Читать книгу Как самостоятельно похудеть на зависть всем - Андрей Лэд - Страница 5

Шло время… Как это бывает в нашей жизни, если чему-то суждено случиться, то это обязательно произойдёт. Вопрос только в том, когда это будет. Так и моя встреча с Матвеем была предопределена судьбой.

И наступил тот час, когда утренний телефонный звонок разрезал тишину комнаты, нарушив обет четырёхлетнего молчания в удивительной судьбе этого, как оказалось, незаурядного человека.

К своему стыду, я не сразу смог узнать голос звонившего мне. Одно я почувствовал точно: потревоживший меня ранний телефонный звонок сделан человеком, который хорошо знает меня. Выдержав небольшую паузу, через несколько секунд звонивший скромно представился, назвав себя фермером Матвеем, после чего, как мне показалось, улыбнувшись в трубку, добавил, что в нашей прежней жизни, ещё в беспечные школьные годы, я иногда в шутку называл его Матвеем Анатольевичем.

Я машинально взглянул на электронные часы – зелёные цифры показывали без четверти семь утра. Именно поэтому услышанные в столь ранний для меня час из телефонной трубки слова скорее были похожи на розыгрыш, чем на правду.

И еще одно обстоятельство немного удивило меня – это энергетика голоса звонящего мужчины. Она больше соответствовала голосу 20-летнего юноши, чем на когда-то невнятное и не вызывающее желание общаться нудное бурчание моего старого товарища, который на момент нашей последней встречи перед его исчезновением походил на измученного жизненными трудностями, несчастного и больного старика с лицом, на котором тройной подбородок практически сполз на шею, а тело превратилось в бесформенную груду жира.

Но так или иначе, это был не сон, и мелким почерком я записал на попавшийся под руку листок бумаги название ранее неизвестного мне населённого пункта, куда меня так неожиданно пригласил в гости этот человек, представившийся Матвеем. Это название, которое я с трудом произнёс, не говорило мне ни о чем, и только знакомое направление Тюменского тракта в действительности подтверждало серьёзность предложения и говорило о том, что происходящее в тот момент со мной – не розыгрыш.

И ещё одно важное обстоятельство не давало покоя моей душе: мне была далеко не безразлична судьба моего старого школьного товарища – уж слишком много хорошего было прожито вместе, слишком много лесных троп пройдено с этим весёлым и жизнерадостным когда-то человеком. В одном я был уверен точно: если звонивший человек не Матвей, то, скорее всего, он звонил по его просьбе и наверняка всё же что-то знает о нём и сможет, по крайней мере, пролить свет на столь загадочные обстоятельства исчезновения моего старого школьного товарища, оказавшегося ещё при жизни в забвении.

Сомнения сомнениями, но я чувствовал за собой небольшую вину по отношению к Матвею и тяжесть на душе, поэтому, отбросив все раздумья и сомнения, невзирая на неблизкое расстояние до указанной деревни, которую я обнаружил на карте в 220 км от Екатеринбурга в Богом забытом месте, я однозначно решил ехать. В ближайшую же субботу, отменив все запланированные ранее дела, я сел в машину и отправился в путешествие, которое, как я надеялся, раз и навсегда прольёт свет на тайну исчезновения Матвея и расставит всё на свои места.

Машина медленно, километр за километром удалялась от Екатеринбурга. Тюменский тракт постепенно уносил меня далеко от шума большого мегаполиса с его проблемами, заботами. Мелькали столь привычные глазу родные уральские пейзажи, унылые населённые пункты с заброшенными домами и заросшими бурьяном огородами… И чем больше увеличивалось расстояние от города, тем сильнее менялся придорожный ландшафт, тем более остро я ощущал, что постепенно попадаю в несколько иной мир, незнакомый мне, городскому человеку. Проехав очередную дорожную развязку, я привычно сверил своё местоположение с маршрутом, который заранее нанёс на карту автомобильных дорог. Через некоторое время, следуя дорожным указателям, повернул машину с трассы на грунтовую дорогу. Одна за другой мелькали маленькие, казалось, Богом забытые деревни и покосившиеся от времени мосты.

И дорога! Разбитая дорога с ее ухабами и ямами всё дальше и дальше уносила меня от цивилизации. На какой-то миг мне вдруг вообще показалось, что я провалился во времени, и только старый указатель у дороги с еле выговоренным мною названием деревни и маячивший на отдалённом пригорке глухо рокотавший трактор говорили о явном присутствии здесь людей.

Добравшись по ухабам до начала пригорка, я постарался добиться от не прекращающего свою работу тракториста более-менее внятного ответа на вопрос, как добраться до искомой деревни. Собрав воедино с трудом пробившиеся до моего слуха сквозь металлическое лязганье гусениц фразы, я с большим облегчением пришел к выводу, что ехать мне осталось не более трёх километров.

Проделав немалый путь, так или иначе я практически был уже у цели. И рано или поздно всё встанет на свои места. Ещё секунда – и вот передо мной во всей своей красе и хаотичном беспорядке разбегающихся в разные сторону улочек раскинулась нужная мне деревня.

Вся деревня (если это можно было назвать деревней в моём представлении) состояла из двух десятков ветхих, видавших виды деревянных избушек и пяти-шести кирпичных одноэтажных построек времён великого светлого социалистического прошлого.

У одной из них, на мой взгляд, наиболее добротной и обихоженной, в которой чувствовалась хозяйская основательность, к моей огромной радости, я увидел молодого стройного парня лет двадцати-двадцати пяти. Так как никого другого рядом всё равно не было, именно у него я и решил разузнать, где в этой деревне можно найти фермера Матвея, если таковой вообще здесь проживает.

Подъехав ближе к дому, я вышел из машины и доброжелательно обратился к стоящему спиной ко мне парню. Окликнув и поприветствовав его и не дожидаясь, когда молодой человек обернётся, на одном дыхании выпалил все интересующие меня вопросы. На секунду мне показалось, что молодой человек замер, а потом резко повернулся ко мне лицом. На мой взгляд, как я и предполагал, на вид ему было лет двадцать-двадцать пять. Под старым, но опрятным комбинезоном цвета хаки рельефно выступала упругая мускулатура. Казалось, что в его явно натренированном теле нет ничего лишнего, оно было словно отлито и обтянуто тугой, без единой морщинки загорелой кожей бронзового оттенка, и только неуловимая печаль в серо-зелёных глазах резко выделялась на фоне этой всеобщей гармонии.

По опыту знаю, что такие глаза бывают у людей, которые очень много пережили в своей жизни. Такие глаза, без сомнения, не могут быть незамеченными. Они не могут лгать. И именно в этих глазах я вдруг увидел озорной прищур, показавшийся мне на секунду знакомым с детства.

Я попытался ещё раз повторить незнакомому парню свой вопрос, заранее извинившись за то, что не знаю его имени, но услышанное из его уст не только перехватило мое дыхание, а заставило выронить из рук карту автомобильных дорог.

Лицо незнакомца озарила лукавая и только ему понятная улыбка. Сверкнув глазами, твёрдым и бодрым голосом молодой человек произнёс, что для всех местных жителей данной деревни и близлежащих селений он – фермер Матвей, а для старых школьных друзей на протяжении всей жизни был, есть и будет Матвеичем.

Утерев маленьким махровым полотенцем блестящие на солнце капли пота со своего лица и засунув его в просторный карман рабочего комбинезона, мой собеседник с открытым и располагающим к общению выражением лица посмотрел на выпавшую из моих рук карту и улыбнулся ещё шире. Поняв, что его слова ввергли меня в ещё больший ступор, он вновь с легкой иронией добавил, что нехорошо не узнавать старых друзей, тем более тех, с кем не только прогуливал лекции в институте, но и на втором курсе разделил стол и кров по возвращении его из армии.

Последняя фраза как ушат холодной воды привела меня в чувство – я не знал, кто стоит передо мною, но одно было несомненно: то, о чём говорит этот парень – о событиях моей жизни пятнадцатилетней давности – мог знать только один человек, мой товарищ Матвеич.

Наши взгляды встретились, и с этой секунды я уже нисколько не сомневался – это были глаза моего старого друга. А значит, по логике, и всё остальное, что я видел перед собой: мускулистое тело, подчёркнутое стройной осанкой, – тоже должно быть его. Единственное, что пронеслось в моей голове, – это мысль, что наверняка Матвей изобрел эликсир молодости. Другое внятное объяснение произошедшим с ним переменам на тот момент не приходило мне в голову.

Мы по-мужски крепко обнялись – это был точно он, Матвей, и в то же самое время это был не он. Я обнимал уже другого человека, который, вновь улыбнувшись, признался, что теперь его не узнают практически все бывшие знакомые, но такую реакцию он видит впервые. Наверное, потому, что так реагировать могут только неравнодушные к нему люди. Парень ещё раз одарил меня добродушной улыбкой, и только в этот момент я чётко осознал – передо мной действительно мой старый товарищ Матвеич.

Это он, сомнений быть не может. После увиденного я могу поверить во что угодно, но у меня в голове был только один вопрос, а точнее, три: как такое возможно, и (чёрт возьми!) кто тот волшебник, сотворивший подобное чудо с Матвеем, и что нужно сделать для того, чтобы избавиться от огромного пивного живота, похудеть, как минимум, килограммов на тридцать, а то и сорок, приведя своё бесформенное тело к практически к идеальным стандартам, и при этом непонятно каким образом помолодеть минимум лет на пятнадцать.

Матвей улыбнулся и сказал, что видит в моих глазах много вопросов, на все из них он с удовольствием даст исчерпывающие ответы, но сначала мы зайдём в дом, а потом нас ждет русская баня и его фирменное блюдо, которое он приготовил из перепелов специально к моему приезду.

Обжигающий пар раскалённой практически добела печи и пьянящий, кружащий голову аромат берёзовых веников сделали своё дело – усталость от долгой дороги постепенно сменилась приятной истомой и расслабленностью в теле, которые может дать только русская баня.

Вечер пролетел незаметно, сменившись тёплой летней ночью. Уютно расположившись у небольшого костра, который дружелюбно ласкал нас отблесками своих огненных язычков, мы, перебивая друг друга, вспоминали о том, как много хорошего было когда-то в нашей школьной, а потом студенческой жизни.

Незаметно и почти беззвучно догорали в костре дрова, оставляя после себя маленькие, мерцающие во тьме угольки. В очередной раз переворошив их, Матвей как-то по-иному посмотрел на меня, и в этот момент возникла пауза, тянувшаяся, как мне показалось, очень долго. Каждый из нас в голове прокручивал и подбирал слова, чтобы начать разговор о том, что было четыре года назад. Вернуться к той встрече и к тому заплывшему жиром и отчаявшемуся Матвею, который тогда что-то невнятно бурчал о том, что это тупик, что дальше так жить нельзя…

Матвей тяжело вздохнул: «Да, я знаю, Андрей, пришло время дать ответы. И дать ответы не только тебе, но в первую очередь самому себе. Я в твоих глазах читаю первый вопрос: «Почему?»

Не буду мудрствовать, и второй вопрос в них также читается легко: «Как я смог в одночасье бросить всё, разом расставшись со всем тем хорошим, что было когда-то дорого?»

И третий вопрос ты можешь даже не озвучивать – он стоит в твоих глазах. Речь идёт не о том, как я стал выглядеть и при помощи чего я смог этого добиться… Андрей, будь честен со мной! Называй вещи своими именами. Ты хочешь спросить меня, стоит ли всё это того, от чего я отрёкся?

Помолчи, пожалуйста, Андрей, не перебивай и не задавай никаких вопросов. То, что ты сейчас услышишь, во многом может шокировать тебя. С чем-то ты согласишься, с чем-то – нет. Но, по большому счёту, сейчас это уже не имеет никакого значения, потому что в ту нашу последнюю встречу, произошедшую четыре года назад, ты видел уже не Матвея – ты видел почти полностью опустившего руки человека.

Ты спрашиваешь, было ли что терять? Надо быть честным в первую очередь с самим собой. После ухода жены терять было уже нечего. Единственные люди, кто непреклонно и неизменно продолжали верить в меня и в то, что это не мой конец, – мой отец и моя мать. Даже не сестра, а уж тем более не коллеги по работе или друзья (не подумай – у меня нет к вам никаких претензий!). Каждый из вас в силу своих возможностей пытался что-то сделать для меня, и в первую очередь это касается тебя. И я благодарен тебе за это, иначе ты не сидел бы сейчас рядом со мной. Но, к сожалению, на тот момент этого было уже недостаточно. Недостаточно потому, что в один прекрасный момент я понял, что день за днем, месяц за месяцем не нахожу ответа на единственный, ставший для меня самым важным вопрос.

Почему я? Почему судьба выбрала меня в качестве того человека, которого было нужно до неузнаваемости обезобразить жировыми складками и свисавшим на шею тройным подбородком? Почему именно я должен был стать под прицел постоянных насмешек и язвительных уколов, основной смысл которых сводился лишь к одному: еще раз подчеркнуть то, что я не такой, как все, а толстый и неуклюжий увалень-неудачник?

Когда ушла жена, это стало тем последним, что я потерял и чем действительно дорожил. Я не виню Светлану и не держу на нее зла. Чем больше проходит времени, тем больше я понимаю, что обижаться в то время я должен был только на самого себя.

Всё перемешалось в моей жизни в тот момент: я безудержно хватался за всё, что только могло помочь мне сбросить лишний вес. Ты помнишь те десятки методик похудения и диет, с которыми я носился как угорелый в надежде на то, что придёт умный дядя, по велению взмаха волшебной палочки которого будет разорван этот замкнутый круг. Но когда я понял, что чудо не произойдёт и что все мои попытки борьбы с моими лишними килограммами больше похожи на борьбу с ветряными мельницами, мне стало страшно. Мне стало страшно от отчаяния и осознания того, что я никогда в жизни не смогу вырваться из этого замкнутого круга.

Только не перебивай меня, Андрей. Тебе покажется странным и маловероятным, но тем, чего я достиг, я во многом обязан тебе. Сам того не замечая, своими рассказами о твоей методике борьбы с табакозависимостью ты в своё время спокойно и непринуждённо вырвал меня из лап никотинового зверя. А твой рассказ об откровениях старого охотника Александра Егоровича, который дал тебе понять, что бороться нужно не с сигаретой – бороться нужно с тем, что запускает привычку курить, и стал для меня той последней соломинкой, за которую я ухватился теперь уже в моей борьбе с лишними килограммами, как только может схватиться за спасательный круг в надежде на спасение утопающий человек.

А отшельничество? Да не было никакого отшельничества! Случайный разговор с соседом по лестничной площадке, из которого я узнал, что где-то в тьму-таракани он продает за бесценок оставшийся в наследство от дальнего родственника дом, послужил последним толчком, после которого я принял решение бежать!

Да! Да, бежать, Андрей! Я бежал от всех и от того кошмара, который окружал меня. Я бежал от своих пьяных загулов, от обжорства, от лишних килограммов и отвисшего живота. Но самое главное – я бежал от людей! И никто не вправе осуждать меня.

Я бежал ещё и потому, что в своё время твой рассказ о победе над сигаретой дал мне надежду на то, что, уединившись в глуши, в Богом забытой деревне, я смогу ответить себе на два вопроса:

– почему ни одна из десятков перепробованных мною к тому времени диет и методик похудения не привела к какому-либо положительному результату?

– с чем на самом деле мне будет необходимо бороться и как зовут того, кто контролирует процессы приёма пищи и превращает аппетит в мощнейшее оружие, разрушающее обжорством организм?

Ты говоришь, цена? Да не было на тот момент никакого понятия цены. Точнее, я готов был заплатить любую цену за ответы на эти вопросы. И этой ценой в тот момент стала моя прежняя жизнь, от которой я решил разом отказаться.

Стоило ли это делать или нет?

Я не смогу тебе ответить на этот вопрос, потому что сам не знаю пока на него ответа. Потому что все, кто видит меня со стороны, замечают только то, как страшное жирное чудовище переродилось в стройного, подтянутого, играющего мускулатурой, привлекательного мужчину. И все единодушно говорят, что это стоило того. Но никто не хочет взглянуть на оборотную сторону медали. То, чем пришлось заплатить за полученный результат, – слишком высокая цена входного билета в мою новую жизнь. И никакого чудодейственного эликсира я, Андрей, не изобрел – просто долгими зимними вечерами раз за разом прокручивал в голове те твои старые записи, касавшиеся борьбы с никотиновым зверем, пока в один прекрасный момент не понял: я и не имел шансов на успех в борьбе со своим лишним весом, потому что бороться надо было не с килограммами, а с тем… кто в тени, которого на тот момент я пока еще не знал».

Матвей ещё раз тяжело вздохнул, разворошив в костре практически погасшие угли.

– Светает… – тихо произнёс он.

– Матвей, ты нашёл того, с кем нужно бороться? – наконец спросил я.

– Да, Андрей, я нашёл его. И этот алчный Минотавр всё это время находился внутри меня. Не надо больше пока задавать мне никаких вопросов. Ты всё поймёшь сам. А пока возьми вот это, – Матвей медленно, чуть дрожащей рукой протянул мне небольшую стопку исписанных листов. – Здесь всё! Здесь обо всём, что мне пришлось пережить, пока я не нашёл ответы на все волновавшие меня вопросы. Получив их, я смог не просто сбросить лишний вес, но и привести своё тело в такое состояние, которым, без преувеличения, могу гордиться.

Здесь все четыре года моей жизни, посвящённых тому, чтобы победить своего Минотавра.

Ты прочитаешь и поймёшь… Именно ты, потому что это было написано для тебя, Андрей.

Цена! Да, цена всему тому, Андрей, что мне пришлось пережить, очень высока. И я врагу не пожелаю заплатить и сотой её доли даже за такой результат.

Ты говоришь, что пошёл по моим стопам и теперь уже твои 117 килограммов, отвисший живот и двойной подбородок начинают привносить в твою жизнь мрачные краски. Ну что ж, значит, я вовремя тебе позвонил.

Не перебивай, пожалуйста. Ты найдёшь в этих записях ответы на большинство своих вопросов.

И у меня есть к тебе лишь одна просьба, которую ты должен исполнить без обсуждения: прочитав мои записи о Минотавре, не считай их бредом сумасшедшего. Выдержи определенное время перед тем, как дашь им свое заключение. Я ничуть не сомневаюсь, потому что слишком хорошо знаю тебя, – ты непременно проверишь всё это на себе.

И ещё я не сомневаюсь в том, что ты со студенческой скамьи был и остаёшься хорошим аналитиком. Если ты смог создать две методики борьбы с табаком и алкоголем, значит, сможешь свести опыт многих людей, включая мой, и создать третью методику – методику борьбы с лишним весом.

И моя просьба заключается только в том, чтобы в новой методике борьбы с лишним весом, которая, несомненно, родится у тебя, не было места бегству и отшельничеству! Не было той громадной пустоты, которая возникает вокруг человека и в нём самом, когда из прежней жизни он уже ушёл, а новой пока ещё нет.

Андрей, обещай мне это. Я знаю, ты сможешь это сделать! Люди не должны убегать от себя и от жизни. Сделай это ради всего того, что нас с тобой связывало в старые добрые школьные и студенческие годы. Сделай это для себя и сотен тех, для кого десятки лишних килограммов становятся реальной преградой на их пути к полноценной и счастливой жизни. Расскажи им про то, что выход из этого замкнутого круга есть. Найди этот выход сначала для себя, пройди этот путь до конца, а потом покажи просто и понятно, как осилить эту дорогу другим идущим, – вот моё единственное пожелание тебе и просьба, мой старый добрый товарищ.

Вот и солнце встало. Я знаю, ты торопишься, Андрей. Да и мне пора».

На этих словах взгляд Матвея резко изменился, потеплел, лицо озарилось счастливой улыбкой. И смотрел он уже не в глаза собеседника, а куда-то вдаль, мимо меня. Я невольно оглянулся в ту сторону, куда всем своим существом вдруг потянулся мой товарищ, и мне сразу стало всё понятно. По улице в нашем направлении шла цветущая, пышущая здоровьем молодая женщина лет двадцати с младенцем-крепышом на руках.

«Ну и слава Богу! – промелькнуло в моей голове. – Значит, и личная жизнь Матвея устроилась как нельзя лучше! И это всё благодаря тому, что он изменил себя. Иначе вряд ли такая красавица захотела бы связать свою жизнь с бесформенным увальнем, который четыре года тому назад неожиданно появился в этой маленькой глухой уральской деревушке».

Матвей, расплывшись в улыбке, почти скороговоркой пояснил: «Жена с первенцем», – но счастливый отец произнёс эти слова так, будто он владеет всеми богатствами мира. И мной овладело чувство искренней радости за Матвея…

«Вот и пришло время прощаться», – с этими словами Матвей, тяжело вздохнув и крепко обняв меня, быстро развернулся и торопливым шагом пошел навстречу жене и сыну.

Я долго молча смотрел вслед уходящему товарищу, но так и не решился окликнуть его. Может, потому, что на тот момент просто не имел на это права, а может, не хотел разрушить то равновесие, которое возникло между этим ставшим загадочным для меня человеком, его новой счастливой жизнью и окружавшей его девственной природой.

С тяжёлым сердцем я покидал старого товарища. Я не успел, да и на тот момент не мог ничего пообещать Матвею. Но точно знал: если смог он – смогу и я. А это значит, что смогут и другие.

Интуитивно я уже понимал, что пройдёт определенное время, и я приму вызов, брошенный мне теперь уже моими лишними килограммами. И в этот момент я поймал себя на мысли, что, как когда-то было с привычкой курить, я начал сравнивать предстоящую борьбу со своим лишним весом со схваткой с чем-то, чего пока ещё я не знал, – с чем-то, что Матвей назвал Минотавром. И где этот кто-то, сидящий внутри меня, с кем мне придется сразиться, на тот момент я пока не знал.

Но в одном я был уверен: поединок этот будет такой же беспощадный, как и мои предыдущие поединки с табаком и алкоголем. Но теперь меня это уже не страшило.

Дорогой мой Матвей, ты сделал замечательное открытие – наверное, самое важное открытие в своей жизни: ты сделал видимым для себя того, с кем тебе предстояло бороться. И это оказались отнюдь не зримые лишние килограммы на твоих бёдрах, животе и в лоснящемся от жира двойном подбородке – имя, которое ты дал своему «серому кардиналу», с которым сразился и победил – Минотавр. Матвей, пусть он и для меня, и для тысяч других так и останется Минотавром, а от себя я добавлю лишь только одно – пусть этот алчный враг, которого ты вытащил на свет, будет назваться Минотавром обжорства.

Дорога резко вильнула, оставив на обочине покосившийся знак с названием деревни.

Хорошо, друг, я понял, зачем ты меня пригласил и какие терзания причинил тебе мой визит. Я принимаю правила игры и объявлю для начала войну своему зверю, которого назвал Минотавром обжорства.

Пусть будет по-твоему, дружище: я переосмыслю всё то, что пришлось пережить тебе, разберусь в твоих записях, пропущу всё через себя и разработаю простую и понятную методику гармоничного и бесстрессового избавления организма от лишнего веса.

Машина километр за километром несла меня к Екатеринбургу – городу, в котором, я точно знаю, тысячи таких же людей, как и я, ищут и не могут найти тот единственный правильный путь – путь бесстрессового избавления от лишнего веса и реального омоложения своего организма.

Ну что ж, значит, пришло время свести воедино опыт Матвея и других более-менее здравых и безопасных для организма методик и систем похудения. Я сделаю первый шаг и начну этот путь – путь, благодаря чему найдёт своё рождение новая простая и доступная тысячам людей методика, которую назову – «Похудеть на зависть всем».