Читать книгу Квест - Андрей Кучер - Страница 2

Громкий телефонный звонок заставил Марка Исаева открыть глаза. Сощурившись спросонья в попытках разглядеть возмутителя спокойствия, молодой человек нащупал телефон и снял трубку.

– Да, – хрипло протянул Марк.

– Здорова, мужик, – веселым голосом отозвалась трубка. – Ты чего, спишь еще, что ли? Давай, вставай! Время-то видел?

– Алекс, придурок, какого хрена тебе нужно в такую рань? – зевая, раздраженно произнес Марк. – Время только двенадцать. Мы же легли всего пару часов назад.

– Я знаю, дружище, знаю, но дело не терпит отлагательств!

– Что у тебя там случилось?

– Через 15 минут заскочу и объясню. Ждите в гости.

– Какие гости, мы не… – Марк осекся, услышав механический женский голос: «Аппарат вызываемого абонента временно недоступен. Попробуйте позвонить позднее».

Кинув трубку в сторону прикроватного столика, он перевернулся на другой бок и укрылся одеялом. После бурной ночи в клубе спать хотелось гораздо больше, чем помогать кому-либо. Да и сам по себе Марк никогда не отличался альтруизмом.

С раннего детства он был настолько избалован родителями, что вырос явным эгоистом. За помощью к нему друзья старались не обращаться, так как знали, что поможет он только в том случае, если ему удастся извлечь личную выгоду. Несмотря на это, друзей и знакомых у Исаева водилось достаточно. Одни общались с ним из-за денег, другие – из-за связей, коих у него водилось много, благодаря высокопоставленным родителям. Кто-то же просто видел в нем того человека, с которым можно хорошо провести время.

Родителей Марка лично не знал никто из его друзей, но всем было известно, что его отец занимает какую-то очень высокую должность в правительстве, а мать – владелица главного банка города Нефтедонска.

Свое чадо предки не обделили: на 18 лет подарили собственный бизнес – сеть ресторанов европейской кухни. Благодаря хорошему образованию и математическому складу ума, к своим двадцати пяти годам Марк смог вдвое приумножить прибыль от личного дела.

Так и не сумев побороть дремоту, Исаев провалился в сон. Но забытье его длилось недолго. Как и обещал Алексей, спустя 15 минут раздался звонок в дверь. Молодому человеку все-таки пришлось открыть глаза и, собрав все силы, подняться с кровати.

Натянув черные штаны с белой полоской и футболку с логотипом Lacoste, он направился к входной двери, откуда все настойчивее раздавались бесцеремонные трели звонка.

– Да иду я, иду. Достал названивать, – закрывая дверь в комнату, где спала его девушка, проворчал хозяин квартиры.

– Открывай давай, – донесся голос Алекса за дверью.

– Ну, если там реально не что-то сверхважное, я убью тебя, Рубцов, – пробубнил под нос Марк.

Он вставил ключи в замочную скважину и, повернув их несколько раз против часовой стрелки, открыл дверь.

– Ну что ты так долго открываешь? Время-то идет! – воскликнул Алекс и, не дожидаясь приглашения, проследовал в дом. – Пошли, сваришь мне кофе. Я тебе на кухне все расскажу.

Знакомые с самого детства, Алексей и Марк росли практически в одинаковых условиях. Родители Рубцова были известными людьми в городе. Отец Алексея владел винно-водочным заводом, в то время как мать трудилась главным судьей Нефтедонска.

Алексей, так же, как и его друг, не был замечен за добрыми делами. Этот плотно сложенный низкорослый бородатый мужчина занимался отмыванием денег коммерческих организаций через свой благотворительный фонд «Светлый домик». Достаточно простую схему знал каждый в округе: коммерсанты, среди которых числился и Марк, совершали переводы в фонд Алексея, в котором, пользуясь отсутствием налогообложения на благотворительность, Рубцов обналичивал денежные средства. Свой процент предприниматель оглашал сразу и не стесняясь. 40% с каждой суммы приносили ему около 2,5 миллионов рублей ежемесячно.

Молодые люди прошли в кухню. Большое и светлое помещение больше походило на музей, а не на чью-то квартиру. На темных стенах висели картины модных художников, обрамленные в золотые рамы. Теплый свет хрустальных светильников окутывал все пространство, придавая ему дополнительный уют. Ворсистый ковролин зеленого цвета, напоминающий живую траву, успокаивал и расслаблял любого, кто заходил на эту территорию.

– Давай, рассказывай, что там случилось?

Марк поставил джезву на плиту. У него была кофемашина, но он предпочитал варить кофе собственноручно. Он не мог доверить бездушному механизму приготовление этого ароматного напитка из чистых зерен, которые ему лично привозили из Колумбии.

– Короче, тема такая, – начал Рубцов, – вечером в одном из моих новых фондов будет тусовка…

Развалившись на кожаном диване, парень задумчиво почесал бороду и улыбнулся.

– Ну, как тусовка… так, показушное собрание для спонсоров. Я ведь подписался на работу с инвалидами, вот туда всех и сгоняю: поглазеть, пустить слезу, потрясти кормушкой для бабла перед денежными мешками.

– Что? Какие еще инвалиды? – удивился Исаев. – На кой ляд они тебе вообще сдались?

– Дакаскос, ты тупой или прикидываешься?

Дакаскосом друзья называли Марка после выхода известного фильма. Исаев был фанатом подобных жанров, за что и получил прозвище по фамилии актера, сыгравшего главную роль любимого боевика.

– Это же бабки, большие бабки! В социалке денег сейчас куры не клюют. Любому работающему на тебя инвалиду дашь пятерик – он и рад. А ты можешь заработать на нем в сотню раз больше!

– Тише ты, – понизив голос, прервал друга Исаев. – Не ори. Юльку разбудишь.

– Вы вчера вместе в клубе тусили?

– Да, приезжал какой-то диджей из-за границы, вот и гоняли на сейшен. Наших было много. Девчонки из агенства, Пашка с Виталиком, кстати, тоже подтянулись… О, и даже Олька Власова нарисовалась! Короче, народу тьма…

Не успел Марк договорить, как услышал шипение убегающего на плиту кофе.

– Твою мать, снова здорова!

– Да плюнь ты на него! Домработница все уберет, – отмахнулся Алекс. – Садись давай.

– А Юлька так убралась, что спать будет еще, наверное, сутки, – рассмеялся Марк, снимая джезву с плиты. – Тебе со сливками?

– С коньяком, – улыбнувшись, ответил Рубцов. – Брось ты эту фигню, иди за стол.

Разлив кофе по кружкам, Марк достал из холодильника сливки и водрузил на столешницу, где уже стоял сахар, лежало разное печенье, а также дорогие конфеты и шоколад.

– А где коньяк? – поинтересовался Алекс. – Реально этой жижей меня поить будешь?

– Прости. Думал, ты шутишь. Я ведь только встал, если можно так выразиться, а на завтрак пить как-то не с руки.

– Тебе ли об этом говорить?! – с насмешкой произнес Рубцов.

– Ладно. Не тебе уж точно. Давай, выкладывай дальше, что там у тебя.

Марк положил три ложки сахара в кружку и начал его размешивать.

– Если коротко и не углубляясь в детали, то я открыл дочерку своего фонда. Она будет заниматься проблемами инвалидов. Государство выделяет на этих ребят хорошие субсидии. Улавливаешь?

– Если честно, пока нет.

– Мой новый фонд будет оказывать помощь маломобильным гражданам. Организуем для них около ста рабочих мест. Наймем, скажем, на швейные станки, в типографию, с ПК поработать… Ну и так далее. Государство оплачивает все затраты на обустройство наших подопечных, а затем еще и дает им зарплату из федерального бюджета. Мы же покупаем бэушные компы, технику, станки и прочее оборудование, а проводим все как новое. Благо подвязки есть. Устроим все чисто.

– Кажется, я начинаю догонять, о чем ты толкуешь, – с задумчивым видом произнес Исаев и глотнул кофе.

– Молодец!

Алекс отодвинул чашку в сторону и достал из папки, которую принес с собой, листок бумаги и ручку. Золотой Parker, подаренный друзьями на прошлый день рождения, блеснул в его руках. Быстро, словно куда-то опаздывая, Рубцов начал чертить на бумаге какие-то схемы, по ходу объясняя все своему собеседнику.

– Смотри сюда, – начал Алекс и перевернул листок так, чтобы сидящему напротив него Марку было видно. – Вот схема, по которой мы будем работать. Этот столбец показывает твой бизнес, то есть коммерческую сторону, откуда пойдут деньги.

– Ну ты и нарисовал, конечно. Малевич, блин, – рассмеялся Исаев. – Что это за пьяные вагончики?

– Ну уж извините, не на художника учились, – ухмыльнувшись, съязвил Рубцов.

– Ладно тебе, я ведь в шутку. Давай, что там дальше по твоему «составу»?

– Мы заключаем договоры между вот этими структурными подразделениями, – Алекс ткнул ручкой в середину листка. – Прогоняя все бабки через эти несколько счетов, мы тем самым выводим их вот сюда.

Рубцов снова провел ручкой по листку со схемой.

– Ну, и в чем прикол? Государственные копейки тырить не резон, – нахмурился Марк.

– Не спеши! Это не главное.

– А тут что за хрень такая? – Исаев постучал по рисунку чайной ложкой.

– А это, братка, самая важная деталь в цепочке.

Рубцов заключил нарисованный крестик в круг и продолжил:

– Наши добрые друзья поставляют нам чудо-порошок в упаковках по 10 килограмм. На пакетах стоит штамповка фирменного стирального, а внутри…

– Я понял, – перебил друга Марк. – Наши полумобильные пчелки трудятся на производстве, фасуя эксклюзивный стиральный, а проверять подобных никто и не будет. Верно?

– Соображаешь, – улыбнулся Алекс. – А вот эта часть фонда трудится исключительно на документообразующий блок: отчеты для государства, пожертвования, гранты и прочая фигня для отвода глаз.

– Это же, получается, четвертый…

– Да, совершенно верно, – шепотом произнес Алекс. – Получается, что мы и здесь засовываем руку в карман государства, но при этом делаем все так, словно они сами нас об этом просят!

– А там, на той стороне, по документам все чисто выходит? К нам не подкопаются? – наклонившись ближе к другу, поинтересовался Исаев.

– Чисто брат, чисто, – заверил Рубцов и положил ручку на стол. Затем дотянулся до снифтера для коньяка и взял его в руки.

– Схема – верняк! По рабочим местам, субсидиям, чекам и прочему я тебе дал уже расклады. Что касается всего остального – все видишь на бумаге.

– Кто в доле?

Марк отодвинул чашку с кофе и тоже взял бокал. Открыв бутылку Remy Martin Louis XIII Grande Champagne, наполнил его наполовину со льдом. Столько же плеснул и Алексею. Сделав пару глотков, поставил бокал на стол и достал пачку сигарет. Вытянув одну штуку, прикурил и предложил другу.

– Нет, не буду, – отказался Рубцов, забирая пачку.

Как только Марк положил сигареты на стол, дверь в кухню открылась. В дверном проеме появилась девушка. Высокая красавица с длинными растрепанными волосами щурилась и закрывала руками глаза, защищаясь от яркого света.

– Фу, опять накурили, – зевая, поморщилась она. – Сколько раз просила дома не курить… Неужели так сложно выйти на балкон?

– Привет, Юлька! – заулыбался Алекс. – А ты говорил, она до завтра проспит после вчерашнего.

– Да? И что же он еще говорил?

Девушка присела на колени к Марку, обняла его и поцеловала.

– Не ждал меня, что ли?

– Ты бы еще совсем голая вышла, – с легким раздражением проговорил Исаев.

До знакомства с Юлькой Марк никогда не был ревнивым, но теперь все, что касалось ее, вызывало у парня реакцию дикого собственника.

– Не могла что-нибудь другое надеть?

– А что тебе не нравится? Вполне себе хорошие шортики. Между прочим, ты же сам мне их и подарил! – уже полностью проснувшимся голосом с нотками претензии заявила Юля.

– Я их подарил больше для себя, а не для всеобщего обозрения.

Словно пытаясь прикрыть обнаженные ноги любимой, Исаев легонько поддернул вниз края ее шорт.

– Да ладно тебе, Дакаскос, – сказал Рубцов, глотнув коньяка и прикурив сигарету. – Юлька мне как братан! Точнее, как сестра. Младшая сестра. Короче, я не воспринимаю ее как женщину, и не раз тебе об этом говорил.

Юля Старцева была младше Алексея на пять лет. Именно поэтому Рубцов называл ее своей младшей сестрой. Дружили они с самого детства, так как их отцы учились в одной школе, а затем основали совместный бизнес. Мать девушки являлась совладелицей известного журнала о моде и красоте Kanojo, что позволяло Старцевой всегда оставаться в курсе модных новинок и трендов. Сама Юлия обладала привлекательной внешностью, благодаря чему имела несколько контрактов с топовыми модельными агентствами. Высокая девушка с длинными светлыми волосами, зелеными глазами и стройной фигурой привлекала внимание каждого из мужчин, но сердце юной красавицы принадлежало исключительно Марку. Девчонка обладала взбалмошным характером и к тому же имела привычку резко отвечать всем подряд, не задумываясь о последствиях, что нередко приводило к таким ситуациям, из которых Исаеву приходилось выбираться очень долго. Но чего у нее было не отнять, так это верности и веры в чистую и искреннюю любовь.

К Рубцову Юля относилась как к старшему брату, всегда могла обратиться за помощью, спросить совета, рассказать о своих проблемах, не скрывая абсолютно ничего. Рубцов был единственным человеком в ее жизни, кому она доверяла безоговорочно. В детстве, если кто-то обижал Юльку, она сразу же бежала к названному братишке, и тогда он наказывал любого. Во дворе все знали, что ее лучше не трогать, иначе попадет от Старцева-старшего. Так иногда называли Алекса, потому что многие считали, что Юлька и Алешка в действительности родные брат и сестра.

– Что это у вас тут за рисунки такие смешные?

Юля пододвинула листок со схемами к себе.

– Оставь, тебе не нужно это.

Марк забрал лист, смял его и бросил в пепельницу.

– Взрослые дяди решают серьезные вопросы.

– Песок с дядь не сыпется? – с ухмылкой спросила Юля, потрепав Марка по волосам.

– Значит так, – серьезным голосом начал Рубцов, поджигая бумажку, – сегодня вечером, уже через каких-то четыре часа…

Алекс сделал паузу, взглянул на наручные часы фирмы Rado и продолжил:

– Мы с вами соберемся у меня в фонде. Туда приедут представители разных организаций, так что всем быть в форме. Марк, расскажи Юльке, что ей нужно делать, да и сам будь начеку. Я обзвоню наших, пусть выезжают. На кону серьезные деньги. Если все выгорит, до конца жизни сможем не работать.

– При твоих-то родителях и так можно не работать до конца жизни, – усмехнувшись, заметила Юля.

– Чья бы корова мычала! – рычащим голосом произнес Исаев и поцеловал девушку.

– Я серьезно! – перебил друзей Рубцов. – На горизонте маячат такие суммы, что тут не до шуток!

– Ого, Дакаскос, неужели ты мне купишь новый Ferrari 250 GT? – оживилась Юля, взглянув на любимого заблестевшими глазами.

– Ага, держи карман шире, – Исаев протянул руку к бокалу с коньяком.

– Купит! Еще и не такое купит, – сказал Алекс.

Он забрал со стола свой золотой Parker и, положив его в папку, добавил:

– Если все пройдет гладко, то хоть десять Ferrari тебе купит.

– Интересно! – с удивлением произнесла Старцева. – Рассказывай, что там за дело.

– Давайте пока общайтесь и собирайтесь, а я пошел.

Рубцов поднялся из-за стола и направился к выходу.

– До вечера. Адрес фонда скину эсэмэской чуть позже. Смотрите, не засните!

Входная дверь хлопнула. Марк взглянул на Юлю.

– У нас еще целых четыре часа, – тихим голосом, слегка прикоснувшись губами к ее губам, произнес Марк. – Понимаешь, на что я намекаю?

– Да, любимый, – девушка провела ладонью по щеке Исаева, а затем поцеловала его. – Конечно, я тебя понимаю.

– Отлично, тогда давай не будем тратить время.

Молодой человек выждал паузу, наблюдая за Юлиной реакцией, а затем шепнул ей на ухо:

– Пойдем еще немного поспим.

– Ах ты, засранец! – воскликнула Юля и слегка хлопнула парня ладонью по плечу. – Я-то подумала!

Марк поднялся со стула, закинул девушку на плечо и пошел в комнату. Сопротивляться у Юльки сил не хватало, да она и не особо этого хотела. Бурная ночь в клубе сильно вымотала обоих ребят, им хотелось спать, но каждый из них понимал, что через несколько часов нужно быть в фонде у Алекса.