Читать книгу Колхозное строительство 5 - Андрей Шопперт - Страница 4
Глава 2
Событие Баттл 3
ОглавлениеМолодой папаша один дома с маленьким ребёнком. Поёт ему колыбельную:
– Баю, баюшки, баю. Где же носит мать твою?
«Битлы» – это молоденькие мальчики в дебильных причёсках под горшок, и совсем не длинных. Их скорее можно назвать пышными.
Серые костюмчики узенькие – специально, чтобы подчеркнуть субтильность. Бедные мальчики из рабочих семей с голодным детством. Недостаток белка – так с чего б им быть высокими и здоровыми.
По условиям конкурса противная сторона, и даже ведущий, не знают, какую песню будут петь группы. Участники объявляют сами. Первую доверили прокричать в микрофон Ринго. Help! Что можно сказать? Сильный ход. Пару лет назад эта песня появилась в одноимённом фильме. Сам фильм безумно популярен, даже до сих пор, два года спустя. Пётр его не видел, но видел фильм о съёмках этого фильма. Музыкальная комедия. Фарс. «Битлз» ездят по миру, поют песни и дурачатся.
Запомнились слова режиссёра. Там по ходу фильма Джон Леннон появляется в круглых старушечьих очках. Так после выхода фильма половина мира стала ходить в таких! Все, что было в аптеках, раскупили. И ещё один факт: в одной из сцен «Битлы» появились в костюмах цвета хаки, и Мир окрасился в грязно-зелёный цвет. Вот такая народная любовь. Как крамольно выразится Джон – «мы популярнее самого Иисуса!».
Стадион взорвался криками приветствий – и не утих бы, но привыкшие уже к таким встречам поклонников ребята начали играть, и трибуны примолкли.
Help! Not just anybody
Эй! Спасите, ну же.
Help! You know I need someone
Эй! Мне не всякий нужен.
Эй! Да, мне он нужен столь.
Help!
Эй!
When I was younger, so much younger than today
Я был намного младше, младше, чем теперь.
I never needed anybody's help in any way
И я представьте не нуждался в помощи ни в чьей.
But now these days are gone, I'm not so self-assured
Теперь ушёл тот день, да и мой пыл прошёл.
Now I find I've changed my mind
Всё забыв и дверь открыв,
I've opened up the doors
Я всем открыл её.
Нда. Зрители взревели вслед за последним аккордом, и не утихали пару минут. Это чего ж такого надо спеть, чтобы переплюнуть эту песню? Да ещё и зная, что за тебя болеет меньше трети аудитории.
– Папа Петя, ты пальцы скрести и не отпускай.
– Ох, Маша, боюсь. Ну, ни пуха.
«Крылья» тоже встречают рёвом, визгом, завываниями. Свои болельщики – чтобы поддержать, чужие – чтобы освистать. Шумомеру всё равно. Он показывает даже на два децибела больше, чем горящая на цветном экране цифра 73. Вот цифра исчезает, и на экране появляется пара мультяшных героев: мальчик и девочка кружатся в вальсе. Потом девочка исчезает на экране и появляется на сцене. Это Мишель Мерсье. Она словно не замечает, что танцует одна. Мальчик на экране кидается к ней, но натыкается на преграду – сам экран. А девочка продолжает танцевать. И тут вступает Градский.
Дом мой достроен,
Но я в нем один.
Хлопнула дверь за спиной
Ветер осенний стучится в окно
Плачет опять надо мной.
Поёт на английском, естественно:
My house stands completed,
But I’m here alone.
Doors slam behind me in vain.
Autumn wind knocks on the window
Mourning me over again.
А дальше вступает Маша-Вика – и голос у неё не хуже, чем у Витаса. Плюс пятьдесят лет работы с этим голосом.
Ночью гроза,
А на утро туман.
Солнце остыло совсем.
Давние боли
Идут чередой.
Пусть собираются все.
А дальше… 200 тысяч зрителей ожидали чего угодно, но только не этого: А-А-А-А! Стадион замер. Это был шок – настолько высок и силён был голос.
Потом был второй куплет. Посредине его предусмотрена небольшая остановка, и зрители ждали, что вот опять это А-А-А-А – но нет, опять слова:
Это судьба, а судьбу не могу
Я ни о чем просить.
Только я знаю, как после меня
Станут ветра голосить
This is my fate, and I can’t ask my fate
For anything on this day.
Only I know that after I’m gone,
Cold winds will wildly wail.
И опять мёртвую тишину ночи пронзает тонкий девичий голосок: А-А-А-А.
Случилось! Случилось то, чего Пётр и боялся – сорвала на самом верху. Никто из зрителей не заметил, да ещё Сенчина подхватила. Не так высоко, но было уже всё равно – стадион визжал сам. Минуту, другую. Все – и битломаны, и люди, приехавшие со всего мира, чтобы поддержать «Крылья». Русские, французы, американцы. И только бился на экране мальчик, и одна танцевала не замечающая этого Мишель. Даже стоящие чуть ниже сцены на своей стороне четверо ливерпульцев визжали. Сила искусства.
Победили по крикам. 78. Убили наповал. Порвали. Да, сорвали аплодисменты.
– Сорвала?
– Есть немного.
– И что теперь?
– Да ничего страшного. – чуть хрипит. – Помолчу немного, отвары попью – пройдёт. В этом концерте у меня всего одна песня. И я её спела! Порвали ведь!
– Молодец. Спасибо тебе.
