Читать книгу Мы так живём. Книга 3. Предназначение - Андрей Петрович Алфёров - Страница 7

Всё лето за городом проходили тренировки боевых групп. На фабрике создали четыре группы по пять человек, и инструкторы проводили интенсивные занятия как по физической подготовке, так и по тактике и боевым приёмам с применения ножей, огнестрельного оружия. Но самое большое внимание уделили обучению рукопашного боя с подручными средствами – с дубинками, палками, камнями, верёвками, цепями и всем тем, что может попасться под руку.

К сентябрю группы были готовы и забастовочный комитет начал подготовку к короткой трёхдневной забастовке, которую планировали начать 28 сентября, а 12 сентября, неожиданно для комитета, начали забастовку три завода и шесть фабрик Северных округов.

Администрации бастующих предприятий согласованно обратились к Правителю с просьбой о помощи в прекращении забастовки. Они наняли рабочих, которые должны выйти на место бастующих, но забастовщики не пускали их на территорию. Правитель согласился помочь и на пятый день забастовки на бастующие предприятия были отправлены отряды полиции и стражников, которые начали силой открывать ворота и проводить на территорию новых работников. Начались столкновения. Рабочие пытались противодействовать полицейским, но те применили слезоточивый газ и начали задержания особо активных забастовщиков. Забастовка была подавлена. Всего на предприятиях было задержано больше четырёхсот человек. Были и раненные. Всех, кто в понедельник не вышел на работу по причине ранения или задержания, уволили с работы. Больше пятисот семей остались без средств к существованию.

После этих событий в комверке появилась статья Че Гевары, в которой он выдвинул идею создания на фабриках и заводах комитетов помощи уволенным. Эти комитеты, писал Че Гевара, можно создавать на базе забастовочных комитетов. Также Че Гевара призвал рабочих всех фабрик и заводов создавать такие комитеты, даже, если они пока и не участвовали в забастовках. Эти комитеты он назвал профсоюзными комитетами. Задачами этих комитетов должны стать: защита рабочих перед хозяевами фабрик и заводов, а также организация экономической борьбы в виде забастовок и подготовки петиций с требованиями. Дальше в своей статье Че Гевара описывал как должны быть организованы профсоюзные комитеты. Комитеты должны будут создавать профсоюзные организации, состоящие из трудящихся.

После этой статьи, параллельно с подготовкой забастовки, Тран предложил создать профсоюзный комитет на фабрике Мари.

В среду 28 сентября забастовка началась.

На фабрике было только два входа – основной с большими двустворчатыми воротами и двумя проходными и задний вход с узкими, в одну машину, воротами и одной проходной. Тран Фулти с комитетом решили на задний вход направить для охраны одну боевую дружину, а три оставить на главном входе.

Мари в это утро пришла в свою контору к восьми. Они с Валерием решили, что она должна действовать как настоящий фабрикант. В девять секретарша сообщила, что звонят из администрации фабрики:

– Соединяйте, – распорядилась Мари и взяла трубку, – здравствуйте, кто это?

– Директор фабрики Мо Сигул.

– Здравствуйте Мо, что у Вас?

– Началась забастовка.

– Что хотят?

– Сократить рабочий день и уменьшить нормы.

– То есть, всё сводится к увеличению зарплаты при меньшей работе…

– Да. Мы уже пошли им навстречу в прошлый раз. Теперь они будут нас всё время шантажировать.

– Вот что, Мо, не знаю, как Вы это сделаете, но Вы должны принять все меры к тому, чтобы рабочий процесс продолжался, и продукция выпускалась.

– Я могу за помощью обратиться в полицию? На северных заводах это помогло.

– Это Ваша забота, я Вам за это деньги плачу – мне надо, чтобы проблема была решена.

После звонка хозяйке фабрики директор позвонил в полицию и попросил прислать наряд полиции, чтобы разогнать бастующих.

В первый день забастовки полиция не появилась и день прошёл относительно спокойно. Охранники фабрики пыталась разогнать рабочих с фабричного двора, чтобы они разошлись по рабочим местам, но получили решительный отпор и в силовое столкновение вступить не решились.

На следующий день, к обеду, у главных ворот остановилась полицейская машина, из которой вышел офицер и направился к проходной. Но рабочие не пропустили его внутрь. Тогда он попросил позвать кого-то из руководителей забастовки. К нему вышел Вол, член забастовочного комитета и друг Трана:

– Что Вы хотели, офицер?

– Нас вызвала администрация фабрики. Вы должны разойтись по цехам.

– Мы не для того начали бастовать, чтобы сразу сдаться. Мы не разойдёмся.

– Как хотите. Моё дело предупредить, – офицер вышел из проходной, сел в автомобиль и уехал.

До конца дня всё было спокойно. Рабочие вторую ночь провели на фабрике. Ворота охраняли посменно. На ночь у каждого входа оставили по одной боевой дружине.

После обеда пятницы – последнего дня забастовки – возле главных ворот остановилось два полицейских грузовика, из которых высыпалось человек сорок полицейских. Все они были в пластиковых доспехах, с дубинками. Полицейские выстроились в две шеренги перед воротами, а из-за угла выехал бронетранспортёр и остановился за шеренгами.

Валерий из окна своей лаборатории смотрел на эти приготовления. Когда рабочие увидели полицию, они стали закрывать лица пылевыми масками, которые всегда были в карманах рабочих комбинезонов. Валерию тоже полагался комбинезон, который он надевал, когда ему надо было пойти в цех. Он быстро облачился в него, надел маску и поспешил во двор.

Во дворе Валерий нашёл Трана:

– Как дела у задних ворот? Есть там полиция?

– Пока нет, но я послал туда ещё троих ребят, на всякий случай.

– Хорошо. Не знаете, зачем им бронемашина?

– Будут таранить ворота. Но мы за воротами разложили большие камни. Со стороны улицы их не видно. Мы рассчитываем, что он остановится и загородит проход.

Из громкоговорителя, установленного на бронемашине, раздался голос:

– Приказываю всем разойтись по рабочим местам. Если через десять минут двор не будет освобождён, вы будете арестованы.

Во дворе фабрики, кроме трёх боевых дружин, находилось ещё больше семидесяти рабочих. Этой силой можно было противостоять полиции.

Через десять минут обе шеренги полицейских разошлись в стороны, открываю дорогу броневику. Его моторы взвыли и тяжёлый бронированный автомобиль понёсся к воротам. Ворота он пробил с первого раза, их створки распахнулись, причём одна из них даже слетела с верхних петель, частично перекрыв проезд. Бронетранспортёр ударился передними колёсами о камни, перескочил через их, но зацепился днищем, ещё продвинулся по инерции вперёд и остановился. Задние колёса работали, но сдвинуть машину не могли, только разогрели резину, и она стала сильно дымить. В результате машина заняла почти весь проход. Одна створка ворот перекрыла правую сторону. Войти на фабрику можно было только по левой стороне, но проходить надо было только друг за другом. Полицейские попытались это сделать, но рабочие их не пропустили. От других попыток они отказались, и опять выстроились в две шеренги. Через два часа приехал второй бронетранспортёр. Он подцепил застрявшую машину, они обе заработали задним ходом. Первый броневик сильно заскрипел днищем и освободился. Обе машины отъехали подальше от ворот, а в освободившийся проход устремились полицейские.

Начался рукопашный бой. У полицейских были дубинки, а у рабочих разные подсобные предметы. Валерий переместился в первые ряды и увидел, как уверенно и слаженно действуют боевые группы. Но всё же полицейские были в защитных костюмах и вывести их из строя было трудно, тогда как уже в первые десять минут несколько рабочих получили заметные ранения и травмы. Двоих даже их товарищам пришлось занести в ближайший цех и там укрыть. В это время на подмогу прибежали рабочие, охранявшие задние ворота. Валерий, успевал давать отпор полицейским и передвигаться в толпе, подбадривая товарищей. Он увидел бегущих на подмогу и стал им кричать, чтобы они возвращались, но те его не слышали, вливаясь в общую схватку – с дисциплиной у боевых дружин было ещё не очень. Валерий один побежал к воротам, но увидел, что с той стороны уже бегут полицейские. Он повернул назад, пытаясь найти Трана. Трана он не нашёл, но увидел Вола:

– Надо уходить с территории! Нас окружили!

Вол оглянулся и увидел полицейских, бегущих от задних ворот.

– Товарищи! – стал кричать Вол, – уходим с фабрики!

Тран и Вол предполагали, что события могут разворачиваться не в их пользу и заранее проинструктировали всех рабочих, что по команде они должны вырываться на улицу и постараться скрыться.

Тран услышал Вола и тоже стал призывать дерущихся уходить. Боевые группы знали, что им надо делать в такой ситуации, и стали пробиваться наружу, увлекая за собой остальных рабочих. Одна группа обеспечивала прикрытие отхода.

К Валерию с Волом присоединился Тран, и они вместе стали пробиваться к воротам. Им это удалось. Выбежав за ворота и повернув к переулку, они увидели, что возле стены, пошатываясь, стоял молодой рабочий и держался за голову. Между его пальцев сочилась кровь.

– Берём его, – скомандовал Тран, и они с Волом взяли парня под руки и побежали в ближний переулок. Из бронетранспортёра выскочили полицейские и побежали за ними.

Парень сказал, что он в порядке и освободился от помощи. Он побежал, сжав губ, сначала неуверенно, а потом стал набирать темп. Тран бежал первым. Он уверенно ориентировался в окрестностях фабрики и вёл товарищей проходными дворами и маленькими переулками, не выходя на проспекты. Валерий бежал последним, контролируя обстановку. Полицейские оказались очень умелыми преследователями и не отставали от забастовщиков.

Тран свернул на одну из узких улочек, и добежав до середины квартала, заскочил в ресторанчик. Они пробежали по залу и через заднюю дверь попали в подсобные помещения. Пробегая через кухню, Вол задел большой медный таз, который гремя запрыгал по каменному полу. Пробежав кухню и направляясь к выходу, убегающие услышали гром бьющейся посуды и падающей утвари – полицейские не были такими аккуратными как рабочие и сметали всё на своём пути. Но это их и задержало. Тран вывел товарищей на задний переулок, грязный и узкий. Они понеслись вверх по переулку, когда услышали крики появившихся полицейских. Те поняли, что сильно отстали и могут потерять свою добычу. И полицейские начали стрелять. Тран, Вол и Валерий побежали быстрее, стараясь быть поближе к стене, а парень запнулся и упал. Валерий помог ему подняться, но вдруг парень вскрикнул и обвис у Валерия на руках. Подскочил Вол, чтобы помочь Валерию. Вдруг впереди раскрылась дверь и бородатый человек в тёмных очках крикнул: «Давайте сюда!». Тран оглянулся на товарищей, которые тащили раненного рабочего. Тран пропустил их вперёд, потом вошёл сам. Человек, который их позвал снял с плеча автомат, стал на одно колено и прицелившись, выпустил несколько очередей по полицейским. Валерий стоял рядом и видел, что двое передних полицейских запнулись и рухнули на мостовую. Остальные отскочили в стороны, прижались к стене и стали стрелять в ответ. Человек выпустил ещё одну очередь, после чего один из полицейских сполз по стене и повалился на брусчатку.

В помещении, в которое попали забастовщики, был ещё один человек, тоже в очках, но без бороды. Когда стрелок закрыл массивную дверь на засов, второй спросил:

– Как там?

– Нормально, но меня зацепили, – и он показал на окровавленное плечо.

– Давай перевяжу.

– Не надо, просто черкануло. Надо уходить.

Что-то сильное ударило по двери снаружи. Потом ещё раз.

– Быстро они её не пробьют, у нас есть минут пятнадцать. Уходим! – сказал второй человек и уже на ходу спросил, – вы откуда?

– С фабрики, – ответил Тран.

– Там, где сегодня бастуют?

– Да.

– Ладно, идём сюда, – и он открыл в полу квадратный железный люк, ведущий под землю.

Когда они спустились и спустили молодого рабочего, то обнаружили, что он уже умер. Пуля попала ему в спину.

– Давайте оттащим его к стене. Здесь его заметят полицейские.

Тран и Вол подняли погибшего товарища и перенесли его к стене. Потом все вслед за безбородым побежали по подземному ходу.