Читать книгу Русские Сказки. «Сказки Урала» - Андрей Павлов - Страница 3

Мчится вьюгушка пурга

     по полям взвывая,

стынет в холоде земля,

     от середь до края.

Царь-Мороз обходит в ночь

     стылые владенья,

а Пурга ему во след,

     ходит серой тенью.

Вот деревня у реки,

     огоньки мерцают,

дровни грузят мужики

     да собаки лают.

А в избе у бережка,

     в маленькой светёлке,

держит девичья рука

     длинную иголку.

Скачет нить, плывёт узор,

     лишь стежки мелькают,

слышен тихий разговор,

     девушки болтают.

Обсуждают молодцов

     что им любы больно,

сокровенные слова,

     льются речкой вольной.

Две девицы, две сестры

     хрупки словно ивы,

обсуждая женихов,

     говорят красиво.

И у каждой свой резон

     свой герой, защита

коль обидит кто девиц,

     не простит обиду.

За окошком, где пурга

     вдруг мелькнула шапка,

распахнулась дверь в сенях

     сразу стало зябко.

В дом заходит Царь-Мороз

     в ледяных алмазах,

молвит: «Слушал я как вы,

     похвалялись разом.

Что ж посмотрим каковы

     молодцы герои,

и пойдут ли вас спасать

     зимнею порою?

Вы же будете мне шить

     снега покрывало,» —

хлопнул в белую ладонь

     в доме пусто стало.

Рано утром, лишь заря

     встала над деревней,

вышли два богатыря

     из избушки древней.

Знать проверить молодиц

     женихи собрались,

по любимым голосам,

     знать натосковались.

Снег скрипит под сапогом

     к бережку подходят,

двери настежь у избы

     в сенях вьюга бродит.

Молодцы вбегают в дом

     но пуста светёлка,

лишь на столике в углу,

     швейные иголки.

Да скулит дворовый пёс

     лезет под полати,

что же делать молодцам,

     где невест искать им?

Долго-ль, коротко-ль,

     но вот женихи готовы,

взяли верные мечи,

     по кольчуге новой.

Запрягли своих коней

     и в студёной рани,

поскакали сквозь леса,

     до ведуньи Агни.

День и ночь сквозь снег и лёд,

     по лесам дорогам,

и вернётся ль кто из них,

     к отчему порогу?

Вот в лесу стоит изба,

     а за ней болото,

в небо шлёт дымком труба,

     значит есть там кто-то.

Кони встали у крыльца

     братья у порога,

за спиной крылом судьба,

     дальняя дорога.

Входят в дом вокруг дурман,

     запах трав сушёных,

дым толчёных порошков

     и кореньев жжёных.

От окна на них глядит

     древняя ведунья,

филин с вороном сидят

     на плечах колдуньи.

«Проходите, коль вошли» —

     Агни им сказала,

стол дубовый у окна

     скатертью застлала.

Дланью водит над столом,

     говорит: «Скатёрка

накорми гостей скорей,

     что не ели долго».

И мгновение спустя,

     скатерть заискрилась,

блюдо с рыбным пирогом,

     мигом появилось.

Квас, хрустящий каравай

     и груздей тарелка,

за прислугу у стола,

     суетится белка.

Сели братья, взяли квас

     выпили поели,

Филин с вороном тот час

     им на плечи сели.

Агни молвит: «Знать с нуждой,

     в дом мой постучались,

раз вам птицы на плечах,

     сесть не побоялись.

Говорите, в чём нужда,

     в чём нужна подмога?

не смотрите, что стара

     не судите строго.

Вижу я как сквозь пургу,

     сквозь метель скакали».

Братья о своей беде,

     всё ей рассказали.

– «Знаю как помочь беде», —

       молвила ведунья,

– «Только будут вам мешать

       леший и колдунья.

Чтоб найти вам след сестёр

     надо мне зерцало…

но его чтоб получить

     трудностей не мало.

Через три девять земель

     у хребта Урала,

спит в пещере царь Кощей,

     там лежит зерцало.

Коль готовы вы рискнуть

     значит в путь дорогу,

я же, сокола с собой

     дам вам на подмогу».

Братья в ноги поклоняясь,

     молвили: «Спасибо,

без твоих советов, мы

     сделать что, смогли бы»?

Кони мчат во весь опор,

     сокол в небе вьётся,

кто им путь загородит,

     вряд ли засмеётся.

Долго-ль, коротко-ль, но вот,

     двадцать дней проходит,

и к отрогам древних гор

     сокол их приводит.

Леший напустил туман,

     как с пути не сбиться?

– «Где дорога? Помоги,

     выручай нас птица»!

 Братья сокола взмолясь,

     отпускают в небо,

он взлетает до вершин,

      что под вечным снегом.

Вот пещера, к ней тропа

     вьется по отрогам,

клёкот сокола помог,

     им найти дорогу.

У пещеры кони враз,

     вдруг остановились,

и в пещеру не идут,

     братья как не бились.

В пеший строй богатыри,

     сокол на перчатке,

из пещеры песнь слышна,

     голос ясный, сладкий.

Братья сели отдохнуть,

     тяжесть навалилась,

захотелось им заснуть.

     Птица как забилась!

Закричал, заклекотал,

      замахал крылами

Сокол колдовство прогнал,

      братья разом встали.

И пошли быстрее вглубь

      по крутым ступеням,

Тот кто строил, мерил тут,

      не людским саженем.

В глубине огромный зал

        и дворец хрустальный,

Здесь Кощей веками спал,

        под покровом тайны.

Входят братья во дворец,

        что хранит зерцало,

На столе стоит ларец

        в центре тронной залы.

А в ларце то, жемчуга,

        золото, каменья,

И зерцало в уголке

        в хрупком обрамлении.

Старший видит этот клад

         и теряет разум,

Что не камень, то бриллиант,

         как не взять всё сразу?

Младший молвил: «Вспоминай,

         Агни наставленье,

Царь Кощей проснётся в миг,

        лишь возьмём каменья.

Сил его не нам считать,

        с ним не нам тягаться»,

Старший спорит: «Как же брат,

        можно удержаться?

Ведь за каждый бриллиант,

        купим пол столицы,

Будут славные пиры,

        будем веселиться».

Вот он руку протянул,

         что бы взять, не мало,

К счастью, взгляд его скользнул,

         прямо по зерцалу.

А в зерцале, проступили

        очи что любимы,

Тех, что чуть  не позабыли,

        в миг вернулись силы.

Взял зерцало и скорей

         с братом удалился,

Добежали до коней,

         сокол в небо взвился.

И пустились по лесам

        вскачь, что было мочи

С гор, что тянут к небесам,

        скачут дни и ночи.

Двадцать дней они в пути,

        к Агни возвратились,

На дворе конец зимы,

        и они явились.

Агни зеркало берёт,

         нежными руками,

Заклинание поёт,

         щёлкает перстами.

И волшебное зерцало

         рябью пробежало,

Замутилось, замерло,

         снова задрожало.

Вмиг по хрупкому стеклу

         поплыли картины,

Как похитил Царь-Мороз

         девушек любимых.

Как увёз их во дворец

         скрытый за снегами,

И закрыл в огромный зал,

         за семью замками…

Молвит Агни: «Дело худо,

        Царь-Мороз великий маг,

Вам без помощи волшебной,

        с ним не справиться никак!»

«И не супьте тут бровями!

        Не качайте головой!

Царь-Мороз покончит с вами,

        просто лишь махнув рукой!»

«В этом деле, я не помощь,

        вам поможет Маг-Огонь,

Вас к нему, в земные тверди

        Отвезёт мой верный конь».

«Сокол пусть слетает с вами.

        Пригодится в нужный час,

а пока прощайте братья,

        знает кто, увижу-ль вас?»

Смотрят братья, у дороги

        дивный конь копытом бьёт,

Машет гривой, ржёт призывно

        в путь дорогу их зовёт.

Братья сели друг за другом

        головой конь покачал,

В твердь земную дал копытом,

        вьюгой по полю помчал.

Пролетел как ветер вольный

        за ущелье среди скал,

Сквозь огромную пещеру

        в глубь земную, поскакал.

Скачут братья, мрак стеною

        только чу, смотри в дали,

Показались, засверкали

       ярко красные огни.

Видят, чудная картина

       дивный терем из стекла,

Окна красного рубина

       крыша злата, серебра.

На коньке, алмаз сияет,

       освещает всё вокруг,

У стены огонь пылает,

       замыкает терем в круг.

Двери терема открылись,

      на порог выходит маг,

Молвит: «Странная картина,

      гости жалуют никак.»

«Знаки Агни, конь волшебный,

       дивный сокол у гостей,

двадцать лет я их не видел,

       и не слышал новостей».

Братья из седла спустились,

        До земли поклон дают,

И не спешно, с чувством, чинно,

        В двери терема идут.

А внутри чудес волшебных,

         не сочтёшь всех, просто тьма,

Если все их перечислить,

        хватит месяца едва.

Возле двери истуканы,

        держат факелы в руках,

Сто картин в тяжёлых рамах,

        статуэтки на столах.

Роспись право, что за диво

        дивный сад шумит листвой,