Читать книгу Её глаза на звёзды не похожи… - Андрей Сергеевич Манохин - Страница 7

Это случилось в четвёртом классе. Апрель уже во всю вступил в свои права. В это время учиться не хочется с ещё большей силой. Поэтому неудивительно, что я, сидя почти в самом конце, не слушал учителей, а прикалывался со Стасом и Вовой. Многие ученики поглядывали на нас, но ничего говорить не хотели. Катя одобрительно улыбалась нам. Даже самая лучшая ученица класса, Оля, не обращала внимания. Мы пускали самолётики, немного издевались над другими. Всё как обычно.

Перед третьим уроком Наталья Владимировна привела к нам в класс девочку. Я даже не обратил на неё внимания.

– Ребята, это Юля. С сегодняшнего дня она будет учиться с нами. Представься.

Учительница замолчала, но ничего не произошло. Юля просто смотрела на нас и улыбалась. Некоторые начали посмеиваться.

– Ах, да, я и забыла, – после этих слов учительница легонько толкнула её.

Юля сразу же ожила и начала рыться в сумке. После небольших поисков, она достала толстую тетрадь из сумки. Тут уже заинтересовался и я нашей новой одноклассницей, стал внимательно смотреть. Она подняла тетрадь на уровне со своей головой и поочерёдно перевернула три листа. На них большими буквами (её почерк) были три надписи: «Меня зовут Юля», «Рада с вами познакомиться», «Я глухая». После последней записи, мои глаза округлились от неожиданности.

– Ребята, Юля немного не такая как вы, но это не значит, что нужно общаться с ней по-другому. Будьте дружны. А теперь начнём урок.

Учительница указала сесть на свободное место. Как раз передо мной. В итоге вся следующая перемена была посвящена только Юле. Огромное количество народу собралось вокруг её парты, и все хотели узнать поподробнее о ней. Меня это немного раздражало. Хотя, я уже тогда заметил, что она красивая. Лучше многих в нашем классе. Со всеми ребятами Юля общалась с помощью своей тетради. Ей писали вопросы, а она отвечала. Юля улыбалась всем и каждому, старалась на всё отвечать, хоть немного и было заметно, что непривычно и боязно здесь. Некоторые (особенно Катя) забывали, что она глухая, и пытались разговаривать с ней просто так. Но Юля сразу подносила тетрадь. «Эта её улыбка и глаза, которые всё время просят». Меня это бесило. А ещё она несколько раз пыталась пообщаться со мной, но безуспешно. На уроках она не могла понять, что ей говорят учителя, поэтому другие писали ей в тетрадь. Часто это делала Катя, так как сидела рядом. На уроке музыки Юля пыталась запеть, но это было ужасно. Она не могла нормально выговорить слова. Это выглядело глупо и смешно. Но стало заметно, что она пытается быть как все, не смотря ни на что. Как мы узнали, у её матери не было денег, чтобы обучаться девочке в специальной школе, поэтому она была здесь. С ней общались многие девочки, но это лишь ширма. За спиной говорили гадости. Юлю никто не любил.

На одном из уроков к нам пришёл педагог по языку жестов. Она пыталась объяснить, что так будет проще общаться с Юлей.

– А зачем нам это? Я могу общаться с ней и с помощью тетради, – Катя была явно недовольна этой новостью.

– Но ведь ей тяжело всё время писать.

– Мне удобней в тетради.

Никто не горел желанием заниматься этим. Юля стояла рядом с педагогом и с доброй улыбкой смотрела на всех. Руку подняла только одна девочка, Света. Она особо ни с кем не общалась никогда. Не очень красивая, чуть полноватая. После того, как она начала всё время быть с Юлей, девочку стали травить.

– Смотрите, опять с ней идёт. Подлизывается всё время. Ненавижу таких, – такие голоса только и слышались вокруг.

Меня это тоже всё сильно раздражало. И в итоге Света перешла в другую школу. Причину никто не знал, но все решили, что поводом послужили последние события. После уроков я с ребятами написал на доске, что это Юля виновата в уходе Светы. Мы позвали её в класс. Она увидела эту надпись, но никак не отреагировала, а просто продолжала смотреть. Я сделал вид, что это не моя работа и стал стирать с доски. Юля взяла у меня из рук мел и написала «спасибо». «Снова эта непринуждённая улыбка, как это бесит». Я не понимал, почему она такая. Её никто не любит, а ей словно плевать. А меня это бесило, потому что после событий, произошедших в моей жизни с родителями, я так себя вести не мог.

Физкультура у нас стала проходить на улице. На футбольном поле всегда играли Женя с пацанами, а я всё пытался туда смотреть. Меня начинало всего трясти. Юля же всё время старалась быть рядом с другими девочками, но те её словно не замечали и держали расстояние. Только один раз окликнули, когда закончился урок, попрощавшись. Больше занятий не было. Я сидел на лавочке и тупо смотрел на небо. Совершенно ничего не хотелось. Юля подошла ко мне очень тихо, что я сразу и не заметил. Когда обернулся в её сторону, то увидел в руках футбольный мяч. И опять со своей улыбкой протянула его мне. Возможно, Юля видела, с каким я интересом наблюдал за игрой, но это было неважно совсем. Мои глаза округлились от ужаса. Перед глазами всплыл отец.

– Ты…ты что, специально, да! – закричал я. Выхватив мяч из её рук, как можно дальше кинул отсюда. Меня пробило на пот.

Но Юля продолжала стоять и смотреть на меня.

– Ну что тебе ещё нужно?!

Она указала на меня, потом на себя, сомкнула руки, как при приветствии, и легонько потрясла передо мной.

– Ду-я, – с улыбкой сказала она.

Тут я уже не выдержал. Схватив горсть земли, кинул в неё.

– Достала! Бесишь!

После этого я ушёл, оставив её одну на площадке. Юля просто смотрела мне вслед.

На следующий день, после уроков, она снова решила пообщаться со мной. Попросила пойти со мной куда-то. Я совершенно не хотел, но в итоге согласился, с надеждой, что после этого отстанет. Юля привела меня в музыкальный класс. Она встала напротив пианино и с радостью на лице похлопала по нему. Я встал как вкопанный. «Она же не может знать, что я играл раньше. И вообще, какого чёрта ей надо». Меня всего затрясло. Я подошёл к ней и с яростью толкнул. Юля упала.

– Ты дура! Издеваешься надо мной! Бесишь! Специально делаешь мне больно, да?! Хватит уже улыбаться! Ненавижу тебя! – развернулся и ушёл.

Именно этот случай и стал отправной точкой, когда я начал издеваться над ней. Каждый день старался что-то сделать плохое. Толкал, ставил подножки, писал всякие гадости на доске или парте. При том, что с ней никто по сути не общался особо, это было больше похоже на травлю. Но при этом ни разу я не увидел её слёз. Она бесила. Просто бесила. Своим спокойствием. В один из дней девочки заметили, что Юля мало спрашивает у других и старается понимать сама. Как оказалось, у неё в ушах были слуховые аппараты. Правда, от них толку практически не было, она всё равно почти не слышала, но это было хоть что-то.

– Можно посмотреть? – спросила Катя.

Юля без боязни вытащила их из ушей и передала ей. Я в это время стоял у окна и болтал с пацанами.

– Кать, это что у тебя?

Она словно бы ждала этого вопроса от меня и хитро заулыбалась. А потом кинула их мне. Юля смотрела на нас уже с другим выражением лица.

– Фу, гадость то какая, – сказал я и выкинул их на улицу. Они разбились.

Так продолжалось несколько раз. Я всё время срывал их и выкидывал куда угодно. Никто ничего не говорил. Один раз я так сильно дёрнул за слуховые аппараты, что из ушей Юли пошла кровь. Я испугался, но извиняться не стал. На следующий день, когда мы с пацанами шли из школы, она ждала меня.

– Что тебе надо?

Юля достала свою тетрадь и написала: «Прости». Я снова взбесился.

– Бесишь! Если хочешь сказать, говори. Бесит твоя тетрадь.

После этих слов я выхватил тетрадь и бросил её в лужу на клумбе. Мы уже пошли дальше, как увидели, что Юля полезла туда за ней. Ведь тетрадь уже была испорчена, да и теперь она была вся грязная и мокрая. Что-то кольнула у меня в груди, но тут же прошло.

Не знаю, каким образом, но эта тетрадь оказалась у меня в портфеле на следующий день. Я заметил её только после уроков. При том, что Юлю я не видел в тот день. И в другие дни. А затем к нам на занятия пришёл директор.

– Ребята, насколько вы знаете, у Юли были проблемы со здоровьем. И несмотря на это она старалась жить как и все. Но с сегодняшнего дня Юля переводится в другую школу. Насколько мне стало известно, не все относились к ней хорошо. Обижали. За время учёбы у неё сломалось или потерялось семь слуховых аппаратов. У девочки только мама из родителей, живут они небогато. Эти слуховые аппараты очень дорогие. Поэтому, пожалуйста, если вы что-то знаете о тех случаях, сообщите мне.

Весь класс молчал. Я сидел в полном шоке. Только сейчас я по-настоящему понял, что натворил. «Неужели я такой? Как мог до такого докатиться? Я же раньше не был таким злым. Что со мной стало?»

– Рома Кижич! Ты чего сидишь?! Встать! – крикнул наш учитель Владимир Алексеевич.

Я резко встал от такого неожиданного крика.

– Это ведь ты, да?! Ты же издевался над Юлей?! Довёл бедную девочку. Откуда в тебе столько злости.

Я не знал, что сказать. Просто стоял, потупив взгляд.

– А ты, Катя! Ты ведь сидела рядом, неужели ничего не замечала?

Катя немного замялась, но потом собралась с духом.

– Да, я всё видела. Как он издевался. Я думала, что Рома перестанет, но нет. Да и он мог и меня побить.

Тут я уже не выдержал. Не ожидал такого.

– Подожди. Ты сама всё время смялась над ней, говорила гадости за спиной, разве не так?

– Не было такого, – резко ответила Катя.

– Или ты, Оля, тоже. Никогда не считала её за нормального человека.

В эту секунду Оля зарыдала на весь класс.

– Да как ты можешь, Рома. Я ведь…никогда (всхлип). Всегда хорошо относилась к Юленьке.

Такого поворота событий я просто не ожидал. Пытаясь доказать, что я был не один такой, встречал только отрицание. Все те, кто тоже издевался над ней стали паиньками и хорошими во всех смыслах. На меня же ополчились. Я теперь изгой и главный виновник бед. Даже мои друзья. Все. Они словно забыли о дружбе и бросили меня. «Конечно, я много сделал Юле плохого, но ведь и они. Они тоже. Почему все себя так ведут? Они же врут. Нагло врут».

Школьный день кончился совсем плачевно. Мои собственные друзья, Стас и Вова, избили меня и бросили в ту самую лужу, куда выкидывал Юлину тетрадь. Домой я вернулся мокрый, грязный и с разбитой губой. Бабушка встретила меня вся в слезах. После смерти родителей я не видел её такой. Оказывается, она уже знала про Юлю, успела сходить к её маме и извиниться. Та её правда встретила очень грубо и только взяла деньги, которые бабушка принесла.

– Рома, ну зачем ты так с девочкой. Зачем? Неужели ты выметал на ней злость за родителей?

Я ничего ей не смог сказать. Она рыдала, а я просто ушёл в свою комнату. Разбитый, как физически, так и морально. С этого дня начался новый виток в моей жизни. Я стал настоящим изгоем, и надо мной стали издеваться, также как и над Юлей. А я уже не пытался что-то доказать им или защищаться. Мои бывшие друзья били меня, девочки писали гадости на доске и парте. Мои тетради вечно рвали, крали сменную обувь. Я стал лишь тенью, над которой мог издеваться каждый. Все отвернулись от меня. Все. Кроме Жени. Он остался моим единственным другом. Хотя, сначала, я получил огромное количество оплеух от него, когда тот узнал правду о Юле. Я обязан был их получить. Но он остался со мной и поддержал. Во мне же многое изменилось.

Получив ту боль и ужас, которые испытывала Юля, я полностью понял, что же я натворил тогда. До чего докатился. Будучи всего лишь год назад потенциальной звездой музыки и перспективным футболистом (а это в 9 лет), я потерял абсолютно всё, опустившись на самое дно, стал нелюдим, ушёл в себя, перестал улыбаться, изменил полностью свой уклад. Я бросил попытки вернуться прошлое, снова стать человеком в глазах других. Да, они такие же прогнившие, как и я сам, но что-то им доказывать не хотелось. Лучше так. От музыки и спорта ещё больше отдалился, хоть Жека и пытался как-то встряхнуть меня. В таком состоянии и прошли следующие семь лет. Ничего не менялось. Ничего.