Читать книгу Лабиринты Эвотона - Андрей Крыжевский - Страница 3

– Необыкновенная красота! – пораженно воскликнул я при виде огромной красной туманности, яростно переливающейся ослепительно-пурпуровыми волнами вокруг скопления ярких звезд, будто бурным рубиновым венцом окружая бриллиантовое сокровище.

Валидий посмотрел на меня и слегка улыбнулся.

– Да, красота неописуемая… – подтвердил он.

– Колоссальные превышения плотности и давления, немыслимые температуры…

– И силы, оказывающие давление извне, вместе с гравитацией сжимающее и воспламеняющее гигантские массы газа и пыли, в которых поместились бы несколько десятков звёздных систем.

– А может и сотен… – задумчиво произнёс я.

Каждый патриец считает своим долгом, пролетая мимо такого рода объектов, задержаться возле них и вкусить глазами и чувствами всё великолепие космического пространства. Когда я совершал свой первый полёт к звёздной системе H72, находящейся на отдалении десяти тысяч световых лет от нашей планеты, мой путь следования пролегал мимо двух звёзд, одна из которых активно притягивала и засасывала водородно-гелиевое содержимое второй. Подходя к меньшей по размерам звезде, струя газа извивалась и закручивалась в спираль вокруг объекта своего притяжения, прежде чем упасть на него. Если бы космическое пространство могло распространять звуковые волны, мощные грохот, треск, шипение, клокотание и гул термоядерных реакций дополняли бы величественную картину жизни Вселенной. Но в нашем случае остаётся лишь наблюдать, получая истинное удовольствие и наслаждение от увиденного. Такая мистическая тишина сосредоточивает все внимание на удивительном могуществе явления. И нет возможности отвести взгляд, когда эта сила овладевает тобой.

Мы стояли около прозрачной стенки нашего корабля и рассматривали каждый участок туманности. Она была неоднородной: кое-где концентрация газа была сильней, а цвет приближался к тёмно-красному. Затем мой взгляд переместился на более светлый участок, в котором горели несколько точек. Там рождались звёзды… Однажды наступит момент, когда сияющий газовый шар, притянув к себе огромные массы материи, взорвётся с невиданной силой и мощью, ослепляя открытое космическое пространство радостным салютом в честь своего рождения.

Наконец, вдоволь налюбовавшись, я вопросительно посмотрел на Валидия, который, опережая вопрос, незамедлительно направился к пульту управления кораблём, чтобы вернуть его боковую поверхность в непрозрачное состояние.

До S24 осталось всего ничего – одна тысяча световых лет. Пока мы летели от Патрии, у меня было достаточно времени для ознакомления со всеми тонкостями жизни на S24 или Земле, как её называет живущая там цивилизация. Мне удалось выяснить, что возраст цивилизации землян составляет несколько десятков тысяч лет. Происхождение: генетически выведенное существо. Половина природы землян взята от её создателей – древнейшей цивилизации клаудеумов, одной из самых мудрых и старых во Вселенной, вторая – от самих же людей на момент генетической модификации. Так как выведение происходило в разных частях планеты, генетический материал отбирался у представителей разных рас исходных землян.

Основное отличие от нас состояло в уровне развития: землянам доступен двадцать четвёртый слой информационного поля. Он представляет собой очень важную ступень в жизни любой цивилизации, так как достижение следующего уровня даёт гарантию на невмешательство извне. Таким образом, можно сказать, что, по крайней мере, хотя бы одно обстоятельство, которое с огромной натяжкой так или иначе связывало бы меня с инцидентом на S24 найдено: в жизни патрийцев, равно как и в жизни землян, в скором времени должен наступить важный момент перехода.

Вторым важным отличием являлось политическое устройство. Вернее, его наличие у жителей S24. Этому отличию корреспондировала такая психическая особенность людей, как склонность или даже потребность в контроле.

Сходства проявлялись в двух аспектах. Во-первых, земляне не являлись технократической цивилизацией. В своём развитии они полагаются, в основном, на богатый внутренний мир. Во-вторых, их психика является чрезвычайно развитой, а способность генерировать эвотоны превосходит даже нашу. Если бы они умели рационально использовать эту особенность своего строения, которая, несомненно, была заложена в них самими клаудеумами, их развитие в ничтожно короткие сроки смогло бы стать причиной новых рекордов в совершенствовании и появлению новой доминирующей цивилизации в галактике, как минимум. Вполне вероятно, что так и будет в будущем – далёком или близком. А пока, как показывает практика исследований внепатрийных цивилизаций, такое положение дел является нормальным.

Я направился к столу, чтобы взять стакан с водой. Сделав пару глотков, я обнаружил, что слева от меня возле служебных голограмм бортового компьютера открыта трёхмерная модель планеты с вращающимся вокруг неё искусственным спутником.

– S24 с нашим искусственным спутником, – поспешил объяснить приблизившийся ко мне Валидий.

– Красивая…

Присев напротив, мой коллега уставился мне в глаза. Его взгляд выражал смятение и неуверенность вместе с сочувствием и заботой.

– Тебе не кажется, что сейчас самое время рассказать мне, почему ты всё-таки решился лететь со мной? – не выдержал я.

– Вел, я отлично знал твоего отца. Причём лично, – добавил он. – Также я был в курсе, что он регулярно – до твоего рождения и после него – летал на одну и ту же планету.

– S24? – спросил я, искренне надеясь услышать утвердительный ответ, тем самым хоть немного внести ясность в сложившуюся ситуацию.

Валидий замолчал, но продолжал пристально смотреть на меня.

– А ты попробуй подключиться к информационному полю и проверить эту информацию. Прямо сейчас, – Валидий говорил серьёзно, поэтому я не стал медлить с его советом. В конце концов, я совсем запутался во всём происходящем. Но теперь мне было совершенно ясно: Валидий знал намного больше, чем я подозревал с самого начала нашей экспедиции на Землю.

Закрыв глаза для максимальной концентрации, я попытался найти ответ. Мой спутник, видимо, всё так же терпеливо всматривался в меня, словно зная всё наперёд, проверял свои соображения.

– Я не могу подключиться к полю! – прошептал я с безысходностью.

Валидий не реагировал на мою реплику и смотрел в сторону, прижав пальцы левой руки к виску. Я понял – Вызов.

– Да, Вел! Мои соображения отчасти подтверждаются, – Валидий закончил контакт со своим собеседником.

– Какие именно?

– Я почти уверен, что твой отец действительно летал именно на Землю, хотя информация о его полётах не доступна никому из патрийцев. Её либо не существует, либо она каким-то непонятным образом скрыта.

Я почувствовал, как мои глаза увлажнились слезами, а к горлу подкатил ком. Когда мне удавалось узнавать что-то новое о своих родителях или погружаться в свои детские воспоминания, я как будто снова прикасался и обнимал их, ощущая теплоту любви ко мне.

– А какова причина его полётов? И как могло случиться, что информации нет в поле? И самое главное: каким образом моя неудача в попытке подключения к полю подтвердила твои соображения? – спросил я не совсем ровным голосом, не до конца справившись со своими эмоциями.

– Скоро мы всё узнаем. Я сам до конца во всём не уверен.

– А откуда тебе известно, что он летал куда-то?

– Непосредственно от твоего отца, – заверил Валидий.

Мой спутник встал и подошёл к голограмме бортового компьютера.

– Я только что разговаривал с Алмием. Он не может с тобой связаться…

– Может быть это потому, что я был сконцентрирован на поиске информации? – я крайне озадачился услышанным.

– Не думаю, Вел, – ответил набиравший что-то на виртуальной клавиатуре Валидий.

Только сейчас меня осенило, что я, наверное, вижу Валидия таким, каким он бывает в экспедициях: максимально серьёзным, чётким в действиях и способным принимать на себя груз ответственности.

Я снова попытался подключиться к информационному полю, но не смог. На какое-то мгновение я запаниковал, но быстро взял себя в руки. Примечательно, что Валидий воспринимал эту ситуацию без удивления. Хотя и было заметно, что озадачен он не меньше меня. Особенностью его характера было то, что он не вдавался в разъяснения, пока полностью не убеждался в их истинности. В конце концов, всему всегда есть логическое объяснение. Но ниточек, ведущих к распутыванию этой ситуации, в моём распоряжении пока не было. И я вполне осознавал, что нужно время, чтобы во всем разобраться.

Неожиданно боковая стенка нашего корабля вновь стала прозрачной, и я увидел перед собой планету. Несомненно, она – одна из самых красивых, которые я когда-либо наблюдал. Шар, преимущественно приятного сине-голубого цвета с вкраплениями желтовато-зелёной суши, местами покрывали белые облака причудливой формы. Было понятно, что этой планетой правит вода. Именно сочетание её цвета с белой облачностью контрастировало на тёмном фоне остальной части Вселенной и выделяло Землю. Забавно, но с самого первого взгляда на неё мне удалось прочувствовать всю её женственность: всем своим внешним видом она излучала нежную материнскую любовь и заботу.

– S24… – необыкновенно нежным голосом сказал застывший возле внутренней поверхности корабля Валидий. – Мы находимся в гравитационном поле планеты и выйдем на орбиту вокруг неё, – мой спутник, наконец, отвёл взгляд от Земли и посмотрел на меня: – Вел?

– Я действительно не видел более красивой внепатрийной планеты…

– Тогда тебе будет полезно знать, что ещё несколько десятков лет её сожительства с землянами и от этой красоты мало что останется! – с возмущением и довольно резко ответил Валидий.

Я промолчал: мне нечего было возразить, в основном из-за отсутствия личного впечатления и представления о живущей здесь цивилизации… Космической цивилизации… Или, что тождественно в данном случае, совершенствующейся цивилизации.

– Что сказал Алмий?

– Чёрная дыра начала выплёскивать потоки энергии! – Валидий пристально посмотрел на меня, ожидая увидеть мою реакцию.

– Процесс начался…

– Да.

– И у нас нет ни малейшего представления о том, что нам делать в связи с этим…

Мой собеседник молча кивнул мне в ответ.

– Остаётся надеяться, – добавил я задумчиво, – что, может быть, в ближайшее время что-то прояснится.

– Я очень на это надеюсь!.. – искренне произнёс Валидий и погрузился в размышлениях.

– О чём ты думаешь?

– О том, что именно ты сможешь дать всем патрийцам этот ответ, Вел! – он был совсем не похож на себя в этот момент: его интонация чем-то напоминала мне отцовскую, а в глазах читалась не то надежда, не то уверенность, не то гордость за меня. – Но для этого тебе придётся пройти через некие испытания, часть из которых может тебя сильно надломить. Главное – верь в себя и слушай не только свой разум, но и своё сердце, Вел!

Я слушал его с огромным удивлением:

– О чём ты? О каких испытаниях ты говоришь?

– Вел, жизнь меня научила одному золотому правилу: для развития важны не только сделанный выбор и направление мышления, но и непоколебимость в стремлении защитить и отстоять достигнутый результат. Пространство проверяет и анализирует тебя каждую долю секунды…

И хотя я не совсем понимал, куда и к чему клонит Валидий, зато постепенно начинал привыкать к неожиданным поворотам и загадкам, подстерегающим меня на каждом шагу.

– Перед тем, как мы приземлимся, считаю своим долгом напомнить тебе о некоторых тонкостях жизни на S24. Прежде всего, обрати внимание, что земляне находятся на двадцать четвёртом уровне своего развития. Как ты знаешь, именно достижение двадцать пятого слоя информационного поля даёт право носителям его информации на невмешательство. Равно как и обязывает их не вмешиваться в дела иных цивилизаций с уровнем развития выше только что озвученного мною числа. Иными словами, на данный момент, согласно правилам нашего мироздания, любая цивилизация, находящаяся выше в развитии, чем земляне, вправе вмешиваться в их внутренние процессы, вплоть до полного внешнего контроля и управления. Конечно, к нам всё вышесказанное мало относится в силу понятных причин, и прежде всего – моральных.

– Ты насчёт контроля и управления? – поинтересовался я.

– Разумеется. Однако, как ты сам понимаешь, вполне допустимо ограниченное, а главное – разумное, рациональное и тактичное вмешательство с нашей стороны. Но только в особых случаях.

Я заметил, как мы начали плавно приближаться к планете.

– Во-вторых, нам необходимо будет какое-то время на адаптацию к более сильной гравитации S24.

– А что насчёт состава атмосферы?

– Об этом не стоит беспокоиться: имеются Восстановители, – Валидий вводил в компьютер необходимые данные для посадки. – И, наконец, не забудь перенастроить все свои приборы и оборудование на питание от собственных эвотонов: космическое воровство нам не к лицу, как ты сам понимаешь.

На трёхмерной модели Земли замигала красным цветом точка, расположенная в высоких северных широтах.

– В остальном же доверься мне: я и моя группа приобрели неплохой опыт во время установления постоянного контакта с землянами. Честно говоря, как только меня настигло известие о пропаже Милы, я понял, что второго полёта на S24 мне не избежать…

* * *

– Добро пожаловать в Норвегию – родину фьордов и викингов! – с любезной улыбкой приветствовал нас человек лет тридцати по земным меркам, с коротко подстриженными волосами и широкий в плечах. На нём был одет чёрный костюм – такой же, как те, что нам подобрал Валидий перед посадкой. Мы улыбнулись в ответ и опустили головы: у землян это считается одним из жестов уважения или просто правилом хорошего тона при общении.

– Вас приветствует патрийская делегация! – отрапортовал Валидий. – Меня вы должны помнить, а это – мой коллега, Велфарий, – он посмотрел на меня и немного отошёл в сторону.

– Очень приятно. Стив Фоллинг! – представился мне человек в костюме. Кстати, в костюмах были все: непосредственно Стив и ещё пять мужчин того же возраста, двое из которых – в тёмных очках, несмотря на пасмурную погоду, и одна мило улыбающаяся девушка в блузке и деловых брюках с элегантной маленькой сумочкой и папкой с бумагами.

– Взаимно! Вы – председатель межцивилизационной комиссии? – поинтересовался я.

– Совершенно верно. А также глава Мирового Совета. Рады приветствовать вас на Земле.

Я улыбнулся и с признательностью кивнул.

– Велфарий работает в Центре космологии, непосредственно в отделе внепатрийных цивилизаций, – дождавшись паузы, тактично вмешался Валидий. – Просим с этого момента считать его членом нашей комиссии.

– Конечно. Диана, будь добра, проводи наших друзей к автомобилям, – Стив обратился к той самой девушке в белой блузке. – Это – мой заместитель. Диана.

Мы по очереди вежливо пожали девушке руку.

– Сейчас мы с вами отправимся в одну из резиденций нашего Совета, недалеко от Лиллехаммера. Дорога займет пару часов, – рассказывал Стив, идя между мной и Валидием. – Сразу хочу выразить своё сочувствие в связи с пропажей Милы. Для нас это стало не меньшим шоком. Со своей стороны мы делаем всё возможное, чтобы найти девушку. Все наши лучшие специалисты со всего мира задействованы в операции по её поиску. Каковы ваши предположения относительно причин данного инцидента?

– Мы обсуждали их в нашем Центре, пытаясь хотя бы приблизительно обрисовать список возможных вариантов, но не пришли к единому мнению. Ситуация сильно осложняется тем, что мы не можем с ней связаться.

– Да, Алмий мне рассказывал об этой загадке её природы.

«Забавно, – подумал я про себя. – Теперь нас двое таких, с которыми нельзя никак связаться».

– То есть вы хотите сказать, что она не упомянула об этом факте в автобиографии для протоколов комиссии? – удивлённо спросил Валидий.

– Нет, – последовал категоричный ответ.

Валидий глубоко задумался, но его лицо медленно прояснялось, пока не осветилось удовольствием, как будто он нашел решение одного из самых сложных ребусов.

– Располагайтесь поудобнее, пожалуйста. Ваш автомобиль поведёт один из моих коллег, – любезно пригласил Стив.

Мы поблагодарили его и разместились внутри роскошного тёмного автомобиля. От водителя и его напарника впереди нас отделяла затемнённая перегородка, так что их почти не было видно. Закрыв плотно двери, мы с Валидием переглянулись. Он многозначительно поднял и опустил брови: я понял, что ситуацией мой спутник не доволен.

Стив, трое его коллег и девушка поехали на точно таком же автомобиле впереди нас.

Меня постоянно мутило – сказывалась гравитация Земли и атмосфера. А ещё болела голова, иногда бросало в пот. Самочувствие Валидия было не лучшим. Но всё-таки ему было, наверное, немного легче. За время прошлого контакта его организм уже несколько адаптировался к земным условиям…

Сквозь тонированные окна мы с любопытством разглядывали окружавшие нас горы, местами покрытые лесами. Верхушки самых высоких гор прятались под белым покрывалом из снега. Их четкие очертания навевали присущие таким творениям природы строгость и силу. Лесистые же горы, между которыми как раз пролегала наша дорога, напротив – излучали нежность и скрытую в их плавных контурах лёгкость. Иногда в поле нашего зрения возникала река с быстрыми горными водами. Она бежала в стороне между высоких скалистых берегов. Небо всё время было затянуто плотными серыми тучами, на фоне которых местами темнели более густые и низкие облака. Воздух был свежим и прохладным. Я опустил стекло на дверцах, чтобы вволю надышаться. Мои более опытные коллеги неоднократно убеждались, что незначительные прививки атмосферой ускоряют процесс адаптации.

Мы молчали и не говорили друг другу ни слова. Так просил Валидий ещё на корабле. Поскольку я не мог общаться через Вызовы, то мы условились, что говорить друг с другом будем только на природе и никак не в помещениях, а тем более в автомобиле. Также он предупредил меня, чтобы я ни в коем случае никому не рассказывал о своей проблеме отсутствия связи с информационным полем. Мой спутник сидел слева от меня и полностью отдался разглядыванию окрестностей, не выказывая на лице никаких эмоций.

Наши автомобили свернули с основной дороги налево и направились под гору, наполовину покрытую лесом. Вторую её часть занимали прекрасные насыщенно-зелёные луга, расположенные на склонах. На них то и дело виднелись небольшие аккуратные домики, слева паслись животные, чем-то напоминавшие наших фаргусов. Здесь люди именовали их коровами…

«Подвид – домашний бык. Замечательно всё-таки, что я успел до выхода на геостационарную орбиту подключиться к информационному полю и просмотреть основную информацию о планете и жизни на ней», – похвалил я себя. Наконец, впереди показалось небольшое трёхэтажное строение.

– Резиденция… – поспешил объяснить мне Валидий.

Я понимающе кивнул. Теперь у меня была возможность рассмотреть её поближе. За высокими воротами с небольшой пристройкой, видимо для охраны, пролегала широкая дорога к огромному фонтану, огибая его по кругу. Фонтан не работал. Слева и справа от него росли цветущие кусты, высаженные вдоль дороги. А прямо перед нами появился трехэтажный дом, украшенный вверху скульптурами причудливых животных, очевидно мифологических. Широкий дом условно состоял из трёх частей: центральная выступала вперед полукругом, другие – ровно выступали с обеих сторон. Центральная часть резиденции сверкала высокими и широкими окнами, тогда как боковые имели небольшие окошки на каждом из этажей. Вдоль дома цвели разноцветные розы. Наши автомобили остановились возле белой лестницы, полукругом огибавшей центральный вход к резиденции.

Я попытался открыть дверь автомобиля, но подоспевший мужчина любезно сделал это за меня.

– Привыкай… – немного недовольным тоном проворчал Валидий.

Я вышел и поздоровался со всеми, кто нас встречал. Стив, Диана и их коллеги также присоединились к нам.

– Прошу вас, – вежливо сказал подошедший к нам Стив, рукой приглашая войти в здание. – Одна из семи резиденций Мирового Совета. Здесь мы проводим заседания межцивилизационной комиссии. Диана сейчас вас проведёт в ваши покои, где вы сможете сполна отдохнуть и восстановить силы.

– А когда намечено первое заседание? – поинтересовался я.

– На утро завтрашнего дня, – взгляд Стива задержался на мне, и после непродолжительной паузы он продолжил. – Велфарий, у меня к вам небольшая просьба, – лицо Стива стало очень серьёзным. – У нас среди множества предположений относительно Милы, существует вариант, который предполагает, что она по прибытии на Землю сильно растерялась и даже испугалась всего, что с ней происходит и может случиться в будущем. И таким образом, в порыве невротического расстройства, – было видно, как Стив старается максимально тактично подбирать слова, – решила уйти в себя и отгородиться от окружающего её мира.

– Исключено, – сухо заметил Валидий.

– Почему? – Стив перевёл взгляд на него.

– Нервная система нашего организма всегда стабильна. Конечно, каждому из нас присущи свои собственные, индивидуальные особенности его строения. Но на Милу это не похоже, в том числе и по характеру.

– И всё же, чтобы предусмотреть все возможные варианты развития событий, я хочу попросить вас и в особенности вас, Велфарий, – Стив повернулся ко мне, – сообщить нам, если вдруг каким-нибудь способом Мила попытается выйти на связь.

– Стив, а почему вы считаете, что она свяжется именно со мной? – спросил я его.

– Мне Алмий рассказывал, что вы достаточно долго… – он немного запнулся, но сразу же продолжил, – по земным меркам, разумеется, работали вместе в Центре космологии. И конечно, знаете друг друга с детства.

Я посмотрел на моего коллегу: Валидий стоял и равнодушно смотрел то на меня, то на Стива.

– Да, конечно, – спокойно ответил я. – Если я или мой коллега, – Валидий при этих словах утвердительно, но всё так же безразлично кивнул Стиву, – неожиданно получим какой-либо сигнал от Милы, мы непременно сообщим вам об этом. В конце концов, мы занимаемся общим делом и понимаем, что это нужно в первую очередь нам. И что именно представитель нашей цивилизации доставляет вам хлопоты.

– И ещё раз выражаем вам нашу благодарность, – серьёзно и с уважением вмешался Валидий.

– Отлично! – довольно произнёс Стив. – Тогда не смею вас больше задерживать. Если понадоблюсь, сообщите об этом любому из моих коллег, находящемуся в здании, и я непременно прибуду.

– Замечательно. Ещё раз благодарим вас за тёплый и внимательный приём! – сказал я, после чего Стив и все остальные мужчины в костюмах сели в автомобили и тихонько поехали обратно к воротам.

Мы переглянулись с Валидием. Я подошёл к нему поближе и тихонько сказал:

– Конечно, с их стороны это вполне разумная просьба, – я посмотрел на моего спутника.

– Безусловно…

– Да, Алмий поставил Стива в известность относительно неспособности Милы контактировать с полем. Однако, в конце концов, если всё-таки их предположение верно, она может выйти на связь и другими способами, – рассуждал я.

– Ох, Велфарий… Не нравится мне всё это.

– Их просьба?

– В том числе.

Валидий перевёл взгляд с отъезжавшего автомобиля на меня. Увидев моё озадаченное выражение лица, он добавил:

– А может, я и не прав вовсе. Пошли лучше внутрь. Диана, наверное, уже заждалась нас.

– И когда же ты, наконец, начнёшь внятно изъясняться? – спросил я задиристо.

* * *

Я подошёл к окну и взглянул на горы. Их освещала тёплым желтым оттенком звезда планетарной системы S24ASK – Солнце, которая показалась из-за туч слева от меня. Облачность немного отступила и я, наконец, увидел голубое земное небо. В окно задувал прохладный вечерний ветер с богатым букетом всевозможных запахов. Отсюда отлично было видно дорогу, которая вела к резиденции. Где-то совсем далеко, она терялась в горных лесах, символизируя вечное единство начала и конца…

В дверь постучали, и я обернулся:

– Не заперто!

В комнату зашёл молодой парень с накрытым подносом.

– Ваш ужин, господин Велфарий.

Я стремительно направился к нему за подносом:

– Спасибо. Давайте я возьму его у вас.

Парень растерялся и нерешительно передал мне поднос в руки. Я ещё раз его поблагодарил и поставил поднос с ужином на стол. Открыв крышку, увидел несколько ломтиков белого хлеба и салат из кукурузы с зеленью: именно то, что было согласовано нашими цивилизациями при первом контакте и чем нас любезно угощали представители землян. Я понимал, что, несмотря на лёгкую тошноту и небольшую головную боль, мне необходимо съесть всё это для поддержания своих сил и адаптации к земным условиям.

Поужинав, я решил немного погулять на воздухе и вышел из комнаты. Попав в длинный коридор, который заворачивал налево, я пошёл направо и очутился перед лестницей, ведущей на первый этаж. Однако прежде чем спуститься, мельком осмотрел свою одежду: нам предлагали выбрать или черный костюм, точь-в-точь как у мужчин, сопровождавших утром Стива, или легкие темно-синие спортивные брюки и белую футболку. Мне понравился именно второй вариант: в нем чувствовал себя комфортнее. Всю нашу одежду пришлось оставить на корабле, поскольку внешне она не отвечал ни одному из известных направлений земной моды.

Спустившись на первый этаж, я там никого не нашёл. На столике у выхода лежали два комплекта ключей. Я взял одну связку – определённо от автомобиля. Конечно, вождение автомобиля на Земле имеет мало общего с полётом на антиграве на Патрии. Антиграв связывается с нашим головным мозгом непосредственно через информационное поле и, таким образом, работает в особом режиме, где нам отводится лишь роль указующих направление и скорость полета.

Я вышел на крыльцо центрального входа и остановился перед ведущими к дороге ступенями в поисках припаркованных поблизости транспортных средств. Слева от меня в ряд стояли два автомобиля. Сверив изображение на ключе с изображением соответствующего значка на задней части автомобиля, я направился к первому из них. Это было такое же по высоте транспортное средство, как и те, на которых нас сегодня привезли сюда, но заметно меньше в длину. Я открыл водительскую дверь, вставил ключ в замок зажигания и провернул…

* * *

Мужчина в чёрном костюме стоял и рассматривал резиденцию Мирового Совета, которая отсюда, с расстояния в один километр, казалась небольшой и игрушечной. В правой руке он держал папку с документами. Золотое кольцо на пальце блестело в лучах заходящего солнца. Мужчина в чёрном костюме был полностью неподвижен, как и сама природа вокруг: этот вечер выдался совсем безветренным.

Сзади тихо подошли два человека и остановились неподалёку. Не обращая на них никакого внимания, мужчина пристально рассматривал здание вдали.

Неожиданно один из стоявших согнулся, конвульсивно обхватив свою шею обеими руками. Стало отчётливо слышно его тяжёлое дыхание, постепенно переходившее в свист. Изо рта потекла пена, спускаясь к аккуратно затянутому галстуку, который страдалец пытался ослабить. Лицо его почти почернело, и, наконец, он скорчился и рухнул на землю. Его напарник застыл рядом, не в состоянии отвести исполненного ужаса взгляда от бездыханного тела.

Мужчина элегантно развернулся и, не посмотрев вниз, вкрадчиво поинтересовался:

– Ты же не хочешь закончить, как твой коллега, не правда ли?

Ошеломлённый напарник убитого со страхом посмотрел на него и быстро перевёл взгляд на приспущенный узел галстука покойника, закапанный пенистой слюной. Он не мог выговорить ни слова и только помотал головой в стороны.

– Тогда найдите мне её незамедлительно. Я устал от ваших неудач, – спокойно, но с определённой долей недовольства сказал мужчина, а уцелевший всё кивал и кивал утвердительно головой. – Передашь эту папку Стиву.

Тем временем из-за горки показались ещё двое мужчин. Один из них был тем, кто постоянно появлялся в голограмме на Патрии.

– С этой минуты будете подчиняться непосредственно им. Теперь можешь идти.

Оторопевший от испытанного ужаса человек молча развернулся и скрылся за горкой.

Двое подошедших остановились недалеко от лежащего трупа и ждали дальнейших указаний.

– Во-первых, тело необходимо убрать отсюда. А во-вторых, срочно усильте наблюдение за Велфарием и будьте готовы в любую минуту взять его живым.

– Нам больше не помогать землянам в поиске девушки?

– Нет. С этого момента все наши группы концентрируют своё внимание исключительно на патрийце. Всё идёт по плану – так, как я и предполагал: как только он получит от неё Вызов, мы их обоих немедленно схватим.

– А с ней не будет проблем?

– Как только она узнает, что её брат попал к нам в руки – сама объявится. Я чувствую, что конец всех наших неприятностей как никогда близок и ждать осталось совсем недолго.

* * *

Я проехал на автомобиле совсем небольшое расстояние: по моим подсчётам, километра три-четыре, не больше. Выезжая из резиденции, я не стал ехать той дорогой, по которой мы прибыли сюда утром. Первый же поворот налево мне показался весьма привлекательным продолжением моей лёгкой прогулки. Дорога пролегала по подножию располагавшейся слева от резиденции горы. Я держал курс на заходящее солнце.

Управлять автомобилем оказалось совсем нетрудно. Конечно, судя по полученной мной информации, у людей были автомобили и с более сложным управлением. Мой был намного проще: две педали, а обе руки находятся на руле.

Перед тем, как выехать на вечернюю прогулку по земным окрестностям, я перенастроил своего Помощника на питание от собственных эвотонов. И с тех пор две мысли основательно засели в моей голове.

Во-первых, может ли мораль наряду с эвотонами являться основанием для того или иного варианта-линии Пути и качества Точек в нём? Иными словами, даже при условии, что у разных цивилизаций различные представления о морали, является ли работа над собой в моральной плоскости основанием для развития? Я вспомнил, как я приводил простой пример с молитвой сынишке Златы. Но ведь существуют и иные явления, которые дают непременно отрицательный ответ на поставленный мною выше вопрос.

Известно, что убийство – тяжёлый грех во многих религиях и верованиях не только у землян, но и у представителей иных цивилизаций, где имеется разделение науки и знания о Душе и Боге. Даже у нашей патрийской цивилизации, которая пережила Великую Унификацию, когда наука и религия слились воедино и перестали существовать такие понятия, как мистика, магия и тому подобное, сознательное и умышленное убийство высокоорганизованного сознания всегда являлось категорически недопустимым явлением. А всё потому, что оно отбирает величайшую ценность во Вселенной – возможность развития. Никто, кроме самого Пространства, не вправе её отнимать. И если предположить, что у определённой цивилизации моральные устои не совпадают с нашими и такой порядок вещей для них является естественным, то я никогда не соглашусь с их положительной оценкой убийства и теми положительными эвотонами, которые они генерируют в момент его совершения, какое бы оправдание для него они не придумали. Для убийства никогда и нигде нет ни одного оправдания!

И, следовательно, трактовать работу над собой в такой системе моральных координат соответствующей цивилизации как основание для развития – полнейший бред. А значит, я прихожу к единственно возможному выводу: основанием для своего совершенствования либо своей деградации может являться лишь соответствующий заряд эвотонов. Не более и не менее.

А второй мыслью, засевшей в моей голове, была возможная слежка за мной. Я обратил внимание, что с самого начала моей поездки по окрестностям Оппланна*, на расстоянии приблизительно сотни метров за моим автомобилем следовало ещё одно транспортное средство, предположительно таких же размеров с выключенными фарами, хотя время уже было позднее. «Если это слежка, то очень непрофессиональная», – заметил я. Так как о нашем присутствии известно лишь Мировому Совету, то возможность такой слежки становилась ещё более удивительной. Ведь с их возможностями можно было организовать что-то менее заметное… «Даже если это так, ну и ладно, может у них это – стандартная в таком случае процедура», – заключил я и перестал обращать внимание на ехавший далеко позади меня автомобиль. Во всяком случае, земная цивилизация и её представители в лице Мирового Совета точно не являются нам врагами.

* Оппланн – один из норвежских районов (фюльке). Административный центр – город Лиллехаммер.

Солнце уже почти зашло за гору и блестело из-за деревьев красным сполохом. Его лучи рубиновыми потоками проходили сквозь них. Я впервые готовился к встрече со столь продолжительной ночью: планеты, на которых мне удалось побывать ранее, не имели столь длительного ночного времени суток. На секунду отведя глаза от дороги на участок земного неба, я увидел бледное полукружие Луны – того самого спутника планеты, который мы использовали в качестве предупредительного маяка. Именно благодаря ему мы получили первый сигнал на Патрию о том, что земная разумная жизнь преодолела гравитацию своей планеты. «Сколько таких спутников вертится и ещё будет вертеться у иных населённых планет…» – представил я, но ненадолго.

Внезапно я почувствовал лёгкое недомогание. В моей голове, и до этого страдавшей головной болью из-за адаптации, пронзительно засвистело. Я немедленно снизил скорость и остановился у обочины. Включив аварийный сигнал и выйдя из автомобиля, я отошёл от дороги метров на десять. В глазах помутилось, и я упал на землю. Я ощутил Присутствие – эффект, являющийся непременным атрибутом контакта глазного свечения. Но как такое могло произойти со мной?! Ведь я потерял всякую связь с информационным полем…

Теперь я уже совершенно чётко представлял себе дальнейший порядок развития событий. Спустя полминуты я почувствовал, что полностью потерял контроль над всеми мышечными тканями, кроме мышц глаз. Я машинально закрыл их. Эффект Присутствия и гул в голове зашкаливали. Наконец, я не выдержал и открыл глаза: мне захотелось закричать! То ли от внезапности её появления, то ли от радости, то ли от беспомощности. Всё смешалось во мне воедино. Но голос меня не слушался, я не мог издать даже стон или любой иной звук. Позади меня, возле моей головы виднелась чья-то фигура. А передо мной находился образ Милы. «Вел! Милый… – голос эхом звучал внутри моей головы. – Не доверяй им и не слушай их! Они в сговоре и убьют вас обоих! Необходимо срочно бежать оттуда. Я нахожусь…» – я не услышал заветные слова. Я не услышал её местонахождение!.. Она исчезла, свист и шум в голове резко стихли, эффект Присутствия уже почти не ощущался.

Я снова закрыл глаза и постарался успокоиться. Сколько раз я наблюдал, как мои более опытные коллеги в Институте науки осуществляли контакт глазного свечения… И сколько раз я замечал, как им трудно было прийти в себя после него. Но никогда не подозревал о состоянии объекта контакта в момент его совершения. Наконец, свист полностью прекратился, а из носа больше не текла кровь. Я кое-как всё-таки сумел подняться и, в конце концов, осмотрелся вокруг. Никого, кроме меня в округе не было. Возле обочины всё так же стоял мой автомобиль с включенными аварийными сигналами. Я направился к нему, но вдруг резко остановился. «Контакт глазного свечения невозможен без помощника!» В моей памяти моментально появился стоящий позади меня силуэт. «Кто же ей помогал? Никто из людей не выдержит подобной концентрации эвотонов. Это непременно должен быть патриец!» – эти мысли одна за другой хаотично мелькали в моей голове.

Я попытался подняться на колени, но не смог и опёрся руками о землю. Периферическим зрением я заметил, что нахожусь здесь не один: возможно, возле дороги стояли несколько человек. Но сил на то, чтобы повернуть голову пока совсем не было. В глазах снова всё помутнело, а из носа закапала кровь.

Я сел в автомобиль, повернул ключ зажигания до упора и услышал шум работающего двигателя внутреннего сгорания. «Необходимо срочно всё рассказать Валидию», – заключил я и тронулся с места. Одно обстоятельство грело мою душу: с Милой всё в порядке! И пока – это самая главная новость с момента моего прилёта. И вдруг я поймал себя на мысли, что сейчас моё влечение к Миле приобрело совершенно новую, неизвестную мне ранее форму. Я не мог подобрать слова и описать его… Я чувствовал лишь сильную и непонятную мне привязанность к ней.

Тем временем солнце уже скрылось за горами, и на небе ярко засияла Луна. Хоть дорога к резиденции была отлично освещена, мне всё равно пришлось включить фары. Я вслух произнёс команду Помощнику, который спроецировал голограмму с базовой информацией. Исчерпывающий перечень последней я задал моему компьютеру в начале нашей экспедиции: она была необходима мне, в первую очередь, для жизнедеятельности на Земле. Помощник представлял собой тот самый прибор с тусклой зелёной подсветкой, который носили на запястье практически все патрийцы. По размерам он напоминал когда-то очень давно носимые нами наручные часы, которые сейчас популярны у землян. Зато по мощности он превосходил все их компьютеры, вместе взятые.

Я посмотрел на спроецированную плоскость и задумался о местном времени. Выведенная информация немедленно изменилась: согласно показаниям Помощника, сейчас было около девяти вечера. Затем я мысленно решил перейти на вкладку питания и удостоверился, что он полностью функционирует только за счёт моих собственных эвотонов.

Надо заметить, что обеспечение работы нашей техники не являлось единственным предназначением генерируемых нами частиц. Например, с помощью них осуществлялись Вызовы: в эвотонах могли быть закодированы огромные массивы информации, которая затем передавалась в различные уголки нашей Вселенной. Естественно, процесс кодирования и расшифровки полученной информации не происходил без участия наших компьютеров – Помощников. Но ключевую роль в этом процессе играл наш головной мозг. Именно за счёт его вибраций такая информация передавалась в компьютер и затем уже обрабатывалась последним. После кодировки посредством команды всё тех же вибраций нашего мозга она направлялась в эвотонах адресату на расстояние в десятки тысяч световых лет благодаря энергии несущих её частиц. На практике случались немногочисленные ситуации, когда удавалось осуществить передачу и в соседние галактики. В конце своего путешествия зафиксированные адресатом вибрации вместе с сопровождающими их частицами подлежали обработке его наручным Помощником, после чего распакованная информация успешно направлялась в головной мозг патрийца.

И, наконец, благодаря своей колоссальной энергии эвотоны обладали способностью влияния на структуру остальной материи и изменения её свойств.

Повернув направо, я увидел перед собой здание резиденции. До него оставалось метров четыреста. Я затормозил: впервые за всё время моего пребывания на планете меня посетили тревожные предчувствия. Я решил выйти из автомобиля и осмотреться. Не найдя ни одной живой души в округе, я начал волноваться сильнее. «Никогда в жизни не испытывал такого!» – я совершенно чётко осознал в этот момент, что все происходящие со мной события символизировали отрыв от меня прежнего. Я никогда не помнил себя таким: ощущения, чувства, странный и нелогичный контакт глазного свечения… Контакт! Я вспомнил слова Милы! «Не доверяй им и не слушай их!» Что?.. Как?.. Не доверять людям? Почему? «Они в сговоре и убьют вас обоих!» – в моей голове отчётливо звучали её слова. Мировой Совет в сговоре? В каком сговоре? Почему Мила прячется от них? И самое главное: зачем землянам всё это? Вопросов у меня с каждой секундой становилось всё больше.

Я задержался возле открытой двери автомобиля ещё несколько минут, пытаясь перебороть завладевшую мной нерешительность. «Как сложно без информационного поля… Мы стали очень зависимы от него. Я бы даже сказал, что слишком…» Я вернулся за руль и продолжил движение, но медленно. Мой автомобиль тихо въехал в главные ворота мимо пристройки для охранников, которых не было на месте. Я остановился у центрального входа, вышел из авто и направился к входным дверям. Зайдя внутрь здания, я положил ключи от автомобиля на их прежнее место. Потом поднялся по лестнице на второй этаж, едва переступая отяжелевшими, будто у уставшего путника, ногами. Открыв дверь в свою комнату, я обнаружил стоявшего у окна Валидия!

– Что ты здесь делаешь? – спросил я с искренним любопытством.

– Сейчас начнётся, Вел!

– Что начнётся?

Я почувствовал, что меня кто-то разглядывает и резко оглянулся. Слева, прислонившись к стене, стояла Диана. Лицо её было крайне сосредоточено, с нахмуренными бровями. Она смотрела на меня недоверчиво – это выдавали её глаза.

– Диана?

– Велфарий! Слушайте меня внимательно… – начала она, но было уже поздно. Неожиданно раздался громкий треск. Диана громко вскрикнула. Я моментально пригнулся и заметил, что Валидий резко развернулся, выставил вперёд руку и сконцентрировался на чём-то позади меня своим пристальным взглядом. Я с ужасом догадался и повернулся к двери… Мужчина в черном костюме, вдавленный в стену справа от выбитых дверей, болезненно шипел, ухватившись за горло, и захлебывался текущей изо рта пеной. Пистолет выскользнул из его руки и упал на пол. В следующий момент в дверном проёме появился ещё один мужчина с пистолетом. Резко и жутко его подняло над полом и бросило о стену слева от дверного косяка. Я оглянулся назад. Валидий стоял с вытянутыми руками, на его лице проступили сосуды от испытываемого им напряжения.

– Вел! Пистолеты! – прокричал он.

Я в замешательстве развернулся. Человек справа замертво упал на пол. Такая же участь постигла и второго.

– Валидий! Что же мы творим! – вскрикнул я с ужасом от всего происходящего, подбирая оба пистолета.

Где-то далеко, наверное на первом этаже, послышались шаги. Валидий подбежал ко мне и выхватил у меня один пистолет.

– Ничего! Эти двое – земляне!

– Но мы не воевать сюда прилетели! – встревоженно прокричал я в ответ.

Валидий проверил магазин в пистолете.

– Я – нет, а ты – да! Это – твоя война и твоей цивилизации, Вел! – он быстро вставил магазин обратно и пронзительно посмотрел на меня. – Ты – землянин!

Я испытал шок! Я стоял и не знал, что делать! Весь мир перевернулся для меня в этот момент. Всё, что у меня было, забрали в одночасье и поменяли на незнакомое и чуждое. Всё родное исчезло и растворилось…

– Вел! – проревел Валидий во весь голос. – Убегайте отсюда! Их с каждой минутой будет всё больше! – он подбежал к дверному проёму, немного высунулся и открыл огонь. Послышались ответные выстрелы… Моё сердце бешено колотилось в груди. В правой руке был крепко сжат пистолет. Я никогда прежде не убивал и не мог себе представить, что когда-либо буду вынужден это делать. И вдобавок, убивать своих же! Пускай даже и сволочь, но ведь – свою сволочь!.. Затем я взглянул на Валидия и понял, что чувство патрийской привязанности во мне не погасло. Я не мог оставаться в стороне и допустить, чтобы мой друг погиб у меня на глазах. Я подбежал к нему с решительностью, но он резко оттолкнул меня назад. Краем глаза я успел заметить несколько тел, лежавших в коридоре: стрельба на время прекратилась…

– Я – не землянин, но я тебе приказываю убираться отсюда вместе с Дианой и немедленно! – он кинул взгляд в противоположный от меня угол комнаты, где недавно находилась девушка. Сейчас вместо неё посреди стены неожиданно появился из ниоткуда проём во тьму.

– На меня эти земные штучки не действуют, – ответил я Валидию на волне адреналина, зашкаливавшего в моей крови. – Может я и землянин, но мне плевать на весь этот контроль и субординацию.

– Тебе решать! Но подумай о Миле, Велфарий! Подумай о нечуждых твоему сердцу Патрии и Земле, в конце концов. Ты нам всем нужен! – настойчиво убеждал он.

На мои глаза навернулись слёзы: я вдруг понял, что вижу Валидия в последний раз. Конечно, он это заметил.

– Я не говорил тебе, Вел. Но мой Путь должен скоро оборваться. Моя последняя Точка является именно нашим с тобой приключением на этой чужой планете.

– Ты знал об этом с самого начала. Почему не предупредил?

– А зачем? То, что неминуемо должно случиться – случится, ты ведь знаешь не хуже меня. А ставить под сомнение успех всей экспедиции ценой собственных чувств и эгоизма – не в моих правилах.

Я не выдержал избытка чувств: на глаза навернулись слёзы. Но я старался изо всех сил взять себя в руки.

– Спасибо, Валидий! – я по-мужски крепко обнял его.

– Убегайте с Дианой. Ей можно доверять – она всё знает о заговоре на этой планете, – он протяжно застонал и прикрыл левый бок рукой. Только сейчас я заметил красное пятно и сочащуюся из-под белой рубашки кровь. – Я не стану заживлять её, – поймал он мой взгляд, – продержусь еще несколько минут.

Послышались шаги. Мы взглянули на проём в стене: появилась Диана и сразу же подбежала ко мне.

– Нам некогда – нужно срочно уходить. Люди у них всегда идут первыми…

– У них – у кого?.. Что это значит? – непонимающе обратился я к ней и почувствовал сильную слабость. Моё зрение потеряло резкость. Странно, но силы уходили, словно повторялся уже пережитый мною сегодня контакт глазного свечения.

Валидий и Диана внимательно посмотрели на меня и переглянулись между собой. В моих ушах снова засвистело.

– Да сколько можно уже этого свиста?! – закричал я во весь голос и прикрыл уши обеими руками. Сквозь небольшой туман в глазах я увидел, как Диана вслед за мной также закрыла уши и немного пригнулась. Затем Валидия, словно взрывной волной, откинуло назад в сторону окна. Я через силу поднял голову и посмотрел вперёд. Передо мной стоял мужчина невысокого роста, вытянув одну руку в моём направлении. Вторую руку он поднёс к своему лицу и спокойно проговорил:

– Патриец у нас. Его напарник нейтрализован.

За ним показался второй мужчина. Медленным шагом он приблизился ко мне, отшвырнул упавший из моей руки пистолет и задержался на несколько секунд, а затем направился в сторону окна к лежащему Валидию, у которого весь живот был залит кровью…

– Добивать? – коротко кинул он стоявшему в дверном проёме напарнику.

– Нет. Нам велено не трогать его. Он сам скоро должен сдохнуть. У него последняя Точка, – он развернулся и похвалил кого-то в коридоре: – Отличная работа, Стив. Можешь заходить, опасности нет. И отдай мне плазму.

В комнату вошёл третий, уже знакомый нам человек, и передал стоящему рядом мужчине «плазменный шок» – оружие, внешним видом напоминающее земной пистолет, но больше в размерах. Меня переполняли эмоции, хотелось выть от испытываемой ярости. Однако тело было обездвижено и даже в горле все скипелось. Я мог только бессильно стонать и рычать.

– Смотрите! Нашего патрийца переполняет злость, – расхохотался Фоллинг. – А как же твои представления о плохом и хорошем? Как же там эти твои частицы, которые будут разрушать твоё сознание?

Моя голова разрывалась на части. Казалось, что шум и гудение внутри вот-вот разорвут её на куски. Боль выдавливала глаза. Сил оставалось совсем мало.

– А здесь великий и ужасный Валидий! – он подошёл к неподвижно лежащему телу и присел на корточки. – Считающий мелких и жалких людишек бесперспективным экспериментом каких-то там… – он оглянулся на остальных позади себя, – клаудеумов… – затем он встал и повернулся к двум находящимся у дверного проёма телам. – Но вот что интересно: а кто тебе дал право убивать моих людей? Почему сюда прилетает инопланетная зараза и начинает распоряжаться: кому жить, а кому – нет? Эти патрийские твари навязывают свои правила, которые сами же… – он замахнулся ногой и что было сил ударил Валидия прямо в рану на животе, – нарушают! И кто вы после этого?! Лицемеры! – прокричал он и с наслаждением ударил ещё раз.

В дверях показался человек с папкой в руке:

– Господин Фоллинг, мне велено передать вам это.

Фоллинг подошёл и взял папку. Открыв её, он несколько секунд рассматривал содержимое.

– Знаешь, что это? – обратился он ко мне с ухмылкой. – Это – Путь или, по-нашему, гороскоп твоей сестрёнки Милы. Знаешь, что я сделаю с ней, когда мои ребята её найдут?

Человек, передавший папку, с момента своего появления почти не отводил глаз от двух тел. Наконец, после долгих колебаний, он громко кашлянул и решительно обратился дрожащим голосом:

– Господин Фоллинг, можно вас на секунду?

Фоллинг приподнял голову и недовольно посмотрел на него.

– Что случилось?!

Они оба вышли в коридор, где недавно пришедший человек около минуты что-то шептал Фоллингу на ухо. Двое, которые остались в комнате, переглянулись между собой. Неожиданно послышались два выстрела из-за дверей, и один из стоявших в комнате свалился на пол. Из его лба струёй потекла голубая жидкость, а глаза остекленели. Было совершенно очевидно: он мёртв. Мужчина, стоящий возле нас с Дианой, опустил руку и направил плазменный шок на целящегося в него из земного пистолета Фоллинга. В моих глазах всё помутнело, и я опустил веки. Раздался оглушительный выстрел… Затем второй…

Моё самочувствие снова возвращалось в нормальное состояние. Из носа опять потекла кровь, а свист и шум потихоньку утихали. Я протёр глаза: зрение восстанавливалось. У дверного проёма с внешней стороны лежали два трупа в постепенно растекавшейся луже красной крови, а над ними стоял мужчина с плазмой. Диана стояла рядом со мной на коленях, направив расфокусированный взгляд в пол перед собой. Я повернулся к Валидию: он по-прежнему лежал возле окна. «Он мёртв?..»

– Мне пришлось открыть огонь на поражение по землянам.

Я заметил недалеко от себя валяющийся ствол: у меня не оставалось выхода. Валидий сказал, что я – землянин. А значит, по крайней мере, сейчас я нахожусь на двадцать четвёртом уровне и мне можно застрелить своего ближнего без последствий для себя.

– Убит Фоллинг и один из его людей. Да, мой напарник застрелен. Фоллингом.

Я прикинул расстояние до пистолета: мне необходима была лишь пара секунд, чтобы достать его и выстрелить.

– Конечно. Я немедленно приступаю к его восстановлению.

Мужчина с плазмой развернулся и направился к убитому, который лежал возле Валидия. Он присел на корточки и поставил рядом с телом небольшой предмет округлой формы, произнеся определённую последовательность цифр. Из отверстия в его центре поднялась голограмма, представлявшая собой трёхмерную модель живого существа, внешне похожего на человека или патрийца с полным отображением его внутреннего строения. Поднявшись, он покрутил и осмотрел изображение. Затем нажал указательным пальцем на голову и выбрал какую-то команду из открывшегося списка сбоку. Вдруг огнестрельная рана на лбу убитого затянулась, а тело пришло в хаотичное движение, напоминавшее конвульсии. Данные на голограмме пришли в движение, а в различных частях модели возникали всплывающие окна с таблицами. В районе брюшной полости заморгала красным цветом точка. Стоящий рядом напарник убитого моментально отреагировал: нажал на точку и снова выбрал определённую команду, после чего посмотрел на тело.

Я, наконец, вернулся в более или менее нормальное состояние и внимательно наблюдал за происходящим. Внезапно моё внимание привлекло постороннее движение: пальцы на руке Валидия шевельнулись и снова замерли. «Валидий! Он жив!» Мне едва удалось сдержаться, чтобы не закричать от радости. Я продолжал наблюдать за его рукой. Через мгновение пальцы снова зашевелились, и Валидий приоткрыл глаза. Я оглянулся на Диану, и мы встретились взглядами. Она пару секунд молча смотрела на меня, затем плавно перевела взгляд на мужчину, стоявшего рядом с голограммой. Я всё понял и повернул голову обратно.

– Играете в господа Бога? – с вызовом спросил я. Его взгляд по-прежнему был прикован к телу, которое уже спокойно лежало на полу без ран и крови. – И нагло используете для этого ворованные эвотоны! – я добился своего: он холодно и безразлично посмотрел на меня. Периферическим зрением я увидел, как Валидий приподнял голову.

– Не твоё дело.

– Ошибаешься! Как раз теперь – моё дело.

– А, ну конечно, ты уже ведь не патриец как бы… – ухмыльнулся он. – Тогда знай, что мы никогда не воровали жалкие человеческие эвотоны.

– Даже когда убили Фоллинга и тем самым нарушили свои договорённости? – я, конечно, импровизировал с этим предположением. Мне необходимо было любой ценой выиграть время: Валидий медленным движением потянулся к своему пистолету. «Но что же он делает! Это ведь не земляне! Он нарушит баланс!»

– Твой Фоллинг открыл огонь и убил моего напарника!

– А почему он убил его? – парировал я с вызовом.

Его напарник привстал и облокотился на правую руку. Раздался выстрел: пистолет Валидия второй раз подряд продырявил голову. Голограмма полностью запылала красным цветом, все данные и таблицы исчезли.

– Нет! – закричал я во весь голос. – Он не землянин!

Валидий не слушал и моментально навёл оружие на пребывавшего в шоке напарника погибшего. Послышался щелчок, но выстрела не последовало. Не растерявшись, мужчина быстро нацелился на Валидия плазмой и застыл.

– Давай! Или ты боишься потерять воровские способности? – провоцировал его Валидий. – Вел! Да стреляй ты уже!

Я, собрав все силы, кинулся к лежащему недалеко пистолету и услышал мощный, но почему-то приглушённый выстрел в мою сторону. Схватив пистолет, я нацелился и замер. Обхватив руками стрелявшего и закрыв собой плазму, Валидий хрипло вполголоса произнёс:

– Вел, стреляй!

– Нет! – во весь голос завопил я и начал без остановки стрелять в голову убийцы Валидия. Я стрелял долго и упорно, пока в пистолете не послышались щелчки один за другим. Затем я отшвырнул пистолет в окно, стал на колени, поднял голову и сквозь слёзы снова закричал сорванным голосом:

– Валидий, нет! Нет! Нет!..