Читать книгу Огненный торнадо - Андрей Негривода - Страница 8

В Фергане шла война… Настоящая. Без шуток. Улицы растерзанного города патрулировали армейские. На БТРах или БМП. Иногда встречались и БМДшки[6], штатная техника ВДВ и «Витязя». То тут, то там вспыхивали ожесточенные перестрелки, басовито лаяли башенные КПВТ, а иногда подавали голос и скорострельные пушки. В подразделениях уже были потери… Уже сгорело несколько БТРов, подбитых из невесть откуда стрелявших гранатометов. Шли полномасштабные (!) боевые действия… В Фергане шла война…

Филин наблюдал за городом в иллюминатор «вертушки» и понимал, что глубоко ошибся, когда сказал себе: «Вот и все!»

Какое там, на хрен, все!!!

Они приземлились на хорошо охраняемый аэродром близ Ферганы – место дислокации батальонов «Витязя». Их ждали. Около вертолетной площадки находилось несколько «таблеток», готовых с рук на руки принять освобожденных группой людей. А еще… Здесь был Батя. Он стоял, словно былинный витязь, приложив ладонь козырьком ко лбу, и неотрывно смотрел на приближающиеся вертолеты. Воин! Настоящий русский богатырь, с напряжением ожидающий из похода свои дружины… Уж на что огрубели души у ребят, а и они зачарованно смотрели на встречающего их Батю…

– Становись, – устало скомандовал группе Филин после выгрузки. – Равняйсь! Смирно!

Он обернулся к подходившему командиру:

– Товарищ полковник!.. – начал было доклад, но Батя его прервал:

– Вольно, вольно! И… Разойдись.

Строй рассыпался для того, чтобы сгрудиться вокруг своих командиров.

– Ну, что, шпана, вернулись?!

– Так точно! А шо? – улыбнулся неунывающий Медведь. – Погуляли, пробзделись в горах. Муллу вот попутно обженили!

Тычок кулаком под лопатку Игоря и дружный взрыв смеха были тому подтверждением.

– Это все, чем вы там больше недели занимались, пока мы здесь узкоглазых плющили? – хитро прищурился Батя.

– Ну, еще там кое-что, по мелочи, – подал голос Бандера. – Удвухсотили тридцать шесть «духов», плюс караван-баши Бека…

– Базу с заводиком и кучей дури запустили на орбиту, – продолжил Змей.

– И вытащили из зиндана семнадцать рабов, – закончил Бай.

– Совмещали приятное с общественно полезным? Так я понимаю?

– Так точно!

– У-ух, анархисты!!! – Батя хлопнул Филина по груди ладонью и… Разинув рот, смотрел на упавшего навзничь Андрея и захлопотавших над ним Медведя и Муллу.

– Не понял?

– Вот, – Бандера протянул полковнику бронежилет Филина, на котором в четырех местах были видны пулевые отметины и погнуты титановые пластины.

– Ты какого фуя молчал?! – заорал Батя на Медведя. – Ну-ка грузите его в «таблетку»! Бегом! Кто был рядом?!

– Я, Батя, – отозвался Бандера.

– С какого расстояния лупили?

– Близко. Метров двенадцать-пятнадцать. Ему еще повезло, что двухрядный «лифчик»[7] был. Да и тот насквозь… Броник только и остановил…

– Да у него, наверное, все ребра сломаны, вашу мать! – Батя поддерживал носилки с уже пришедшим в себя Андреем. – Быстрее, засранцы, бегом!!!

– Что за шум, а драки нет? – подал голос Филин.

– Я те дам шум! Почему не доложил?

– О чем?

– О ранении!

– Так ведь нет же ранения!

– Пижон! Вот когда селезенку высрешь, тогда и поймешь – было ранение или не было! – Батя разозлился не на шутку, и Андрей предпочел промолчать…

…Тут же, на аэродроме, в развернутом полевом госпитале в присутствии Бати Филина осматривал майор-военврач.

– Ну, что у него?

– Молодой человек, а вы часом родились не в шубе и валенках? – пробормотал озабоченно эскулап.

Торс Филина был разукрашен четырьмя огромными лилово-красными, с кровоподтеками, синяками.

– М-м-да! Ну, что же, – протянул майор. – Сломано всего-то одно ребро. Внутренние органы не пострадали. Хотя удар был очень сильным. Гематомы пройдут, со временем. Еще одно ребро с трещиной. Повезло, одним словом, чрезвычайно!..

– Вы его к себе берете?

– Конечно! Сделаем тугую повязку на грудь и на несколько дней в койку – ему просто необходимо отлежаться!

– Батя!.. – подал голос Филин.

– Молчать! Медицине виднее. Группа задачу выполнила, даже перевыполнила, так что не хрен тебе по расположению шарахаться. Пять дней лежать! Так, доктор? – Батя обратился к майору и, увидев, как тот согласно кивнул, продолжил: – Это приказ! А попробуешь нарушить – отправлю, на хрен, в Ташкент или Москву. Одного отправлю, так и знай, без группы!

Батя покинул палатку, не переставая что-то возмущенно бурчать.

Здесь, в полевом госпитале, Филин узнал о судьбе своих друзей: Ганса и Дока. Их доставили на «вертушках» 25 января. А принимал их все тот же майор. У Дока действительно были разорваны связки голеностопа, и он отделался гипсом. А вот с Гансом было сложнее. Майор сделал ему операцию, но в полевых условиях этого было явно недостаточно. В общем, улетели ребята в Москву долечиваться в госпитале Бурденко.

Лежать без дела Андрей не мог. Поэтому и слонялся туда-сюда, помогая, по мере своих сил, санитарам и медсестрам. То воды поможет поднести, то грязное, окровавленное белье донести до прачечной. Его гнали отовсюду, невзирая на то, что офицер, и просили не мешать и не путаться под ногами. Но Андрей все равно придумывал себе посильную работу. Деятельная натура и постоянное беспокойство о своей группе не давали ему покоя, раз за разом выгоняя из палатки. Да и стыдно было Филину – вроде бы здоров с виду, а рядом лежали раненые мальчишки-солдатики. И такими глазами смотрели они на офицера, что Андрею было не по себе:

«…А они ведь думают, что я спрятался здесь! Шкурку берегу!..»

Неделю Филин донимал своего врача, майора-мучителя, как он думал, чтобы тот его отпустил.

– Рано тебе еще бегать, юноша!

– Ну не могу я рядом с этими мальчишками лежать! Стыдно мне! Как же вы не понимаете?!

– Это ты с ними на пару не понимаешь, что ранения бывают разного рода. И не зли меня, старлей! Доложу твоему полковнику, а он мужик крутой, как я понял, – улетишь, на фиг, в Москву, и все.

– Э-эх! Злые вы все!

– Ладно-ладно, потерпи еще день-другой – я тебя сам выгоню.

– Когда?

– Скоро. Отстань, старлей! – Майор делал вид, что злится на Филина, заканчивая бинтовать его грудь.

И Андрей уходил несолоно хлебавши, злясь на всю медицину на свете, на Батю и на себя, так неаккуратно подставившегося под автоматную очередь.

5 февраля на утренней перевязке майор произнес наконец-то заветные слова:

– Ну, так, молодой человек, думается мне, что пора тебя отпускать – окреп ты, старлей, немного, да и общее состояние выше среднего. Собирай свои пожитки и вперед.

– Есть, товарищ майор!!! – прогорланил Андрей.

– Пацан! Прав твой полковник – пацан и есть, – улыбнулся эскулап, прочитав в глазах Филина неподдельную радость. – Иди уже, вояка!

Через полчаса Андрей уже стоял напротив Бати, а тот, будто нисколько не удивившись, спросил с ходу:

– Пойдешь с группой?

– Конечно!

– Куда, знать не хочешь?

– По фигу!

– Хорошо!.. Пойдете в составе десантуры на городишко Фрунзе. Задачу в общих чертах я тебе поясню, а подробности – у Медведя, он уже в курсе… Вы идете на усиление к «голубым». Им удалось в этом городище заблокировать «индейцев»[8], но что-то там не пошло – те взяли в заложники местную школу и детский садик. Вместе с детьми, их родителями и учителями-воспитателями. Короче! Ситуация по нашему профилю, и, кажется, «дяди Васи» ее не очень-то контролируют – решить они ее не могут потому, что не умеют, потому, что их этому не учили… Там уже сидит Джо с одним взводом. А вы идете на усиление, скорее Джо, чем ВДВ… Ясно?

– Подробности, детали?

– Подробности у Медведя, детали у Джо. Давай, Филин, действуй и не подставляйся больше по-дурному, очень тебя прошу, – устало произнес полковник. – Если грохнут тебя там – в отряде не появляйся…

…До Фрунзе добрались за полтора часа. Колонна вэдэвэшников шла медленно, и путь в неполных пятьдесят километров затянулся.

– Ну, что тут у вас? – спросил Андрей у Джо.

– Ты, это, не высовывайся! – затянул тот Филина за угол полуразрушенного дома. – Тут у них снайперок работает! И классно работает, сука! На пятьсот метров. Уже шестерых десантников уложил, гад!

– Это откуда же такой экземпляр? На «полкило»[9], говоришь, работает? – профессионально поинтересовался Филин, понимая, какого класса должен быть этот стрелок!

– Сам спросишь, если получится…

– Ну, так что?

– Довольно большая группа боевиков – морд двадцать или больше, до взвода, короче… Слушай, Андрюха, а с какого перца я (!) тебе докладываю обстановку – ты ведь мой подчиненный, пусть и формально?

– Сам знаешь… Что дальше-то, Олег?

– …Десантура их… Выбила из Фрунзенского и пятнадцать километров гнала сюда. Удвухсотив по дороге больше десятка. Ну, а во Фрунзе они зацепились за школу и детсадик. Из последнего их выкинули час назад, но они отходили к школе, прикрываясь детьми, падлы! Короче! Сейчас все в школе. В заложниках у них приблизительно до сотни детей и взрослых. Вооружены толково: гранатометы, несколько РПК, и работают четыре «кукушки». Но один, сука, особенно лютует – лупит на любое движение… Обороняются грамотно… Подходы открытые. Нам и зацепиться-то не за что – ни одного мало-мальски целого строения в радиусе пятисот метров. Как раз для этого…

– Фуево, – задумчиво произнес Филин.

– Куда уж хуже…

– Ну, а дальше-то что?

– Они, скорее всего, ночи ждут, Андрей. По темноте-то уходить легче, но мы их зажали капитально – никуда не денутся. Так что ночь переждем, а там они и сами созреют – жрать захотят или еще чего. Побазарить с командиром, например. А мы с тобой пока будем прикидывать, как эту коробочку открыть, чтобы заложники не пострадали. Согласен, Филин?

– Других вариантов пока я не вижу, Олег…

Джо был прав. После полуночи боевики попытались вырваться из здания школы… Сначала подняли ураганную стрельбу из окон, потом несколько раз шарахнули из гранатометов и под шумок пошли на прорыв. Однако десантники были на высоте. Они отбили вылазку и загнали «индейцев» обратно. И те вынуждены были вернуться в здание школы, оставив на его ступеньках четверых неудачников. Вся эта кутерьма длилась около часа, и ребята Джо и Филина не оставались безучастными. Собственно, уменьшением банды на четверых боевиков обязаны были непосредственно Филину. Не подвели его ни глаз, ни любимая СВД… А потом все успокоилось, как будто и не было ничего. И вот тогда-то и случилось непредвиденное…

В рации Джо послышался какой-то хрип, треск, а затем вдруг, словно совсем рядом, раздался голос:

– Ты меня слышишь, начальник? – с сильным азиатским акцентом проговорила рация. – Слышишь меня?

Джо и Филин переглянулись: «Оп-палюли!» Нужно было отвечать.

– Кто на связи?

– С тобой говорит Бекмурза Атабай! Не удивляйся – у меня япошкина рация со сканером, я всех вас слушаю, – похвастался бандит и продолжил: – У меня здесь больше сотни заложников, и я, бай, хочу говорить с большим начальником. Ты большой начальник?

Джо взглянул на капитана-деснтника, и тот кивнул в знак согласия.

– Да, я большой начальник и командую здесь! – ответил Джо.

– Это хорошо, уважаемый! Слушай меня. Я хочу, чтобы ты дал уйти мне и моим людям из Фрунзе.

– А что взамен, Бекмурза?

– Я убью не всех. И, может быть, не трону детей. От тебя зависит. Думай, начальник. Я свяжусь с тобой через час, а чтобы ты хорошо думал, смотри сейчас на двери школы. К тебе идет один из этих баранов…

Они втроем бросились к разрушенному зданию, из-за которого хорошо просматривалось крыльцо школы. По ступенькам уже спускался какой-то местный житель, мужчина. Видно было, что он очень боится. Ежесекундно оглядываясь и не решаясь сделать следующий шаг.

– Иди, иди к ним! – раздался грубый голос из темноты. – Туда, к ним иди, баран тупой!

Мужчина, еле волоча ноги, вышел из школьного двора и поплелся через улицу туда, где находились Джо, Филин и капитан-десантник. Расстояние было довольно значительное. Несчастный шел медленно, сжавшись в комок. Вдруг, схватившись за правое ухо и дико завизжав, он упал на землю, а затем, выгнувшись дугой, показал им свои окровавленные шаровары.

– Забери его, начальник, стрелять не буду, не бойся… И посмотри на этого жалкого червяка… Думай. Хорошо думай, – раздался в рации голос бандита.

Ребята, подхватив раненого, потащили его к БТРу. Мужчина, судя по всему, местный житель, был без сознания. Под прикрытием домов, в свете фар им занялся санитар, а Филин тем временем уже делился своими наблюдениями с офицерами:

– Стреляли из «глухого» «ствола», скорее всего из «винта»[10], судя по ранениям – из СВД такого не сделать. И откуда только добыли?.. Стрелок экстра-класса! Если честно, сомневаюсь, что смог бы сделать то же самое, а я, поверь мне, капитан, знаю в этом толк, – обратился Андрей к десантнику. – Он этому узбеку, или кто он там, ухо сбрил! Представляешь?! И это ночью! И с жопы кусок мяса срезал. Не прострелил, а срезал!

– Ни ху-ху себе ху-ху!

– Да! И интервала между выстрелами практически не было. Это попахивает либо какой-то спецслужбой и соответствующей подготовкой, либо спортсменом уровня олимпийской сборной.

– Если у этой падлы достаточно патронов, он нас не подпустит к школе никогда – по одному передвухсотит, – проговорил Джо.

– И я о том же! Серьезная задачка усложняется на пару порядков, а свои возможности он нам показал, – задумчиво произнес Андрей. – Необходимо связаться с Батей.

– Ладно, Андрюха, я иду на рацию, а ты пока что посмотри за школой – может, еще что увидишь…

…Светало. Около шести вновь «проснулась» рация Джо:

– Начальник! Это Бекмурза!

– Слушаю тебя!

– Я тебя знаю, начальник. Тебя зовут Джо! – Офицеры переглянулись. – Ты не обманул, ты и правда большой начальник. Ты, наверное, полковник? А твой Батя – генерал, так?

– Так, Бекмурза.

– Я так и думал! Я слушал рацию, когда ты уничтожил дело моей жизни. Вернее, не ты, а твой Филин. Я слышал, как ты сказал: «Всем отбой!» Тебя слушаются – это хорошо! Ты, наверное, какой-то спецназ, потому что прийти с юга, через хребет, мог только спецназ. Ты меня слышишь, Джо?

– Я слушаю тебя.

– Я хочу, начальник, чтобы ко мне пришел твой Филин.

– Он уже в Москве! Зачем он тебе?

– Даю тебе ровно сутки, начальник! Хочу посмотреть на этого Филина. Хочу видеть человека, который разрушил то, что я строил много лет.

– Мне нужно связаться с командованием.

– Давай, начальник. Но у тебя только сутки. Придет Филин – я отпущу половину детей… Хочешь? А если не придет – буду отпускать по одному, каждый час, на небо к Аллаху… Давай думай, начальник. Если решишь раньше, просто позови меня – я услышу, – засмеялся Бекмурза и отключился.

– Бля! Что делать?!

– От же шакалюга!!! – в сердцах произнес десантник. – Ехать тебе нужно, Джо. Бери-ка ты БТР и дуй в Фергану. Час туда, час назад, ну, еще плюс-минус… Доложи своему Бате. Тут видишь, как все завернулось. И рацию не включай! Эта падла все слышит!

– Он прав, Олег. Давай дуй к Бате – время есть. А мы пока… Может, еще придумаем что-нибудь.

Через минуту взревел двигатель БТРа, и Джо умчался в Фергану…

7 февраля десантники и «краповые» предприняли попытку освободить заложников, но штурм был отбит. Казалось, что боевики имели неисчерпаемый боезапас. Огрызались длинными очередями из каждого окна, заливались РПК и свирепствовали снайперы. Потеряв нескольких человек, десантники откатились назад – они не могли применить в полной мере свои возможности, опасаясь за жизни детей.

– Я не обиделся на тебя, Джо, – заговорила рация голосом Бекмурзы. – Я ждал тебя!

– Чего ты хочешь?

– Мне нужен один Филин! Только он! У тебя есть еще четыре часа. Я больше с тобой говорить не буду – устал. Если решишь – пусть «Урал» с тентом заедет задом к ступенькам. Филин должен быть в кузове, без оружия и бронежилета. Ты меня слышишь?

– Да!

– Когда увижу, что он в кузове один, – отпущу половину детей. Потом я уеду, а много моих людей останется. Они будут ждать моего сигнала. Если за мной поедут – детей убьют. Потом я свяжусь с тобой, начальник, скажу, что делать дальше. Но сначала я уйду с Филином и еще несколько детей возьму с собой, на всякий случай. Это все, начальник! Когда «Урал» пошлешь, скажи в рацию: «Бекмурза, я иду». Я тебя услышу.

– Умный, гад! – проговорил Батя, слушавший весь разговор. – Ну, что будем делать, сынки?

– Я пойду, Батя! Вариантов он нам, падла, не оставил, – произнес Андрей.

– Да! Опытный волчара. Сучий хвост! Не могу я тебя, Филин, ему в зубы положить!

– Дети важнее! Пойду я, командир…

– Мы тебя вытащим, сынок! Погонами своими клянусь!.. Или сам с «калашом» к нему приду!.. Ты не волнуйся – мы рядом будем. Веришь мне?

– Если бы не верил – не шел бы. Мне и самому жить охота…

Ребята Филина готовили «Урал». Придумали несколько тайничков, в которые положили «стечкин», несколько боевых ножей, еще кое-что… Они очень надеялись, что все это может пригодиться их командиру. А Андрей смотрел на эти приготовления абсолютно бездумно. В голове было пусто. И не просто пусто. В ней был вакуум. Полный ВАКУУМ!!!

«Эх, если бы не дети!..»

– Все, пацаны, хватит стараться. Если он не полный кретин, то у меня просто не будет возможности воспользоваться всем этим барахлом.

Ребята угрюмо молчали.

– Будем надеяться, что он меня не грохнет в первые три минуты. Ему же отомстить хочется: Восток – дело тонкое, как говорил товарищ Сухов.

– Мы тебя вытащим, братишка! Я его на куски порву, зубами грызть буду! – тихо сказал Бандера.

– Все! Пошел я…

…«Урал» с заведенным двигателем стоял вплотную к невысоким школьным ступенькам. Филин смотрел на темный провал двери и ждал. Бек не торопился выходить, чего-то выжидал, но Андрей понимал, что продлится эта неопределенность недолго – не станет такой матерый, битый волк дожидаться дня и давать тем самым в руки десантников лишний шанс. И оказался прав. Вскоре Филин увидел в дверном проеме какое-то движение. Напрягая зрение, он всматривался в эти размытые силуэты и не мог понять происходящего. И только спустя несколько секунд…