Читать книгу Величайшие музеи мира - Андрей Низовский - Страница 15

Болгарский город Габрово известен всему миру как столица юмора. О нем рассказывают легенды. Однако реальный Габрово – это прежде всего город мастеров. По преданию, он и основан был мастером-кузнецом, Рачо Ковачем, и во все века славился своими ремесленниками. Сегодня об этих славных традициях напоминает «Етыр» – этнографический парк-музей под открытым небом, расположенный на окраине Габрово и посвященный истории болгарских ремесел. Здесь воссозданы старинные габровские промыслы и быт XVIII–XIX вв.

На первый взгляд Етыр никаким другим словом, кроме как «поселок», и не определишь. Ну, может быть, еще «слобода». Однако всего лишь на первый взгляд. Ибо в действительности это музей ремесел под открытым небом, а официальное название его такое: архитектурно-этнографический комплекс «Етыр».

Габрово. Этнографический комплекс Етыр

Етыр построен в 1960-е гг., когда многие в Болгарии стали понимать, что старым ремесленным традициям грозит исчезновение. На свете есть немало этнографических экспозиций, расположенных под открытым небом, но габровцы, несмотря на их легендарную «скупость», превзошли многих. Они воссоздали в первозданном виде ремесленные мастерские, построенные сто и даже двести лет назад, свезли сюда наиболее интересные постройки со всего округа, а то, что не смогли сохранить или перенести, реконструировали. А затем созвали мастеров, знакомых со старой технологией, вручили им точные копии старинных инструментов и сказали: «Творите!»

Вскоре здесь заработали водяная мельница, мастерские по изготовлению деревянной посуды, ножей и галунов, красильня, лесопильня. Затем в «Етыре» появились мастера кузнечного и столярного дела, шляпники, ювелиры, вязальщицы и вышивальщицы, гончары, ткачи… Так и значится «Етыр» в справочниках – действующий, живой музей!

Все здания в «слободе» построены по типу конкретных домов известных старых мастеров – с мастерскими и лавками на первом этаже и жилыми помещениями – на втором. Ни одна мастерская не повторяет другую. В них смонтированы подлинные станки, приспособления и механизмы, которые собирались по всему габровскому краю. Вы можете заглянуть в кузницу, ковроткацкую или ювелирную мастерскую. Все, что делают руки мастеров, продается тут же, в маленькой лавке (разумеется, старинного образца), сложенной из тесаного камня и крытой плоскими каменными плитами. Говорят, в этом тоже проявился характер местных жителей: если из чего-либо можно извлечь выгоду, габровец извлекает ее обязательно и не сходя с места.

Ныне в «Етыре» можно увидеть «в действии» двадцать видов ремесел. При этом – никакого электричества! Все станки и приспособления приводятся в действие водой. Вода вращает мельничные жернова и валы токарных станков, точила и веретена, движет гребни чесальных машин и деревянные механизмы шерстобитни, приводит в ход мощные пилы, взрезающие толстые лесины. Вода струится по наклонным канавкам и канальчикам, несется по деревянным желобам, брызжет из-под заслонок, бьет «гейзером» и, успокоившись, стекает в быструю реку Сивеку, чтобы потом влиться в Янтру и продолжить путь к Дунаю…

Из горна вылетает сноп розовых искр. Это мастер качает мехи, раздувая огонь. Потом он переносит раскаленную заготовку на наковальню и звонко бьет молотом. Под его ударами рождается лезвие охотничьего ножа…

Женщины развешивают на перекладинах между врытыми в землю столбами тяжелые, с длинным ворсом «халиште» – ковры из овечьей шерсти. С перил мостика свисают новенькие, яркие – красные, зеленые, желтые – только что выстиранные покрывала и коврики. Стирают их здесь же, в огромном деревянном чане, куда с силой обрушивается вода. Она бешено колотит ткань, так что никаких моющих средств, к радости габровцев, не требовалось. Очевидно, это был первый в истории «патент» на стиральную машину, «Паспорт» к машине в местном варианте звучит так: «Вода чистая, белье белое, а мыло – целое»…

На крутящемся валу, приводимом в действие силой воды, насажена деревянная болванка. Мастер прижимает к ней резец, вьется мягкая стружка, и из грубой древесины начинают проступать очертания плоской деревянной миски – «гаванки», или фляги для ракии, или глубокой солонки. Когда требуется внимательно осмотреть изделие, мастер берется за длинный рычаг, снаружи опускается заслонка, преграждая путь воде, вал останавливается…

В пламени паяльной лампы, усиленном вдуваемым через трубку воздухом, плавится серебряная проволока. Металл капает крохотными каплями и застывает на куске асбеста. Ювелир осторожно берет их щипчиками и припаивает к основе – получается зернь. А то разогревает витую из нескольких нитей проволочку и плетет узоры, или наносит на украшение точные штрихи и наплавляет черновой сплав. Рядом поблескивает законченная филигрань…

В древней деревянной постройке жернова перемалывают зерно. Специальное устройство громко трещит, показывая, что бункер почти пуст, и зовет мельника – дать работу «разошедшемуся» жернову. В деревянном ларе возвышается холмик муки – она родилась из пшеницы несколько минут назад. Сама мельница-долапкиня весьма преклонного возраста: ей уже более полутора столетий…

Музей дробится, распадается на картинки. Складываясь вместе, они образуют машину времени. Она делает скачок через много десятилетий и переносит посетителя музея в прошлое. О том, что передо вами все же музейная экспозиция, напоминает лишь одна деталь: надписи возле домиков – «Сооружения не трогать!». А потрогать так хочется…

Мастерские и лавки, расположенные по другую, левую сторону реки, представляют собой так называемые ремесленные ряды. Здесь продаются керамические, кожаные, золотые, серебряные и медные изделия – образцы художественных ремесел, старинные болгарские деревянные музыкальные инструменты и др. Не забыты и кондитерские изделия, которые приготовляют по старинным рецептам. Посетители могут посидеть за чашечкой кофе в старой кофейне.

Но вот наступает вечер, и город мастеров затихает. Сложив свои инструменты, разъезжаются по домам ремесленники. Кроме сторожей здесь не остается ни души: ведь «Етыр» – это город-музей, в котором никто не живет…