Читать книгу Разведывательно-диверсионная группа. «Индеец» - Андрей Негривода - Страница 17

Апрель 1982 г. Кабул. 350-я пдп, 1-й пдб...
«...Сын – за отца!..»

– Товарищ капитан! Сержант Сабиров прибыл для дальнейшего прохождения службы!

Артур стоял навытяжку перед своим будущим командиром роты, капитаном Нестеровым.

Этот бравый разведчик был однофамильцем первого русского воздухоплавателя, и именно поэтому его рабочий позывной был «Пионер». А может, еще и потому, что, по слухам, уже успевшим дойти до ушей Артура, был человеком совершенно бесшабашной храбрости и всегда лез вперед первым... В общем – Пионер...

Капитан был очень высок, широк в плечах, с могучим торсом, и при первом знакомстве всегда создавалось впечатление, что он был эдаким средневековым эллином или атлантом, который может подпереть своими плечами небо... В общем... Если бы и понадобилось кому поискать эталон советского десантника, то лучший, чем капитан Нестеров, вряд ли нашелся бы!

...Правда, много позже, Артур, уже, будучи бойцом отряда, познакомился с Медведем и Бандерой, которые были просто голиафами от ВДВ, но про них ваш покорный слуга уже написал в книгах «Железный прапор» и «Бандера», и это уже две совершенно другие истории...

... – И что? На хрена прибыл? – громогласно прогудел Нестеров, поглядывая с высоты своего роста на Артура.

Что и говорить, но такой же, «настоящей статью десантника» Артур похвастать не мог – крепкий, широкоплечий, ростом он не выдался – пошел в киргизские крови, и росточка был невысокого, всего-то 171 сэмэ... Эдакий квадрат с кривыми ногами, а вот это наследие досталось ему уже от кровей казачьих, – все его предки были прекрасными верховыми наездниками, как и сам Артур, который с детства всей душой любил лошадей, а вот ноги у казаков... Чего скрывать-то? Ноги у всех наездников смахивают на колесо...

– Служить!

– Служить?! Кем?

– На должность «замкомвзвода», во взвод разведки лейтенанта Топоркова.

– Вон оно как! И что?

Капитан смотрел с высоты своего роста на этого паренька и мысленно улыбался: «Ну, и что же ты, красавчик узкоглазый, ответишь? – Об этом назначении он уже знал от комбата, но Пионеру важно было знать, каков в его роте будет новый «замок» у Топора. Не рохля ли? Вот и устроил спектакль. Спасуешь небось, а?»

– А ничего, товарищ капитан... – ответил Артур как-то зло. – Я назначен заместителем командира взвода по приказу капитана Полуянова и прошу разрешения приступить к исполнению своих служебных обязанностей...

– Ну, то, что комбат именно тебя ко мне направил, – я знаю... – Кажется, у Нестерова ничего не получилось – «крепок в коленках» оказался казачок, и это вселяло надежду. – Ты вот что лучше мне поведай... Почему ты, мил человек, по окончании «учебки» получил три «сопли» на погоны, а не две, как все остальные, прочие?

– Так решило командование учебного полка... – ответил Артур, уже понимая, на что намекал капитан.

– Ты что, самый выдающийся был? Или очень с начальством «дружил»? Особенно с «особистом» «учебки»?

– Я никогда не был «дятлом», если вас интересует именно это, товарищ капитан!..

И вот тут-то на Артура и накатила, захлестнула волна злобы, на такую вопиющую несправедливость – взыграла, что называется, казачья кровь:

– Выдающимся я никогда не был, но и в последних не ходил, товарищ капитан! Просто... Так получилось, что в «учебку» я попал уже младшим сержантом – меня по моему рапорту, по семейным обстоятельствам, отчислили из Ташкентского Ленинского училища...

Капитан посмотрел внимательнее на форму Артура и зацепился взглядом за «краб»[5] Московского СВУ, висевший на кителе сержанта рядом с «куполом»:

– Так! А это что еще за номера? Этот знак зарабатывается, сержант! Хочешь сказать, что ты успел закончить Московскую «кадетку»? – Пионер непроизвольно потрогал своего «краба», на котором было написано «Калининское СВУ». – Или, может, ты его одолжил у кого, чтобы произвести большее впечатление?

– Так точно! Закончил! – ответил Артур и зло посмотрел капитану прямо в глаза.

И... ротный отвел взгляд...

– Кх-м!.. Озадачил ты меня, сержант... – Капитан подошел в раздумье к окну. – Ну, и чего же ты из училища побежал? Из общевойскового, да еще и в десант?

– Я не бегал, товарищ капитан! Просто так сложилось...

– Что сложилось? Домино?

– Отец у меня в Афгане погиб... В прошлом году, в конце сентября... Он в этом полку служил... Вот я рапорт и написал...

– Подожди-подожди! – вскинулся Пионер. – Что-то я не сообразил сразу!.. Сабиров твоя фамилия?

– Так точно!

– А майор Сабиров, значит...

– Батя...

– Вона оно как!.. – протянул капитан с пониманием. – Значит, Наиль твоим отцом был?

– Так точно...

– М-да... Дела... А ты знаешь, что попал служить не просто в его полк, а даже в его батальон?

– Уже знаю, товарищ капитан... Мне товарищ капитан Полуянов об этом рассказал...

– Ну да... Все правильно... Полуянов только с января должность комбата принял... После твоего бати... – Капитан подошел к Артуру и протянул свою лопатообразную ладонь для рукопожатия: – Значит... сын за отца повоевать решил?

– Так точно, товарищ капитан!

– Что ж... Уважаю!.. А батю твоего я знал!.. Очень хорошо знал!.. Дружили мы, сержант... А как командир... Дай бог, чтобы Полуянов таким же комбатом оказался... Эх! Наиль!.. Человечище был и командир настоящий!.. И погиб, как настоящий командир... Земля ему пухом и вечная память...

...Капитан задумался тогда недолго, вспоминая своего погибшего друга, напрочь позабыв о том, что перед ним стоит его сын и его, Пионера, новый подчиненный...

Очнулся он от своих мыслей минут через десять и посмотрел на Артура:

– И что же мне теперь с тобой делать, сержант?.. По бытовкам прятать?

– Зачем? – не понял Артур.

– Я своего друга сберечь не сумел... А теперь ты тут!.. Если я теперь еще и его сына потеряю, то тогда...

– Я воевать в Афган приехал, товарищ капитан! – Артур твердым, решительным взглядом посмотрел в глаза ротному. – Воевать! За батю моего отомстить! А не по бытовкам прятаться! Если не дадите, я напишу рапорт о переводе в другую роту командиру батальона майору Полуянову!

– Ладно! Не кипятись, казачина! – улыбнулся капитан, и Артур понял, что он прошел и этот экзамен. – Навоюешься еще! Этой войны еще на всех хватит!.. Добро! Иди во взвод, доложи лейтенанту Топоркову, что у меня на представлении ты уже был... В общем... Добро пожаловать в «Полтинник», сержант Сабиров!..

Май 1982 г. Афганистан. Панджшерское ущелье.

«Он хоть и Лев, а огня боится, как и все коты!..»

...Август 1990 г. Расположение спецотряда «Сова»...

...Они, уставшие, вновь сидели на все той же лавочке под раскидистой ивой и продолжали прерванный на несколько месяцев разговор...

– Вот так я и попал служить в «Полтинник», командир... И, что называется, попал с корабля на бал... – проговорил Индеец.

– Что, сразу же понеслась «звезда» по кочкам?

– Да, Андрюха. Именно так и получилось!.. 16 мая началась 5-я Панджшерская операция... И, как оказалось потом, из всех девяти операций, проведенных против Ахмад-Шаха Масуда, именно эта операция оказалась самой успешной...

– Слушай, Артур... Весной 82-го я только-только 8-й класс средней школы окончил... – Андрей немного покраснел, словно то, что он был младше по возрасту, было чем-то постыдным. – Я о тех операциях практически ничего не знаю... А ты – непосредственный участник... Расскажи, а?

– Да что я-то могу тебе рассказать, командир? Я же простым «замком» был, обыкновенным сержантом!

– Но что-то же ты знаешь? Ты же потом еще полтора года после нее в Афгане парился! Наверняка с кем-то разговаривал, что-то слышал... Ты же разведка, Индеец!

– Ну не без этого, конечно...

– Вот и рассказывай!

– Только все это довольно приблизительно... Точно я могу рассказать только о своей роте!

– И о роте тоже! Давай!

– Ну, ладно, слушай. – Индеец потел ладонью лоб и заговорил: – Руководителем той операции назначили начальника штаба 40-й армии генерал-майора Тер-Григорьянца...

И постепенно перед глазами Филина стала разворачиваться вся картина той масштабной войсковой операции в Панджшерском ущелье...

...Общим замыслом боевых действий предусматривалось: применением фронтовой, армейской авиации и огня артиллерии нанести по мятежным группировкам бомбово-штурмовые и артиллерийские удары. А затем, нанося главный удар вдоль долины реки Панджшер и отвлекающий удар по долине Горбанд в направлении кишлака Джабаль-ус-Сарадж и города Бамиан, силами соединений и частей 40-й армии и Вооруженных сил правительства Афганистана разгромить вооруженные отряды моджахедов в этом районе.

Для расчленения системы обороны моджахедов предполагалось осуществить высадку тактических воздушных десантов в составе 20 советских и афганских батальонов в долине реки Панджшер с одновременными действиями подразделений 108-й мотострелковой дивизии вдоль долины. К третьему-четвертому дню операции при поддержке авиации планировалось завершить уничтожение выявленных формирований мятежников в трех зонах Панджшерской долины. В последующем рассчитывалось оказать помощь населению и содействовать местным органам в установлении народной власти в населенных пунктах долины реки Панджшер...

В общей сложности к этой операции привлекалось тогда около 12 тысяч человек, из которых 4200 человек – в качестве «тактических воздушных десантов»...

Всего в операции было задействовано 36 батальонов, 20 афганских и 16 советских, и более 320 единиц бронетанковой техники: танки, боевые машины пехоты, бронетранспортеры, 155 орудий и минометов, 104 вертолета и 26 самолетов!..

Боевые действия развивались в целом по намеченному плану.

...Главные события начались в ночь на 16 мая, когда разведывательные подразделения 11 разведрот почти без боя захватили все господствующие высоты у входа в долину Панджшер. В следующую ночь 3-й батальон 177-го мотострелкового полка, опираясь на подразделения разведчиков, захватил очередные важные высоты на глубину до 10 километров от входа в долину и закрепился на них...

17 мая, за два часа до рассвета, командиры соединений довели задачу на ведение боевых действий в Панджшере до афганских войск, а с 4 часов утра войска приступили к крупномасштабной операции по уничтожению панджшерской группировки мятежников, одновременно продолжая отвлекающие боевые действия в Горбанде – эти действия длились до 20 мая.

В 5 часов по одному батальону от 191-го мотострелкового полка и афганской 14-й парашютной дивизии были десантированы в районы кишлаков Руха и Мариштан...

После нанесения мощных авиационных ударов на всю глубину выполняемой задачи и огня артиллерии части 108-й мотострелковой дивизии перешли в наступление...

Батальоны 180-го и 181-го мотострелковых полков продвигались в пешем порядке по высотам, слева и справа от Панджшера, на удалении 5—6 км от центра долины под прикрытием своих бронированных групп, которые вели огонь с места.

Усиленный 2-й батальон 180-го мотострелкового полка под командованием тогда еще капитана Руслана Аушева с отрядом обеспечения, действуя в качестве передового отряда дивизии, на максимально возможной скорости под прикрытием подразделений разведки и батальона 177-го полка мотострелков, оборонявших господствующие высоты, а также других батальонов 180-го и 181-го полков, действовавших на флангах, при поддержке авиации и артиллерии стремительно начал выдвигаться в направлении кишлаков Руха и Базарак с целью быстрейшего соединения с высаженными десантами.

...После огневой обработки площадок высадки десантов в течение первого дня операции в четыре зоны на глубину от 40 до 100 километров высадили шесть батальонов, в общей сложности свыше 1200 человек, а затем еще восемь батальонов.

Все это позволило застать моджахедов врасплох, расчленить их вооруженные отряды и приступить к их уничтожению по частям, а развернувшиеся ожесточенные, вплоть до рукопашных, бои, в основном за господствующие высоты, не допустили массового отхода противника по многочисленным ущельям, прилегающим к долине...

Части 108-й мотострелковой дивизии, преодолевая упорное сопротивление мятежников, продолжали свое продвижение вперед...

При этом батальоны, действующие в пешем порядке вдоль ущелья по горам, при поддержке артиллерии и вертолетов завязали боевые действия, захватывая господствующие высоты, ущелья, тропы, и прикрывали действия передового отряда – второго батальона 180-го мотострелкового полка, который продвигался по долине на бронетехнике, встречая мины и завалы на единственной прижатой к горам дороге вдоль реки Панджшер...

5

«Крабом» называли значок, который получали выпускники суворовских училищ Союза. От автора.)