Читать книгу Обратно на небо - Андрей Лысяков - Страница 4

– «Намасте! Добро пожаловать! Распродажа 50%», – прочла Сандра надпись на гигантской деревянной доске.

Эта нехитрая вывеска была прибита огромными гвоздями между двух толстых бревен, вкопанных в землю. Сооружение, очень походившее на большие ворота, торчало прямо посреди леса и как бы обозначало вход на полуостров.

– Что-то мне подсказывает, что инструктора третьего галеона Наджи Сингмара нет в живых, – оценив гостеприимную надпись, произнес Милош.

– С чего ты взял? – усомнился Эму.

– Не думаю, что кто-то рискнул бы при живом гуру вывешивать на входе такой идиотизм.

Когда до кормы галеона оставалось не более ста шагов, из открытого портала начали выходить люди. Первым навстречу поисковой группе шел дряхлый старец в сопровождении двух стройных немолодых дам. Одет он был в стандартную корабельную одежду грязно-белого цвета, а его седая борода была смотана в рыхлый валик, болтавшийся под подбородком, что придавало его худому смуглому лицу квадратную форму. Две дамы, совершенно одинаковые на вид, по земным меркам тянули лет на пятьдесят. Сомнения в их возрасте вызывали живые юные глаза и абсолютно седые волосы. На плечах женщин красовались ярко-оранжевые сари. Следом за ними показался взрослый мужчина атлетического телосложения, с коротко остриженными русыми волосами, а затем наружу выскочили десятка полтора парней и девушек.

Всадники, покачивавшиеся в седлах, грохочущая машина с Милошем и Уди на борту медленно приблизились к этим людям.

– Приветствуем вас! – поднял руку Эму. – Мы ваши соседи!

– Можем мы видеть Наджи Сингмара? – привстал на своем месте Грабовски.

– Эдвард?.. Милош? – просипел старик и, опираясь на длинную палку, вытянул перед собой узловатый палец. – Парни! Как я рад вас видеть!

– Наджи?! – Грабовски от удивления открыл рот, а затем выпрыгнул из машины и подбежал к старику. – Здравствуй, Пискля, что с тобой стало?

– Я постарел. – Хозяин трясущимися от переизбытка чувств руками обхватил шею носатого инструктора в отеческих объятьях.

– Это видно, – ошарашенно засмеялся Милош, отвечая на приветствие так, чтобы Сингмар тотчас же не рассыпался на части.

– Эдвард! – повернулся Наджи к кассийскому главе. – А ты совсем не изменился.

– Во время гиберсна я лишился памяти и не помню тебя! Прости! – Он нагнулся, обнимая коллегу. – Все называют меня Эму, и я к этому привык.

– Как-как? – Старик зашелся в беззвучном смехе, а затем закашлялся и схватился за сердце. – Если б я назвал тебя так до полета, ты бы догнал меня и насовал мне за шиворот всякого дерьма из мусорного бачка… Да-да! Ты не любил, когда тебя так дразнили. Особенно когда это делал я. Ведь я в нашей команде был самый молодой… Ну, что же мы стоим? Сейчас дети отведут ваших животных в стойла для скота и покажут, где поставить тачку.

– Позволь, мы это сделаем сами!.. – только и успел сказать Эму, как трирог затрубил и поднялся на дыбы, стоило одному из парней протянуть к нему руку.

Уздечка была намотана на запястье, и Мика чуть не вывихнул мастеру плечо, когда дернул своей головой.

Но даже боль не вывела его из состояния шока. Эму смотрел на старика и никак не мог уложить в своей голове, что местный инструктор когда-то был моложе. Радушие, с которым их встретили, комфорта не добавляло. Местные казались еще более странными и чужими, чем Грабовски и Уди.

Во время этой встречи учитель стал украдкой следить за своими ребятами, на которых в начале путешествия почти не обращал внимания. Его главной задачей теперь было сделать так, чтобы визит прошел хорошо в первую очередь для рядовых кассийцев. Свои первые впечатления Брутан, Хельга и Сандра обязательно будут транслировать в городе, и лучше, если их оценки окажутся максимально нейтральными.

Когда трирогов вели в стойла для скота, перед гостями шли юноша и девушка, приходившиеся друг другу братом и сестрой. Его звали Робби, а ее Риана. Услышав их имена, Эму внутренне начал готовиться к новым сюрпризам. Действительно, чего еще можно было ожидать от людей, написавших при входе «Намасте, распродажа 50%». Забегая вперед, скажу, что никто так и не смог объяснить значение этой надписи и чья вообще была идея ее туда повесить.

В течение короткого разговора юноша и девушка выболтали гостям, что они оба, а также два их брата и три сестры рождены от тех самых двух седовласых женщин-близнецов, что сопровождали старого учителя Наджи. Никто точно не знал, кто из них кому приходится родной матерью, поэтому матерями все дети называли сразу обеих. Их биологическим отцом был мужчина, во время встречи стоявший за учителем как тень. Но детки никогда не относились к нему как к отцу, потому что он был «ненастоящим человеком».

Три скакуна вслед за Микой неторопливо проследовали в коровник через узкую дверцу. Местный парнишка, наблюдая за животными, продолжал свой рассказ:

– Мы знаем, что отец Элвис один из них и дед наш был одним из них. Но матери всегда говорили, что они только слуги и никогда не станут такими, как мы.

– А твои слуги умные? – показала Риана пальцем на Брутана, Хельгу и Сандру.

Кассийские граждане переглянулись, соображая, как им реагировать.

– Это не слуги, – ответил Эму, делаясь все мрачнее. – Это мои ученики и друзья. Мы делаем одно дело, и я их люблю.

– Ну, хорошо! – захлопал глазами Робби. – Простите! Мы же не знали…

В обеденном зале ученики Эму не спешили чувствовать себя желанными гостями. Чтобы они по каждому поводу не стреляли в учителя глазами в ожидании одобрения, он настоятельно порекомендовал им, если захочется, делать все, что предлагают хозяева.

Для людей из заводского генофонда был предназначен самый дальний стол в этом помещении. Такая дистанция между пилотами, их детьми и искусственно выращенными людьми, разумеется, могла быть обусловлена объективной разницей в интересах и темпе мышления. По всей видимости, их инструктор был слишком стар, чтобы пытаться как-то с этим справиться. Кого рядовые реально интересовали, так это Элвиса, и он большую часть времени проводил с ними.

Подобное отношение к генофонду со стороны пилотов и их отпрысков Эму, естественно, считал неверным. И уже в тот самый момент принял решение как-то повлиять на ситуацию в этой группе. А возможно, даже развернуть ее наиболее выгодным для себя образом.

– Это Пенелопа и Сальма, – представил старик Наджи женщин в оранжевых сари.

Дряхлый инструктор сидел спиной к огромному окну. Дамы, располагавшиеся по обе стороны от Наджи, плавно кивнули.

– Рад знакомству! – ответил Эму, так и не поняв, кого из них как зовут.

– Садитесь, господин инструктор! – Одна из очаровательных седовласых леди сделала приглашающий жест.

– Благодарю вас, госпожа пилот! – Совершив элегантный поклон, Эму занял свободное место между этой дамой и Милошем.

– Забавно! – слегка улыбнулась женщина. – С чего вы решили, что я пилот?

– А разве нет?

– Никто не мог вам этого сказать. У нас не принято об этом распространяться.

Знала бы эта тетушка, как болтливы ее дети, она бы промолчала, вместо того чтобы своими замечаниями открывать чужакам сразу все оставшиеся карты. Теперь Эму точно знал, как строить дальнейший разговор.

– Внимательному человеку не нужны лишние слова, чтобы понять, кто есть кто. Достаточно взглянуть на этот стол. Здесь расположились пилоты и инструкторы. Поскольку всех инструкторов я знаю лично, то без колебаний могу заявить, что вы – пилот. Остальным, насколько я вижу, здесь находиться не позволено.

– Какая проницательность! – воскликнула другая дама.

– Это профессиональное качество, – сообщил Эму. – К тому же ваш сын Робби все мне разболтал.

Женщины насупились.

– И какие выводы ты сделал из рассказа мальчика? – непринужденно повернулся к товарищу Милош, пытаясь просчитать его возможные ходы.

– На мой взгляд, справедливо настаивать, чтобы искусственные люди принимали пищу только в компании себе подобных, – с необычной для себя надменностью ответил кассийский мастер, наблюдая, как в глазах Грабовски начинают отражаться серьезные мыслительные процессы.

– Вот как? А господин Грабовски только что рассказывал нам, что у вас очень близкие отношения со слугами, – наклонила голову вторая леди, чтобы лучше видеть лицо Эму.

– Это правда, – кивнул он. – Но думаю, что выражу общее мнение, если скажу, что каждый человек чувствует себя лучше среди равных.

– Вы хотите сказать, что видите в этом пользу и для слуг? – спросила женщина, которая сидела ближе к Эму.

– Заботиться о пользе генофонда – это моя работа. Я стараюсь делать ее хорошо.

– Он круче всех, – подтвердил Уди, глядя, как вытягивается лицо Грабовски. – Что смотришь, Пиноккио? Видно же! Думаешь, почему ему дали сразу целую сотню?

* * *

– Зачем ты над ним издеваешься? – накинулась на супруга Хельга. – Что он тебе сделал?

– Ну, не кричи! – Брутан вместе с сыном слушали ее с виноватым видом.

Трирог по кличке Мерлин стоял рядом с ними и будто бы тоже вникал в их разговор.

– У тебя уже внуки есть, а ты все никак не наиграешься! – Она толкнула мрачного всадника пальцем в лоб.

– Ну, пошутил я, – буркнул тот, будто двоечник, утопивший в унитазе свой дневник.

– Времени нет на твои дурацкие шутки! Не можешь научить человека – так и скажи!

– Ну ладно, всё!..

– Вот именно что всё! – Хельга развернула обоих своих мужчин в сторону замка. – Повеселились, и будет! Идите завтракать! Оба!

Ни муж, ни сын перечить ей не стали. Вполголоса о чем-то споря, они одинаковой походкой поплелись в заданном направлении.

Зрителей от этого меньше не стало. Когда Рино с отцом уходили, я заметил невдалеке белую накидку Акселя. Под руку его держала стройная женщина в желтом плаще. Даже при беглом взгляде на эту особу я понял, что она заметно прихрамывает, а нижнюю часть ее лица скрывает золотая маска.

– Ты в порядке? – Чтобы поправить на мне куртку, Хельга подошла очень близко.

От аромата ее волос у меня в ушах шумно застучало, и за это я чуть не принялся хлестать себя по щекам. Еще не хватало, чтобы мое внимание на себе почувствовала жена Брутана Бастиона. Тогда мне очень повезет, если меня просто убьют.

– Я?.. – глупо улыбнувшись, зачем-то спросил я.

– Ну а кто?

– Не знаю… – указал я на трирога. – Может, он?

Хельга укоризненно посмотрела мне в глаза, а потом коротко рассмеялась.

– Объясняю заново! – Схватив Мерлина прямо за бороду, она подвела чудовище ко мне. – Это терникорнус, или трирог! Парнокопытное сумчатое всеядное животное. Этого жеребца зовут Мерлин. Он молодой. Ему девять лет. Не бойся! Он толкнул тебя, потому что ему стало щекотно, когда ты дотронулся до его носа.

– Девять лет? Старше вашего сына! Они так долго считаются молодыми?

– Трироги вообще не стареют. – Хельга быстрым движением выудила из темной шерсти зверя какую-то колючку и отшвырнула ее в сторону. – Их убивают либо хищники, либо болезни. Мы используем их для верховой езды. Животные очень контактны и быстро обучаются.

– Прости, так они все-таки не понимают нашу речь? – решил я удостовериться на всякий случай.

Меня дважды прошиб холодный пот, когда она произносила вслух слово «животное». После разговора с Брутаном я твердо верил, что за подобные оскорбительные слова эти гордые звери могут растерзать обидчика.

– Нет, не понимают! – повысила голос женщина. – Свое имя и несколько простых команд. Больше ничего.

– Но я слышал, как Брутан вызвал его по радио…

– Он тебя разыграл, – объяснила Хельга. – Да, радиосигналы они слышат. Это помогает им спасаться от летающих хищников. И наши ремесленники придумали делать для каждого из них специальный радиоманок. Уникальный сигнал для каждого. Вещь удобная. Зверь слышит и распознает свой позывной на очень большом расстоянии. Видишь, какие у него антенны?

Она схватила рукой крайний из торчащих на лбу Мерлина рогов. У самого основания самого длинного центрального рога я заметил широкое медное кольцо с чеканкой, размерами напоминавшее браслет для ноги.

– Не знал, что у твоего супруга есть чувство юмора, – начал понемногу расслабляться я.

– Оно просыпается в нем очень редко… и обычно не вовремя.

– Так, значит, если у меня будет эта штука, то я смогу позвать его.

– Да, – ответила Хельга. – И придет именно он, а не кто-то другой. Причем точно в то место, откуда ты подашь сигнал.

– Потрясающе! – воскликнул я.

– Еще бы! Перед тобой самое лучшее транспортное средство на этой планете и, пожалуй, самое дорогое удовольствие. Воспитать хорошего скакуна стоит полсотни камней. Он защитит тебя от хищников, укроет от бури, перенесет через большой водоем… И вот твой манок. Смотри не потеряй!

Мне в руку брякнулся тяжелый металлический шарик на короткой цепочке. При ближайшем рассмотрении вещица походила на дорогой брелок из сувенирной лавки одной из экзотических земных стран. Фактически же на Диско это круче, чем ключ от коллекционного «Бентли». Некоторые местные щеголи носят по нескольку таких побрякушек на самом виду, а передвигаются в лучшем случае на омнибусе или ходят пешком.

– И как на него взобраться?.. – Я чувствовал, что от восторга у меня начинают гореть уши.

– Очень просто. – Хельга подала простой знак, махнув открытой ладонью сверху вниз, и приказала: – Мерлин, лежать!

Глухо крякнув, зверь подогнул мощные ноги и опустился на песок. Каждое его движение распространяло по грунту вибрацию, которая явственно ощущалась моими пятками.

– Залезай в седло! При сниженной гравитации сможешь запрыгивать сам.

На дрожащих ногах я доковылял до трирога и взгромоздился в широкое кожаное седло. В нос ударил запах козлиной шерсти. Очевидно, почувствовав, что я занял свое место, Мерлин начал вставать. Подсыхающий в ранних солнечных лучах песок тут же оказался где-то далеко внизу.

– Стремя! Равновесие! Держись за поручни! – отрывисто скомандовала мне рыжеволосая женщина. – Сейчас будем учиться трогаться.

– А уздечка где? – растерялся я.

– Уздечки нет. Мы отказались от нее после того, как один из них шесть лет назад сломал себе челюсть. В северном городе его привязали у таверны, а кто-то его напугал…

* * *

Сразу после завтрака Элвис под бдительным присмотром седых женщин-близнецов провел для старших гостей длинную и скучную экскурсию по заводу, демонстрируя различные промышленные печи, молоты, станки, манипуляторы, прокатные станы, платформы, сборочные конвейеры и кучу невиданной электроники. Большая часть этого добра еще была завернута в заводскую упаковку.

Чувствовалось, что он превосходно знает материальную часть, но это не делает его счастливее. Сплавив дам старому пилоту Уди, в обществе которого те превосходно себя чувствовали, молодые инструкторы устроили Наджи и Элвису настоящий допрос.

Из сбивчивых рассказов Наджи Эму с трудом понял, как у них тут все произошло. Оставшись в одиночестве, дочь первых пилотов решила наплевать на должностные директивы и обзавестись мужчиной. Так был активирован паренек по имени Арнольд, от которого она родила близняшек Сальму и Пенелопу. Спустя тринадцать лет ее не стало. Необученный папаша, не зная, что ему делать, разбудил инструктора Наджи и вскоре в результате какого-то несчастного случая тоже отправился вслед за своей женщиной. Стерильный, как и все инструкторы, юный Сингмар не оставил потомства, а его характера не хватило на то, чтобы совладать со своенравными девицами, и те самовольно активировали еще одного парня – Элвиса.

В результате они вдвоем нарожали от него целую прорву детей. Наджи до конца полета успел состариться и выжить из ума, так что остальным генофондом заниматься было уже некому. Выходило, что люди, живущие в этом месте, также совершенно не имели представления о цели проекта, частью которого являлись.

В помещении, отведенном для скота, царил тихий полумрак. Трироги изголодались, нуждались в тщательной чистке и тоскливо взирали на людей из-под прикрытых век. Сюда под предлогом кормежки животных Эму притащил Милоша и Уди на секретное совещание. Каждый принес по два ведра объедков, которые трироги умяли за милую душу.

– Сколько пассажиров может взять на борт твой автомобиль? – поинтересовался Эму у старого пилота.

– Шестерых, – буркнул тот. – Если потесниться, то можно семерых. А что?

– Нам нужно сделать так, чтобы Элвис, старухи и кто-то из их детей поехали с нами.

– Не называй их старухами!.. – недобро процедил Уди.

– Они тебе нравятся? – оживился Милош, уставившись в неприятное лицо старика. – Кому из них ты бы вправил? А? Как выбрать, если они одинаковые?

– Заткнись, а то я сейчас тебе так вправлю!.. – навис пилот над Грабовски.

– Не сердись, он больше так не будет, – поспешил Эму прекратить начинающуюся перепалку. – Тебе удалось что-нибудь вытащить из своих подружек про восьмой галеон?

– Они ничего об этом не знают, – голосом древнего гусеничного трактора ответил Уди. – Рассказывали только о том, что мужик с восьмерки, с которым они болтали, постоянно втирал им про разницу между ними и генофондом.

– Какой мужик?

– Пилот.

– И что? – Кассийский инструктор начал нервно теребить кнут. – Никаких необычных деталей? Никаких особенностей? Может быть, их что-то насмешило или озадачило?

– По словам девушек, он говорил очень официально, будто выступал перед большой толпой.

Уди схватил бессмысленно сучащие руки Эму и кисло наморщил то место, где у него должен был быть нос.

– Прости… – Эму повесил кнут на перегородку и засунул руки в карманы. – Интересно, почему он себя так вел и ничего им не сказал?

– Потому что все его сеансы связи записывались, – предположил старый пилот, – почему же еще?