Читать книгу Твоя дочь, как ты - Андрей Поль - Страница 2

"Теперь благодаря медицинским исследованиям мы знаем, что во время близости кожа женщины выделяет химические соединения, улучшающие сердечно-сосудистую деятельность мужчины. При разрядке этот процесс усиливается в 2–2,5 раза; опытные мужчины знают, что существуют женщины, после близости с которыми чувствуешь себя не только удовлетворенным, но и физически хорошо отдохнувшим – хотя, казалось бы, трудился в поте лица…

Точный химический состав этих столь благоприятных для сердечно-сосудистой системы мужчин веществ пока не установлен, но несколько фармакологических компаний, занятых их исследованием, заявляют, что полученный на их основе препарат станет революционным в лечении ишемической болезни сердца и гипертонии".

А. М. Полеев, врач-психотерапевт, сексолог, профессор Института психоанализа и Университета Париж ||| Новая Сорбонна.

Гейб звонил с какой-то вечеринки, тусил вместе с женой:

–Поль, приезжайте, соседние ворота, просто позвони в звонок, соседка встретит, если что – набирай, мы будем под утро.

Соседка встретила и поселила.

Великий побежал в душ, потом захрапел в угловой лоджии огромного дома Гейба.

Арина сидела в кровати голая, поджав колени к подбородку, как когда-то её мать, и улыбалась.

Всего три дня назад, до бегства, приметил со сцены ее волшебную задницу в штанах в обтяжку, Арина танцевала в толпе, слала мне сердечки из пальцев и воздушные поцелуи.

Что за симпатяжка, младшая лет на двадцать?

В зале, за одним столиком с Великим и женами гитаристов, потягивала вино тридцатилетняя блондинка; принесли её заказ – мясную нарезку и водку с соком для всех музыкантов. Хочет понравиться моим друзьям. Часов шесть назад она сделала от меня аборт. Громкий голос, суетливые движения. Растеряна и влюблена. Старается контролировать нервы. Умница. Рядом, на кожаном диванчике, ерзала с восторженными глазами её сероглазая красавица-дочь.

Мелькнула девочка, вылитая Китенок, лет пятнадцать назад любовь всей жизни. Девочка уже взрослая, в байке с капюшоном, косит под подростка. Призраки прошлого.

Мы с Сидом писали треклист, проверяли мониторы и освещение на сцене, пили по 50 виски, перед концертом больше нельзя. Около бара наткнулся на мать Арины:

– Это Арина, ты видел ее первоклассницей. Это – дядя Поль, он должен был стать твоим крестным. Мы можем вместе сфотографироваться? Мы не виделись лет десять.

Девочка подошла на цыпочках, улыбаясь, тот самый кот Чешира, прильнула, милый котенок, и рука сама ущипнула её попу. Не подала виду, никто не заметил.

– Блядь, монитор фонит, – сказал гитарист Сид, – я маякнул звукачу, посмотрим, а то не слышно ничего в монитор.

Перекурили.

На сцене играем хард-рок и принимаем героические позы.

Арина смотрит из толпы неотрывным взглядом, двигается в такт, будто под кайфом, запрокидывая голову назад. Сквозь пряди волос простреливает прицельный взгляд, глаза в глаза.

Играем кавер на Led Zeppelin.

– Хоул лотта лааав, Хоуул лотта лааав, – подпевает Сид, целуя микрофон и секунду глядя на меня из—под полуприкрытых век. Потом обводит толпу с улыбкой, я исторгаю глиссандо о женщине, которой нужно ЭТО, и мы завершаем концерт риффовым взрывом, крещендо и четкой кодой.

Шумная афтепати. Арина с матерью теребят в руках бокалы с шампанским, щебечут, в основном старшая, слегка втянув головы в плечи. Вечеринка в клубе, прямо над концертным залом, стеклянные стены, сияние и блеск, текила по тридцать долларов порция, все дорого и шикарно, балконы с видом на ночной город; бросающиеся в глаза дешевые джинсы мамы—дочки в атмосфере лакшери негласно списываются на то, что тусим всё—таки после РОК—концерта, Бог с ним, со статусом, одеты по гранджу, как—то миллионер Миг Джаггер явился в школу за сыном в рваных грязных джинсах, в рок—н—ролле можно всё, так ведь?

– Оу. Смотри, кто, Тыц Пыздыц, – говорит Сид на ухо, – как она здесь очутилась? Она бегала за тобой, помню, сплю в три ночи, звонит телефон, лет десять назад, и она такая, ты не знаешь, как там дела у Поля? Среди ночи звонит попиздеть. Тогда её и прозвали Тыц Пыздыц, четкое прозвище.

– Да. Пришибленная была. Хотя классная.

– А кто это с ней? Симпатичная подружка.

– Это её дочь.

– Та ну дочь. Серьёзно? Красивая. – Сид смакует глоток шампанского.

Арина за баром смотрит в глаза, поглаживая пальцем края бокала. Тыц тараторит с Великим, тот крутит пальцами сигаретку и говорит:

– Просто фантастика. Просто великолепно.

– Я сейчас вернусь, Сид.

Поманил, увел за руку Арину в гримерку, сорвал футболочку, лифчик, впился в маленькую грудь, кусая сосок. Красотка вскрикнула, развернул лицом к стене, расстегнул джинсы – её и мои, и резко вошел сзади. Милое дитя уперлось ладонями в стену, кусал её за шею и трахал, будто последний раз в жизни, потом повалил в кресло, истязая упругую писю. Громко и порывисто дышала, всхлипывая. Горячее дыхание в шею.

Выпили шампанского с горла, девочка минут двадцать сосала член, кончил ей в рот и закурил.

Великий отвез нас к морю.

Сид, не дозвонившись мне, устроил для Тыц Пыздыц и фотографа экскурсию в студию и напоил там самбукой, сто раз повторяя, что Поль сейчас будет. Сид великолепен.

Арина чирканула матери: «За мной приехал Ник, я ночую у него. Цем».

Через два дня афера лопнула – Арина выставила фото своих ног на стеклянном столике с ведерком шампанского в инстаграме, забыв отключить геолокацию.

Мы не отвечали на сообщения и звонки, валялись в постели и на пляже. Парень по имени Ник, у Арины с ним отношения, оборвал все провода, на пару с Тыц Пыздыц, наяривая по тысячу раз, и вот просветленная мать стучит в окно.

– Расскажи о вас с мамой, – просит Арина.

– Хорошо. Только подай бокалы и возьми там, в барчике, сухое вино, У Гейба всегда отличные вина. Я хочу атмосферности, включи, пожалуйста, Pink Floyd.

Девочка налила вино, постояла у круглого окна с панорамой на вечерние огни города, наверное, готовясь к откровениям, уселись, и я закрыл глаза, вспоминая:

– Когда-то мама вытащила меня из депрессии. На один день. Я не любил её. Мы просто спали пару—тройку раз.

Учились вместе, я был еще девственником, качающим железо в тренажерке под «Reload» Metallica.

Она – симпатичная крестьяночка, дочь бухгалтера.