Отрывок из книги
Все началось с обычного дежурства. Я вернулся в свою больницу на ставку хирурга, и сразу же выяснилось, что есть только работа ночного дежуранта. Это не испугало меня – напротив, обрадовало. К тому времени я окончательно стал ночной тварью. Дневной свет не убивал меня как вампира, всего лишь вгонял в сон, зато ночная тьма пробуждала и бодрила. В этом нет ничего мистического – миллионы людей в нашем мире являются «совами», и мучаются от того, что им надо пробуждаться в семь утра (а то и в пять, о боже!), реанимировать себя разными способами, включающими лошадиные дозы кофе, массаж ушных раковин и отвратительный ледяной душ. Они пробуждаются, пинками выгоняют себя из согретых постелей, обрекая одеяла и подушки на мертвецкий холод, и улитками ползут на работу, проклиная судьбу. Большая часть по-настоящему созидательных людей, коих я встречал, была «совами». Все подлизы без исключения – «совы». А вот мэры, чиновники, классные руководители, больничные регистраторы, вахтеры и прочие люди, прямо или косвенно регламентирующие нашу жизнь, как правило – «жаворонки». Они достигли видимости успеха благодаря тому, что встают раньше. Они бессовестно строят по ранжиру нас, «сов», и заставляют жить так, как удобно им. Это неспроста: «жаворонки» принижают нас и низводят до своего интеллектуального уровня. Уже в этом заложена великая несправедливость современного, помешанного на социальном и экономическом успехе общества, и следует задуматься над тем, как это исправить.
Чего стоит одна только пословица: «Кто рано встает, тому Бог подает». А тем, кто встает поздно, что – кукиш? Это дискриминация! Или вот еще по-английски: «Early to bed and early to rise, make the man healthy, wealthy and wise». Тьфу, даже переводить не буду бессовестный стишок, кто знает язык, сам переведет. И такому учат детей!
.....
– Вы такой хороший, Дмитрий Андреевич! – сказала Женя. – А почему вы еще не дома? Уже поздно.
– Я сегодня дежурю.
.....
Пользователь
Мы их не ждали, а они уже пришли
Стилистика Плеханова не похожа на то, как пишут наши фантасты, но и в условном «мейнстриме» такой не пользуются. Есть заметная разница между тем, кто намерен «писать прозу», и тем, кто собирается честно рассказать историю. Первый озабочен звучанием речи и выражением собственного лица, второй – заинтересован читателем. Ему не нужно, чтобы скучали, он должен максимально полно, ясно, выразительно донести увиденное и прочувствованное. Важно только не заискивать перед слушателем, не впасть в гримасничанье и дурной тон. Если поначалу у Плеханова еще мелькает принятое среди фантастов перемигивание и снисходительное панибратство с читателем (так ему доступнее!), то по мере вживания в происходящее, возникает серьезность и растущая глубина текста. В сущности, есть только один критерий художественности литературы – умение различить и передать душевные движения. «Фантастика» этим не занимается, а у Плеханова это есть. И примечательно, что именно оно-то и отпугивает средних «любителей фантастики», видящих за переживаниями героя ненужную жанру невротичность. Есть у него и другое: увлекательность, умение заставить внимать, не отрываясь. Может быть, именно за триллерную остроту, за экшн Плеханову откажут в признании литературные стражи, но читать станут – будьте спокойны! Он знает, как расставить загадки, композиционно уравновесить разнонапряженные сцены, у него нет провисаний в действии, в сюжете. Он признавался, что не любит сконструированной сюжетности, предпочитает идти от ситуации (так же, кстати, поступает и Стивен Кинг). Но сюжет у него получается практически безупречным.Прочитать полностью >>