Оглавление
Андрей Курпатов. Пространство мышления. Соображения
Предварительные замечания
Соображение № 1. О разумности
Соображение № 2. О мире интеллектуальной функции
Соображение № 3. О реальности
Соображение № 4. Об интеллектуальных объектах
Соображение № 5. О «других людях»
Соображение № 6. О метрике внутреннего психического пространства
Соображение № 7. О специальных объектах
Соображение № 8. Об озадаченности
Соображение № 9. Об интеллектуальной функции
Соображение № 10. О пространстве мышления
«Структурная антропология» мышления [философское послесловие]
Отрывок из книги
Почему, собственно, я способен мыслить? Что заставило меня когда-то – в детстве – начать думать? В целом, в мышлении как некой особой функции совершенно не было никакой необходимости.
Человекообразные обезьяны, например, ни в чем, по существу, от меня не отличающиеся, вполне обходятся без мышления (если мы понимаем под мышлением специфическую человеческую разумность). Они включены в естественный мир: у них и на биологическом уровне (биохимическом, биофизическом) обнаруживается полная комплементар-ность среде обитания, и на уровне их нервной деятельности (то есть на нейрофизиологическом уровне) наличествует полная своего рода коммутативная интеграция со средой (психическое обеспечение поведения, социальные отношения в группе и т. д.). Здесь нет разрыва – они включены, они соответствуют, сопринадлежат той действительности природы, которая их создала.
.....
Даже шизофреник ощущает себя вполне разумным, потому что то, что он видит в мире, согласуется с тем, что он о нем думает. Но как может быть иначе, если мы и способны углядеть в мире лишь то, что мы о нем в некотором смысле думаем? Как говорил Иван Петрович Павлов, «если нет в голове идей, то не увидишь и фактов»: то есть наблюдаемые нами «факты» – есть наша готовность (желание, интенция, идея и т. д. и т. п.) эти факты увидеть. И из них – из этих и так созданных нами фактов – мы и сконструируем картину действительности, в достоверности которой уже не сможем сомневаться [Л. Витгенштейн].
Этим я не хочу сказать, что никакой разумности в принципе не существует (или, по крайней мере, в принципе не может существовать). Мне кажется, что о некой специфической разумности человека-разумного говорить, наверное, следует. Однако необходимо отдавать себе отчет в том, насколько она – эта его разумность – ограниченна и слаба, даже если мы умудряемся каким-то образом ее в себе воспитать. Это с одной стороны, а с другой – мне кажется очевидным, что эта наша специфическая человеческая разумность не возникает и не может возникнуть произвольно – как-то сама собой, из некоего спонтанного интереса.
.....
