Читать книгу С чего все начиналось - Андрей Павлович Колясников - Страница 3

Алексей не видел людей уже очень давно, если не считать Сергея, но и тот в понимание Алексея Андреевича не более чем медведь, лишь с различием местного колорита – бурый. Сергей Валерьевич Сомов, может и ассоциировался у Марьина с сильным волосатым зверем, но все же был своим – родным молчуном, напоминавший о «большой земле», которая еще была далеко, и Луна казалась ближе.

Командировка подходила к концу, как и год невыносимой тоски. Возвращение же домой должно было стать, словно первый день здесь – наполненный свободой. Казалось бы, где может быть большей свободы, чем на этом, так сказать, «крайнем севере», но снега превратили мир, вокруг Марьина, в некую «зону отчуждения», заковавшую своих гостей в ледовую камеру.

Последний день – можно бы наслаждаться, пить спирт с молчуном, но как назло антенны были сбиты местными зверями, и по утвердившемуся, уже давно, графику, сегодня была очередь по обслуживанию станции Алексея. Когда Марьин шел к точке, вытолкавшей его на мороз, был полный штиль, но лишь стоило повернуть назад, как ветер заглянул в гости. Будто озорной мальчишка со двора ветер свистел так, что закладывало уши, он бил по щекам и забирался холодными руками под одежду, лаская вспотевшую скорлупу человека.

Быстро передвигая лыжи, Алексей захлебнулся сопротивлением дыхания. В мире, сотканном из белой ткани, можно легко заблудиться – здесь верх и низ едины, лишь мазки серого и синего, во всех их оттенках, на полотне картины. Следы на снегу покажут пилигриму путь в тепло деревянной колыбели льдов – главное не сворачивать с него.

Скрип подножной крупы смешался с эхом волчьего стона. Вой был все ближе и ближе, пока не стал настолько сильным, что предал себе очертание в виде четырех силуэтов на пути Марьина. Волки бежали в предвкушение сладкого мясо, и этих «гурманов» мог остановить только выстрел.

Вскинув винтовку, Алексей смотрел в прицел, но усталая дрожь в руках отводила наказание от серых обидчиков – три выстрела – все в «молоко». Он нажал на курок еще, и кровь окрасила белое полотно севера. Прицелился… и новая жертва, затем третий волк лег на снег, но один все же достиг цели. Серый хищник прыгнул, и Марьин почувствовал дыхание смерти из оскала волка – тело хищника пролетело над головой, предавая вес тела Алексею.

Хруст, под пластиковыми опорами ног, толкнул движением вниз человека, в одно мгновение вода окутала его. Марьин попытался всплыть, карабкаясь наверх, но путь преградил лед. Искать место падения, не было времени – легкие сковывало в тиски. Алексей, разбивая кулаки, бился в толще замерзшей воды. Глоток, и носоглотка онемела болью, мозг взорвался, опустив веки, усмиряя хозяина.

– Как хорошо. – Алексей, не открывая глаз, наслаждался теплом. Он хотел попросить Сергея налить чай, но воспоминания о ранее произошедшем событии, напугали его. Марьин поднял веки и немного расслабился – он лежал на шкурах, закутанный в плед у костра в чуме. Напротив, сидел крепкий низкорослый старик, он курил трубку, изредка поглаживая ладонью седую бородку с длинными усами, что спускались далеко вниз.

Одежда незнакомца была из медвежьих шкур, капюшон полушубка кусал верхней пастью голову своего хозяина, а взгляд его устремился на прячущегося под пледом белого человека. Старик, заметив очнувшегося «утопленника», заулыбался, и морщины открылись на его лице, а, без того, маленькие глазки стали как два резца на коже.

– Проснулись. – Незнакомец выдохнул бриллиантовую магию, и протянул кружку Алексею. – Пейте, а то совсем плохо будет, не дойдете до деревянного чума. – Запах трав ударил в нос. Алексей залпом осушил чашу, и напиток обжег горло, будто чистый спирт он жаром опустился в желудок, закружив голову.

– Кто вы? – Выдавил из себя Марьин.

– Меня зовут Чуба, – представился старик. – Я хозяин этих мест.

Марьин слышал о том, что в этих краях есть малые народы, но их ни кто еще не видел.

– Я Алексей…

– Мне известно ваше имя, – перебил его Чуба – оно написано у вас на одеждах. Вы, наверное, думаете, что вас спас я? – Алексей положительно кивнул – ему было странно ученость старика в русском языке. – Нет, вы ошибаетесь. Вас спасла моя дочка Янука, а я уже слаб и очень стар, чтобы нырять за человеком под лед.

Занавес шатра отворился, и на пороге появилась прекрасная, черноволосая смуглянка с голубыми глазами. Ее стройное тело было обнажено, лишь белая шкурка на талии прикрывала бедра. Длинные волосы легли на высокую грудь. Кровь Алексея вскипела, щеки бросило в жар, он смутился, но оторвать взгляд от девушки не мог. Она очаровала его своей красотой, заставляя сердце биться чаще. Черноволосая дива присела рядом с гостем на шкуры, и Марьин почувствовал, что теряет сознание от слабости, но все же взял себя в руки.

Дева о чем-то спорила со стариком на неизвестном Алексею языке, ее голос был тонок, нежен и невинен, становилось не понятно, оправдывается она, или же наоборот, но посему Чуба настоял на своем, и красавица виновато опустила голову, лишь изредка поглядывая на гостя исподлобья.

– Это Янука. – Пояснил Марьину старик. – Она говорит, что вы должны решить сами, а я говорю мое слово в этих местах важнее, так как Чуба здесь хозяин. Правильно? – Алексей кивнул, хотя и не понимал, о чем идет речь – считая возраст умнее и опытнее. – Мои дни сочтены, а дочь не имеет мужа. – Теперь стало ясно, начинается сватовство, но Марьин был и сам уже готов сделать предложение Януке, и увезти ее с собой на «большую землю», а если понадобиться, то украсть обнаженную диву. – До того, как мой дух воссоединится с предками, я должен благословить вас.

– Я согласен забрать ее. – Вырвалось у Алексея. – Я готов, хоть сейчас – только скажите.

Старик громко рассмеялся и, переведя дух, вновь затянул трубку.

– Не спешите, молодой человек. – Продолжал Чуба. – Вы еще ни чего не знаете. – Его лицо стало серьезным, и морщины разгладились, словно их вовсе и не было, а Янука улыбалась – ее щеки украсил румянец. – Я наблюдал за вами весь год, и понимаю, что вы хороший человек, но мы не те, кем кажемся. Вам придется остаться здесь навсегда, забыть о прошлом – оставить все и всех. Вы готовы к этому?

– Я… я не знаю. – От былой пылкости не осталось и следа – вопрос встал ребром. Алексей пытался не смотреть на Януку, но не мог оторвать от нее взгляд.

– Понимаю вас. – Чуба постучал трубкой о камень у костра, вытряхнув пепел. – Ваш ответ вы скажите на рассвете. Янука проводит вас и объяснит, что надо будет сделать. Помните: она ваш спаситель. Идите с миром, а утром если вы улетите – то тем вы скажите «нет». Да сохранят вас Боги.

Алексей был в замешательстве, он встал, и хотел было надеть куртку, но Янука остановила его:

– Не надо – там тепло. – Ее рука прикоснулась к пальцам Марьина, и вновь голова Алексея пошла кругом, но теперь не от травяной настойки. Ладонь Януки была также нежна, как красота ее хозяйки.

Выйдя из чума, Марьин обомлел. Небо затянул закат, переливами красного и золотого. Вокруг зеленелась свежая трава, а вдалеке виднелась хижина, пышущая клубами дыма, как Чуба из своей трубки. Янука взяла Алексея за руку и повела по тропинке к домику. Он не чувствовал своих ног, ему казалось, что он плывет по воздуху.

– Здесь так всегда. – Говорила она. – Но это только для нас.

– Для кого – для вас? – Не понял Марьин, хотя его мозг уже давно отказывался что-либо понимать.

– Для медведей. Вы люди видите нас другими, как и весь этот мир. Коли ты захочешь забрать меня с собой, – словно прочитала она его мысли – то я не могу – мой мир здесь. А если ты улетишь – не обидишь меня, лишь заставишь мое сердце скучать и грустить. Потом, меня отдадут за другого медведя, и мы больше не когда увидимся.

Алексей очень не хотел этого, но и не мог оставить все там – в прошлом.

Они уже совсем подошли к дому, и Марьин обнял ее, словно боясь отпустить. Янука приняла объятья, вслушиваясь в каждое слово, что шептал ей сильный мужчина с пышной бородой и пшеничными волосами:

– Я не знаю, что это – магия или сумасшествие, но я полюбил тебя с первого мгновенья, как увидел. Может я любил тебя всегда. Скажи, что мне сделать, чтобы быть с тобой. – Он целовал ее лицо, но она оттолкнула его, и все вокруг стало как прежде – заснеженным. Перед ним стоял белый медведь на задних лапах, он произнес голосом Януки:

– Позови меня на рассвете – так ты скажешь «да». – …И убежал вдаль, сливаясь с горизонтом.

Когда Марьин зашел в дом, он услышал от Сергея больше слов, чем за целый год. Сергей ругался и бранился, говоря о том, что потерял его, и хотел было начать поиски, но Алексей этого не слышал – перед глазами была она, похитительница его сердца и разума. Он ворочался всю ночь в поисках самого главного ответа в своей жизни, и он его нашел…

Лишь первый луч солнца проник в окно, Марьин, вскочив с кровати, и выбежал за дверь.

– Янука! – Голосом взрывал он холод.

От крика проснулся Сергей, увидев, что Алексея нет на его койки, а вещи на месте, он заподозрил неладное. Лишь Сомов отварил дверь, как тут же ее захлопнул, за ней было два медведя. Сергей схватил флешь-веер, но звери уже пропали.

Более Алексея Андреевича Марьина ни кто не видел. Поговаривают лишь, что к этому домику часто приходит белый медведь с уголком пшеничного цвета на груди, а с ним всегда его голубоглазая медведица.