Читать книгу Демитрикая - Андрей Ра - Страница 6

В город Свят-Ковь мы приехали далеко за полночь и, получив деньги с хозяина каравана и его самые огромные благодарности, сразу же отправились в таверну, где сняли себе скромные апартаменты. Теаромона тоже сняла в этой таверне комнату на одну ночь, а днём отправилась дальше в путь. Несмотря на то, что мы не так долго были попутчиками, прощаться всё же было тяжело.

– Будете у нас на Колыме, – шутил я тогда, – авось и свидимся ещё, кто знает, жизнь то она бессмертная, а мир тесен.

Эммилия второй день подряд куда-то уходила с утра и возвращалась только вечером. На третий день мне стало скучно сидеть в таверне, и я решил прогуляться по городу до рынка. Бабло то у меня теперь, к моему превеликому счастью, имелось.

На улице стоял прекрасный солнечный день, как это ни глупо слышать от меня теперь. Стараясь не обращать внимания на неприятные ощущения от солнечного света, я двинулся к базару. Надеюсь, местные констебли не спросят у меня документы, а то будет в жанре: «Не ругайся, насяльника» или «Мультипаспорт».

Я взорвался от смеха и пошёл себе, тихонько подпевая песне из плеера:

– ГЛУХОЙ, ЧТО ЛИ?! ВИНО! – проорал мне в ухо громогласный голос.

Я выдернул наушник и повернулся – рядом с телегой, набитой бочками, стоял массивный и мускулистый орк. Два метра ростом, бледно-зеленоватого оттенка кожа, потный и сальный, облачён во что-то, смутно напоминающее кожаную броню. Да, типичный орк. Я гляжу, у них здесь всё чётко. Ну, если в этом мире гномы и эльфы стереотипные, не мудрено, что и орки такие, какими я себе их и представлял.

Иногда ощущаю себя прям как в «Матрице». Сейчас ко мне подойдёт лысый негр и будет «колёса» впаривать.

– Э… Большая и сильная орка, что продаёшь и почём? – спросил я у него.

– Ты что совсем уже того? – зеленокожий покрутил пальцем у виска.

Блин, как с ними общаться то надо? Чёт неохота в морду получить за неосторожные слова. Опять.

– Э… Прошу извинить меня за бестактность, я немного не местный. Так чё и почём? – исправился тут же я.

– Извиняю. В моём ассортименте лучшие вина со всего Эванора, кроме эльфийских. Не люблю этих остроухих и их поганое пойло, – он смачно выругался и сплюнул. – А так есть всё: от самого обычного пойла, до ценнейшего вина с утончённым вкусом, которое плескается в бокалах на имперских балах, – орк поднёс два пальца к толстым потрескавшимся губам и смачно причмокнул.

Представьте себе огромного зелёного еврея с улыбкой маньяка – вот это будет самое точное описание внешности данного орка. Халк продать!!! М-да, я уже давно отметил для себя, что с коммерцией тут всё окай. Менеджмент, культура речи и язык жестов – всё, чтобы продать клиенту товар. Но слово «пойло» у него явно паразит.

– Ну не знаю, я особо в винах не разбираюсь. Есть что-нибудь такое, термоядерное, чтобы вообще кукушку сорвало?

Вряд ли продавец меня понял, но наверняка фразу запомнил.

– Гм, кажется я знаю, что вам нужно, господин. Есть кое-

что «тегмоыдёрное», для кукушки, ага. Сорвет её напрочь! – орк заговорщицки мне подмигнул и стал искать что-то в телеге. – Вот! Зелёное оркское вино! Редкий сорт! Сам настаивал, это вам не пойло остроухих.

– Круто, молодец! Уважаю. Сколько же будет стоить наполнить мой бурдюк этим чудесным вином? – немного лести никогда не помешает, а ещё хотелось уже купить и убраться от него подальше – специфический запах орка не располагал к долгому и тесному общению.

– Хм… – он задумчиво потёр подбородок и провозгласил. – Одного золотого будет достаточно, господин.

– Ни хрена себе расценки, – у меня прямо челюсть отвисла. – Дорого что-то… Давай, скинь до семи серебряных.

Хотя я был не в курсе ценовой политики на алкоголь в этом мире, но орк явно завысил цену. Тем более помериться пейсами, то есть поторговаться, никогда не вредило.

– Ы… Хорошо, уступлю за семь. Вижу, разбираетесь в качественной выпивке.

Я дал орку монеты, и он принялся наполнять мой бурдюк. Нагрел ведь всё равно, надо будет при случае у Эммилии спросить, сколько это реально стоит. Я взял свой мех с вином и пошёл дальше. Сделал маленький осторожный глоток, потому что зелёная жижа с резким, чуть ли не аммиачным запахом, не внушала доверия.

– М-м-м… А ничего так, – произнёс я сам себе удивлённо.

Что-то похожее на текилу, правда ещё чувствуется касторка, но это только придаёт вкусу оригинальности. Через мгновение глотку будто напалмом облили, и я был вынужден добежать до ближайшей лавки и купить пару пирогов, чтобы закусить. В этой же лавке купил себе ещё и квас на запивку и потом уже приноровился к питью.

Гулять среди торговых рядов стало значительно веселее, однако, несмотря на разнообразие всякого диковинного товара, ничто меня особо не привлекало. Только спустя какое-то время я остановился возле лотка с кучей разного хлама и сидящим посреди всего этого гномом.

– Здорово, что в ассортименте? – спросил я осторожно у гнома.

– Смотрите, господин, выбирайте. Что-нибудь понравится – говорите. Вот, множество различного табака, как курительного, так и нюхательного, – говорил он сердито, но почтительно, и натянул улыбку на своё бородатое лицо.

Вот блин, у них, что ментальная связь у всех, что ли? И ориентировочку с моей рожей уже всем выслали? Хотя, скорее всего, я придумываю, и они просто всегда такие сердитые.

На прилавке лежало много всякой всячины: от ложек и вилок до маленьких топориков и ножей. Также был большой выбор кожаных сумочек, стеклянных колб, трубок, наборов по уходу за бородой, и, конечно же, большую часть прилавка занимали сто миллионов сортов табака. Гном оказался жутким скупердяем и только после долгих уговоров согласился продать мне трубку и кисет козырного табака за два золотых и восемь серебряных.

– Да, негусто, – без энтузиазма произнёс я, глядя на оставшиеся восемь серебряных монет и золотой. – Пойду-ка до орка ещё раз дойду и – в таверну. Ага, так и сделаю. Я разговариваю сам с собой, отлично, кажется всё-таки тронулся.

Решил всё же заткнутся, а то слишком много любопытных взглядов уставилось на меня.

После закупил немного зелени и хлеба на закуску и пошёл в таверну, в свою комнату. Разложив всё на столе, стал пить и смотреть в окно. Там сновали различные существа: эльфы, гномы, орки, но в основном, конечно, люди или вампиры. Потом я слушал музыку и пытался что-то написать, но в голову ничего не приходило, и я, оставив это дело, просто пил. Много.

Громкий стук в дверь отвлёк меня от томных и тяжёлых мыслей. О которых я забыл практически сразу же.

– По-моему кто-то в дверь постучал? – спросил я у гидралиска, сидящего напротив.

– Не знаю, ничего такого не слышал. Иди проверь, если хочешь, – ответил зерг, перетасовывая колоду карт неуклюжими лапами-косами.

– Угу, смотри не мухлюй. Катала, блин, – предостерёг я его, вставая из-за стола.

Правильно, блин, мы уже партию седьмую-десятую играем, а я всё проигрываю, он шулер просто. Ну нет в колоде пяти тузов и трёх джокеров… А, ладно, сам дурак, надо было тогда его ещё в этом обвинить, теперь уж поздно.

Я еле-еле встал на ноги и, шатаясь из стороны в сторону, направился к двери. Комната переливалась всеми цветами радуги и меняла палитру так быстро, что я не мог уследить, тем более что она ещё расплывалась и меняла форму. Я чувствовал себя просто в какой-то злобной комнате смеха. Потом пол резко прыгнул на меня, но я не растерялся и дал ему кулаком по деревянной морде и пошёл дальше. Везде летали звёзды и танцевали маленькие розовые кролики, черти тоже были, но они деловито уселись на кровать и читали краткое содержание «Анны Карениной».

Что касается мрачных страшил – из шкафа иногда выглядывала девочка из «Звонка», но я старался её не разглядывать. Во-первых, было сыкотно, во-вторых, уж больно она напоминала мне убитую мною девочку. Мысль об этом моментально омрачала мой радужный мир, и я старался не давать мозгу пищи для размышлений. Всё-таки нужно потихоньку с этим свыкнуться, но не забывать.

Однако меня сейчас больше всего интересовала дверь – кто же за ней так ломится в обитель мою? Повернув ключ, я распахнул дверь и сразу же с диким воплем захлопнул её. За ней стоял Фред Крюгер в шляпе, полосатом свитере и с лезвиями на перчатке – всё как полагается.

А что я Крюгера то испугался, он, наверное, тоже пришёл в картишки перекинуться, а я тут так негостеприимно себя веду. Так, надо извиниться перед ним.

– Открывай! Алкаш! – закричали за дверью и стали ещё сильнее барабанить в неё.

Делать нечего, пришлось открыть, только вот за ней уже не было Крюгера. Обиделся, наверное, и ушёл убивать кого-нибудь. За дверью же стоял сам Дарт Вэйдер. Широко шагнув в комнату, он схватил меня за шкирку и вытащил в коридор, обернувшись лишь для того, чтобы кинуть вглубь комнаты какой-то свёрток.

Гидралиск, тем временем, оставил колоду и, допив вино, пополз под кровать. Потревоженные им черти принялись дубасить его книгой и тянуть за хвост назад. Розовые кролики, поймав по звезде, натянули их на спину, как парашюты, и выпрыгивали в окно по команде самого большого из них. По-моему, я немного перепил.

– Вот же, английские свиньи, ушли и не попрощались. Хоть бы поблагодарили! – крикнул я им вдогонку.

Вэйдер небрежно стащил меня по лестнице. Блин, мне казалось, эта лестница была меньше, а тут – целых двадцать две ступеньки! Аж матные слова закончились и пришлось повторяться.

Я попытался помахать рукой удивлённым посетителям таверны, но не успел – ситх выволок меня во двор и, хорошенько встряхнув, окунул по пояс в бочку с ледяной водой.

– Ё… бл… бульк… – попытался я выматериться, но Эммилия окунула меня второй раз.

– Протрезвел? – строго спросила она, вынув меня из воды.

– Ещё после первого раза, – огрызнулся я, вырываясь из цепких рук.

– Второй раз для профилактики. Оркского вина налакался?

– Да, – буркнул я под нос.

– Понятно. Зелёная и дурно пахнущая жижа, с омерзительным вкусом и в тоже время самый сильный галлюциноген, – сказала она, будто процитировала, а может, так оно и было. – Быстро пьянеешь и отправляешься в закрома своего сознания, однако при малейшем ощущении холода всё действие мгновенно улетучивается, зато похмелья нет, и это плюс.

– Ясно. Больше пить не буду, но и меньше тоже.

Эммилия лишь хмыкнула в ответ, развернулась и пошла обратно в таверну. Я поплёлся за ней следом.

В комнате она сразу же взяла тот загадочный свёрток и обратилась ко мне:

– Закрой глаза и вытяни руки.

– Зачем это? – опешил я.

У неё было такое хитрое лицо, и глаза сверкали, что я даже не знал, что и думать. Обычно она не позволяет себе проявлять эмоции, хотя я её знаю недостаточно хорошо, чтобы так сразу судить.

– Подарок у меня для тебя есть. Давай, закрывай глаза.

Я закрыл глаза и послушно вытянул руки, в них вампирша положила что-то длинное, плоское, тяжёленькое. Когда открыл глаза, я увидел, что в руках у меня лежит сабля. Широкая абордажная сабля с лёгким розоватым оттенком.

– М-м-м… розовенькая, прямо абордажка для агрессивного эмо, – проговорил я, вертя клинок и рассматривая его.

– В Эваноре я ни у кого не видела таких мечей, да и кузнец очень удивился конструкции. А розоватый оттенок – это потому что в составе адамантий, очень прочный металл, он хоть и немного уступает мифрилу, но всё же прочнее и потяжелее. В принципе можно было бы убрать оттенок, но у тебя в книжке клинок был нарисован розовой краской, – пояснила мне Эммилия.

– Да и ладно. Подарок шикарный, спасибо! Теперь надо ещё шмот, как у Джонни Деппа найти и петь морские песни. Ну и взять себе имечко типа: Одноглазый Джо, не, круче – Филалетовая борода или Зелёные яйца, – начал я уже стебаться сам над собой.

– Э… ты это о чём? – Эм не поспевала за моим бредом.

– Ну, капитан Джек Воробей из «Пиратов Карибского моря»… – начал было объяснять я. – А, ты же не смотрела. Потом как-нибудь обязательно расскажу тебе эту увлекательную историю.

– Рада, что ты уже пришёл в себя. Не знаю, как там в вашем мире принято, а у нас необходимо покупку обмывать, дабы она прослужила долго хозяину, – с этими словами Эммилия достала из сумки две бутылки красного вина.

– А я никуда и не уходил. Опять алкоголь… эх, – как будто бы печально вздохнул я, но только для вида, и забабахал цитату. – Заметьте, не я это предложил.

Да, как же, откажусь я от лишней порции алкоголя. Я ж Алказар! Алкашка и всякая зараза мне положены. Как это иногда угрюмо звучит…

– Ты что, никакого алкоголя. Это чистейшая кровь, полная энергии и сил, которые тебе необходимы, – мгновенно возразила она и разлила напиток по бокалам. – Да и мне тоже не помешает.

– Вставай! Нам уже пора идти, – скомандовала Эммилия с утра.

Я бодро вскочил, сделал некое подобие зарядки, точнее попытался, но удалось лишь потянуться и покрутить корпусом, дабы все кости прохрустели и встали на место. И, чтобы окончательно проснуться, уселся за кружечку пива – вчерашние запасы, просто замечательно. Эх, алкаш я, уже с утра пью. Зато пиво сразу же взбодрило меня, только что был вялый и – бац, уже бодр. Пиво, пиво, что же ты со мной делаешь. Да ладно, что не делается – всё к лучшему.

– Только одну, ты мне нужен в нормальном состоянии, – приказала Эм.

– Я воль, майн Фюрер! А куда идём то? – спросил я и поперхнулся, пиво противно полилось из носа.

– Проглоти, а потом говори. Соблюдай этикет, хоть иногда.

– Извини, так куда идём? – повторил я свой вопрос, махом осушив кружку. Открыл рот, чтобы смачно рыгнуть, но вовремя захлопнул варежку.

Лучше не выводить лишний раз Эм, тем более я немного провинился вчера… Блин, аж страшно вспоминать, как я вчера надрался.

– На приём к Ксифаксу фон Беливер – главе семьи Беливер и властителя этих мест, – отчеканила она, будто рапортуя.

– Ясно. Имя и фамилия пафосные, такие и должны быть у правителя. А зачем идём?

– Как зачем? Делать тебе индивидуальную защиту, да и перетереть с ним мне надо бы, – пояснила она.

Спустя некоторое время мы вышли из таверны и минут двадцать-тридцать шли до дома, а точнее до небольшого замка этого Ксифакса, что находился в центре города и был старым, как… В общем он был старый-престарый, хотя улицы этого города тоже не отличались новизной: мостовая – вся побитая и в трещинах, обшарпанные невысокие домишки. С одного из них даже черепица упала прямо мне на голову, что за невезение.

– Аккуратней, – попросила меня Эммилия.

– Да, да: «туда не ходи, сюда ходи, а то снег в башка попадёт – совсем мёртвый будешь», – отшутился я, стряхивая с себя грязь. Будто это я виноват в том, что мне тут на башку падает всякое.

Эм лишь смерила меня презрительным взглядом, видимо ей уже порядком надоело моё дурацкое чувство юмора. Эх, что поделать, я от него никогда не избавлюсь.

– Стойте! Кто такие, и по какому вопросу идёте? – спросил стражник, преградив нам путь алебардой.

Поверх кожаной брони у него была надета синяя кота с вышитым золотом солнцем. Это, наверное, герб Беливеров, поскольку подобный флаг над замком реял. Вампиры, славящие солнечный свет, – забавно.

– Э… Я к Ксифаксу на приём, – слегка растерялась моя спутница, обычно её узнавали в лицо и пропускали без лишних вопросов.

Присмотревшись к стражнику я, кажется, понял, в чём дело. Парень был молод, едва только поступил на службу, скорей всего, он действительно не знал, кто она. А вот офицер, что стоял позади него и ухмылялся, всё прекрасно понимал. То ли он хотел за что-то проучить новобранца, то ли просто хотел поиздеваться. Но Эммилия не стала устраивать сцен, к великому разочарованию офицера, а спокойно представилась.

– Я Эммилия, клинок императрицы вампиров Тамики Дамэд.

По вытянувшемуся лицу стражнику было видно, что о вампирше он был наслышан. А я лишь взял на заметку социальный статус Эммилии в обществе. М-м-м… может и я потом по блату устроюсь на непыльную работёнку.

Офицер сделал пару шагов вперёд и положил ладонь на плечо стражнику.

– Опусти оружие, сынок, – а затем обратился уже к нам, – Приветствую, госпожа Эммилия. Ксифакс фон Беливер ожидает Вас. А можно ли узнать имя Вашего спутника?

Только я собрался сказать: «Бонд, Джеймс Бонд», как в моей бедовой голове прозвучало грозное «Молчи!» от клинка императрицы. А стражникам Эммилия сказала:

– Этого вампира отныне знайте, как Алказара, моего подопечного.

После чего стражники любезно уступили нам дорогу.

Замок был небольшой, что-то вроде четырёхэтажной фазенды какого-нибудь олигарха. Абрамовича, к примеру, хотя у него-то наверняка поболее халупа будет. Вскоре нас встретил герольд и провёл в зал собраний. Это было небольшое круглое помещение, украшенное всякими картинами, гобеленами, вдоль стен стояли стеллажи с бумагами, книгами, а за большим столом сидел хозяин. Лысый, худой и сморщенный, как трюфель, старик с длинной, жидкой, седой бородой. Такой же древний, как и его замок.

– А! Эммилия! Давно же я тебя не видел. Чем обязан? – проскрипел старик.

На меня ноль внимания, будто меня здесь и нет, сразу видно: буржуй, скушал… Походу для него все, кто хоть на ступень ниже – мусор. Если вдруг судьба нас столкнёт с ним нос к носу, непременно сломаю ему шнобель. Обещаю. Фига себе, какой омерзительный старик, вижу его всего минуту, а уже покалечить хочу.

– Приветствую, Ксифакс фон Беливер, – произнесла Эммилия уже известным мне ледяным тоном, как бы напоминая о своём положении.

– Формальности, формальности… Мы не во дворце, можно их и опустить, – заворчал старый вампир. – Но, если Вы настаиваете… Приветствую Вас, госпожа Эммилия Делакруа. Такая честь принимать Вас у себя, Вы с чем-то конкретным или погостить? – продолжил он более любезно, но всё же недовольно.

– Так-то лучше, но, думаю, фамилии можно опустить. Да, я с конкретным делом: моему подопечному нужна индивидуальная защита вампира. Вы можете мне помочь? – проговорила Эм, жестом приглашая меня выйти вперёд.

Старик пару минут удивлённо пялился на меня, затем лукаво зыркнул на Эммилию, я буквально чувствовал его колючий, ползающий взгляд иссиня-жёлтых глаз.

«Он случаем не голубок?» – задал мысленно я сам себе вопрос и улыбнулся.

«Нет. Ему просто интересен ты, как мой подопечный, позже всё объясню», – сообщила мне Эммилия ментально.

«Эй, ты обещала не рыться в моей голове», – возмутился я этому наглому вторжению.

«Сейчас необходимо, этот старый пердун не так прост, он интриган, которых ещё свет не видывал. Я постараюсь проследить, чтобы он не намусорил в твоей голове. При создании защиты он буквально окунётся в твоё сознание и может там дров наломать».

«К примеру?»

«Банальный гипноз. Например, как только увидишь императрицу, захочешь её убить, – пояснила Эммилия. – Создание защиты – это запредельно-высокий ментальный уровень, мне такое пока не под силу, а он один из лучших менталистов. Готовься увидеть один из самых худших своих кошмаров, все властители этим грешат».

– Хм… Да, разумеется, я смогу помочь, подойди сюда. Это займёт пару минут, – начал скрипеть Беливер, прекратив меня изучать. – Снимай эту защиту, она не твоя и больше тебе не понадобится, – выговорил он уже ровно, когда я к нему подошёл.

Я снял обруч, принадлежавший покойному неизвестному мне вампиру, и почувствовал невероятное облегчение. Старый вампир воровато схватил его и убрал в один из ящичков своего стола, верняк там много чего незаконного в широком понятии этого слова.

– Ну, и какую же вещь ты будешь носить, не снимая, ближайшие лет триста? – спросил старикан у меня.

– Чегось? – опешил я.

– Ах, да совсем забыла, – воскликнула Эммилия. – Вот, держи, должно подойти, – она сняла с пальца одно из своих колец и передала мне.

Тонкая полоска в пару миллиметров шириной из чёрного металла, её украшал лишь один маленький, даже микроскопический рубин. Ну, хоть какая-то драгоценность имеется. В голодный год не пропаду, если, конечно, ломбарды не прикроют.

«Это чёрный мифрил, самый прочный и редкий металл. Кольцо никогда у тебя не сломается, – пояснила создательница, а затем снова решила предостеречь – Ксифакс меня опасается, но покопаться в твоей голове не откажется. Ты можешь, конечно, и сам этого не понять, но сопротивляйся старику, если вдруг что».

Беливер меж тем не сводил с меня глаз, он выпрямился в своём кресле и заговорил ровным и властным голосом.

– Надень это кольцо на палец и смотри мне в глаза. Скажи своё полное имя, чтобы кольцо знало хозяина.

– Алказар, – выговорил я, надев кольцо на безымянный палец левой руки.

– Фамилия, как полагаю, Делакруа? – осведомился он.

– Нет, – отрезала Эммилия.

– Что же так? – удивлённо спросил старик.

– Эта выгребная яма, в которую я угодила волей случая, ему не подходит.

– А Ваш создатель так не считает, – не замедлил ответить старый вампир.

– Виконт Делакруа – лизоблюд, сепаратист, подонок и предатель, его мнение меня не интересует, я предана только Тамике.

– Но всё же ветвь наследия… – начал Беливер, но Эм его бесцеремонно прервала.

– Он свободный вампир и не зависит ни от кого. Как захочет, так и назовётся.

Я – свободный вампир? Когда это успел? Хозяин подарил Добби носок! О, мозг, ты как раз вовремя. Задавим старика пошлотой и бредом, может его инфаркт хватит.

Старик ещё немного посверлил недовольным взглядом упёртую вампиршу, а затем снова переключился на меня. Наши взгляды встретились, и я почувствовал, как пол начал уходить из-под ног.

Беливер растворился в воздухе, а я почувствовал себя в матрице. Мгновенно провалился в пустоту, в сплошную черноту, падал, а мимо проносилось всё, что вызывало у меня когда-то страх: уколы, Зубастики, соседская собака, Фреди Крюгер, качели, Бугимен, стоматолог, синяя женщина из фильма «Проклятье», а также я увидел себя. Вот блин, каких только потаённых страхов не кроется в человеке. Кольцо на пальце раскалилось и буквально вплавлялось в плоть, но я не чувствовал боли. От неё меня отвлекали экраны, что всюду меня окружали. Они витали в воздухе и показывали множество моментов из моей жизни: как хороших, так и плохих. Вот я, ещё мелкий, иду пешком под стол и врезаюсь в него башкой; вот воплю от страха, увидев таракана на выключателе света; о, а это побег из детского сада; мельком пролетели школьные года – первая стрелка, двойка и пятёрка, коридорное образование.

– Занятные картины, но всё не то, – просипел стариковский голос.

И тут на экране застыло лицо Александры, и меня передёрнуло. Моя первая настоящая любовь, моя радость и счастье. Я протянул дрожащую руку вперёд, чувствуя, что глаза уже слезятся.

– Александра, – только и вырвалось у меня, и грусть на дне старинной раны зашевелилась словно змей. – Прости, я пытался!.. – закричал я удаляющемуся экрану, падая во тьму.

Пол резко встретил меня и четыре стены с потолком заковали меня в тёмный и душный лифт. Стены стали сочиться кровью, которая спустя считанные секунды уже достигла моих колен. Затем стены начали медленно сдвигаться, давить на меня, топить в крови. Воздух… воздуха, задыхаюсь!.. Мелькание её лица перед глазами… Громом прогремел злобный смех старика, он был где-то рядом, но где? Его смех звучал всё сильнее, отражаясь от стен, он был рядом, повсюду, в моей голове. Я уже готов был поддаться панике, но тут двери лифта издали душераздирающий скрип и открылись. Потоки крови хлынули вперёд, омывая пространство за ними, старик шёл ко мне и смеялся. Он зачерпнул крови в хрустальный бокал и протянул его мне.

– Так значит ты Алказар, сын своего отца, кровь от крови, плоть от плоти. Занятно, – тихо произнёс он.

За стариком переливалась и шевелилась тьма, больше походившая на змеиные кольца.

– Присоединяйся ко мне, будь моим слугой! – вещал он. – Ты будешь весьма полезным и ценным.

Не знаю, что за бред он нёс, но соглашаться я не собирался. Это, между прочим, одно из первых правил ЗОТС (ЗОТС – защита от тёмных сил. Эх, Хогвартские сезоны, ностальгия. Хаффлпафф forever!).

– Не, дружище, к таким тесным отношениям я не готов, – отшутился я в ответ, но ответ дался мне не легко.

Я крутил головой в поисках давно забытого счастья и неизменно сопровождающей его порции боли. Я хотел вновь увидеть её, даже если это меня уничтожит. Заметил её тело недалеко от себя и пополз к ней. Моя Александра, моя любимая, моя…

– Глупец! – начал злиться Беливер. – Ты только представь, какие перспективы тебя ждут! Поболее, чем на побегушках у выкормыша императрицы. Пей и присоединяйся ко мне!

Он взял мою руку и зажал в ней бокал.

Ага, сейчас он ещё предложит вместе свергнуть императрицу и править галактикой. Так, где моё пафосное: Не-э-э-эт!

– ПЕЙ! – уже с пеной у рта орал он.

«Блин, если он меня сейчас покусает, придётся сорок уколов от бешенства делать», – я съёжился от этой мысли.

– Низафто!!! – сопротивлялся я до последнего.

– Ты не так прост, как кажешься, – прошипел Ксифакс. – Но у тебя есть свои скелеты в шкафу. То, что ты забыл, и забыл не по своей воле.

Александра положила мне руку на щёку, оставляя кровавый след, и улыбнулась. Но потом её лицо дрогнуло, словно я смотрел на экран старого телевизора с плохой антенной, и превратилось в ту самую эмогёрл с пустым взглядом.

– Зачем ты убил меня? – спросила она.

– Алиса! Я не… – внезапно я вспомнил её имя, но всё ещё не понимал, о чём она.

Неужели она вскрылась после того, как я с ней порвал? Нет, не может быть. Тело Алисы дрогнуло и стало внучкой фермера.

– Зачем? Чем я заслужила это? – — плакала она, протягивая ко мне руки.

Я в ужасе начал отползать от неё. Старый нашёл всё-таки, чем меня пронять. Я пятился от неё, а она ползла ко мне, повторяя один и тот же вопрос, а изо рта у неё текла кровь. С каждым вопросом она менялась и становилась то Алисой, то Александрой, то внучкой фермера. Я не знал, что сказать, извиняться уже не было смысла. Меня трясло, я сам зарыдал, как младенец, отползая всё дальше.

– Хм, занятно, занятно, – просипел Беливер у меня за спиной. – Но это ещё не всё, у тебя тут есть секрет и поинтереснее. Скрытый от тебя не твоим сознанием, а кем-то другим.

Над окровавленным телом, ползущем ко мне, появился экран, он дрогнул серой рябью, а затем на нём застыло изображение. Это было лицо до боли знакомой, но неизвестной мне девушки. Моё сердце, как в песне, остановилось. Я её знаю? Не помню… Нет же, знаю, она, она… свободной рукой я схватился за голову, силясь вспомнить одновременно незнакомую и знакомую девушку.

– Выпей, и тогда я открою эту завесу тайны, – сладко улыбнулся Беливер.

«… тревожа мысль мою. Мне имя сладкое звучало; Во дни блаженства мне в раю, одной тебя недоставало…» – крутилось у меня в голове. Имя, мне нужно вспомнить её имя. Почему я не помню?! Это всё происки старика? Или?..

Беливер продолжал меня уговаривать, склонять к сожительству, так сказать. Согласиться на сделку с ним означало позволить ему какую-нибудь гадость в мозг мне засунуть, а он и без того у меня гадский гад, без всяких дополнительных мерзостей.

Да я уже и не слушал старика – не мог оторваться от экрана. Кадры начали быстро сменять друг друга, но главное я рассмотрел: себя и эту девушку, мы были очень близки. Я не мог вспомнить её, не мог, но все мои чувства, пробуждённые видением Александры, перекинулись теперь на эту девушку. Я был как никогда близок к сумасшествию, хотелось рыдать и смеяться одновременно. В исступлении я сжал кулаки, забыв, что держал бокал – тот треснул и острые осколки врезались мне в ладонь. И очень кстати – физическая боль вывела меня из транса.

– Нет! – крикнул я Беливеру и вломил старику по носу, он вскрикнул и откинулся назад.

– Ублюдок! Мелкий щенок! Ты мне нос сломал! Ты пожалеешь об этом, обещаю.

– А я своё обещание уже выполнил, – ухмыльнулся я. – В следующий раз вырву глаз.

Я обернулся, но экран уже исчез, как и тело девушки, что меняло свой облик.

– Посмотрим, посмотрим, Алказар!

Ксифакс фон Беливер исчез, а затем растворилось и всё вокруг.

Луч света ударил по мне жгучей болью, подобно кипящей смоле, но тут яркая вспышка огня, исходившая от кольца на пальце, убрала боль. Я понял, что падаю, схватился за край стола, какое-то время приходил в себя и пытался восстановить расплывающиеся зрение.

– Всё готово. Правда, были небольшие трудности, но мы их вместе быстренько устранили, – проговорил Беливер, прижимая к носу платок. – А сейчас попрошу вас немедленно удалиться.

– Мне понадобятся некоторые вещи для дальнейшего путешествия, – быстро сказала вампирша.

– Оставьте список у слуги, а теперь покиньте поместье! – прокричал Ксифакс фон Беливер и, зажимая платком кровоточащий нос, выбежал из залы в заднюю дверь.

Мы молча вышли из его обители и только когда удалились от замка на приличное расстояние, Эммилия заговорила.

– Ладонь не болит?

Я посмотрел на пораненную бокалом руку: рана не затягивалась, и немного щипало, но это уже скорее всего от грязи, попавшей в неё… И где только успел уже вляпаться?

– Нет, нормуль всё. Но разве она уже не должна начать заживать? – я не особо переживал из-за этого, но нужно было поддержать разговор, чтобы отвлечься от мыслей об увиденном. Голос у меня дрожал, и самого трясло, как лист на ветру.

– Раны, нанесённые во время создания защиты, не заживают. Кровь течь перестанет, но открытые порезы останутся, – пояснила Эм. – Некоторых так убивали.

– Ясненько, хех… Тогда старикан Беливер будет со сломанным шнобелем гонять. Ха, круто, и я теперь с личной защитой, – принялся я любоваться кольцом. Но даже сам не поверил своей фальшивой жизнерадостности.

– Поздравляю. Ты, конечно, молодец такое выдать – по лицу главе надавать. Помнишь, как в таверну вернуться?