Читать книгу Энергетическая политика современной Германии: тенденции, проблемы, перспективы - Андрей Сумин - Страница 4

До начала 1970-х годов научные изыскания в области энергетики концентрировались в Западной Германии в основном на использовании ядерной энергии. В гораздо меньших масштабах велись исследования в угольной энергетике.

Начиная с середины 1960-х годов экономики западных стран пережили настоящий технологический прорыв по многим направлениям. Высадка человека на Луне, высокоскоростные поезда, коммерческая эксплуатация ракеты-носителя «Ариан», массовое внедрение компьютерных технологий вызвали настоящую эйфорию. Общественность утвердилась во мнении, что модель государственно-частного партнерства, заключавшаяся в симбиозе науки, частной инициативы и государства, способна решить практически все проблемы. Достижения науки в области использования атомной энергии также логично вписывались в общую тенденцию. Поэтому первый энергетический кризис 1973 года был воспринят в ФРГ прежде всего как технологический вызов, на который стоило дать надлежащий ответ[34].

В том же году западногерманское правительство обнародовало Рамочную программу энергетических исследований, под которую было незамедлительно выделено щедрое финансирование. Рамочная программа предусматривала разработку новых технологий в области угледобычи и использования угля, поиск и разработку новых месторождений нефти и газа, а также поиск новых решений в сфере энергосбережения. Наконец, впервые в истории Германии было решено начать широкомасштабные исследования в области использования возобновляемых источников энергии.

В 1977 году научные исследования в области энергетики были объединены в единую программу. На тот момент на разных стадиях разработки находились проекты по получению жидкого и газообразного топлива из угля. Некоторые из этих проектов осуществлялись в кооперации с зарубежными коллегами. Западногерманские ученые принимали участие в исследованиях в области солнечной энергетики, которые проводились под эгидой Международного энергетического агентства в испанской Альмерии. В тот период приоритет при использовании энергии солнечного излучения отдавался генерации тепловой энергии, а не электричества. Причина этого частично заключалась в существенном спросе на тепловую энергию в тогдашней ФРГ, а отчасти – в недостаточном уровне технологического развития, не позволявшем получать электричество из энергии солнечного излучения в достаточном объеме. В те годы считалось, что получаемая из солнечного излучения энергия должна использоваться в первую очередь для обеспечения потребностей жилого сектора. Именно в Западной Германии были впервые разработаны и опробованы на практике технологии использования энергии Солнца для обогрева жилых домов и их снабжения горячей водой. С середины 1970-х годов в ФРГ проводились также исследования в области использования энергии ветра[35].

Исследования в области повышения энергоэффективности и в сфере альтернативной энергетики были интенсифицированы во время и после второго энергетического кризиса 1979 года. В одном только 1982 году правительство ФРГ ассигновало на эти цели сумму, эквивалентную 1,5 млрд евро по сегодняшнему курсу[36]. Но уже со следующего года ассигнования стали уменьшаться, многие проекты были приостановлены или вообще прекращены. Причин тому было две. Во-первых, цены на нефть упали до докризисного уровня, что автоматически делало альтернативную энергетику неконкурентоспособной. Во-вторых, чернобыльская катастрофа и гибель американского космического челнока «Челленджер» сильно подорвали престиж новых технологий в общественном сознании.

Пришедшая к власти правоцентристская коалиция положила конец традиции регулярного обнародования рассчитанных на несколько лет энергетических программ. В правительстве полагали, что разработка новых энергетических программ поставила бы его перед необходимостью публично отдать приоритет той или другой отрасли энергетики. После упомянутых техногенных катастроф западногерманское общественное мнение оказалось расколото по отношению к использованию новых технологий в энергетике. Поэтому от обнародования перспективных планов развития энергетики решено было отказаться, дабы не углублять тем самым противоречия в обществе[37]. А вскоре в Европе начались геополитические преобразования, связанные с окончанием холодной войны. Б этих условиях усилия правительств теперь уже объединенной Германии сосредоточились на абсорбции бывшей ГДР и на интеграции европейских стран – участниц бывшего Совета экономической взаимопомощи в общеевропейские структуры. Цены на нефть продолжали оставаться на безболезненном для развитых западных экономик уровне, поэтому Германия в тот период не проявляла излишнего рвения в поиске альтернатив ископаемым энергоносителям и атомной энергии.

Энергетическая концепция была разработана по поручению правительства Германии совместно тремя исследовательскими организациями. Сводный отчет об их работе увидел свет в августе 2010 года. В неменьшей степени, чем сама концепция, представляет интерес читающееся между ее строк осознание составителями того факта, насколько будет трудно, если вообще возможно, покрывать в долгосрочном плане потребности в энергии такой промышленно развитой страны, как Германия, с учетом курса на защиту планетарного климата.

Поручая ученым разработку Энергетической концепции, немецкое правительство подчеркнуло, что ожидает получить на выходе не набор прогнозов, а четкую характеристику перспектив для экономики страны в случае реализации одного из четырех предложенных правительством сценариев перестройки энергетического баланса[38]. Сценарии отличались лишь одним – оценкой макроэкономических последствий продления сроков эксплуатации атомных электростанций на 4 года, 12, 20 и 26 лет соответственно.

Заказавшие исследование от имени федерального правительства министерства экономики и охраны окружающей среды поставили задачу разработать Энергетическую концепцию с учетом следующих целей:

– снижение выбросов углекислого газа в атмосферу на 40 % к 2020 году и на 85 % к 2050 году;

– повышение энергоэффективности экономики на 2,3–2,5 % ежегодно;

– рост доли альтернативной энергетики в совокупном конечном объеме потребления энергии до 18 % к 2020 году и как минимум до 50 % к 2050 году.

Спустя месяц после обнародования сводного отчета правительство Германии объявило о намерении добиться максимального снижения выбросов углекислого газа в атмосферу к 2050 году, с тем чтобы воздействие энергетики на климат стало «возможно более нейтральным». Принятие Энергетической концепции означало отказ от многолетней энергетической стратегии ФРГ, в основе которой лежали принципы надежности энергоснабжения, экономической целесообразности и щадящей нагрузки на окружающую среду. И хотя все три принципа упомянуты на титульном листе Энергетической концепции, ее содержание однозначно свидетельствует о том, что приоритет отдан принципу защиты климата[39].

В 2011 году Евросоюз издал имеющую обязывающий характер «дорожную карту» о перспективах развития энергетики на предстоящие полстолетия. Не без подачи Германии в «дорожной карте» было закреплено положение, согласно которому государства – члены Евросоюза обязывались довести к 2050 году долю возобновляемых источников в генерации электроэнергии до 80 %, с тем чтобы снизить на 80–95 % уровня 1990 года выброс углекислоты в атмосферу[40]. Соответственно, в немецкую концепцию энергетической реформы также было заложено положение о генерации к 2050 году 80 % электроэнергии из возобновляемых источников[41].

Нигде в мире реакция на техногенную катастрофу в японской Фукусиме не была более панической, чем в Германии[42]. Немецкое правительство 15 марта 2011 года спешно ввело мораторий на эксплуатацию восьми устаревших АЭС и уполномочило Комиссию по реакторной безопасности тщательно проверить все АЭС страны. Бундестаг 30 июня 2011 года подавляющим числом голосов проголосовал за предложенные правительством изменения в закон об атомной энергетике. Данное решение предусматривало окончательное закрытие уже остановленных восьми АЭС, остальные АЭС должны быть постепенно выведены из эксплуатации до 2022 года. Впервые за 40 лет все представленные в парламенте политические партии проявили единодушие по отношению к ядерной энергетике.

Отказ Германии от использования ядерной энергетики тем более удивителен, если вспомнить, что именно в этой стране впервые в лабораторных условиях было успешно осуществлено деление атомного ядра (в 1938 году под руководством физика Отто Хана). Кроме непосредственно пострадавшей от фукусимской катастрофы Японии, где были отключены практически все АЭС (за небольшим исключением), ни одна другая страна мира не поспешила последовать примеру Германии. И хотя везде были проведены внеплановые проверки на АЭС, правительства одно за другим подтвердили готовность и дальше использовать ядерную энергию. Исключение составили лишь Бельгия и Швейцария, принявшие решение отказаться от ядерной энергетики – но только в долгосрочном плане. В самой Японии после прихода к власти нового правительства было решено все-таки не отказываться от использования атомной энергии. Решение Германии отказаться от использования мирного атома нельзя назвать и революционным. По сути, постановление бундестага всего лишь отменило решение девятимесячной давности о продлении сроков эксплуатации атомных электростанций. По сути, это означало возвращение к прежним реалиям.

Через девять месяцев Энергетическая концепция была переименована в «Энергетический поворот» (нем.: Епе^ешепйе). Введением нового, более броского понятия в политико-экономический лексикон правительство ФРГ явно хотело подчеркнуть эпохальность и необратимость замысла. Но суть правительственных планов, несмотря на словесную эквилибристику, осталась прежней: к 2022 году вывести из эксплуатации все атомные электростанции, заменив их соответствующим количеством генерирующих мощностей альтернативной энергетики[43]. Тем не менее именно понятие «энергетический поворот» с тех пор является неотъемлемой частью немецкого общественно-политического дискурса.

«Энергетический поворот» предусматривает полный отказ от атомной энергетики и частичный – от угольной. Взамен предлагаются более безопасные с экологической точки зрения виды энергоносителей. К примеру, авторы концепции «энергетического поворота» исходят из того, что одна лишь ветроэнергетика сможет обеспечить примерно 10 % генерации электроэнергии в ФРГ[44]. Кроме того, планируется в отдаленной перспективе для производства электроэнергии заместить и ископаемые энергоносители возобновляемыми источниками энергии. При этом сколько-нибудь серьезных усилий по поиску альтернатив нефти и газу пока не предпринималось[45]. Б этом и кроется главное отличие «энергетического поворота» от эпохальных преобразований 1980-х годов – в отказе от соблюдения принципа экономической целесообразности[46]. Выступая перед депутатами бундестага 9 июня 2012 года, федеральный канцлер Меркель сделала заявление, претендующее на статус программного: «Становым хребтом энергообеспечения в будущем должны стать возобновляемые источники энергии»[47]. Из заявления канцлера следовало, что ее правительство планирует довести долю энергии из возобновляемых источников в энергобалансе Германии до 60 %, а в генерации электроэнергии – до 80 % к 2050 году[48]. Невольно напрашивается вывод, что авторы «энергетического поворота» поступились также и принципом надежности.

Конечно, было бы ошибочным утверждать, будто замена атомной энергии возобновляемыми источниками продиктована исключительно страхами перед техногенными катастрофами. Еще во время энергетического кризиса 1973 года, делая ставку на природный газ и провозглашая отказ от нефти, западногерманские политики ссылались на ставшую чрезмерной зависимость от ввоза нефти из кризисных регионов, негативные последствия для окружающей среды и стабильно высокие мировые цены на этот энергоноситель[49]. Нынешние политические элиты ФРГ также аргументируют необходимость развития альтернативной энергетики непредсказуемостью цен на импортируемые из за рубежа ископаемые энергоносители вследствие геополитической напряженности[50]. Согласно единодушному мнению трех немецких авторитетных экспертных комиссий, разработавших Энергетическую концепцию ФРГ в 2010 году, цены на ископаемые энергоносители будут следовать исключительно повышательной тенденции. По этим выкладкам, к 2050 году цена барреля сырой нефти будет колебаться в пределах от 130 до 314 долларов. Цены на природный газ будут следовать этой же тенденции[51]. В то же время немецкие правительственные эксперты признают, что предсказать цены на отдельные виды энергоносителей практически невозможно[52]. Наконец, в Германии опасаются конкуренции и конфронтации с быстроразвивающимися крупными экономиками за запасы углеводородов. В связи с этим делаются и заявления об их возможном скором исчерпании.

Стоит отметить, что немецкие страхи о могущей наступить нехватке энергоносителей также не отличаются новизной. Еще в XIX веке, в начале экономического подъема после объединения Германии в 1871 году, стали высказываться опасения по поводу возможного истощения угольных месторождений в стране[53]. Позже эти страхи подпитывались дефицитом угля в первые послевоенные годы и возникавшими периодически вплоть до середины 1950-х годов перебоями в снабжении углем потребителей. Характерно, что в связи с этим в Германии издавна задумывались и о грядущей замене ископаемых энергоносителей возобновляемыми. К примеру, немецкий социолог и экономист Вернер Зомбарт (1863–1941) предположил в свое время, что к моменту исчерпания своих угольных запасов Германия достигнет такого уровня технологического развития, которое поможет ей заменить угольную энергетику солнечной[54].

Воспринимаемая немецкими элитами как фатальная зависимость от зарубежных поставок энергоносителей объясняет и нынешние тенденции в энергетической политике ФРГ. Форсированное развитие альтернативной энергетики в стране есть не что иное, как попытка раз и навсегда покончить с этой зависимостью и добиться энергетической автаркии.

Несмотря на обнадеживающие заверения политиков, авторитетные немецкие специалисты весьма осторожны в прогнозах относительно возможности перевода большей части энергетики на альтернативные источники. Сравнивая нынешний уровень экономического развития с экономической ситуацией XVIII и XIX веков, когда, по сути, как раз господствовала возобновляемая энергетика (энергия ветра, воды и биомассы), немецкие исследователи указывают на то, что в те годы человечество могло получать энергию из окружающего мира в неограниченном количестве. В нынешних условиях многократно возросших потребностей в энергии полный переход на альтернативную энергетику уже едва ли возможен[55]. Лауреат Нобелевской премии по физике 1998 года Роберт Беттс Лафлин уверен, что потребление ископаемых углеводородов в обозримом будущем будет только возрастать хотя бы из-за повышения спроса на них в развивающихся странах. По мнению Лафлина, при нынешнем уровне развития технологий человечество сможет отказаться от ископаемых углеводородов как энергоносителя минимум поколений через десять. Потенциал возобновляемых энергоносителей, таких как сила ветра или солнечного излучения, ограничен вследствие их зависимости от природных факторов[56].

К тому же в результате внедрения новых технологий добычи цены на основные ископаемые энергоносители (нефть и в особенности природный газ) снизились, что делает альтернативную энергетику еще более неконкурентоспособной[57]. Тем более удивительно, что в разработанной правительством ФРГ в 2010 году национальной Энергетической концепции природный газ практически не упомянут. Причиной такого невнимания послужило все то же стремление максимально снизить в будущем потребление ископаемых углеводородов в энергетике[58].

Правда, немецкие эксперты сомневаются в возможности практической реализации этого замысла. Руководитель авторитетного мюнхенского Института экономических исследований имени Лейбница профессор Ханс Вернер Зинн (Hans-Werner Sinn) подметил, что даже при максимально возможном использовании альтернативных источников для генерации электроэнергии Германии все равно не обойтись без природного газа и в особенности российского газа[59]. Исследовательская группа под руководством Зинна проанализировала динамику и масштабы функционирования немецкой альтернативной энергетики в 2011 году. По расчетам исследователей, потребность в электроэнергии в течение 2011 года (всего 8760 астрономических часов) должна была составлять 54 ГВт. Соответственно, такой же теоретически должна была быть производительность резервных газовых электростанций, страхующих потребителей на случай невозможности работы объектов солнечной и ветровой энергетики вследствие неблагоприятных погодных условий. Исследовательская группа профессора Зинна обнаружила, что в отдельные периоды, когда погодные условия были наиболее благоприятны, немецкая альтернативная энергетика оказывалась способна генерировать до 27 ГВт электричества. И наоборот, при неблагоприятных погодных условиях пик генерации составлял лишь 0,5 ГВт. В среднем за 2011 год генерация на объектах альтернативной энергетики составила 7,3 гигаватта. Современный уровень развития технологий позволяет накапливать произведенное объектами альтернативной энергетики электричество, например превращать его в метан и хранить в таком виде. При этом производство киловатт-часа такой электроэнергии обошлось бы примерно в 20 евроцентов, не считая стоимости сооружения хранилищ метана и затрат на поддержание их в рабочем состоянии. Строительство таких же хранилищ для закачивания превращенной в метан электроэнергии из ветропарков способно довести стоимость киловатт-часа электроэнергии до 30 евроцентов. При этом производство киловатт-часа электричества на газовой электростанции, работающей на импортируемом из России природном газе, обходится всего в 3 евроцента. А потому, заключил профессор Зинн, сотрудничество с Россией по-прежнему является ключом к обеспечению энергобезопасности Германии[60].

Неурядицы в ходе реализации энергетической реформы наводят некоторых немецких специалистов на мысли о необходимости повременить с отказом от использования атомной энергетики. Причина – невозможность найти «экономически обоснованную замену» 13 000 МВт электроэнергии, которые вырабатываются атомными электростанциями[61].

Наконец, правительство Германии в декабре 2013 года открыто признало: альтернативная энергетика даже с учетом вводимых в строй все новых генерирующих мощностей окажется не в состоянии полностью заместить атомную энергетику, от которой ФРГ намерена отказаться к концу 2022 года[62].

Много надежд возлагалось на широко разрекламированные в свое время планы коренного пересмотра хода «энергетического поворота». В апреле 2014 года правительство ФРГ после долгих проволочек обнародовало соответствующий план действий. Лейтмотивом преобразований было намерение правительства сделать механизм поддержки альтернативной энергетики менее громоздким и затратным. Объявленные меры призваны прежде всего обуздать рост тарифов на электроэнергию. Планируется сократить субсидирование всех без исключения отраслей альтернативной энергетики при одновременном перераспределении субсидий в пользу наиболее перспективных отраслей с точки зрения самоокупаемости, таких как ветро- и биогазовая энергетика. Теперь ясно: анонсированные как эпохальные изменения носят скорее косметический характер. Как видно, планируемые поправки к законодательству нацелены лишь на совершенствование поддержки отдельных отраслей альтернативной энергетики. Нерешенной остается главная проблема «энергетического поворота» – его несоответствие базовым принципам рыночной экономики. «Энергетический поворот» по-прежнему остается своего рода набором инструментов, предназначенным создавать благоприятные условия для развития отдельных технологий, а не воплощать в жизнь всеобъемлющие, реалистичные и пользующиеся полной общественной поддержкой цели[63].