Читать книгу Вещий князь: Сын ярла. Первый поход. Из варяг в хазары. Черный престол (сборник) - Андрей Посняков - Страница 16

Июнь 856 г. Бильрест-фьорд

Они шли один за другим – все пять драккаров спесивого Хастейна. Из тех кораблей, что называют «длинными» – двадцать (а то и побольше) скамей, значит – только на веслах сорок викингов, плюс еще столько же на смену, плюс… Короче, вполне набирается около сотни. Да взять эту сотню пять раз, по числу кораблей, простая арифметика получается, почти раз в три – ну, пускай, не в три, но в два-то точно! – больше, чем все население Бильрест-фьорда, включая самые дальние хутора.

Вот подошли ближе, спустили паруса – видно было, как слаженно опускаются весла. Корабль самого Хастейна – с позолоченным флюгером на мачте и синим флагом с изображением ворона – вальяжно шел в середине. Хитер был ярл, видно, не очень-то доверял Ирландцу, и если тот был сейчас на его драккаре…

Хельги усмехнулся, представив, что – вот уже сейчас – произойдет с первым кораблем. Вот вспенил воду весла левого борта, разом – красиво, надо признать – повисли в воздухе правые. Драккар легко развернулся, юркнув в проход меж камнями, куда указывала стрелка на скале, только что переложенная Снорри.

Ну! Ну же!

Есть!!!

Со страшным треском – так, что было слышно даже на островке – первый драккар Хастейна нарвался на подводные камни. Хорошо сел, качественно. Правда, вряд ли затонет – не те пробоины, не та была скорость – опытные пираты шли недоверчиво медленно, но вот, все же, попались. Было хорошо видно, как быстро – но безо всякой паники – выскочили из-за весел воины. Молодец, кормчий – быстро сообразил, что не слезть им с камней собственными силами. Либо ждать помощи от других судов – а это время, да и какая, к троллю в горы, внезапность? – либо бросить корабль, а уж потом, после удачного набега, стащить его с мели с помощью захваченных пленников, а успеет к тому времени затонуть – так и пес с ним. Драккар Сигурда «Транин Ланги» – тоже неплохой корабль, вполне годится в качестве боевого трофея.

Судя по действиям команды налетевшего на камни судна, они выбрали второй вариант. Подошел – медленно, осторожно – следующий корабль – встал бортом. Викинги быстренько – некоторые пижоны даже бежали прямо по веслам, пара человек упала-таки в воду, правда, тут же вынырнули, мерзавцы – перебрались на него, и тут же разом вскипели под веслами волны – корабль-спаситель спешно покидал устье негостеприимного фьорда.

– Ну, теперь побоятся сунуться! – Презрительно захохотал Снорри.

– Плохо ты их знаешь, Малыш. – Хельги не сводил глаз с вражеских драккаров. Хоть и далековато, да кое-что видно. По крайней мере, в агрессивных намерениях их теперь не оставалось сомнений: на всех кораблях спешно опускали мачты – чтоб не мешали в боевых действиях – вон, как забегали, видно, придумали-таки какую пакость. И правда! Все четыре драккара вдруг исчезли из виду. Словно бы пропали, растворились в сизой морской хмари.

– Какое черное колдовство! – округлив глаза, с явственным ужасом с голосе пробормотал про себя Снорри. Судя по всему, он сейчас и не очень удивился бы, если б все драккары Хастейна вдруг разом обрели драконьи крылья и, поднявшись в воздух, со свистом спикировали бы на усадьбу Сигурда-ярла.

– Это ковры, – невозмутимо произнес Ингви. – Они набросили на борта кораблей ковры, серые, как море. Об этом упоминал еще старый скальд Браги.

– Ах, да… – Хлопнул себя по лбу Хельги. Теперь и он вспомнил. Да, действительно, были такие описания в старых сагах. У того же Браги Бодассона, прозванного Старым.

– Да… – Покачал головой Снорри. – По всему видно – это бывалые воины.

– А ты сомневался?

Усмехнувшись, сын ярла задумчиво осмотрел горизонт. Они – он сам с друзьями и вытащенная из тайной пещеры Сельма – стояли на плоской вершине скалы, куда забрались в один миг, после сообщения Снорри о чужих драккарах. Лишь чуть укрылись за камнями, когда корабли подошли слишком быстро. И куда теперь, обжегшись с верным фарватером, двинутся яростные ватаги Хастейна?

– Я б на их месте начала с отцовской усадьбы, – нахмурившись, отозвалась Сельма. – Там море рядом, не надо и во фьорд заходить, можно со стороны луга. Да и эти двое… Ну, те, что схватили меня и затем передали Ирландцу… Они хорошо вызнали те места, я слышала, как хвастали этим Ирландцу. – Девушка на миг запнулась, подумав о чем-то нехорошем, так, что явственно стала видно набежавшая на лицо тень.

– Хутор Курид – это их работа? – с ненавистью глядя на уходящие, уже почти совсем незаметные, корабли, тихо поинтересовалась она.

Хельги покачал головой:

– Нет. Курид – это работа Бьярни Альвсена.

– Недавно убитого им в честном поединке, – кивнув на Хельги, ничтоже сумняшеся поспешил дополнить Снорри.

– Это плохо, – задумчиво протянула Сельма. – Плохо для всех нас.

Харальд и Снорри недоуменно переглянулись. Ингви стоял чуть в стороне, не слыша, а вот Хельги все понял правильно. Говоря «для всех нас», Сельма, конечно же, имела в виду обитателей всего Бильрест-фьорда, от центральных усадеб до дальних лесных хуторов. Опасность от внешнего врага грозила сейчас всем – и эта опасность усугублялась во много раз опасностью внутренней: распрями, недоверием, предательством. И Скьольд Альвсен здесь не один такой, что хочет под шумок прибрать к рукам чужие земли. Много желающих найдется, на кого, быть может, и не подумал бы никогда. Тот же, к примеру, Свейн Копитель Коров. До поры до времени сидит себе тихо у себя на хуторе, ни Альвсена толком не поддерживает, ни Сигурда, ни еще кого. Сам себе на уме хитрован. И таких хитрованов – почти на каждом хуторе. Кто их знает, с кем они будут связывать возможность резко улучшить свое существование – с привычным порядком вещей с ведущей – правда, пошатнувшейся за годы болезни – ролью Сигурда, или – с Хастейном? Хастейн – коршун. Морской конунг. И никогда он не будет сидеть в Бильрест-фьорде – разграбит, сожжет и отвалит, как волк, с добычей, оставив после себя разлагающуюся кучу трупов. А вот на обломках-то этих, после его ухода, и можно будет начать новую игру в Бильрест-фьорде. Молодец, Сельма, умная девочка! Быстро сообразила… не то, что некоторые. Правда, Снорри для подобных рассуждений еще маловат, а Харальд вообще не любит особо мозгами ворочать.

– Да, кое-кто может и поддержать Хастейна. – Вздохнул Хельги.

– Если Хастейн вообще нуждается в поддержке. – Невесело усмехнулась Сельма. – И тогда этот кто-то сильно рискует, как говорил Ирландец, «держать руки в гнезде гадюк».

Ничего больше не сказал сын Сигурда-ярла. Да и что говорить-то? Полностью права была Сельма, со всех сторон права, как ни крути, и картина недалекого будущего округи вырисовывалась весьма жуткая. И, самое плохое, что вполне реальная…

– Ты сказала – Ирландец. – Хельги вопросительно посмотрел на девушку. – Он что-то еще говорил?

– Да нет, больше ничего особенного. – Сельма неожиданно улыбнулась. – Хотел принести меня в жертву какому-то своему богу. И, знаешь, мне показалось, будто он кого-то очень сильно боится.

– Ну, ясно кого – Хастейна. Вот погоди, Хастейн еще ему выдаст за погубленный драккар.

– Хастейна? Может быть… – Сельма задумчиво посмотрела в сторону моря. – Хотя… я думаю, Ирландец боится вовсе не людей. Сильно боится. Очень сильно. Какую-то темную злую силу. Именно против нее он выспрашивал помощи у своего божества.

– И напрасно. – Хохотнул Хельги. – Не везет его божеству с жертвами, хоть убей! То с Трэлем не вышло, то вот с тобой. Невезучий человек этот Ирландец.

– Зато деятельный и, похоже, далеко не глупец. Сам посмотри: сколько времени прошло, как приняли его в род Сигурда? Всего ничего. Гораздо меньше, чем, скажем, у Хрольва Приблуды. И кем стал Ирландец – управителем усадьбы! А Приблуда до сих пор кто? Да никто! Вот, кстати, еще один возможный предатель. Чего ему терять-то у Сигурда? В смысле – у тебя?

– Ну, уж эдак-то всех в возможные предатели занести можно. Да вот взять хоть того же Дирмунда…

– Да не о Дирмунде речь, Хельги. Об Ирландце. Неспроста он сюда приехал, ох, неспроста. И как развернулся? То он с Гудрун, то с нидингами, то с Альвсенами о чем-то сговаривается, то вот, с Хастейном. Ты что обо всем этом думаешь?

– Думаю, Ирландец ни с кем. Просто ищет свою выгоду… и, пока, кажется, сам не знает – какую. А что он кого-то или чего-то боится… Может быть, ты и права. Недаром же пытался принести человеческие жертвы, а это, сама знаешь, делают или в крайнем случае, или по большим праздникам. А какой у Ирландца в последнее время праздник? Вот и я не знаю… Ладно, пес с ним, с Ирландцем. Давайте думать, что нам сейчас делать? Ведь драккары Хастейна уже к ночи будут… Ингви, не заметил, куда повернули?

– К Снольди-Хольму.

– Что я говорила? – обреченно произнесла Сельма. – Мало нам бродяг да Альвсенов.

– Значит, до утра время еще есть. Хастейн – викинг – и не станет нападать ночью. Но вот утром, едва рассветет…

На соседний берег переправились тут же. Высадили Сельму в сопровождении Снорри – Хельги все-таки опасался отпускать девчонку одну в начавшиеся смутные времена. Прощаясь, сын ярла долго глядел им вслед, пока те не скрылись за валунами. Затем, будто проснувшись, крикнул друзьям:

– Вперед! У нас еще много дел.

Дел, действительно, было много. Поднять тревогу в усадьбе, сколотить хотя бы небольшой отрядец на помощь Торкелю, послать людей по дальним хуторам – предупредить – ближних соседей собрать на тинг. И все это нужно было успеть сделать до вечера. В крайнем случае – ночью. Уж утром-то Хастейн время терять не станет.

Подняли парус, быстро наполнившийся ветром, и лодка ходко побежала к родному причалу. У противоположного берега навстречу им шли под веслами рыбаки, высоко взлетая на спинах волн. Приподнявшись на корме, Хельги закричал, завопил что-то – лишь чаще замелькали чужие весла.

– Видимо, люди Скьольда. – Посмотрев через борт, пожал плечами Ингви. – Не хотят и знаться.

– Ну и пес с ними. – Сын ярла махнул рукой. – Пошлем потом слугу к Альвсену, заодно предупредит и Свейна.

Не оглядываясь больше на рыбачью лодку, друзья навалились на весла.

А рыбаки, посмотрев им вослед, перевели дух.

– Надо же, чуть не столкнулись нос к носу, – недовольно проворчал кругломордый и нагловатый Приблуда Хрольв. – И чего их на острова носило? Нет, нужно было нам в усадьбе ждать. В крайнем случае, в лес бы ушли.

– Ага. – Усмехнулся его собеседник, Дирмунд Заика. – В лес. И ч-что м-мы бы сказали п-потом Хастейну? В-возьми н-нас в д-дружину? Вот н-нам бы секирами башки и п-проломили б!

– Так ведь наш друг Ирландец – у Хастейна!

– Чей д-друг? – Заика расхохотался. – У Ирландца – с-свой интерес, а у нас – с-свой. Нет уж, чем с-сидеть, Х-хастейна д-дожидаясь, лучше з-заранее…

– Следил бы лучше за веслами, умник! Вон, сейчас налетим на камень.

– Д-да з-знаю я. – Отмахнулся Дирмунд. – Я т-тут все к-камни знаю. Во-он з-за тем м-мысом – ладьи Х-хастейна.

– За каким мысом?

– Н-ну в-вот. 3-завернем…

– И где же Хастейн?

– А во-он, смотри – разбитый д-драккар! П-прямо н-на п-подводных камнях.

Нечистая парочка ловко – надо отдать ей должное – причалила к разбитому кораблю. Пустому, как может быть пуст котелок с брагой после доброго пира. Ни сундуков, ни оружия, даже щиты и парус – и те сняты. Мачта аккуратно опущена.

– Н-да… – задумчиво протянул Дирмунд. – Д-думаю, они его не т-так просто бросили.

– Еще бы! – Усмехнулся Хрольв. – Вон дырищи-то!

– Могли бы с-стянуть с к-камней-то, – не слушая его, размышлял вслух Заика. – Могли. Но н-не с-стянули. 3-значит, не х-хотели лишнего ш-шума… А где у н-нас легче в-всего п-пристать к берегу со стороны м-моря?

– Да нигде!

– Н-нигде-то нигде… А вот у С-снольди-Хольма – м-можно. Если опытный к-кормщий… да еще Ирландец с-с-с н-ними… Х-хотя, Ирландца, н-наверное, н-нет. Иначе б н-на камни н-не сели. С-ставь-ка п-парус, Хрольв!

Пару раз рыскнув, лодка поймала парусом ветер и ходко пошла к северу, держа курс к Снольди-Хольму.

А Конхобар Ирландец в это время был от них совсем рядом. Стоял себе преспокойно на мысе, смотрел на разбитый драккар и хвалил сам себя. За то что не поспешил на корабль Хастейна, как ни уговаривали его верзилы. Было у него еще тут одно дело. В пещерке на острове. Прежде, чем встретиться с морским конунгом, решил Конхобар ублажить-таки страшного кельтского бога. Друид он все-таки или кто? Тем более, жертва была шикарная. Красивая девка, такую можно перед жертвой и самому употребить… Впрочем, нет, вряд ли понравится такое паскудство великому и кровавому Крому. Пусть уж насытится. Пусть знает – кто его настоящий поклонник, он, младший жрец Конхобар, или черный друид Форгайл, чтоб он пропал куда-нибудь на веки вечные. По-прежнему боялся Конхобар друида в образе волка и словно бы чувствовал на себе его пронзительный обжигающий взгляд.

Лишь усилием воли отвлекся Конхобар Ирландец от страшного образа и тут же цинично усмехнулся, представив себе гнев пиратского конунга. Все-таки хорошо, что он не поспешил на его драккар. А теперь, похоже, не очень-то и спешить придется. Да и с жертвой, пожалуй, можно пока обождать. Может, еще на что и сгодится. Времена-то наступают смутные…

– Да кто там видал этого Хастейна? Да никто! – Скьольд Альвсен выставил вперед руки, словно закрывая возможных оппонентов, которых, впрочем, и вовсе не находилось – себе дороже с таким спорить. Тем более, не было на поляне в священной роще никого из дружины Хельги – все разъехались, кто по дальним хуторам, кто к Снольди-Хольму. Потому и мог безвозбранно парить собравшийся на поляне народ Скьольд, не до него было.

– Я знаю, зачем старый Сигурд требует себе всю военную власть, дескать, Хастейн там какой-то нарисовался. – Ухмыляясь в бороду, продолжал Скьольд. – Да и вы, думаю, догадываетесь.

– Догадаться не трудно! – воскликнул Свейн Копитель Коров. – Вновь прежнюю силу хочет взять Сигурд. Не для себя, для сынка своего, Хельги. Я лично не дам ни одного воина, даже слуг не пошлю, самому, ежели что, пригодятся.

– Правильно, Свейн! Золотые слова. – Тут же поддержал Скьольд, и по поведению дальних бондов было хорошо видно, что и они – «за». – Наших воинов давать – только Сигурда усилить, а зачем Сигурду сила – ясно, против нас же и обернется.

Лишь Фриддлейв, красавчик Фриддлейв, светозарный сын Свейна, ничего не кричал, вообще вел себя тишайше. Хоть и не признал себя побежденным после ристалищ в лагере Эгиля, хоть и скрипел зубами на хевдинга младшей дружины – правда. Еще и не утвержденного тингом – да, видно, считал происходящее совсем уж негодным делом, глядя на отца, только зубами скрипел. Встретиться с Хельги в честном бою – это да, это еще посмотрим, а вот так, исподтишка, разве ж это достойно честного викинга? Да никак не достойно, нечего и думать, хоть что бы там не говорил Скьольд.

Потому тихо-тихо, пока шли дебаты, кивнул своим воинам Фриддлейв – хоть и мало у него их было, да все ж куда ни шло – тихой сапой пробрались в овражек, спустились тихохонько да дали шпоры коням… Только их и видели. А уж какое там решение примет тинг, на большую часть состоящий из людей Скьольда Альвсена – их дело. Фриддлейв их не слыхал. И действовать будет, как велит кодекс чести викинга. А велит он сейчас все силы напрячь на борьбу с внешним врагом, Хастейном, а уж внутренние разборки потом. Несмотря на молодость, был Фриддлдейв истинным викингом, избегал участвовать в позорном деле.

То же самое сказал про него Хельги, в ответ на слова Харальда. Нет, не будет Фриддлейв подличать, вот, в честном бою, да, может, и придется с ним сразиться. Однако удара в спину от Фриддлейва можно не ждать. Не тот характер.

– Так что Фриддлейв на нашей стороне будет, что бы ты про него не говорил, Харальд, – скупо заметил Хельги. – И его люди для нас не лишние, хоть, конечно, и маловато их.

– Но ведь им может приказать и Свейн!

– Да ну? И кого они скорей послушают? Старого бонда или его молодого наследника, имеющего большие шансы стать, ну, уж если и не ярлом, то морским конунгом, точно. Так что, Фриддлейва я пока рассматриваю как нашего союзника, а отнюдь не врага. – Хельги ухмыльнулся, отводя от лица мохнатую еловую ветку.

В эту ночь никто не спал в усадьбе Сигурда-ярла. Все молча готовились к битве. Точили мечи и секиры, готовили стрелы, вытаскивали на берег лодки.

Кнорр «Толстая Утка» – торговый корабль Сигурда – три недели назад ушел в Скирингссаль и до сих пор, слава богам, не вернулся. Лишь боевая ладья, драккар «Транин Ланги» одиноко покачивался у причала. Жаль, нельзя его бросить в бой – нет хорошей, проверенной в битвах, команды – как пить дать, потопят его суда Хастейна; налетят с четырех сторон, возьмут на абордаж и, перебив команду, потопят. Или – того хуже – захватят. И будет бывший корабль Сигурда позорно бороздить моря под флагом спесивого морского конунга. Лучше уж пусть потопят или сожгут.

Сигурд задумчиво посмотрел на драккар, затем подозвал Хельги.

– Возьми своих верных людей и отгони корабль за мыс, – приказал старый ярл. Голос его был звучен и ясен, давно уже не слыхали в усадьбе такого голоса ярла. – И постарайтесь управиться до рассвета. Думаю, после разгрома Торкеля Хастейн не даст нам большой передышки.

Хельги поклонился отцу и в раздумьях вышел из дома. Было, над чем задуматься. Взять верных людей? Да, имеются таковые, но ведь не очень-то много их здесь, в усадьбе. Ну, Харальд с Ингви, Снорри – впрочем, тот еще не вернулся от Торкеля и хорошо, если вернется – еще с десяток парней наберется в усадьбе, да столько же по ближним хуторам – по дальним не стоит и шариться, все равно не успеть. Всего около двух десятков получается. Ровно в два раза меньше, чем нужно на весла. Правда, можно попробовать идти и под парусом, чего никто не делал во фьордах, да вот беда, ветер утих. Но стоит попробовать, иначе – как? Пройти можно, единственное опасное место – узкий проход меж островами, где сидел сейчас на камнях брошенный драккар Хастейна. Там уж, нечего делать, придется поработать веслами. Поработать от души – за двоих, а то и за троих. Это притом, что взрослых воинов Сигурд для такого дела не даст – они нужны здесь, в усадьбе – ярл так и выразился: «СВОИХ верных людей», имея в виду младшую дружину. Что ж, придется, с кем есть.

– Харальд, Ингви! Пробегитесь по ближним хуторам, свистните наших. Ты, Норм, пойдешь со мной на корабль, да захвати инструмент, мало ли что там. Трэль? Какая встреча! Ты что здесь забыл? Принес козий сыр в обмен на зерно? После обменяешь. Ты мне нужен, идем.

Деловито распоряжаясь, Хельги очень хотел выглядеть сейчас истинным ярлом. А еще больше хотел, чтобы все обошлось с Торкелем. Чтобы Сельма… Сын ярла вздохнул. Нет, не обойдется с Торкелем, пожгут, как пить дать его усадьбу, хоть и согласился Сигурд двинуть туда к утру со всей дружиной. Но ведь, пока идем. Да еще драккар этот… Успеть бы! Впрочем, вероятно, успеем. Во-он, небо-то еще краснеет на западе, за островами, не так и давно спрятался там оранжевый край солнца. Успеем… Вот только как там все сложится? Впрочем, это уж дело богов. «Никто не избегнет норн приговора».

Драккар оказался вполне пригоден к ближнему морскому походу, недаром его ремонтировали весь май под тщательным приглядом Сигурда. Изящный красивый корабль с фигурой серебряного журавля на носу. Правда, протекал малость, да не хватало щитов по бортам. А в остальном, вполне. Хоть сейчас отправляйся в плаванье к неведомым берегам. Хельги ласково погладил корабль по дощатой, внакрой, обшивке. Внимательно осмотрел днище, дыры для весел, прикрытые сейчас круглыми деревянными затычками, и велел поднимать мачту. На самом дне драккара плескалась вода – не так, чтобы очень много, но и не мало. Хорошая работа для мальчишек из усадьбы. Да, надобно их тоже позвать, хоть и не удержат весло, так зато воду вычерпывать будут. Ветер. Хорошо бы, боги послали ветер. Хоть небольшой, хоть откуда… Вот-вот, уже начинают идти по воде волны. Сын ярла послюнил большой палец. Есть! Пусть в бок, пусть небольшой, но есть. Ветер!

С причала послышался шум, и на борт корабля прыгнули «верные люди» Хельги. Почти все младшая дружина, не считая парней с дальних хуторов, которых уже некогда было звать. Да, не было еще и Фриддлейва с ребятами с хутора Свейна Копителя Коров. Ну, Фриддлейв не очень-то и желал сражаться под командованием Хельги, хотя формально и он, и его люди, считались-таки в общей дружине. Но вот действенных методов заставить их исполнять службу пока что не находилось. Ну, не воевать же с ними в самом-то деле? Эх, было бы время… Ладно, пес с ним, с Фриддлейвом. Открыто против не выступает – и то хорошо. Пока… А вот где эти морды, Заика с Приблудой Хрольвом? Что-то не видать. Неужто, свалили куда, заразы?

– С утра еще за рыбой отправились, – пояснил кто-то. – Сказали, уж всяко к вечеру будут, да вот нету пока. Может, мы их по пути-то и встретим.

– Может, и встретим. – Сын ярла равнодушно пожал плечами. В конце концов, это всего лишь два человека. Погоды не сделают, а вот споров да крику от них… Право, лучше б и не встречать их. Честно сказать, не очень-то эта парочка нравилась Хельги в последнее время. Скрытничали, увиливали от общих дел, задирались с тем же Снорри, правда, вождю открыто перечить не смели, но за спиной издевались, доходили такие слухи. Ладно, разберемся и с ними. Потом.

Хельги вдруг поймал себя на мысли, что зря оставлял все проблемы младшей дружины на потом, а они ведь были, эти проблемы, хоть тот же Фриддлейв и эти двое. Эх, надо было сразу все решать, по крайней мере стараться решить, а то вот наступил решающий момент и, кто знает, как те себя проявят? Ну, Фриддлейв-то, пожалуй, подличать не будет, а вот Заика с Приблудой… Покачав головой, сын ярла отогнал грустные мысли. В конце концов, и Заика, и Хрольв – с детства знакомые люди, родичи, уж конечно, они не способны на предательство и подозревать их в этом – само по себе нехорошее дело.

С гиканьем вздернули парус. Затрепетал, полосатый – для красоты и крепости – закружился на рее, ловя ветер. Поймал. Вздрогнул. Дернулись весла. И под восторженные крики присутствующих драккар «Транин Ланги», набирая ход, величаво отвалил от причала. Хельги стоял на корме, у правого борта, сжимая руками рулевое весло. Он был сейчас и за ярла, и за кормчего – знал залив, как пять пальцев, мог бы и с закрытыми глазами пройти. И все равно волновался. Боевой корабль, это вам не маленькая рыбачья лодка!

А драккар оказался послушным, как хороший конь. Лавируя, почти не зарывался носом в воду, перетекал с волны на волну, подчинясь воле сына Сигурда-ярла. Даже брызги не поднимались выше форштевня, и вода не заливала палубу – ну, никакой красоты, одна обыденность. Весла почти и не пригодились – привязанные к рее канаты держали хватающий ветер парус. Хельги только командовал:

– Лево. Еще левей. Вправо.

Красота!

Красота длилась не долго. Впереди, в призрачном свете белой ночи, возникли – неожиданно, хотя их все и ждали – черные, вздымающиеся к небу, скалы. Острова. Слева, у дальнего берега, словно выброшенный на камни кит торчал покинутый вражеский драккар. Ингви Рыжий Червь, обхватив форштевень ногами, до боли в глазах вглядывался в пенные волны. По команде Хельги опустили парус. Ингви поднял правую руку – вспенили черную воду весла правого борта, и Хельги чуть подрулил в ту же сторону. Проскочим. Должны проскочить. Ага, чуть стукнулись левым бортом о камень, ничего, крепкий корабль выдержит, быстренько взять еще правее, да не зарываться – там тоже камни.

– Не грести, – неожиданно крикнул вдруг Ингви. – И еще неожиданнее был его следующая команда: – Назад!

– Что такое? – удивленно переспросил Хельги, когда драккар, застыв на миг на волне, резко двинул обратно.

– Корабли, – передал по цепочке Ингви. – Чужие корабли. Идут прямо сюда.

Чужой корабль – прямая опасность. Тем более – корабли. И, скорее всего, это были боевые ладьи Хастейна.

– Мачту – вниз! – Деловито скомандовал Хельги. – Все на весла. Быстро идем к правому берегу.

Черный приземистый силуэт судна быстро заскользил вправо. Там была мель, но сейчас был прилив. Можно подойти прямо к лугу, к кустам и деревьям, укрыться средь свисающих прямо к воде веток. Так и сделали. Проскользнули ловко, тихо, изящно, даже не зацепили никакой камень. Подошли к самым деревьям, причалили бортом, наломав, закрыли корабль ветвями. Успели. Все сделали вовремя.

Чужие корабли, обогнув застрявшего на камнях собрата, уверенно входили во фьорд. Видно, кто-то хорошо знал фарватер. Шли тихо, словно тайные призраки ночи. Совсем, совсем рядом! Так, что были видны заклепки и железные полосы, на щитах, висевших по борту. На хищном носу драккара, шедшем вторым, держась за форштевень в виде головы дракона, стоял человек в алом плаще и серебристой кольчуге, словно светившейся на фоне светлого неба. Лица воина из-за дальности было не видно, но Хельги подумал, что вот, это и есть морской конунг Хастейн Спесивец, знаменитый пират, терзающий своими набегами не одно побережье. Было хорошо слышно, как стекает вода с весел.

И тут рядом, на берегу, затрещали кусты. Кто-то ломился на берег, словно кабан, не разбирая пути и, конечно же, не видя драккаров, скрытых деревьями и кустами.

– Если он вскрикнет, наткнувшись на нас – нам конец, – прошептал Хельги случившемуся рядом Харальду.

– Он не вскрикнет, ярл, – тихо ответил тот и, вытащив из-за пояса нож, бесшумно перебрался на берег. Темная фигура его скрылась в таких же темных зарослях. Тишина вокруг стояла – мертвая…

Харальд вернулся, когда последний корабль пиратов медленно проплыл мимо затаившихся воинов. Вернулся не один. Кто-то – худющий, но довольно высокий – не говоря ни слова, перевалился через борт «Транина Ланги».

– Малыш! – узнал пришедшего Хельги.

Да, это был Снорри. С расцарапанной щекой, растрепанными волосами и глазами, блестящими, как у молодого волка. Пахло от него пожаром и кровью.

– Что с Сельмой? – не выдержав, тут же спросил Хельги. – Жива?

Тяжело дыша, Снорри устало кивнул головой.

– Я бежал от самого Снольди-Хольма, – отдышавшись, вымолвил он. – Хотел предупредить Сигурда… да, видно, уже поздно.

– Так значит, Хастейн все-таки напал ночью… Что с усадьбой?

– Сгорела. Дотла. Одни головешки остались. – Снорри неожиданно улыбнулся: – Но людей там не было – все ушли в леса, мы с Сельмой все же успели предупредить. Ой, дайте попить. – Юноша вытер со лба пот. – Туда бегом, обратно бегом, да еще тут щеку ножиком разворотили. Все этот тролль Харальд.

– Шляются тут по ночам всякие, – тут же откликнулся Харальд. – Скажи спасибо, что не убил.

– Спасибо, что не убил, – язвительно передразнил Снорри. – Навалился, эдакий медведюга, я уж не знал, что и делать. Весь ужом извертелся.

– Хорошо – я его лицом к себе повернул, хотел ни чикаться с ножиком, а свернуть шею…

– Добрый дружок Харальд!

– Да не заедайся ты, Малыш, всякое ведь бывает. Лучше расскажи, что там случилось со Снольди-Хольмом?

– Не заедаюсь я. Обидно просто. – Отмахнулся Снорри. – А что касается Снольди-Хольма, слушайте…

Хастейн действительно решил напасть на усадьбу Торкеля ночью. Нет, конечно же, не перерезать сонных, сначала предупредить, как и положено викингу. Только так предупредить, чтоб уж ясно было – рыпаться бесполезно. Потому и корабли морского конунга шли на всех парусах – на берег чуть ли не вылетели, но пристали красиво, тормознув веслами, повернулись бортами. И сразу же посыпались на берег воины. Засверкали секиры, заблестело недобрым светом железо, и так же блеснули алчные глаза викингов. Снольди-Хольм произвел на них впечатление богатой и хорошо укрепленной усадьбы. Да так оно и было – находясь на самой окраине населенных мест, Торкель-бонд отгородился от возможных грабителей высокой деревянной стеной, даже выстроил каменную башню, как делали ирландцы. На башне стоял стражник. Покричав немного под частоколом – разбудить ради приличия ограбляемых – воины Хастейна тут же всадили в стражника с десяток стрел. А он, паразит, как стоял, так и стоял – прямо и несгибаемо – только стал похож на ежа. Потом уж, как ворвались в усадьбу, прочухали – никакой это не стражник, а соломенное чучело. А в самой усадьбе – ни одного человека. Ну, естественно, и ни одной коровенки, ни овечки, ни козлика (кроме нападавших), гусей – и тех уволокли в дальний лес люди Торкеля-бонда. И, поди теперь, сыщи их.

– Нипочем не сыщешь! – авторитетно заверил Хастейна один из приснопамятных братовьев-верзил, Горм. – Леса тут – дикие. Одно слово – чаща! Лучше уж напасть там, где не ждут.