Читать книгу Железный прапор - Андрей Негривода - Страница 9

– …Знаешь, Андрюха, когда я понял, во что влез по глупости?

– ?

– Когда на следующее утро обнаружил своих «кишлачных знакомых».

– Шли?

– Не то слово… Гнали!

– Ну и как же ты соскочил с того поводка?

– Со страху. Говорил уже…

– Ну-ну, со страху… Знаю я твой страх…

* * *

К тому времени, когда «духи» добрались до НП разведчиков, Игорь успел подняться по склону на 350—400 метров.

Идти в стремительно сгущающихся сумерках было тяжело. Нет, не так. Идти было почти невозможно, но Игорь продирался сквозь «зеленку», подгоняемый сознанием того, что если афганцы обнаружат Крюка с полуживым Малышом на руках, то его друзьям не выжить – Сашка не боец однозначно, а Виталя своего товарища не бросит. И что тогда? Сколько сможет продержаться один боец, лишенный возможности передвигаться? Десять минут? Четверть часа? Это максимум. А потом… Про потом Медведь думать не хотел. Он уводил за собой «духов» с надеждой на то, что, обнаружив его следы, они не станут искать кого-то другого, а пойдут за ним. Игорь надеялся, что погоня продлится максимум до полуночи. Да и зачем больше? Никакой дозор не пойдет в преследование, отдаляясь от базы более чем на 2—3 километра, на то он и дозор. Если есть интерес в погоне, на это дело отряжаются специальные силы. Это правило, аксиома войны – объект нельзя оголять, поддавшись азарту погони. Это военная мудрость, написанная кровью. Так воюют все. На это и надеялся Игорь… Откуда же ему было знать, что такие простые истины неизвестны диким горцам Афгана…

Он целенаправленно, исступленно лез в горы, уводя погоню в противоположную от пути своих подчиненных сторону.

«Еще немного, и все… – уговаривал он себя. – Не бросят же они свои дома без охраны. Ну, побегали немного, не поймали никого, и все. Домой пора! Побегали, и хватит. Мне еще возвращаться надо, я уже и так пару километров намотал в другую сторону. Вас же еще обходить придется, да так, чтобы не заметили, а это еще несколько кэмэ…»

Но «духи» не отпускали. Игорь кожей ощущал их близкое присутствие. Стягивавшимися к затылку ушами. Знаете, как у удирающего от лисы зайца. Тот тоже слушает, что там у него на хвосте, наддавая во все лопатки… Его гнали и гнали, вычислив по следам, что разведчик один – сладкая и легкая добыча.

В 1.10 наш беглец перевалил через гребень ближайшего отрога. Вот теперь-то и стало по-настоящему опасно. Огромная яркая луна, окруженная миллиардами звезд, отбрасывала неверные тени. Почти ленинградская белая ночь… Но сколько ночных охотников, здесь живущих, вышло на промысел, чтобы накормить себя и свои семьи!

Волков Игорь не боялся (и очень напрасно!), как и пернатых хищников, но ночь – это время еще и змей, и скорпионов, да и других разномастных гадов. Полуживой Малыш стоял перед глазами, и Игорь понимал, что если ему не повезет, то это верная смерть – ему-то помочь будет некому…

Поднимаясь в гору, бежать не будешь – пупок развяжется. Медведь облегчал свой путь найденной крепкой суковатой палкой. Опираясь на эту незамысловатую опору, подниматься было легче. Но и не только… Эта палка была еще и способом прогнать засевших в кустах ядовитых «засадников».

Но вот на спуске… Так и подмывало поскакать что было сил, вернее, что остались. Игорю приходилось останавливать себя. И тут дело было уже не только в змеях. И казалось бы, в чем проблема? Обопрись на палку да и беги себе (опытные туристы знают о таком способе спуска). Только это хорошо днем, да и то не всегда, а ночью… Ну, ветку не заметишь, полбеды – получишь по лбу. А если яма? Или расселина между камнями? Тогда все… Хана! От погони не уползешь.

«Не бежать, не бежать! – командовал себе Медведь. – „Духи“ далеко и еще только поднимаются. Фора есть. Не бежать, тише! Со сломанной ногой конец тебе, Косолапый. Не уйдешь…»

Он спускался, стараясь не торопиться, хотя все его естество вопило и требовало бежать. Бежать что было сил. Увеличить разрыв. Удлинить путь «духам»!..

В 3.00, или что-то около того, Игорь услышал раскаты грома. Здесь, так высоко в горах?!. Он поднял мокрое от пота лицо к небу, надеясь поймать освежающие благодатные капли, но ему с высоты ехидно улыбнулась круглым лицом белая луна.

Пусто, ни облачка…

«Дзюба „духов“ долбить начал, наверное… Далеко. Далеко меня загнали. И не отвяжутся же, падлы, – шесть часов уже гонят…»

До места их НП, над кишлаком, разведчики дошли за неполных три часа, сторожась и оглядываясь, шли медленно…

«Крюк должен суметь вытащить Малого часов за пять – это максимум. Там километров пять, ну, может, чуток побольше. Виталя жилистый – дотащит. Хоть и кажется щупляком. Зря, что ли, на „полосе“ всегда первым был во взводе? Он, должно быть, уже с Орликом… Теперь и мне сваливать пора – забодали уже эти охотники за человечинкой…»

Он все шел и шел, ощущая каким-то невероятным чувством, что его не бросили, не оставили в покое. А «гроза» за перевалом все бушевала и бушевала – Дзюба решил уничтожить душманский отряд. И по всему было видно, что «духи» с этим его решением были категорически не согласны. Даже тут, на расстоянии почти в десять километров, Игорь слышал ожесточенность этого боя…

* * *

– Ты зря смеешься, Филин. Что мне тогда было-то, 19 лет от роду? Опыта никакого…

– Вы же тогда уже больше полгода по Афгану в рейдах бегали.

– Ну и что? Там были и такие, что всю срочную прослужили, сидя в ЗАСе в Кабуле, за два года по паре рожков и выпустили из своих «калашей», да и то на стрельбище…

– Ну уж не бригада спецназа ВДВ – это ты загнул. А тем более ее разведбат. Сам же рассказывал, что из рейдов не вылазили.

– Уж тебе-то, командиру РДГ, не стоит объяснять, что такое разведка.

– Ну да, да, тишина и тишина, и только в крайнем случае…

– Вот то-то и оно… Нет, мы, конечно же, успели пострелять за это время, но, знаешь, Андрюха, тот бой у нас всех был по-настоящему первый. Вернее, у них, у пацанов, я-то в это время козлом скакал по горам.

– Ты тоже пострелять успел.

– Успел… У нас в том бою половина взвода легла, вместе с Орликом. Он потом посмертно орден Ленина получил…

– А Малыш с Крюком?

– Виталя гигант! Он полуживого Сашку до взвода за четыре часа допер. Сумел пройти с ним сквозь «духов» и все доложить взводному. Представляешь?

– Повезло…

– Сто пудов! Но и сам молодчина! А потом этот бой… Тяжелое ранение… Это оказался действительно последний для них рейд. Малыш очень долго, уже на гражданке, отходил от того укуса. Получил вторую «За боевые заслуги»…

– А Крюк?

– Красную Звезду. И первую группу инвалидности…

– Контачишь с ними?

– А сам как думаешь?

– Ну, я бы…

– А на хрена тогда глупости спрашиваешь? Они же мне братья…

* * *

К четырем часам ночи Медведь почувствовал, что больше не сможет сделать от усталости ни шагу.

«Все. Finita la komedia. Пошло оно все к бениной маме. Спать хочу!»

Забравшись в кусты, он свернулся калачиком и тут же уснул. И ему было уже глубоко плевать на то, что погоня может его найти. Будь что будет…

Эх, знать бы ему тогда, что вымотавшиеся «духи» тоже остановились, почти одновременно с ним, решив продолжить погоню с первыми лучами солнца. Ему бы еще немного сил, немного, до утра, и тогда удалось бы уйти, оторваться от этого «хвоста». Знать бы, что тебя ждет… Хотя бы на один день вперед! Сколько можно было бы изменить!.. Но не дано нам.

…Он проснулся от того, что не мог полноценно дышать – одна из ноздрей была плотно перекрыта. Счастье, что Игорь не тронул лицо рукой, а только открыл глаза. Явившаяся его глазам картинка… Да что там скрывать! Коротко остриженные волосы поднялись дыбом и напряглись до звенящего состояния стальной проволоки. А состояние ступора парализовало все тело. Это был ужас. Дикий, животный ужас!..

По ночам иногда становилось довольно прохладно, и «местные жители» искали место погреться – до зимней спячки еще очень далеко, а с прохладой нужно бороться. Кто где сумел… ЭТО сумело на лице Медведя, согревшись его теплым дыханием. ЭТО было рыжим скорпионом… Крупным рыжим скорпионом(!), скорее всего, самкой…[24]

«Хана… – первое, что подумал Игорь. – Двинуться не успеешь, как засадит жало в нос. Тогда все, максимум час, и хана…»

Это действительно так – укус самки скорпиона в голову смертелен независимо от времени года, а реакция, с которой бьет скорпион, не сравнима ни с чем. Это доли секунды, миг!.. Оставалось только ждать, пока эта тварь уползет восвояси. Сама уползет. Тогда, когда захочет… Или согреется под солнышком. Часа через три… И поползет по своим делам. Можно, конечно, подождать, только вот одна загвоздка… «Духи»… Шедшие в погоне…

Сжав осторожно пальцы, Медведь ощутил в ладони небольшую ветку. Шипы больно впились в ладонь, и эта боль отрезвила.

«Только смахнуть с рожи, и все…»

Только!!!

Едва дыша, он стал поднимать лохматую колючую ветку. Подсохшие листочки еле-еле зашумели под утренним ветерком и… Скорпион проснулся. Лежавший вдоль рыжеватого тельца хвост внезапно встал дугой, а венчавшее его смертельное жало застыло в нескольких сантиметрах от глаза Игоря. А еще он почувствовал, как напряглись передние клешни гадины. Это членистоногое было готово к атаке. Прямо сейчас…

«Ну, что, член ногастый, кто кого? Бля!.. Даже глаз не закрыть – сразу ударит, а он уже готов…»

Простившись со всем, что было дорого, Медведь резко махнул колючей веткой по лицу, по открытым глазам. Жест отчаяния…

И он успел…

А скорпион все же ударил. Это невозможно заметить глазом, но подсознание навсегда зафиксировало в памяти момент, когда жало впилось в сухую ветку…

А потом, обессиленный физически и опустошенный морально этой борьбой, Игорь продолжил свой бег. Только теперь он стал верить в свое спасение. Хотя до него еще нужно было дойти, доползти, добежать…

Склон закончился удивительно быстро. Перемахнув с ходу метровой ширины пересохшее русло чего-то, Игорь, не сбавляя темпа, полез на кручу.

Болтавшийся все это время за спиной «РПК» колотил прикладом по бедру, одновременно впиваясь сложенными сошками под лопатку. Все еще полная фляга со спиртом, как ни странно, оттягивала разгрузку. Вторую ляжку колотила саперная лопатка[25], да еще титановый двадцатикилограммовый «бронник»… Но Игорь пер вверх, словно робот.

Медведь опомнился только тогда, когда грохнулся всем телом, перевалив через кряж.

Воздух в горах закончился… Разрывавшиеся легкие пытались втянуть в себя его жалкие остатки. Жалкие потуги астматика, или карася на песке…

«Ну, нет, „душки“, теперь-то я просто так не дамся. Теперь я по-настоящему стал спецназом. Потрудиться вам придется. Ох, как потрудиться!..»

С трудом отдышавшись, он вернулся на несколько метров назад к гребню и стал наблюдать.

Погоня только-только взошла на соседний холм. На часах – 6.30.

«А ведь проспали вы меня, натуральным образом. Дети гор…»

Склон противоположной «горки» просматривался довольно хорошо – не все ж тут «зеленка» – и длился метров 600—700. А потом начинался подъем. Да такой крутой, что… Да и гребень Игоря был много выше.

Два с половиной километра или больше пройти в горах – это не меньше трех часов, если идти быстро, не опасаясь, что из-за ближайшего валуна в тебя ударит свинцовая очередь. Если просто идти по горам по своим делам. Вверх-вниз… Погоня – это немного другое… Они отставали от Игоря на три с лишним часа. Самое время рвануть во все лопатки!..

«Ну, суки! Спецназ гнать, как зайца?! Хер вы угадали!»

Самонадеянный дурак!.. Мальчишка!..

Игорь установил сошки своего пулемета на этом злополучном гребне и, прижав приклад к плечу, прицелился в преследователей. Он был намного выше и мог неспешно поупражняться в стрельбе по «ростовой мишени». Если бы еще учел расстояние, то, может быть, все и получилось бы… Молодость и самомнение… Очередь легла далеко впереди погони, и «духи» залегли и расползлись по редким кустам.

«Попрятались, суки! А если еще разок?»

Вторая очередь, понятно, тоже не принесла результата. Но теперь его начинали гнать озлобленные такой наглостью опытные воины…

* * *

– Во ты мудак! На кой тебе стрелять-то было нужно?! Судя по твоему рассказу, мог бы спокойно уйти. Спокойно, Игорь, без напряга уйти. Вспомни, как нас Алихан гнал. Через полстраны почти, и то ушли!

– Да уж, Алихан был не чета тем пастухам. Наш волк, думаю, все девять лет провоевал. Я тебе не говорил раньше, все недосуг было, но я про него еще в 83-м первый раз услышал, в Пандшерском ущелье.

– Это когда «За службу…»[26] получил?

– Тогда…

– А в Пандшере за Львом[27] охотились?

– Охотились… Кто за кем?! А-а, чего там!.. – Медведь в сердцах махнул рукой. – Потом расскажу…

– Ну а тогда?

– Тогда? Тогда я еще желторотым придурком был. Думал, шугану их и пойду себе спокойненько. А к вечеру на шоссе выйду.

– Догадываюсь, что было дальше.

– Во-во… Только догадываться и можно. Мне тогда эти пионерские костры в собственной жопе дорого обошлись. Но и догорели окончательно. Такой фуйни я больше никогда не делал…

– Че, серьезно думал их достать? С такого расстояния? Да еще себя обнаружил.

– То-то и оно. Придурок – одним словом…

* * *

Ему бы тогда уйти по-тихому. Следы запутать и уйти. Так поступил бы любой мало-мальски опытный разведчик. В горах три часа форы – это шанс выжить, 50 на 50, а может, и больше.

Зелен был Игорек, молод и зелен. Да еще наслушался баек про то, что спецназ никогда не отступает. Дуралей…

Когда задание выполнено, а на карте стоят жизни солдат, еще как отступает! Тут уж не до красивых слов – жизнь пацанов важнее личных амбиций. Не знал Медведь этого, не мог знать, да и не понял бы никого, скажи ему в тот момент, что нужно использовать такой редкий на войне шанс и валить во все лопатки… Его друзья были в бою, а он удирал? Ну уж нет!

…После неудачных очередей Игорь припустил вниз, нисколько не заботясь о том, чтобы смотреть под ноги. Вперед и вниз! Склон был очень длинным, не менее километра, редко усыпан небольшими камнями, но что самое главное – вел на юго-запад, а значит, к шоссе. Правда, на пути была горка, не меньшая, чем та, с которой он стрелял, но теперь сержант уверовал в свои силы и, главное, в свою удачу…

«Йо-хо-хо! Мы красные кавалеристы и про нас! Йя-ха! На холмик заберусь, еще раз шугану „душариков“, а там и до наших всего ничего. И-и-я-ха! Пошел, ретивый! Ч-ча-ча! Или на пулеметы их вытащу! Ах-ха, е-е! Ушел я, уш-ш… Гы-ы-гых!..»

Это случилось уже в самом конце этого сумасшедшего спуска.

На небольшой кочке нога подвернулась…

Всем своим немалым весом Игорь рухнул на руку. Раздался противный хруст, а сзади по затылку его ударил болтавшийся на спине «РПК». И сознание не сдюжило, отключив окружающий мир… И слава богу, что эта голова знала крепкие удары на ринге, а ее владелец все же умел держать удар. Опыт, он и в Африке опыт…

Может, пяти минут, а может, и меньше хватило Игорю, чтобы прийти в себя. Он сел и стал оценивать свое плачевное теперь уже состояние.

«Кисть сломана – без вопросов! – Он осторожно ощупывал левую руку. – И с ногой что-то, твою мать! Дебил, придурок, бля! Размечтался о кренделях небесных, мудило! И что теперь? Как?!»

Тяжело припадая на ногу, Медведь поковылял дальше…

Это падение стоило ему многого… О левой руке можно было забыть – она стремительно опухала, наливалась синевой и била в голову нестерпимой болью. Но была еще и нога. Нога, которая отказывалась идти. Скорее всего, это был вывих, тяжелый, сложный вывих. А впереди была гора, длиннейший подъем, на вершине которого, может быть, и лежало спасение…

Игорь с тоской смотрел вверх и проклинал себя.

«Теперь все, кранты. Догонят однозначно. Не уйти. Не уйти теперь. Идиот ты, Игорь, ах какой идиот! Теперь только залечь на вершине остается. Давай, боксер, вперед…»

Уже и солнце перевалило далеко за полдень, а он только-только сумел добраться до вершины. Пот катил градом, боль темной шторой застилала глаза, и Медведь рухнул на камни. Сколько он так пролежал, неизвестно, но, немного отдышавшись и придя в себя, взглянул вниз и понял, что дальше идти некуда. Погоня уже подбиралась к тому месту, где все и случилось… Фора во времени была потеряна. Еще час, ну, может, немного больше, и «духи» взойдут на склон, а там… Только оттягивать агонию да себя мучить… А можно и по-другому. Именно так и поступил молодой сержант. Не позволила ему гордость сделать иначе…

…В 15.30 на радиоузел соседствующего с бригадой полка штурмовых вертолетов пришло сообщение от одного из экипажей, патрулирующего окрестности шоссе в районе перевала Саланг:

– Вижу бой. Малая группа «духов» осаждает горку. Наверное, отловили кого-то. Могу поддержать огнем.

Счастье Медведя было в том, что только-только вернувшиеся из этого рейда потрепанные роты разведбата находились в бригаде, а Дзюба после жестокого разноса начальства за немалые потери сидел у своего старого друга, подполковника ВВС, командира вертолетного полка.

– Передай экипажу, – вяло отреагировал комполка, обращаясь к своему лейтенанту-связисту. – Пусть пройдутся разок, пригладят НУРСами и возвращаются к патрулированию. Может, сами афганцы чего-то не поделили…

– А в каком районе, говоришь? – подал голос Дзюба.

Лейтенант взглянул вопросительно на своего командира и, получив немой кивок согласия, ответил:

– Квадрат 14—32.

– Да это же…

– Ты че вскинулся-то, от того места, где ты «духов» лущил, это километров 20 по горам, не меньше.

– Это мой сержант!..

– Ты в своем уме, Сергей? За неполные полтора суток пройти столько, да по горам? Не поверю. Никогда не поверю!

– Это он. Дай «вертушку» – я сниму его оттуда.

– Брось, майор.

– Дашь?!

– Не дам! Это армия, а не «хочу – не хочу». Не дам!

– Сука ты, подпол, сука! Этот мальчик, без опыта, решился потянуть на себя погоню, чтобы его подчиненные, из которых один полуживой, вернулись. Ему всего-то 19 лет, Гриша!

– Но как же без приказа? Не могу!

– Наплюй!

– А голову снимать с кого будут? С тебя?!

– С меня, Гриша! На себя все возьму, из армии уйду, но этого пацана нужно спасти. Или сам возьму пару «вертушек», силой. Ты меня знаешь!

– Ладно, «спец», хер с тобой!..

Нет, не был сухарем летчик, да и была тому причина – его сын служил свою срочную службу в ВДВ, в Кандагаре… Кому как не отцу понимать?

– Сержант! Комэска второй ко мне, срочно! – крикнул он через дверь. – Иди, Серега, бери с собой кого там хочешь. Через пятнадцать минут вылетишь двумя машинами за своим сержантом…

– Сочтемся, Гриша…

– Вали отсюда, майор…

* * *

– Ну, в общем, сняли меня с той горки, Андрюха.

– Тяжко было?

– Не знаю. Мне тогда было все по фигу. С жизнью попрощаться успел…

– Тоже мне спецназ ВДВ.

– Злой ты…

– Да ладно. Не понимаешь, что ли?

– Все понимаю, командир. Чего там…

– Ну и…

– Я тогда кое-как соорудил себе гнездышко и залег за «РПК»… Сам понимаешь, рука – это еще полбеды, но вывих был такой, что и шагу не ступить. Как я на ту гору влез, до сих пор не понимаю… Вот такие-то дела. А духи шли медленно. Так что отстреливаться я начал примерно минут за десять до того, первого вертолета. А еще минут через сорок два «крокодила» проутюжили склон и меня сняли. Сам Дзюба прилетел!

– Повезло…

– В нашем деле без этого никак, сам знаешь, командир.

– Знаю-знаю…

– Потом госпиталь в Ташкенте… Какие там медсестрички, братишка-а! Это просто что-то!

– Казанова хренов.

– Каза или нова, но попасся я там всласть. Есть что вспомнить…