Читать книгу Ночной молочник - Андрей Курков - Страница 20

Киев. Конча-Заспа

Суббота была освежающе морозной, но Семен не чувствовал себя свежим. Включиться в «режимное состояние» (так он сам называл процесс обеспечения чьей-нибудь безопасности) ему не составляло особого труда. Просто привычка. В каждом мужчине спит солдат. При этом спит он 24 часа в сутки и вскакивает только по особой внутренней команде. Если научиться этим собственным солдатом командовать, то можно достичь любой цели, чаще всего карьерной. Но мужик нынче пошел гражданский, изнутри и снаружи. Цель жизни – расслабление конечностей и головы. А таких вот, как Семен, на земле очень мало ходит. Но зато уж если он скомандует своему внутреннему солдату, то тот встанет и будет бодрствовать и служить сутками. Так что, конечно, свежесть тела – это плюс, но не основной, а дополнительный.

За рулем «нивы» сидел Володька, давний друг Семена. Они уже выехали на старую Обуховскую трассу. До места лыжной прогулки оставалось километров десять.

– Знаешь, – сказал Семен Володьке, – у меня к тебе просьба будет… Деликатная.

Володька бросил взгляд на своего шефа и приятеля.

– Надо будет последить пару ночей…

– Мужчина? Женщина? – спросил водитель.

– Мужчина, – выдохнул Семен.

– Добро, – кивнул Володька.

– Все будет оплачено, – добавил Семен.

– Когда начинать?

– Можно завтра, около полуночи.

– Фотку дашь?

– Не понадобится. Ты его знаешь.

– Кто-то из наших? – в голосе Володьки послышались нотки напряженной подозрительности.

– Ага, – Семен тяжело вздохнул.

И Володька подумал о предателях. О тех, которых ловили и расстреливали в старых советских фильмах о войне и о шпионах. Он мысленно перебрал всю их немногочисленную команду, которую собрал вокруг себя Семен, чтобы начать это относительно несложное охранное дело. Все были нормальными ребятами. Были или казались.

– Кто это? – спросил Володька, бросив серьезный взгляд на Семена. – Назови!

– Все останется между нами, – проговорил Семен, хоть и понимал, что это совершенно не нужное предупреждение может обидеть Володьку. У настоящих мужчин не бывает лишних или не вовремя сказанных слов. – Дело в том… – заговорил было снова Семен, но осекся. Замолчал.

– Я слушаю, – не отрывая взгляда от хорошо почищенной от снега дороги, произнес Володька.

– В последнее время, – в голосе Семена появилось больше твердости, – со мной что-то не в порядке… Я хотел тебя попросить последить за мной…

Володька притормозил, съехал на снежную обочину, прямо под сосны леса, растущего по обе стороны трассы. Обернулся к Семену, молча уставился ему в глаза.

– Ты в порядке? – спросил он.

Семен отрицательно мотнул головой.

– Я не в порядке, поэтому и обратился к тебе с этой просьбой.

Володька в раздумье жевал губы.

Семен посмотрел на часы.

– можем опоздать, – сказал спокойно, холодным рабочим тоном без интонации. – Последишь?

– Ждать с полуночи под твоим домом? – спросил Володька.

– В доме напротив на втором этаже есть окошко. Прямо на лестничном пролете. Там теплее и незаметнее. Если я буду делать что-то странное – останови. Можешь силой.

Володька снова вывел машину на трассу. Минут через пять они остановились на развилке, в самом начале лесной дороги, хорошо укатанной широкими шинами джипов. Остановились возле «девятки», в которой сидели еще трое крепких мужиков. Теперь вся команда была в сборе. До приезда «лыжников» оставалось полчаса. Но первая машина, двое парней из обслуги «лыжников», уже проехала дальше по лесной дороге. Им надо было обустроить место пикника. Расставить мангал, раскладные стулья и столик.

Семен убедился в профессионализме этих двух ребят очень скоро. Когда они, пропустив вперед на лесную дорогу два джипа с украинским флагом и трехзначными числами на госномерах, сами заняли места в хвосте «конвоя» и выехали на большую поляну, поляна скорее напоминала стационарное место отдыха – в мангале горели дрова. Большой квадрат снега был укатан или вытоптан, превращен в уютную пикниковую площадку, на которой стоял столик, накрытый клеенкой. Вокруг – четыре деревянных стульчика. Автомобильный ящик-холодильник красного цвета как бы добавлял в эту идиллию мысль о высоких технологиях комфорта.

Как только «оцифрованные» джипы остановились, ребята подскочили к машинам и отстегнули от верхних багажников четыре одинаковые пары лыж «Соломон».

Двоих «лыжников» Семен хорошо знал: Геннадия Ильича и еще одного депутата от оппозиции, любившего давать телевизионные интервью. Двое других были ему не знакомы. Да и неважно ему было, кто есть кто.

Он просто подошел к мужикам явно не спортивного телосложения, но в очень спортивных лыжных костюмах, поздоровался только с заказчиком. И сразу отошел к своим ребятам.

«Ниву» отогнали метров на двести в сторону старой Обуховской трассы и там оставили. «Девятку» отогнали дальше по лесной дороге. Включили рации и разошлись по периметру. Главное правило – как можно меньше бросаться в глаза заказчикам. Они отдыхают, в том числе и глазами. Снег – он как белый листик, который обычно телеоператор подносит к лицу диктора перед съемкой, чтобы сбалансировать камеру. Вот и для обычных глаз: смотреть на снег – полезное удовольствие. Чем больше белого перед тобой, тем чище взгляд, тем легче мысли. Тяжелые мысли как-то не вяжутся с белым цветом.

Ну а для Семена и ребят зимний лесной воздух все равно что стакан апельсинового фрэша. Стволы у сосен тонкие. Лес еще молодой, а значит, просматривается отлично. Работа будет не сложная, а к первым сумеркам «лыжники» обязательно умерят свой спортивный пыл и усядутся за столик. Будут водку пить, шашлык есть и о деньгах государственных и собственных говорить, регулярно их путая. В сумерках, конечно, опасности больше, но все эти заказчики-депутаты живут с собственным страхом, как с женой, – почти не расставаясь. Они знают, почему они должны бояться. Каждый знает, за что его могли бы наказать. Но никто не знает в лицо исполнителя наказания.

«Лыжники» уделили лыжне не больше получаса. После этого один из ребят обслуги все лыжи обратно к верхним багажным решеткам джипов пристегнул и превратился в официанта.

Семен стоял под сосной метрах в сорока от полянки. Слушал звонкое щебетание зимних птиц. Думал о Веронике. Думал, что надо быть к ней нежнее и добрее. Думал, что цветы иногда приносить домой надо. Думалось ему на легком морозе приятно.

Уже и запах шашлыков до его носа долетел. И сумерки начали опускаться. Застольные разговоры «лыжников» стали громче, и до ушей Семена иногда долетали целые фразы. И понял Семен, к своему удивлению, что «лыжники» о церкви спорят, какая, мол, церковь лучше.

Костер снова разожгли, но в этот раз явно для романтики, а не для новых шашлычных углей. Запах от костра шел еловый, смолянистый. А на сосновых углях шашлык не делают. Это каждый мальчишка знает.

Наконец разговор затих, и понял Семен, что пикник подходит к концу. Приблизился к полянке. Подождал, пока «лыжники» из-за столика поднимались. Двое отошли к мангалу, в котором горел, потрескивая, костер. Двое остались у столика.

– Сворачиваться? – спросил Семен у одного из парней обслуги.

Парень жестом попросил не торопиться.

Вскоре он сам подошел к Семену.

– Геннадий Ильич просит за нами ехать, – сказал. – Тут недалеко, в его усадьбу.

Геннадий Ильич, перед тем как садиться в машину, поманил Семена пальцем.

– Ко мне поедем, – сказал приветливым, но усталым голосом. – Хочу друзьям кое-что показать. Твоим чаю нальем, – кивнул он на ребят-охранников, стоявших поодаль.

«Нива» и «девятка» ехали следом за тремя джипами. Выехав на трассу, повернули направо, в сторону Обухова. Километров через десять свернули налево, и пошла асфальтовая дорога петлять вдоль высоких заборов, за которыми росли такие же высокие молодые сосны, как и в лесу по другую сторону трассы.

Наконец джипы притормозили и заехали в открытые ворота. «Нива» и «девятка» остались на дороге у забора. Семен с Володькой прошли на территорию. Ребятам Семен дал команду из машины без необходимости не выходить.

За забором прямая освещенная приземистыми фонарями дорога вела прямо к массивному трехэтажному особняку.

– Эй, Сеня, побыстрее давай! – донеслось со стороны джипов, стоящих уже у ступенек особняка.

Семен прибавил шагу. Они подошли к четырем «лыжникам», и тут же «лыжник» Геннадий Ильич повел их решительной походкой по расчищенной тропинке за особняк.

Тут уже не было никакого освещения. Снег в сумерках казался серым, а стволы сосен – акварельно-черными.

– Все тут? – спросил командирским голосом хозяин усадьбы.

И, не ожидая ответа, посветил карманным фонариком на ближайшее дерево, к стволу которого был прикреплен железный ящик с красным зигзагом предупредительной молнии на крышке. Хозяин открыл крышку и, подсвечивая себе фонариком, взялся за ручку рубильника и резко поднял ее вверх. Сверкнула искорка, но куда ей было тягаться с несколькими мощными прожекторами, укрепленными на высоте десяти-двенадцати метров над землей на сосновых стволах. Прожекторы с трех сторон осветили выстроенную из красного кирпича церковь с тремя позолоченными куполами. Высокую, могучую, намного превосходящую своей архитектурной энергией трехэтажный особняк хозяина.

– Ну, как?! – спросил Геннадий Ильич, наслаждаясь удивлением на лицах приглашенных. – Пошли, зайдем! – махнул он призывно рукой и направился к кованым вратам церкви.

Внутри Семену показалось холоднее, чем снаружи. Несколько лампочек горели на внутренних стенах. На каменном полу лежали разобранные строительные леса.

– Петя, где коньяк? – спросил хозяин у своего помощника, и тот вылетел из церкви как пуля. Зато гулкое эхо его быстрых шаркающих шагов еще, казалось, звучало, когда он вернулся с бутылкой «Хэннесси» и одноразовыми пластиковыми стаканчиками в руках.

– На первую службу всех приглашу! – пообещал хозяин. – А пока давайте выпьем за Бога! Чтобы он никогда нас не покидал!

Володька и Семен отошли чуть в сторону. Хозяин знал правила и им коньяка не предлагал. Правда, и обещанного чаю они не дождались.

Семен не мог не улыбаться, рассматривая четырех крупнотелых мужиков в костюмах лыжников, пьющих в церкви коньяк из пластиковых стаканчиков за Бога. Володька все задирал голову, пытался рассмотреть внутренний купол церкви, но это ему не удавалось. Свет дежурных лампочек был обманчив и создавал иллюзию низкого потолка. Эта иллюзия и озадачила Володьку.

Уже вернувшись в город, обе машины остановились на Набережном шоссе. Там Семен раздал ребятам по сотке долларов, полученных от заказчика. Себе, как начальнику, оставил две сотки.

«Девятка» продолжила свой путь в сторону Подола. Володька подвез Семена к дому.

– Так что? Завтра с полуночи? – спросил.

Семен кивнул.

Только остановившись у своей двери, Семен посмотрел на часы – половина первого.

«Вероника, наверно, спит уже», – подумал он, открывая дверь.

Включил свет в коридоре, и в глаза ему тут же бросился венок, стоявший на полу под вешалкой. Перепугался. Замер на мгновение, перебирая в мыслях всех близких родственников.

«Да я его уже где-то видел!» – подумал Семен вдруг. Подумал и вспомнил угол Стрелецкой и внешнюю стенку кафе. Вспомнил разговор с женой о вдове аптекаря.

Выматерился шепотом и отправился спать.