Читать книгу Семьи. Книга 3 - Андрей Меркулов - Страница 8

Юрий обернулся: возле столика стоял широколицый голубоглазый мужчина с жидкими светлыми, почти белыми волосами. Он был возрастом лет тридцати пяти, среднего роста, довольно плотного телосложения, одет в джинсы и белую навыпуск рубашку с яркими крупными красными и коричневыми пятнами, нанесенными хаотично, как если бы кто-то разлил на нее краску. Повернув вбок голову и расставив в стороны руки, будто открывая всего себя, мужчина улыбался двумя красивыми рядами ровных белоснежных зубов.

– Денис, – тоже улыбнулся Юрий, подходя к другу и протягивая ему руку.

Поставив на стол четыре бутылки пива, которые он держал по две в каждой руке, Летков размашисто, со смачным хлопком ударил по предложенной ему ладони и, крепко сжав ее, притянул Юрия вплотную к себе, второй рукой несколько раз дружески похлопав друга сзади по плечу.

– Значит – серьезно настроен, – весело кивая на выставляемую автоматом новую пирамиду, сказал он. – Наверное, по утрам тренироваться ездил.

– Ха-х. Ну да, – усмехнулся Юрий.

Летков ловко зажигалкой открыл одну из принесенных им бутылок пива, и друзья уселись за стол.

– А где Женьку оставил? – спросил Юрий. – Вы же вместе собирались приехать.

– Сдулся Женька.

– Что, серьезно?

– Да, – отхлебнув пива прямо из бутылки, весело произнес Летков. – Благоверная закрыла.

– Блин, жалко. Хотелось бы повидаться с ним.

– Знаешь, я уже не жалею. Ты когда с ним последний раз виделся?

– Когда? – всерьез задумался Юрий. – В августе на речку ездили.

– Во-во! Я тоже где-то там же. Раз в два месяца теперь пересекаемся. Как женился – так все.

– Прибрала жена к каблуку.

– Да. Жестко взялась, – сказал Летков, приподняв в воздух раскрытую ладонь, будто обхватывая ею что-то снизу, и с силой сжав в кулаке. – Пропал Женька. Вот она – замужняя жизнь.

– Ребенок маленький, – заметил Юрий. – Надо полагать.

– Да ладно ты – «ребенок маленький». Ну, реже встречаться – понятное дело. Но не раз же в два месяца? У тебя дочка маленькая была – ты же не сидел дома безвылазно. А он все – под каблук. Ты думаешь, ребенок подрастет – что-то изменится? Я в этом очень сомневаюсь. Не-ет, дружище, Женьку мы потеряли.

Из всей компании Летков был единственный заядлый холостяк. «Личная свобода» – это словосочетание представляло для него совсем не пустой звук. Он видел в ней смысл, дорожил ей и до тридцати лет не задумывался о семье вообще. После – стал допускать возможность таких отношений, но лишь в том случае, если бы основные его свободы при этом никак не ущемлялись. Он с удовольствием представлял себе хозяйку в доме, заботящуюся о быте, но при этом не контролирующую его финансы; любовную спутницу, искушенную и знающую его желания, но не претендующую на свою исключительную роль; веселых и послушных детей, но с тем условием, чтобы забота о них была всецело обязанностью супруги. Постепенно прежде всегда очень скоротечные романы Легкова стали продолжительней. С двумя девушками он сожительствовал некоторое время: с первой спустя год расстался, а со второй, прожив под одной крышей без малого два года, к вящему удивлению всех друзей неожиданно расписался. Компания недоумевала: всем это казалось чем-то необычным, почти невероятным, но продолжалось недолго – через десять месяцев семейной жизни в марте этого года новоиспеченные супруги развелись.

– Когда Женька женился? Два года назад?

– Где-то так, – напрягая брови и морща кожу на лбу, ответил Юрий. – Может, даже и меньше.

– Хэ-х, – откинувшись на спинку кресла с бутылкой пива в одной руке и сигаретой в другой, ухмыльнулся Легков. – Представляешь – двух лет не прошло. Сколько раз я замечал: встречаются, дружат, живут вместе – нормально; как только женятся – всё! Тот же Женька – он же со своей больше года до свадьбы дружил. Ты помнишь, чтобы в это время какие-нибудь трудности были? Не-е-ет. До свадьбы – все отлично. Уехать гулять неизвестно куда в субботу на всю ночь – пожалуйста; решил провести отпуск с друзьями на озере – пожалуйста… Да что Женька – я это все на собственном опыте изучил. Как только расписался – отношения тут же меняются. В считаные недели буквально на глазах трансформируются. И в этом – главный секрет.

– Секрет?

– Да, секрет. Секрет оптимальных отношений.

– Это что такое?

– Оптимальные отношения?

– Да.

– По сути – идеальные отношения с женщиной. Почти идеальные – с одним только недостатком.

– И что это за отношения? – испытывая неподдельный интерес, спросил Юрий.

– Сожительство. Типа гражданского брака.

– И всё?

– Да. Но в этом – всё! Это оптимальная стадия отношений… Сам прикинь – ты живешь вместе с девушкой. Соответственно, убирает, гладит, поддерживает порядок и чистоту в доме – она. От тебя требуется только совсем уж не свинячить. Ну и помогать время от времени на кухне. Всё! Остальное делает она.

– У меня то же самое и в законном браке. Да и у большинства так.

– Вот именно! – воскликнул Летков. – Получается, сожительство с женщиной имеет такие же плюсы, как и брак с ней. Но при этом не имеет недостатков! Взять ту же зарплату. Законная жена всегда может потребовать от мужа отчет – в сожительстве девушка не лезет в твой кошелек. Конечно, трат все равно больше, чем жить одному, но заставить тебя отчитаться она не может. Или, например, – свобода действий. Оля может сказать тебе: «В эти выходные едем к моим родителям», – и никуда ты не денешься. А при сожительстве свобода сохраняется. И происходит это естественно, без особых напрягов. Девушка просто плохо знает друзей, совсем не знает родственников – всегда можно придумать тысячу благовидных причин, по которым ты будешь занят несколько дней. И это не просто голые слова – я экспериментальным путем к этому выводу пришел. Сожительство – почти идеальные отношения.

– Почти? А недостаток в чем?

– Единственный недостаток сожительства по сравнению с законным браком – нет детей. Но это даже на любителя. Для многих мужчин, которых я знаю, наличие детей вообще не принципиально. Дети – больше женская необходимость, – затушив сигарету в пепельнице, Летков положил ногу на ногу и, снова откинувшись на стуле, расплылся в самодовольной улыбке, оголив оба ряда своих аккуратных белых зубов. – Я как развелся – реально ожил! Все это лето отрывался по полной. С августа вместе с девушкой живу. В Таиланд с ней слетали – неделю назад вернулись. Это рай!.. Ты не представляешь, как душит брак. Я сам не представлял! Когда женат – этого так не ощущаешь. Только снова став свободным, понимаешь всю прелесть жизни, – раскрасневшееся лицо Легкова приобрело ликующее выражение. – Я по-настоящему ожил!

Юрий слушал друга со сдержанной улыбкой на лице. Во многом он был солидарен с Легковым и прежде сам не раз прямо выказывал зависть его статусу неженатого мужчины, рассуждая о преимуществах холостяцкой жизни, но сейчас, напротив, неожиданно испытал очень сильное желание выразить свое категорическое несогласие с мнением друга. Безапелляционно заявляя, что брак – это одна сплошная морока, каторга и что жизнь женатого мужчины даже и сравнить нельзя с жизнью холостого, Летков самым очевидным образом хвастался своим положением. Делал он это не осознанно, а просто, будучи искренним с другом, свободно и открыто делился своими эмоциями, но все его слова, движения тела, сияющее самодовольной радостью лицо ясно выражали внутренний посыл: как великолепно быть холостым и как он один сейчас счастливее и умнее всех женатых «дурачков» вместе взятых. Они кричали об убежденности Легкова в безусловном превосходстве своего текущего статуса, в том числе и над женатым другом, сидящим сейчас перед ним. И почувствовав это, Юрий испытал вдруг очень сильное внутреннее желание возразить Легкову, высказать колкую насмешку, каким-либо способом поддеть, даже принизить, как это только возможно, значимость его текущего положения, и побуждаемое внезапным стремлением подсознание его мгновенно нашло наилучший способ, как это сделать.

– У нас в институте работает очень интересная женщина – заведующая кафедрой английского языка, – начал он, когда друг замолчал. – Мне как-то довелось пообщаться с ней, и она произвела на меня сильное впечатление.

– Э-э, да ты не запал на нее, случаем? – приподняв подбородок, с манерами совершеннейшего победителя, шуткой прервал его Летков.

– Хах, – коротко усмехнулся Юрий, сделав это только для приличия и желая скорее продолжить. – Не-ет. Она взрослая женщина и впечатление произвела не внешностью, а развитым эрудированным умом. Так вот, по учебной необходимости ей приходилось не раз стажироваться в США, где она подолгу жила, изучая местную культуру и обычаи. Она рассказывала мно-ого любопытных наблюдений и среди прочего – что у американцев есть одно интересное убеждение. Суть его: если у человека, взрослого человека, нет семьи – значит, с ним что-то не так.

Неторопливо отчетливо проговорив каждое слово в своей последней фразе, Юрий лукаво сощурился и значительно посмотрел на друга.

– Не понимаю, – после недолгого молчания сказал Летков. Ликующая самодовольная радость исчезла с его лица, и только на губах осталась неуверенная, призванная скрыть внутреннее замешательство улыбка. – Что «не так»?

– Неважно что. Просто: если у взрослого человека нет семьи – значит, с ним что-то не так.

– Хэ-х, – какой-то искусственной, напускной усмешкой хмыкнул Летков. – Ничего не понимаю… Про какого человека вообще речь?

– Да про любого. Про любого человека. Про твоего соседа по квартире: если у него нет семьи – с ним что-то не так. Про твоего тренера по плаванию: если у него нет семьи – с ним что-то не так. Про коллегу с работы… – тут Юрий оживился и сощурил глаза, будто припомнив что-то. – Про коллег, кстати, она интересно говорила: у американцев принято иметь фотографии семьи (жены, мужа, детей) на рабочем месте. Это даже по их фильмам можно видеть… Так вот, если у коллеги нет семьи – что-то с ним не так.

– Ну и в чем смысл?

– В этом и есть смысл. Не имеет существенного значения, что не так. Может быть, этот человек властный эгоист и не способен уживаться с людьми; может быть, он является членом сатанинской секты; может быть, он латентный гомосексуалист; или, может быть, он пердит по ночам так, что невозможно находиться с ним в одной квартире. Это не важно! Все это – детали. Суть же одна: если у человека нет семьи – значит, с ним что-то не так!