Читать книгу История семьи Ч. I. Платоновы. Село Красное - Андрей Платонов - Страница 8

В разное время относилось к Кашинскому и Корчемскому уездам Меньшей Слободы Задубровской. Красновская волость и приход (храм Казанской иконы Божией Матери). В настоящее время к Кимрскому району.

По левую сторону реки Медведицы. При пруде и колодцах. В 1722 г. принадлежало Никите Никитину Бороноволокову и Петру Кондратьеву Яцкому. В 1762 г. принадлежало Семёну Васильевичу Новосильцеву. В нем было 12 дворов с 30 мужчинами и 28 женщинами. В 1806 г. принадлежало майору Григорию Семёновичу Новосильцеву и насчитывало 11 дворов с 52 мужчинами и 43 женщинами. В сельце был одноэтажный деревянный господский дом. В 1836 году коллежскому советнику Александру Александровичу Чашникову принадлежало 5 душ, получил он их от ротмистра Александра Ивановича Чашникова, 32 души были у коллежского советника Ивана Александровича Чашникова, получил он их от Владимира Ивановича Чашникова, штабс-капитана. В 1847 г. Иларион Александрович Мусин-Пушкин купил сельцо Воробьёво с деревнями у помещика Новосильцева. В сельце и деревнях было 74 мужские ревизские души. 19 дворов в 1859 г. В 1887 г. д. Воробьёво Красновской волости стояла на равнине, имела 2 посада, 9 колодцев, 2 пруда, 23 двора с 69 мужчинами и 86 женщинами. Дети учились в селе Красном. Промысел печной. В селении кузница.

Одна из Новосильцевых в середине 19 в. оставила интересные семейные мемуары «Семейные записки Т. Толычовой», в которых рассказывается и о сельце Воробьево. Событие, происшедшее около 1802 г., – сожжение крестьянами нового помещичьего дома, – возможно имеет отношение и к моему предку, т.к. именно в 1802 г. Гавриила Иванова отдали в солдаты.

«Крестьяне не видали никогда своих господ» – рассказывала моя бабушка: «и пришли в ужас, когда узнали, что мы собираемся жить в Воробнове.» Они посоветовались, и нашли наконец радикальное средство для отвращения предстоявшей им напасти: сожгли только что выстроенный дом. Но моего деда было одинаково трудно и напугать, и переспорить. Узнав о пожаре, он тотчас потребовал лошадей, и отправился в Воробново.

Брат мой, которому досталось в последствии имение, слышал об этом деле интересный рассказ от старого крестьянина: «Послали обьявить в город, говорил он, a тем временем дедушка ваш приехал, и сам все дело разобрал. И ведь как? Все тихим манером, никого щелчком не тронул. Потребовал на лицо всех молодцов, которые были мало-мальски на замечании (а народ у нас со всячинкой был), и давай каждого спрашивать, да с первых слов и спознал, кто прав, а кто виноват: как ножом отрезал, ни в одном человеке не ошибся. Ума палата была! Кого сейчас домой отпустил, а кого под караул посадил; да тем же днем супод караула еще раз опросил, сперва по одиночке, а потом всех вместе. Ну, дело известное: стали путать, да друг на дружку выводить; так все дело и вышло наружу. Приехали судейские, да только один денек у нас и погостили, а то сколько бы они народу понапрасну перепытали! Вот что настоящий барин-то значит!» заключил рассказщик».