Читать книгу Один в толпе - Андрей Лоскутов - Страница 21

Однажды вечером меня закатали в асфальт. Вот так, прозаично, без долгих, нудных предисловий закончилась моя короткая жизнь.

За долги, кстати, закатали, если вдруг вам интересно. А если нет, так уж простите. Потерпите немного, недолго осталось.

Набрать долгов – занятие не трудное, главное знать, у кого стоит занимать, а у кого нет. Вот я и не знал.

Отыскали меня два накачанных молодца в кожаных куртках как раз в тот момент, когда я пытался на попутках выбраться из Екатеринбурга. Чёртовы «попутки», так и знал, что первым делом будут искать на дорогах.

Тойоту, в которой я ехал, остановили недалеко от Перми. Ребята в сине-зелёных жилетах они и позвонили тем, кому надо.

Молодцы явились незамедлительно, и уже спустя два часа я ехал в другой машине, которая следовала в обратном направлении. Мне казалось, что ребята просто вернут меня в город и заставят отрабатывать долг. Но для них всё было гораздо проще. Один из типов, которым я задолжал, был большой шишкой в строительстве. Крупный дорожный подрядчик. И как раз в тот момент его бригада ремонтировала один из участков дороги.

Пока ребята занимались приготовлением ямы прямо посреди дороги, я рассматривал мчащиеся мимо автомобили. Вспышки фар проносились совсем рядом со мной, и я понимал, что скорее всего это конец. В ехавшем мимо автобусе какой-то мальчишка помахал мне рукой, очевидно решив, что я один из рабочих. Я махнул в ответ как раз в тот момент, когда сильные руки, схватив меня за плечи, поволокли прямиком к яме.

Меня бросили лицом вперёд прямо в грязь, а следом надо мной проехался небольшой асфальтоукладчик, прокладывая первый горячий слой. Он капал мне за шиворот, на голову, от которой тут же запахло палёными волосами. А затем посыпался гравий. Я слышал, как молодцы выравнивают его лопатами прямо надо мной. А когда они положили ещё один слой асфальта – настала тишина.

Единственный звук, проникавший в глубь дороги, – был грохот проносящихся совсем рядом машин. Похоже, это последнее, что мне доведётся услышать перед кончиной, – скрежет шипованной резины по новенькому асфальту. Я умру до того, как сойду с ума, пожираемый мгновенно охватившей меня клаустрофобией, и ещё за долго до того, как захочу есть. В яме просто кончится воздух. Прощайте. Теперь-то я уже точно никому ничего не должен.

P.S. Не надеюсь, что меня когда-нибудь найдут. Но я съем эту бумажку, на которой пишу под землёй, в темноте.