Читать книгу Между Мирами - Андрей Валерьевич Степанов - Страница 87

Он ковылял к гостиной, а мы с немцем шли чуть сзади. Я все порывался задать ему вопрос, но не было подходящего случая.

Князь в халате и домашних тапочках больше походил на обычного деда. В нем не было ни стати, ни уважения, что к себе, что к гостям. Я бы предпочел видеть хозяина дома в пристойной одежде. Причем независимо от его титула и звания.

Белосельскому же на все это было плевать. Он провел на до гостиной, которая была больше, чем у Подбельского раза в четыре минимум. Аляпистые и несовпадающие предметы мебели били по глазам, хоть я себя и не считал поборником хорошего вкуса.

Рухнув на диван с тканевой обивкой в цветочек, князь тут же потянулся к графину с коричневой жидкостью, обильно плеснул себе в стакан и опрокинул в рот.

– Не могу я на трезвую голову о деньгах говорить, Дитер, не могу, – выдохнул он и прокашлялся.

– Хорошо, что я могу, – сдержанно ответил немец. – Давайте ближе к делу. Мой друг очень спешит. Он остер на язык, как вы уже заметили, и у него еще масса других талантов.

– Каких, например? – Белосельский побледнел и принялся хватать ладонью воздух в сантиметрах от графина.

– О, знаете, друг мой, о таком не распространяются. Но разве привел бы я к вам тупого вышибалу? Нет, нет, Миша, не надейтесь. При его знакомствах я удивлен, поистине удивлен, что его не взял и в Третье отделение охранять самого императора. Тогда бы мы избавились в один момент от всех пустых и ненужных нам людей.

– Послушайте, я…

– Мы тут как раз обсуждали людскую наглость, – я повернулся к князю той стороной лица, на которой оставался синяк, и указал на него пальцем. – И ее последствия. Знаете, они печальны.

– Что же вы, я совсем… – его пальцы стали быстрее хватать воздух и, заметив это, Белосельский повернул голову, схватил графин и плеснул себе еще. – Совсем не понимаю, к чему это.

Я глянул на Дитера и тот едва заметно кивнул. Во что же я ввязываюсь… Но атмосфера всей это авантюры помноженная на высокосветское общество и место – столицу всей Империи – заставляла меня действовать дальше. И совсем не так, как я мог бы повести себя дома.

Костяшки пальцев хрустнули оглушительно громко и я, упиваясь видом вздрогнувшего и побледневшего князя, подошел к нему со спины. Он испуганно обернулся.

– Если он не прекратит, я крикну полицию! – воскликнул князь жалобно и слишком тихо для крика.

– Попробуйте, – вкрадчиво произнес я. – Попытайтесь. Знаете, сколько людей старалось это сделать? Остановить меня?

На всякий случай я еще раз посмотрел на фон Кляйстера. Тот с довольной ухмылкой сидел напротив князя.

– Думаете, что можно только простого работягу или матроса вышвырнуть, забрав его деньги? Хотя о чем я? ЕГО, – я ткнул пальцем в Дитера, – деньги. Сколько вы должны?

– Я… – Белосельский принялся хлопать губами, выпучив глаза.

– Двадцать тысяч на сегодняшний день составляет его долг, – резюмировал немец, раскрыв небольшой блокнотик в кожаном переплете.

– Нет, я… – князь метался на диване, не зная, с какой стороны меньшая угроза. – У меня столько нет сейчас…

– Сколько есть? – я перегнулся через спинку. – Сколько?

– Десять! – пискнул он, переплюнув по тональности даже официанта из «Дохлого Удильщика».

– Что ж, десять сейчас и тогда остальное…

– Через месяц… Пять недель! – выпалил светлейший.

– Через месяц это будет уже одиннадцать тысяч, – медленно проговорил Дитер, который на фоне князя смотрелся куда статуснее.

– Одиннадцать тысяч? – отвесил челюсть Белосельский. – Позвольте, я буду жаловаться!

– Кому? – спросил я. – Был тут один жалобщик. Хвалился, что служил в гвардии. Так я ему и поверил, как же. Тоже был должен, но что-то совсем немного в сравнении с вами. Тысячи две или три?

– Никак не больше, – настороженно подтвердил мой компаньон.

– Он своими усами тряс, знаете…. – я вспомнил лицо гвардейца, меня передернуло, – Нет, лучше не стоит. Отвратный тип был.

Я замолчал и отвернулся, взяв перерыв, чтобы додумать историю, пока не запутался в россказнях окончательно.

– Так и что же? – дрожащим голосом спросил князь, влив в себя еще алкоголя.

– Что-что, – рассердился я. – Больше не трясет, вот что.

И недовольно посмотрел на Михаила Эсперовича. Время тут теряю в этой возне с долгами, а должен уже с документами мчать к императорской семье, чтобы разузнать, что за фигня происходит с двумя принцессами.

То ли он прочувствовался моей историей, то ли второй бокал оказался для него лишним, но князь встал на дрожащие ноги, проковылял через гостиную до картины. Снял ее, осторожно поставил на пол, обнажив стальную дверь сейфа.

Потом он долго крутил замок. Прижался к стали и медленно вращал ладонью, щелкая механизмом. Мне даже показалось, что я слышу всхлипывания, когда он открыл сейф.

Потом он вытащил две пачки и протянул их сперва мне, но я лишь покачал головой, кивнув в сторону немца. Обе пачки как по волшебству исчезли во внутренних карманах фон Кляйстера.

Где-то в глубине шевельнулось чувство жалости к князю, словно мы его обворовывали. Но с совестью всегда проще договориться, чем с правоохранительными органами.

Так что стоило ростовщику встать, как я сразу же последовал за ним. У выхода мы распрощались с дворецким, слушая громкие стенания князя, от которых дрожали стены.

Пора было заканчивать с этими путешествиями ради выбивания чужих долгов. Немец это словно чувствовал. Мы прошли еще чуть дальше по улице на север и свернули в узкий проезд.

– Вы отличный лгун, Максим, – немец остановился и убедился, что деньги в его жилете надежно спрятаны по карманам, пройдясь ладонями по всем выпуклостям. – Но соврав князю, вы соврали и мне, – в его ладони появился компактный револьвер, больше похожий на игрушку. – Поэтому сейчас вы расскажете мне все, что знаете о Тарасе.