Читать книгу Сказки для детей самого разного возраста - Андрей Петрушин - Страница 4

В тридевятом царстве, в тридесятом государстве, возле большой и старой скалы, у самого подножия, там, где старый лес еще нет-нет да и заявлял свои права то деревцем, то кустиком, но и скала уже не прочь была показать себя во всей красе, то тут, то там обнажая острые клыки гранитных выступов, лежали два камня – Мок и Лок.

А оказались они там, скатившись к подножию в одно и то же время из одной и той же пещеры, ну той, что в самой середине скалы.

И жили Мок и Лок неразлучно и в зной, и в холод, и зимой, и летом. И зверье лесное их вроде уже за единое целое считало, да и мох-то на них рос одинаково, и солнышко их вместе грело, и ветерок их вместе обдувал. И потому считали они себя неразлучными и жизни друг без друга уж и не чаяли.

Ну, как жили, не то чтобы рядом лежали, а так, Мок – тот, что постарше, зацепился за Лока – того, что помладше, и висел на нем сверху. Летом загораживая от него солнце и не давая ему сильно нагреваться. Впрочем, и порадоваться теплым лучам Локу доводилось разве что по утрам. Зимой Мок собирал на себе весь снег, оставляя Локу возможность видеть мир вокруг, но вместе с тем и не давая возможности укрыться от пронизывающего ветра, дувшего из-за скалы.

А весной, когда снег сходил и вода заливала подножие горы, Лок поддерживал Мока и не давал его старческой породе промокнуть. Осенью же, когда лесное зверье шастало вокруг, взрывая землю в поисках закатившихся желудей и орехов, Лок не давал им тревожить Мока своими рогами да копытами и гордился тем, что помогает ему чем может.

Иногда заходил к ним мишка косолапый со своими медвежатами, в тенечке поваляться да об Мока бока почесать. То семейка ужиков приползет, в прохладе Лока понежиться.

И вроде жили они так, не тужили, и никому не мешали, и сами большего не просили, да случилось в той местности лето жаркое-прежаркое. И, как назло, что ни день, то солнце светит все ярче и ярче и нагревает их чуть не докрасна. И уж зверье лесное к ним не подходит, да и мох-то весь с них сошел – иссох под солнышком бедолага, и молодняк кустарника в глубь леса отступил – жара никому расти не дает.

И растопила эта жара на самой вершине скалы снега вековые, и потекли ручьи по скале во все стороны – на радость растениям да зверью лесному.

Но Мок и Лок лежат крепко, протоки забили, воде к лесу ходу не дают. За ними вода уж все затопила, а перед ними сушь – ни травинка, ни кустик, ни зверек какой выжить не могут. И ужикам до них не добраться по растрескавшейся земле, да и медвежата к ним не идут – жарко.

Держатся камни друг за друга, с места двинуться боятся, а то как оно порознь-то будет?

Да только вода-то, она и камень точит, подмыли ручьи землю под Локом, подтолкнула водица Мока, сдвинулись они с мест насиженных да покатились вниз.

Глядь, а впереди берлога медвежья, и вода прям на нее бежит, того и гляди затопит медвежат маленьких. Собрался Мок, зацепился за канавку перед берлогой, преградил путь воде. Мишка выполз из укрытия своего, только лапами развел: «Спас ты нас, братец, спасибо тебе!»

А Лок дальше покатился, смотрит – ужики в болотце плавают, уютно им в воде. Да только птицы хищные кружить над ними начали, а ужикам и спрятаться-то негде. Покатился к ним Лок, закрыл собой от птиц, помог от хищников укрыться. Приползли старые ужи с охоты, не нарадуются: «Вот уж помог нам Лок, уберег деток малых».

И зажили с тех пор Мок и Лок, со своими новыми друзьями, порознь, да каждый при своем деле.