быстрее завершить разговор на скользкую тему и перешел к более приземленным вещам:

– Корабль получил некоторые повреждения, но на данный момент ситуация полностью под контролем. Самая большая проблема заключалась в сбое второго реактора, но мы с этим справились. Первый реактор и остальные системы энергообеспечения работают без проблем…

Рэй только сейчас догадался, чем была вызвана недавняя дрожь корпуса и последовавший за ней временный крен – скорее всего, громадный блок попросту сбросили в море, обезопасив тем самым остальные помещения авианосца.

– …произошла серьезная детонация боеприпасов в десантном отсеке, несколько других взрывов, а также череда пожаров. Авиационное крыло утратило больше половины единиц техники.

Терон немного сбавил тон и в его голосе прозвучали нотки скорби:

– К сожалению, огромные потери понес личный состав. Из-за декларируемой устойчивости многофункциональных платформ мы оказались не готовы к резкому крену и последовавшему вслед за Инцидентом кратковременному погружению. Техника безопасности также никак не предусматривала подобный катаклизм и в результате произошла настоящая трагедия. Мы потеряли около полутора тысяч человек погибшими и пропавшими без вести. Это – страшная цифра и черный день в нашей истории.

Коммандер поднял глаза на камеру и снова сделал паузу.

Люди рядом с пилотом молчали.

– Как я уже сказал, прямо сейчас ситуация нормализовалась. Все системы защиты работают в штатном режиме и мы можем противостоять любой внешней угрозе. Но температура окружающей среды достигает более полутора сотен градусов в тени. Океан кипит, а выход на палубу несет максимальную угрозу для жизни. Подобные действия запрещены. Нам дорог каждый человек…

Рэй незаметно хмыкнул. В свою ценность он больше не особо верил.

– …судя по анализу внешней среды, скоро температура снизится – второе солнце уже уходит к горизонту. Пока что мы не можем просчитать полный цикл смены дня и ночи, но в ближайшее время на орбиту будут выведены несколько спутников. Наши стратегические ракеты подготавливаются для такого запуска и через несколько дней мы получим гораздо более полную картину окружающего нас мира.

Терон куда-то потянулся, достал стакан воды и промочил горло.

– Что еще? Первоначальное изучение окружающей среды не выявило каких-либо сиюминутных опасностей. Воздух пригоден для дыхания. В атмосфере есть микроорганизмы, но они никак не конфликтуют с человеческим организмом. Здесь нам повезло…

Коммандер ненадолго задумался, а потом вздохнул:

– Вот, в принципе, и все. Мы попали в сложную обстановку, но мы находимся на корабле, который способен преодолеть любые невзгоды. Мы собрались, у нас есть план и мы будем его выполнять. Да поможет нам бог!

– Аминь!

Вокруг послышались дружные одобрительные возгласы, заставившие Рэя смутиться – так как он был атеистом, то не стал кричать вместе со всеми и сразу же об этом пожалел.

Народ начал расходиться по своим делам, оживленно рассуждая о дальнейших перспективах. Пилот же, чувствуя невиданное доселе воодушевление, отправился на поиски капитана Роджерса.

Тот обнаружился совсем неподалеку.

– Сэр, разрешите обратиться.

– Вольно, Гивен. Слушаю.

– Сэр, я прошу вас найти мне работу. Любую работу, лишь бы я был при деле.

Роджерс прищурился:

– Чего это вдруг? Речь коммандера повлияла?

– Нет… да, сэр. После потери самолета я чувствую себя абсолютно бесполезным, сэр. А если для меня найдется какое-нибудь занятие…

– Сынок. Ты в курсе, что самолетов у нас осталось больше, чем пилотов? При том, что самолетов практически не осталось?

– Э… нет, сэр.

Капитан задумчиво уставился на переборку.

– Теперь будешь в курсе. Я запретил это афишировать, но сегодня большая… слишком уж большая компания собралась на день рождения Квентина…

– И что, сэр? – Задавая этот вопрос, Рэй уже понимал каким будет ответ. – Где это случилось?

Капитан раздраженно скривился:

– Ты уже все понял. Именно туда улетела гребаная вертушка.

Гивен осторожно кивнул – он видел остатки сорвавшегося с места и напрочь сгоревшего транспортника, но не знал, что именно произошло.

– Ясно, сэр.

Роджерс махнул рукой:

– Вольно еще раз. Просто намотай себе на ус – когда мы поставим на крыло все наши птички, каждый пилот окажется на вес золота. Так что отставить пораженческие настроения. Считай себя в недельной увольнительной. Это приказ.

– Есть, сэр!

Обратно к своему месту на обломке шасси он шел уже гораздо более уверенным шагом.