Читать книгу Кленовый лист и французская лилия. Канада, Квебек, Монреаль: время и люди - Андрей Снегов - Страница 6

Что в первую очередь заботит человека, оказавшегося в незнакомом городе, да еще не проездом, а с перспективой прожить здесь энное количество лет или хотя бы месяцев? Правильно – жилье! Пока нет крыши над головой, любой человек чувствует себя незваным гостем, незащищенным от житейских невзгод. Даже самая маленькая и плохонькая квартирка – это не просто место обитания. Это – «моя крепость»!

Итак, какие же «крепости» строят в Канаде (а также по всей Северной Америке)? И чем они отличаются от российских домов?

Читали, наверное, «Три поросенка»? Про то, как страшный волк одним своим перегаром снес пару домиков и отступился только от третьего. Могу утверждать – в России строят тот самый третий вариант, видимо, в расчете на перебравших волков. Я имею в виду из кирпича и бетона, ибо за океаном, где не принято столь усердно «квасить» (пьют, не отрицаю, но все же не столь полноводно), и домики строят соответствующие, в расчете на волка-трезвенника.

Во-первых, когда я только приехал в Канаду, многоэтажных башен здесь почти нельзя было встретить, по крайней мере, в качестве массовой застройки. Исключение составляли лишь офисные небоскребы и совсем немного высотных жилых домов в мегаполисах, вроде Торонто. В Монреале же имелось относительно небольшое количество жилых многоэтажек в центральных районах города и еще сколько-то разбросано по ближней периферии. В основном квартиры в этих домах сдавались внаем, хотя имелись и многоэтажные кондоминиумы (то есть домом владела не компания или один хозяин, а каждая квартира имела своего собственника). Большинство остальных домов – типа деревенских в один-два, реже в три и совсем-совсем редко в четыре этажа, и то поблизости от центра и для сдачи в аренду. В результате с учетом того, что в Большом Монреале проживало около двух миллионов человек, вне даунтауна город напоминал огромную деревню, правда, без коров на улицах и тракторов, чавкающих по грязи в сторону ближайшего сельпо.

Особое внимание привлекает кондоминиум Habitat’67, называемый в народе «Кондо Кубиком» (Cube Condo), который был построен к Всемирной выставке ЭКСПО’67 в одном из самых престижных мест Монреаля с живописным видом на Старый Город и Старый Порт. Квартиры этого кондоминиума редко выставляются на продажу, а когда все же появляются в базе данных риэлторов, то меньше полутора миллионов долларов не стоят.

С тех пор прошло 20 лет. Раздулся и лопнул пузырь доткомов, прокатилась рецессия 2010-х годов, и вот лет пять назад город охватила эпидемия строительства высотных кондоминиумов. Не только в Монреале, во всех крупных городах страны башни полезли как грибы в июле после теплой грозы. Теперь Монреаль не узнать. Даунтаун уплотнился и заполнился стеклом и бетоном от асфальта и до высоты птичьего полета. Спальные районы тоже не отстают. Здесь высотных башен поменьше, но 3-4-5-этажные многоквартирники появились чуть ли не в каждом квартале. Уже несколько лет этот бум продолжается, и квартиры разлетаются как горячие пирожки, но с каждой новостройкой комнатки в них становятся все меньше, а цены все выше. Интересное объяснение этому феномену мне довелось услышать недавно. Мой собеседник объяснил столь высокий спрос на жилье в наши дни тем, что покупка квартиры – это удобный вариант биснес-иммиграции. Не секрет, что в стране намного легче получить вид на жительство, если претендент на въезд вложит в экономику Канады какую-то сумму денег. Ну а покупка недвижимости является вполне ощутимой инвестицией. Таким образом, купив кондо, скажем, за полмиллиона долларов, заявитель может указать в анкете, что инвестировал в экономику эту самую сумму. Причем, в отличие от каких-то других вариантов инвестиций, вложение в недвижимость как правило не несет в себе никаких рисков, а то и вовсе может принести прибыль. Таким образом, купив квартиру и получив разрешение на въезд и проживание, новоиспеченный иммигрант приезжает в страну, а дальше… продает свое приобретение. Которое тут же повторяет весь цикл для следующего претендента. В качестве иллюстрации, мой собеседник привел в пример свой кондоминиум – 30-этажный билдинг, построенный в 2014 году и имеющий примерно 250 квартир. По его словам, за последние полтора года около 90 квартир в доме сменили своих хозяев. А чуть ли не треть жителей дома – китайцы.

Не могу утверждать наверняка, что предложенное объяснение полностью соответствует реалиям жизни. Но такая точка зрения подтверждается и другими фактами. В частности, в последние годы стоимость недвижимости в Ванкувере, расположенном на западном побережье Канады, куда стремилось особенно много иммигрантов из Китая, росла так стремительно, что превышало все мыслимые и немыслимые ожидания. И основными покупателями были именно иностранцы. Рынок настолько перегрелся, что в 2016 году власти Британской Колумбии были вынуждены ввести дополнительный 15%-й налог на покупку недвижимости для иностранцев. В результате продажи в этой провинции упали сразу на 40%. Иностранные покупатели преключились на Торонто и другие онтарийские города, поэтому властям этой провинции пришлось последовать примеру своих коллег с Тихоокеанского побережья и также ввести в 2017 году дополнительный налог в 15%. Как следствие ускорился рост спроса на недвижимость теперь уже в Монреале и его окрестностях. Дома и квартиры не задерживаются на рынке. Пока в Квебеке нет дополнительного налога для иностранцев, но нельзя исключать, что о его необходимости скоро заговорят и здесь.

Но поговорим еще о моих первых впечатлениях. Как-то утром я проснулся от некоей весьма ощутимой вибрации, охватившей нашу квартиру, расположенную на втором этаже дома, в котором имелась еще одна квартира рядом с нашей, а также небольшое коммерческое помещение внизу. С улицы раздавалось рычание очень шумно работающего двигателя. «Что это?» – удивился я спросонья. – «Грузовик? Нет, слишком громко!» Вторая мысль пришла сразу же вслед за первой: «Неужели танки?» Конечно, для меня, бывшего свидетелем путча 91-го года и расстрела Белого Дома в 93-м, не говоря уже о традиционных ноябрьских военных парадах времен застоя, танками на улицах Москвы не удивить. Но танки в Монреале? Это что-то новенькое!

Я выглянул в окно. Пустая улица, одинокий светофор на перекрестке. Никаких войск на убегающем вдаль утреннем бульваре. Позже в тот же день по радио сообщили: в ста километрах от Монреаля произошло землетрясение. Танков не оказалось! Но был ли грузовик, который, как мне в тот момент слышалось, стоял на светофоре возле нашего дома? Впоследствии мой знакомый, проживший здесь уже почти двадцать лет, рассказал, что именно таким звуком, похожим на рев громко работающего мотора, иногда сопровождаются в Монреале землетрясения. Да, да! Оказывается, Монреаль – сейсмическая зона! Ему, конечно, далеко до Калифорнии, но факт остается фактом. Более того, гора Мон Роял посреди города – не что иное, как спящий вулкан! Хотя период его активности уже давно закончился, но все же, все же…

К чему я это вспомнил? Да к тому, что все строительство в Монреале подчиняется правилам и стандартам, разработанным для сейсмических зон. Плюс еще дополнительные правила, отражающие местные особенности, например запрещающие возведение любой конструкции выше, чем гора Мон Роял. Вообще же, основой каркаса любого высокого здания на острове является стальная сварная конструкция, но не бетон. Из него делаются только перекрытия. И проектируется здание с учетом сейсмических нагрузок.

Впрочем, халтурщики есть везде. Мне рассказывали историю про одного архитектора по имени Лоренс Тернер, который жил и творил в Монреале некоторое время назад. Его девизом было: «После нас хоть потоп!» Пусть дом простоит ближайшие несколько лет, пока его проектировщик жив и работает, а что произойдет после – неважно! Он не скрывал своих взглядов и от сотрудников. А почему бы и нет? Через несколько лет, как известно, либо падишах умрет, либо ишак сдохнет! Но что удивительно, всеведущий Орден инженеров Квебека (о котором речь впереди) хранил молчание, не предпринимая никаких действий, несмотря на многочисленные жалобы и сообщения от других профессиональных инженеров. Первыми забили тревогу страховые компании, которые после нескольких проигранных исков по строениям Тернера отказались страховать его «шедевры» и пошли в атаку на Орден инженеров, требуя отозвать лицензию. В конце концов, своего они добились, но последователи «умельца» время от времени встречаются в Монреале и ныне: то строящийся дом провалится прямо в подземный гараж, то балконы облетят с фасада недостроенного дома! А уж используемые материалы!..

И все же до сих пор большинство зданий города составляют небольшие двух- и трехэтажные домики.

Усугубляет впечатление большой деревни и то, что центрального отопления здесь не существует в принципе. Каждый дом отапливается своими силами и средствами, в том числе и небоскребы. В холодное время года выглядит это весьма забавно: стоят высоченные дома в центре города, и над каждым вьется дымок из персональной трубы, будь то избушка в пять или небоскреб в пятьдесят этажей – неважно. В Москве такого не представишь: сетями центрального отопления охвачены все дома каждого района. За свою жизнь в Москве я настолько привык к централизации в коммунальном обслуживании, что в первые месяцы жизни в Монреале несколько раз попадал впросак. Тем более, что в течение первого года я жил в достаточно больших домах: по московским меркам так себе, мелочевка, но для Монреаля вполне себе большие – один пятиэтажный, а второй аж целых одиннадцать этажей! В этих билдингах я по привычке не задумывался ни об отоплении, но о горячей воде. Как и в Москве, обо всем заботился владелец, благо что все было включено в ежемесячную плату. Год спустя я переехал на второй этаж двухэтажного частного дома в Вердане, все еще искренне полагая, что дом подключен к единой городской теплосети. Поэтому, когда спустя неделю из крана вместо горячей воды вдруг полилась холодная, я, недолго думая, поднял трубку и набрал телефон Гидро Квебека. Думаю, собеседник на том конце провода немало удивился моему вопросу, куда подевалась горячая вода из крана. Однако, жизнь видимо научила его относиться ко всему философски, и он спокойно переадресовал меня – к моему искреннему удивлению – к хозяину квартиры и дома.

Многие мелкие частные домики на первый взгляд сложены из кирпича – вроде как у третьего из братцев-поросят. На самом деле из кирпича здесь почти ничего не строят, так же, как и из натурального дерева. Вся облицовка – полная фикция, панели. В лучшем случае – очень тонкий слой декоративного кирпича. Мой знакомый, Джозеф, или в просторечии Джо, чех по происхождению, рассказывал: «После приезда сюда, а было это в конце 60-х годов, оказался я как-то раз на Южном берегу (Южным берегом здесь называют городские районы, расположенные не на острове Монреаль, а на южном берегу реки, то есть уже на материке. Формально к городу Монреалю они отношения уже не имеют. – Прим. автора). Случилось это в первые дни моего пребывания здесь. Все в новинку, ничего не знаю. И вот иду я по улице, вдруг слышу звук, будто пилят что-то. Ну, пилят и пилят, мне-то что? Может, дрова или строительство какое… Однако, оглядываюсь – вокруг никого, пустая улица со всех сторон. Ни единой души! А звук все равно идет! И не где-нибудь, а чувствую, прямо рядом со мной, буквально над ухом. Снова оглядываюсь – и опять никого не замечаю! Рядом дом жилой, кирпичный, как вижу. Что за мистика? Галлюцинации, что ли? Стою, верчу головой, а звук никуда не пропадает! Пилят и пилят – где-то совсем рядом, в паре метров от меня! Наконец, обнаружил я источник звука – прямо из кирпичной стены дома торчит пила и делит эту самую стену пополам! Ничего себе, думаю, вот это пилы у них тут! Кирпич, как масло, режут! И даже чувство уважения просто небывалое появилось! Потом только узнал, как и что здесь строят, и из чего эта так называемая кирпичная стена сделана!»

Иногда, как я уже говорил, снаружи обкладывают стенку дома тонким слоем кирпичиков – для косметики. Видел я как недалеко от нашего дома одна такая стенка рухнула – снизу и до самого третьего этажа. Когда я рассказал о происшествии знакомому, тот совсем не удивился: «Такое у нас случается, и не так уж редко!» Прожив в Монреале подольше, я понял, что никакое это не преувеличение. Не только стенки здесь падают, но и балконы случается облетают словно осенние листья, и мосты рушатся. Под «кирпичами» же (а еще бывает «гранитная» или «каменная» облицовка) стены – скажи кому в России, умрут от смеха – из ДСП! Или толстой фанеры. Только так! Других вариантов не существует. А перекрытия из бруса, причем довольно тонкого. Топаешь по квартире в таком доме и чувствуешь, как пол под ногами ходуном ходит! Внутренние стены – смесь картона и штукатурки. Возведение трехэтажного строения занимает от силы месяц, включая рытье котлована. С жилыми пяти-шести-этажными башнями тоже не мудрствуют: наружные стены в порядке исключения выкладывают кирпичом, внутри же – все те же фанера, ДСП и штукатурка. Впрочем, внутри высотных зданий все же возводится некая бетонная сердцевина для упрочнения против землетрясений, да перекрытия, как уже упоминалось, бетонные. Правда, это для 30- и выше этажных строений. Но расскажите кому-нибудь о полностью бетонных перекрытиях и стенах в шести- или десятиэтажных жилых домах (не говоря уже о более низких), думаю, что просто не поймут, о чем идет речь!

У моих знакомых в Торонто есть квартира – двухэтажный отсек в длинном общем доме, тянущемся вдоль улицы (так называемый, таунхаус). Как-то их дочь резко открыла входную дверь. Как итог в стене на уровне ручки – дыра. А ребенку на тот момент было всего ничего, четыре с половиной года. Когда в свое время смотрел в голливудских фильмах, как одним ударом кулака прошибается стена в квартире, полагал, что это режиссерская находка (весьма заезженная, правда) для придания большей крутизны героям. Ан нет, оказалось, это вовсе не художественное преувеличение. Это суровая действительность. Да что Голливуд! В телепрограмме «Самые смешные любительские видео Америки» один из наиболее часто встречающихся сюжетов – непреднамеренное пробивание стенки в доме крутым бедром или крепкой головой американской домохозяйки, либо кого-нибудь из домочадцев.

В результате такого, с позволения сказать, строительства в городе нередки пожары. Практически ежедневно мимо окон нашего дома или моей лаборатории с воем проносятся на очередной вызов пожарные машины. А то и не один раз за день.

История пожаров в городе началась в 1651 году, спустя девять лет после основания на острове поселения Виль-Мари, впоследствии выросшего в большой город. С тех пор эта беда регулярно посещала город, оставляя за собой пепелища на месте десятков и даже сотен домов. Летом 1852 года в Монреале разразился самый разрушительный пожар за всю его историю. А день спустя еще один пожар охватил предместья города Сен-Лоран (сейчас Сен-Лоран наряду с другими муниципалитетами входит в состав Большого Монреаля). В те дни без крова остались около 15 тысяч человек (замечу, что население города тогда составляло всего 57 тысяч человек). Жертв среди горожан не было, однако погибли несколько пожарных. Когда же пожар, наконец, погасили, над городом разразилась страшная гроза, вымочив до нитки усталых, голодных, лишившихся жилья людей.

С самого начала существования города власти всеми способами пытались бороться с угрозой, издавая множество противопожарных указов. В конце концов, на месте хаотично построенного поселения, сквозь который было невозможно пробраться к охваченному огнем дому, появился город с улицами. Дома стали строить по одной линии, запретили возведение деревянных строений. В 1734 году был создан первый добровольческий отряд пожарных. В те времена насосов не существовало, приходилось набирать воду в реке и, выстроившись в линию, передавать полные ведра из рук в руки.

И еще о современных пожарах. Летом 2000 года в небольшом городке Труа-Ривьер (на полпути между Монреалем и Квебек-сити) разоблачили пожарника, который в свободное время занимался поджогами. Вы думаете, он был сумасшедшим? Как бы не так! Не из мести ненавистным соседям или опостылевшей теще и не от больной головы поджигал он народную собственность. Как раз наоборот, все было очень логично и резонно. Цель у него была вполне конкретная и объяснимая – чтобы было побольше сверхурочной работы!

Ну что поделаешь – трудоголик!

Тем не менее, согласно статистике, в основном пожары в Канаде возникают все же не в результате «трудовой» деятельности пожарных-энтузиастов, а по более простым причинам – от непотушенных сигар, сигарет и трубок. Только из-за них в год возникает в среднем три с половиной тысячи пожаров, 70 человек погибают в огне, а 300 человек с ожогами и ранениями попадают в больницы. Может показаться, что эти цифры не так уж велики по сравнению с Россией, но не стоит забывать, что численность населения здесь всего 37.5 миллиона. Это в наши дни, а во время моего появления здесь было и того меньше, миллионов 27—28. Прирост населения Канады в наше время составляет около 400 тысяч человек в год (чуть более 1% населения), из которых 250 тысяч приходятся на новых иммигрантов.

Но продолжу рассказ о монреальском жилье. Уже говорилось, что до начала XVIII века дома в городе были исключительно деревянными. Однако после сильного пожара 1721 года всем монреальцам было предписано строить дома только из камня. Те же, кто не хотел отказываться от вековых традиций предков ради противопожарной безопасности, могли переехать в пригороды Монреаля, где все еще разрешалось строить дома из дерева. Однако пожар 1852 года, уничтоживший около 1200 домов, остро поставил вопрос о переходе на камень и в пригородных районах, а заодно и о строительстве нового акведука в городе.

Где все эти времена, и почему история вдруг повернулась вспять? Можно только гадать. Однако, ту фанеру и прессованные плиты, из которых строят современное монреальское (и канадское) жилье, даже деревом назвать язык не поворачивается.

И еще один интересный аспект. Если вы прогуляетесь возле частных домов Монреаля, то обязательно заметите, что большинство их имеют большие, порой гигантские окна, смахивающие скорее на витрины модных магазинов. За окнами просматриваются огромные гостиные залы, занимающие все внутреннее пространство от фасада до задней стены с такими же большими окнами. Кстати, примыкающие к этим залам жилые комнаты и спальни очень невелики и, скорее всего, покажутся россиянину маленькими и тесными. Кроме того, уличная дверь открывается сразу в гостиную, без всяких прихожих и тамбуров, изолирующих жилье от непогоды. В результате подобной планировки в зимние месяцы канадцу могут приходить счета за отопление (если оно электрическое), исчисляемые сотнями долларов в месяц. Ведь зимой в Монреале морозы доходят до -25°С—30°С! Однако почему-то никому не приходит в голову соотнести стоимость затрат на отопление с архитектурным дизайном домов. И если вы вдруг подумаете, что канадские окна из стеклопакетов идеально изолируют жилье от уличного холода, будьте уверены – вы заблуждаетесь! Качество окон «Мэйд ин Кэнэда» ничуть не уступает по качеству товарам китайско-азиатского региона. Ну, разве что ценой. И также требуют дополнительного утепления и заклейки щелей при подготовке к очередному отопительному сезону, как и в России!

Впрочем, следует уточнить, что, опять-таки согласно статистике, 80% канадцев проживают в пределах 160-километровой зоны вдоль границы с США, то есть в достаточно теплых широтах. Квебек же расположен к северу от Онтарио и границы со Штатами, и климат здесь не такой уж жаркий. Как я упоминал, зимы в Монреале бывают достаточно суровыми, хотя город и расположен на широте Крыма. К столь существенным различиям в погоде приводит отсутствие поблизости теплого моря, тем более что Монреаль характеризуется весьма сильными ветрами, дующими здесь если не постоянно, то очень и очень часто.

Раз мы заговорили о погоде, расскажу историю, которая, во-первых, случилась с моим знакомым, во-вторых, хорошо иллюстрирует особенности местного домостроительства, и, в-третьих, связана с погодой, а если точнее, со стихийным бедствием, ибо последние здесь иногда случаются.

Весной 2017 года в Монреале и окрестностях шло много дождей, а посему случилось наводнение. Не весь город, конечно, затопило, но довольно много улиц и кварталов в западной части города. Десятки домов стояли с залитыми подвалами, парковки торговых центров превратились в моря, а кое-где сообщение с «большой землей» осуществлялось с помощью лодок и каноэ. Примерно за год до этого мой знакомый купил дом как раз в северо-западной части Монреаля. Более того, дом находился на острове Мерсье (Île-Mercier) рядом с Большим Монреалем, в частности, непосредственно на береговой линии реки Прери (Prairies River), отделяющей Монреаль от его северного пригорода Лаваль.

Здесь необходимо сделать короткое отступление, чтобы просветить читателя в технике водоотведения. Дело в том, что здесь (как минимум в Квебеке) очень популярна технология так называемой «французской системы осушения» «French drain»). Заключается она в том, что вокруг дома прокладывается система перфорированных шлангов, в которые через отверстия поступает вода, оказавшаяся на участке (например, дождевая).

По шлангам вода течет в подвал дома, где сливается в специальный колодец, а оттуда ее уже откачивают насосами и отводят подальше от строения.

Система весьма популярная, и в доме моего приятеля была сделана точно такая же. Обычно шланги должны присыпаться гравием, который служит фильтром и позволяет воде просачиваться внутрь, но сам при этом остается на месте. У моего приятеля система была реконструирована незадолго до приобретения дома, но присыпана оказалась не столько гравием, сколько песком. Как только случилось наводнение, вода мгновенно затопила участок вокруг дома, благо река была под боком, и хлынула в шланги. Немедленно включился водооткачивающий насос и пошла работа. Вода заливала подвальный колодец, насос трудился не останавливаясь, но мощности явно не хватало. Пришлось подключить второй, резервный насос. Увы, и вдвоем они не могли справиться с водяным потоком. Мой приятель кинулся в магазин, где приобрел третий насос и поставил его в помощь двум предыдущим. В общем, вода бурлила, рвалась и падала, что называется «стремительным домкратом». И все бы ничего, но оказалось, что вместе с водой в шланги начал затягиваться песок, недавно насыпанный на участок. Затягивался, затягивался, и весь затянулся. Да так, что уровень почвы вокруг дома резко понизился, а его место тут же захватили воды реки. Объем воды был такой, что две стены фундамента не выдержали мощного напора и рухнули прямо внутрь подвала! К счастью, сам дом остался стоять над водой на двух оставшихся стенах, что само по себе было чудом. Не буду описывать все мучения моего приятеля и его семьи, водоворот проблем со страховкой, невыплаченной ссудой банку и тому подобным. К счастью, ситуация была столь неординарной, что городские власти вынуждены были принять участие в решении дальнейшей судьбы дома и его восстановления. Об этой истории писали местные газеты, и желающие могут нагуглить соответсвующие статьи в интернете. Я же привел этот рассказ лишь в качестве иллюстрации того, как силы природы иногда самым непредсказуемым образом корректируют современные технологии.

Ну а теперь от стихийных бедствий вернемся к погоде. Погода в Канаде, вообще, – весьма примечательное явление. Достаточно вспомнить «ледяной шторм» (ice storm), случившийся в Квебеке в январе 1998 года, когда мокрый снег и дождь, едва достигнув земли, тут же превратились в лед, покрыв толстым слоем абсолютно все, что встретилось на пути. Яркое впечатление производят фотографии опор высоковольтных линий электропередач, сложившихся пополам под жуткой тяжестью и упирающихся верхушками в землю рядом с основаниями. Тогда целые кварталы и районы Монреаля остались без света и отопления на несколько дней. Не нужно, наверное, объяснять, что это такое – жить зимой в фанерном не отапливаемом домике! Ледяные дожди случаются каждый год и не по одному разу, однако подобного тому, что был в 1998-м году, с тех пор больше не было.

Не обходят Канаду стороной и магнитные бури. В 1989 году из-за такой бури остановилась электростанция в Квебеке, а Монреаль на девять часов остался без электроэнергии. По сообщениям канадских газет, последствия масштабных катастроф продолжают сказываться спустя долгое время после восстановления нормального процесса жизнедеятельности и ликвидации ущерба, возможно даже на протяжении нескольких поколений. Именно к такому выводу пришли ученые после изучения влияния «ледяного шторма» на состояние детей, появившихся у женщин, которые пережили эту катастрофу в первые шесть месяцев беременности. Процент появления на свет недоношенных детей у этих матерей был в несколько раз выше обычного. Кроме того, как показали исследования, в среднем эти дети отличаются пониженным коэффициентом интеллектуального развития и имеют больше проблем в становлении речи. Другими словами, перенесенный матерями стресс привел к развитию отклонений в детской психике.

Или другой пример. Зима 2003 года. Ньюфаундленд. Это остров в Атлантике, являющийся территорией Канады. Здесь в разгар зимы неожиданно вышли из берегов местные реки и затопили целый город. Залило дома. На экране телевизора автомобили, по самую крышу скрытые водой! Но этого мало! Через несколько дней ежедневных репортажей о потопе столь же неожиданно… ударяет мороз минус 30 (!) градусов! Можете себе представить, как все это выглядело!

А если при этом с утра до вечера дует холодный ветер…

Как-то зимой, в январе, едва выпал первый снег (в декабре его не было вовсе), я решил не упустить столь редкую для той зимы возможность и целую неделю выходил по утрам, чтобы пробежаться на лыжах вдоль реки. Вместе с другими энтузиастами прокладывал и утрамбовывал лыжню. А на седьмой день задул ветер и сдул весь снег в реку. Картина, открывшаяся на следующий день, была забавной. Впереди, насколько хватало глазу, расстилалась серая мерзлая земля, а во все стороны ее перечеркивали белые утрамбованные полосы лыжни, возвышающиеся на два-три сантиметра над заледеневшей поверхностью.

Я уж не говорю о постоянных перепадах давления, иногда по несколько раз в течение одного дня! Это замечают очень многие приехавшие сюда на новое место жительства. Да и как не заметить, если головная боль иногда становится частой гостьей.

Кстати, об атмосферном давлении. Как-то я привез из Москвы барометр, подаренный друзьями на день рождения. И обнаружилась удивительная вещь: барометр в Монреале показывает давление выше, чем в средней полосе России. То есть все смещено в сторону повышенных показаний прибора. Стрелка также мечется туда-сюда при изменении погоды, но вокруг среднего положения «ясно», то есть от «переменно» до «сушь», не выходя за эти границы даже в самые проливные дожди. Другими словами, при одних и тех же погодных условиях атмосферное давление в Монреале в среднем примерно на 30 миллиметров выше, чем в Москве.

Осенью 2003 года канадские метеорологи устроили что-то вроде конкурса среди городов на звание «самый-самый» по итогам тридцатилетних наблюдений за погодой по 72 категориям. И вот результаты «соревнования». Самым солнечным оказался городок Медицинская Шляпа (Medicine Hat) – такое вот забавное название! – в провинции Альберта (Alberta), самым дождливым – Принц Руперт (Prince Rupert) в Британской Колумбии (British Columbia), самым загрязненным – Уайтхорс (Whitehorse) на Юконе (Yukon), самым теплым – Камплупс (Kamploops) в Британской Колумбии, самым туманным и ветреным – Сен-Джонс (St. Jones) на Ньюфаундленде (Newfoundland), который еще и поделил первенство с ньюфаундлендским Гандером в такой категории, как самая тяжелая погода с максимальным количеством туманов, ветров, снега и снега с дождем. Виндзор (Windsor) из провинции Онтарио стал чемпионом по числу гроз и влажности воздуха. Торонто не смог отличиться ни в одной из категорий, если не считать пятое место за влажность воздуха и седьмое – за смог. А Монреаль оказался городом, где хорошо быть в любое время года и независимо от погоды. Звание же абсолютного чемпиона завоевал город Йеллоунайф (Yellowknife) из Северо-Западных Территорий (North-West Territories), оказавшись в лидерах по 13 категориям, среди которых «самая холодная погода», «самое солнечное лето», «самые большие перепады температуры между теплыми и холодными днями», «самый продолжительный снежный сезон», «самый глубокий снег» и так далее.

Что касается ветра, то, как я уже упоминал, здесь он настолько част, что его влияние всегда учитывают в прогнозах погоды. Ввели даже специальный термин «фактор ветряного охлаждения» (windchill factor). В ежедневном прогнозе погоды синоптики сообщают сразу две цифры: одна – реальная температура воздуха, вторая – температура с учетом этого самого «фактора». Суть его в том, что при температуре на градуснике, равной, к примеру, -20 градусов, ветер оказывает дополнительное воздействие на кожу человека, которая воспринимает это как еще более низкую температуру. У метеорологов существуют специальные таблицы, где указывается температурный эквивалент определенной скорости ветра при известной температуре. Поэтому никого не удивляет прогноз по телевизору: «Температура утром минус 25 градусов, а с учетом фактора ветра – минус 37!» И, поверьте, эти самые -37 на улице ощущаются по полной программе! Январь 2004 года был весьма прохладным, и «ветряная» температура в течение нескольких дней и ночей достигала минус 44 градусов, а в отдельные дни – минус 47! Конечно, -47 для Монреаля совсем не типично, но все же…

Впрочем, и это не рекорд. В районе Ванкувера метеорологи как-то раз зафиксировали минус 70 «ветряных» градусов!

Иногда мои знакомые в Москве с ужасом спрашивают: «Как вы там живете? У нас передают, что в Канаде температура – минус 35 градусов!» На что я им отвечал: «Не только минус 35, но даже еще ниже – до минус 45! Правда, с учетом фактора ветра… Но ветры и в России дуют регулярно, просто их никто никогда не учитывает. Дует и дует себе, со скоростью ничуть не меньшей, чем ветер канадский! А на него и внимания не обращают. Так что не слушайте то, что говорят про канадские морозы!»

Не менее сильное, чем ветер, влияние на канадский климат оказывает и влажность. Причем, если ветер упоминается в основном зимой и в неустойчивые переходные периоды года, то влажность начинает играть существенную роль в летнюю жару. Поэтому нет ничего удивительного в официальной сводке, звучащей, например, так: «Температура воздуха сегодня плюс 27, по ощущениям – плюс 35».

Но возвращаюсь к квартирному вопросу. Прежде чем приступить к поиску подходящей квартиры, новоприбывшему следует сначала разобраться в их весьма мудреной классификации.

Здесь в Монреале придумали интересную систему обозначений жилья: 1.5, 2.5, 3.5, 4.5 и т. д., которая не существует больше нигде в Канаде (насколько мне известно). Система такая хитрая, что многие жители города и сами не могут толком ее объяснить.

Звучит это так: «полтора», «два с половиной», «три с половиной» и так далее. Как утверждают некоторые продвинутые граждане, целая цифра – это количество комнат, а 0.5 – это то ли кухня (приделанная к комнате или вынесенная в прихожую), то ли санузел, причем исключительно совмещенный, либо с душем, либо с ванночкой. Причем, количество спален на единицу, а то и на две, меньше целого числа в классификации. Так, в квартире «четыре с половиной» имеется две спальни, в «трех с половиной» – только одна, а вот в «полуторке» (или, по-другому, bachelor) спальни и вовсе нет, точнее, она совмещена с кухней и гостиной одновременно. Прихожие, если есть – как правило микроскопические или вовсе дверь из коридора открывается непосредственно в комнату, а иногда прямо с улицы. Комнатные двери присутствуют только в спальнях квартир, больших, чем 1.5. В полуторках дверь одна – входная (не считая двери в ванную). Справедливости ради стоит отметить, что иногда встречаются и квартиры более привычной нам планировки, с прихожими, коридорами и большим спальнями. Это, как правило, в очень старых домах, возрастом в несколько десятков лет.

Для сравнения представьте: стандартная трехкомнатная московская квартира в новостройках по этой системе потянула бы на «пять с половиной» – холл пошел бы за комнату. А если еще есть чулан или темная комната, то это уже «шесть с половиной». Причем российские раздельные туалет и ванная просто поставят в тупик среднего канадца – здесь санузлы совмещенные. Но в больших квартирах или в частных домах два или более санузла – нормальное явление.

То, что по канадским стандартам в Торонто называется «двухспальной» квартирой (two-bedroom), по монреальской классификации окажется квартирой «четыре с половиной». То есть из четырех комнат две – это спальни, одна – гостиная, одна – кухня, а «пять десятых» подразумевают удобства. «Три с половиной» – это всего-навсего одна спальня. Другое дело, что многие наши люди привыкли жить без гостиных или использовать их в качестве спален.

Однако указанная классификация все равно дает весьма слабое представление о квартирах. Вы можете иметь огромную изолированную кухню с окном, вполне стандартную по российским понятиям, и такую же изолированную гостиную. А можете получить пятиметровую конуру в качестве кухни, размещенную внутри квартиры и лишенную каких бы то ни было окон. Это тоже будет считаться отдельным помещением. А еще кухня может быть совмещена с гостиной (а заодно и с прихожей) так, что чисто визуально границу между ними провести невозможно. И во всех этих случаях это будет «четыре с половиной»! Так что при поиске жилья всегда надо смотреть лично и не полагаться на чьи-то объяснения. Жестких правил нет.

Удручающе забавное впечатление произвела на меня квартира моего приятеля, проживающего в Торонто. Точнее, он проживал в ней в течение первых трех лет пребывания в Канаде, пока обустраивался, искал работу и привыкал к тамошней жизни. У него было «бачело», или, по-монреальски, «один с половиной». Этот тип квартир называется еще «студио». Согласитесь, при слове «студио» перед взором сразу встает просторное светлое помещение, заполненное холстами свеженаписанных картин, многочисленными подрамниками и только что высеченными из мрамора Аполлонами и Венерами. Спешу разочаровать читателя – теснее квартир, чем эти самые «студио», я просто не встречал!

Торонтская квартира моего приятеля – живой пример тому. Как бы поточнее описать ее вам? Надеюсь, большинство читателей может представить себе самую маленькую из комнат «трешки» в российской «хрущовке» (самом некомфортном, маленьком и непопулярном среди населения жилье) или холл в современной стандартной квартире массовой застройки (не элитного жилья). Сколько метров там будет? Метров десять? Ну, двенадцать! Так вот, примерно такую площадь занимала вся (!) квартира моего знакомого. Жилая часть в аккурат вписалась бы в кухню-шестиметровку российской «хрущобы», плюс метра два кухни, отделенной от комнаты перегородкой по пояс, и еще столько же – примыкающее к кухне помещение с ванной-туалетом. В общем, помещение, которое даже с натяжкой нельзя назвать человеческим жильем! Прибавьте к этому то, что дом находился в районе с весьма сомнительной репутацией, где с наступлением темноты на улицы высыпают личности довольно подозрительной наружности, а большинство жильцов дома – лица с неопределенным местом работы и неясным источником доходов.

Только два обстоятельства могли как-то удержать постояльца в этом сомнительном месте более-менее продолжительное время. Первое – это то, что дом располагается в непосредственной близости от центра города, что имеет немаловажное значение для только что приехавшего иммигранта без семьи (подчеркиваю это обстоятельство, ибо заставлять жить семью в подобных условиях просто негуманно!). Пока идет нелегкий путь адаптации к новой жизни и поиска более-менее приличной и стабильной работы, лучше всего жить где-нибудь неподалеку от центров городской активности. И вторая причина, способная удержать человека там, – это стоимость аренды квартиры. Мой друг, несмотря на близость к самому центру города, платил за жилье смехотворную цену – 400 с небольшим долларов в месяц! То есть цену, которая в Торонто просто нигде больше не существовала! Любая «студио» в любом другом месте обошлась бы в то время не меньше, чем в 800—900 долларов! Даже те, что находятся на приличном расстоянии от даунтауна! Причем, все это имело место примерно 15 лет назад, а с тех пор многое изменилось на рынке аренды недвижимости, и не в лучшую для арендатора сторону.

Тем не менее, едва встав на ноги и подыскав подходящую работу, приятель не замедлил съехать с этой квартиры при первой же возможности!

Кстати, до приезда семьи в течение 1999 года я также жил в «бачело». Квартира была раза в два большей площади, чем та, торонтская, и даже с мебелью! Но платил я за нее всего 360 долларов в месяц, включая плату за электричество. Объясняется все просто – жилье в Монреале всегда было несравненно дешевле, чем в Торонто! И даже сейчас, после многолетнего роста, цены не догнали по своему уровню крупнейший город Канады. Правда, низкая цена обуславливалась и еще одним немаловажным обстоятельством – в моем доме не было бассейна, спортзала и гаража, что совершенно нетипично для канадских многоквартирных зданий. Была бы у меня подобная роскошь, пожалуй, пришлось бы выкладывать за аренду на сотню-другую больше!

Кстати, как правило, в домах с бассейнами имеются также и сауны. Но когда приходится видеть, как в сауну ходят канадцы, порой с трудом можно удержаться от смеха. Например, в парной в доме одного из моих монреальских приятелей, где я частенько бывал, мне приходилось встречаться с канадцем, жителем того же дома. Так вот он приходил в парилку с… газетами. Своеобразная изба-читальня. Другой, прежде чем зайти в парную, устанавливал терморегулятор на 60 градусов! И тщательно проветривал ее, если температура перед его приходом была выше. Но зато в сауне одного из спортивных клубов Монреаля мне довелось повстречать человека, который был просто фанатом настоящей парной. Поскольку в местной парилке регулятор температуры оказался автоматическим, он принялся усердно поливать датчик холодной водой, чтобы догнать температуру до нужного ощущения (обычно температура там предполагалась около 80 градусов). Когда у находившихся в тот момент в парилке, как говорится, уши свернулись трубочкой (присутствовали исключительно русские, поскольку «стопроцентные» канадцы к нам не совали носа), мы разговорились с «подвижником». Представьте себе наше удивление, когда выяснилось, что этот любитель попариться был родом из Кувейта! В ответ на наши недоуменные вопросы он лишь усмехнулся: «А что вы хотите? У нас в стране обычная дневная температура не многим меньше этой! Так что я привык!»

Однако довольно лирики! Вспомним еще об аспектах сугубо бытовых.

Сам Монреаль напоминает наши южные города, особенно вдали от центра, где меньше больших домов. Нумерации домов как таковой нет. Почти во всех домах (а они здесь в большинстве 2—3-этажные) двери квартир выходят прямо на улицу, в том числе со второго и третьего этажей. У каждого жильца своя лестница. Редко, когда в таких домах несколько квартир имеют общую входную дверь. Вот эти квартиры и нумеруются насквозь по всей улице. Однако, если дом многоэтажный, где все квартиры сдаются, то у него имеется свой уличный номер, а квартиры внутри обладают и еще индивидуальными номерами. Но и в этом случае новичку порой бывает очень сложно определить систему нумерации домов или квартир. Например, у меня был дом номер 105 (12 этажей), следующий по этой стороне улицы дом – в двухстах метрах, по другую сторону перекрестка, двухэтажный – с номером 201. Между нами, правда, стояла еще одна многоэтажка, но она располагалась на перекрестке и имела нумерацию по пересекающей улице. Так что, куда подевались еще 96 (или, по крайней мере, еще 48 нечетных) номеров между этими двумя домами – вроде как неизвестно. Так я думал поначалу. Но на самом деле, существующая нумерация просто учитывает номер квартала. В результате номера дома может не быть вовсе, зато при этом номер квартиры будет содержать координаты квартала. Поэтому номер 105 у дома просто обозначал первый квартал по улице и номер строения 5. Следующий номер 201, соответственно, 2-й квартал и дом 1. Хотя, почему возле моего жилища отсутствовали строения 101 и 103, так и осталось для меня загадкой!

Еще одна особенность Монреаля – наличие на одной и той же улице двух домов с одинаковыми номерами! Но лишь для не очень внимательного человека. Дело в том, что исторически Монреаль условно разделен на две части – восточную и западную. В свое время в восточной части традиционно селились исключительно франкоговорящие канадцы, а в западной – англоговорящие. (В наши дни все достаточно сильно перемешалось, но, тем не менее, и по сей день большинство англофонов живет на западе города.) Несмотря на то, что разделение это и условно, граница между западной и восточной частями вполне реальна и проходит с севера на юг по бульвару Сен-Лоран. При этом бульвар является точкой отсчета для нумерации домов на улицах, пересекающих его. Соответственно, на улице Шербрук (Sherbrooke) вы найдете по два дома с номерами 102 или 203, или 800 и так далее. То же самое относится к улицам Принца Артура (Prince Arthur), Жан-Талон (Jean-Talon) и десяткам других. Для того чтобы различать части улиц, к их названиям добавляют дополнительный элемент – слово «восток» или «запад». В результате полный адрес будет звучать, к примеру, так: «103 Ste-Catherine Ouest», что означает «Номер 103 в западной части улицы Сен-Катрин». С непривычки новичку очень легко «потерять» приставку «Est» или «Ouest» и безуспешно искать нужный адрес в противоположном конце города!

1 июля в Монреале все приходит в движение! Этот день – традиционный день переездов в крупнейшем городе Квебека. Около ста пятидесяти тысяч человек единовременно меняют место жительства, а в иные годы и намного больше! Причем далеко не все, кто съезжает со старой квартиры, тут же могут въехать в новую. В свое время, из-за спада строительства и, вообще, экономики Квебека, произошедших после отъезда из Монреаля многих компаний в связи с дискуссиями по поводу отделения провинции от Канады, на рынке недвижимости также произошел спад. Строить стали меньше. Поэтому в начале нулевых годов наметилась тенденция к увеличению числа новоприбывших, однако при этом квартир почти не прибавилось. В результате спрос на жилье стал превышать предложение. Соответственно, тут же полезли вверх цены на покупку и аренду домов и квартир, а, кроме того, стало гораздо сложнее найти себе жилье по вкусу, поэтому часть горожан, съезжая 1 июля со своих квартир, не имели нового пристанища. Город даже вынужден был на некоторое время размещать их со всем скарбом в различные временные помещения – школьные и спортивные залы, гостиницы, где они жили до тех пор, пока не найдут подходящего жилья.

Как уже говорилось, в последние годы произошел строительный бум и, хотя цены на покупку и аренду жилья все так же продолжают лезть вверх, ситуация с жильем стала полегче, но и в этих условиях необходимо хорошо потрудиться, чтобы найти жилье, отвечающее высоким требованиям переселяющихся горожан.

Однако эти неудобства не останавливают монреальцев! В этот день, 1 июля, они засучивают рукава и… вперед!

Объясняется традиция просто: раньше граждане по закону были обязаны переезжать только в этот день и ни в какой другой! Сейчас времена изменились, но традиция сохранилась, и до сих пор большинство переездов совершается именно в первый день июля, хотя переехать с квартиры на квартиру можно уже в любое время года. Впрочем, найти свободную квартиру в другом месяце будет труднее, так как домовладельцы стараются привязать контракты именно к июлю. Это объяснимо, поскольку в этом месяце у хозяина больше шансов найти нового постояльца на освободившуюся площадь. Таким образом, традиция, заложенная когда-то строгим городским законом, поддерживается стихийно, но теперь уже законами рынка.

Если же вы надумаете поменять квартиру в другом месяце, помните только об одном: как правило, контракт с домовладельцем заключается на год, и до истечения этого срока жилец съехать не имеет права. Точнее, уехать он может, но по закону обязан будет выплачивать хозяину ежемесячную стоимость аренды до истечения договора. Можно также найти другого квартиросъемщика и сдать ему квартиру в поднаем. Это законом допускается. А можно договориться с хозяином полюбовно, чтобы он вас отпустил. Тогда владелец сможет выставить новому жильцу любую цену, какую считает нужным. А вот если вы сдали в поднаем или продолжаете жить в квартире сами, аппетиты домовладельца строго регулируются законом, согласно которому ежегодное повышение арендной платы не может превышать определенного процента, устанавливаемого в начале каждого года специальным жилищным ведомством Монреаля. Поэтому, если цены на аренду жилья вдруг резко начинают идти вверх, а жилье становится дефицитом, как это и случилось сначала в 2002—2003 годах в Монреале, а затем повторилось в 2018—2020, владельцу выгоднее распроститься со старым съемщиком, чтобы самому найти другого.

Пожалуй, о жилье достаточно! Думаю, читатель уже получил примерное представление о том, где и как живут люди в Канаде.

Одно лишь маленькое замечание. На мой взгляд, не очень корректно сравнивать Канаду и Россию по объему и качеству строящегося жилья, а также по затратам на строительство. Несмотря на холодные зимы в Квебеке вообще, и в Монреале в частности, следует помнить, что большинство населения обитает в более теплой части страны. А следовательно, основная часть строений напоминает те самые быстровозводимые дешевые домики для поросят! В отличие от бетона, используемого в России. Хотя, судя по ценам на местном рынке недвижимости, назвать дома дешевыми язык не поворачивается!

Если в 2000—2001 годах 150 тысяч долларов было средней ценой за дом в Монреале, то теперь дешевле 350—400 тысяч просто не отыскать, да и то в пригородах. А те, что есть, пользуются весьма большим спросом. Кстати, интересный факт. Мой приятель недавно купил дом в Лонге (Longueuil), пригороде Монреаля на Южном берегу, возле которого расположен небольшой аэропорт городка Сан-Юбер (St-Hubert). Соответственно, время от времени над жилыми кварталами пролетают небольшие самолеты, как правило учебно-тренировочные. Так вот, оказалось, что в договоре о купле-продаже имеется пункт, по которому владелец дома разрешает авиационным властям использовать свое воздушное пространство для авиаперелетов, то есть все, что находится над его участком, ибо оно тоже принадлежит домовладельцу!