Читать книгу Случайный солдат. Книги 1–3 - Андрей Валерьевич Степанов - Страница 9

Пора немного отвлечься от столь увлекательных приключений и рассмотреть всю ситуацию под немного другим углом. Может показаться, что все это слишком наигранно. Как же обычный человек может вдруг влезть в такие интриги, затесаться к военным без специального образования, без подготовки? Как его могут отправить в первый же день на задание? Да и вообще, вооружить, без проверок, справок и других документов – это же опасно.

Позднее, когда у меня самого выдалась свободная минута поговорить с капитаном Борисовым, я задал ему практически эти же вопросы. Мы тогда сидели в столовой, и он не казался таким раздраженным, как обычно, поэтому я решился поговорить с ним.

– Я думал, здесь с приемом все сложно. Лена рассказывала, что нужно иметь некоторые заслуги и чистую репутацию, рекомендации и еще немало всего, – начал я.

– И? – капитан пил крепкий черный чай, не признавая кофе. – К чему такой вопрос от тебя?

– Кхм, просто интересуюсь, почему меня взяли без лишних вопросов. Ведь у меня нет нормальной подготовки, я даже в армии не был. – Я отрезал добрый кусок мяса: готовили в местной столовой лучше, чем в некоторых ресторанах.

– Да, подготовки нет, – капитан отставил кружку в сторону. – Но иногда, особенно когда положение становится критическим, ты проявляешь навыки, которыми обладает не каждый солдат.

Я сидел и сдерживался изо всех сил, стараясь не расплыться в довольной улыбке. Что бы я ни говорил другим людям, с самооценкой у меня всегда было в порядке. Точнее говоря, она была несколько завышенной, поэтому я редко чувствовал недостаток уверенности.

– Но вы же не знали, кто я,

– Почему же? – притворно удивился капитан. – Знали. У нас были досье на всех жителей дома. И на тебя было. Сейчас мы его уже немного подправили, конечно, – он усмехнулся, снова отхлебнул чая и продолжил. – Ну, а главное, у тебя уже была рекомендация. Лена про тебя рассказала. Честно скажу, если бы этот трюк с веревкой выполнил кто-то из моих людей без подготовки, получил бы минимум выговор. Мое спасение тебе тоже плюсом пошло.

Что стоило заметить, капитан никогда не стыдился признавать того, что ему кто-то помог. Это возвышало его в моих глазах, хотя он и казался вечно раздраженным. Тем временем, он продолжал:

– Но, хотя твой агрессивный стиль вождения пытались выдать за недостаток, большинством решили, что это скорее плюс. И, похоже, не ошиблись.

– Каким большинством?

– Психологи, – фыркнул Борисов. – Я их не очень люблю, но они в целом точно дают оценку человеку, делают его, как бы выразить…. Более предсказуемым. Но тебя они до сих пор не могут кратко и емко описать. Сперва они считали тебя решительным и экспрессивным, потом немного поубавили в оценке и сказали, что у них слишком мало данных, чтобы дать твой точный портрет. Но я рад, что они не ошиблись в оценке твоей сдержанности.

– В смысле? – я отложил нож с вилкой.

– У них есть свои параметры, объединенные по группам. На их основе выносится решение: можно ли человека отправить на аналитическую работу, послать в «поле», дать или не дать оружие. Если человек получает максимальную оценку, то его можно вооружить почти чем угодно.

– Значит, у меня совсем не максимальная, – улыбнулся я. – Но я не горю желанием обвешаться гранатами и идти в бой на передовой. Есть более эффективные способы.

– Именно, есть. Но оценка была у тебя более низкой. За тебя вступился сам Королев.

– Ого, – удивился я. – Не знал этого.

– Ты еще многого не знаешь, – последовал ответ.

– Надеюсь, еще удастся выясить.

– Боишься умереть молодым? – взгляд капитана был серьезен. – Или боишься признать, что боишься смерти?

– Может быть, эти вопросы мне зададут психологи? Я хотя бы подготовиться успею, – я улыбнулся как можно естественнее, хотя не сомневался, что этого не получилось.

– Ответь сейчас, – голос прозвучал мягче, чем обычно. – Нам не нужны смертники, которым нужно умереть за дело.

– Я и не собираюсь. Но смерти боюсь, – честно признался я. – Мучительной особенно.

– Это нормально. Впрочем, мы отвлеклись. Или ты получил ответ на свой вопрос?

– Да, – подтвердил я. – Временами я забываю, что у вас есть доступ почти ко всей информации в мире и собрать досье можно без прямого или косвенного контакта.

– Именно. И никакой бумажной волокиты. Очень удобно. А сейчас мне пора. – Он пожал мне руку и отошел от столика, оставив меня в одиночестве.

Разговор этот произошел через пару дней после нашего возвращения на базу. Диск мы благополучно доставили, меня сразу же отправили к доктору Игнатьеву, который по доброте душевной вкатил мне приличную порцию обезболивающего и еще какой-то своей химии, после чего я проспал больше тридцати часов. Справедливости ради нужно сказать, что проснулся я бодрым без единого неприятного ощущения в теле.

Специалисты разбирали информацию с жесткого диска, нетронутые врагом точки усиливались людьми, которые смогли вернуться, но их было немного. Лена Воронкова отбыла на поверхность. Королев искал новые кадры, но все же нашел время на пару минут встретиться со мной, чтобы выразить свою благодарность. Он же напомнил о том, что надо бы посетить психолога, но посоветовал перед этим основательно подкрепиться. Как раз во время обеда я столкнулся с капитаном Борисовым.

Пожалуй, решил я про себя, посещение психолога будет не худшей идеей, ведь мне как раз нужно было с кем-то поговорить. В этот раз меня уже никто не провожал, вероятно, настойчивого сопровождающего тоже отправили наверх. На табличках отсутствовали имена и звания – так было проще войти, не испытывая смущения. Я постучал в дверь с лаконичной табличкой «Психолог».

– Войдите, – произнес женский голос. Весьма приятный, подумал я и толкнул дверь.

Кабинет был разделен на две части небольшой ширмой. Передо мной стояла кушетка, за ширмой, очевидно, находилась сама хозяйка кабинета.

– Располагайтесь, – вежливо произнес тот же голос. Я скинул обувь и поудобнее лег на кушетку.

– Вы знаете, зачем вы здесь? – за ширмой послышались шаги, затем скрипнули по полу ножки стула.

– Наверное, да. Нужно обсудить все произошедшее со мной за последние дни, чтобы мне это было легче принять, а вам составить мой точный психологический портрет. – Я говорил первое, что приходило мне в голову, стараясь угадать цель беседы. За ширмой на стол со стуком легла ручка. Какая раздражительная. Но, похоже, я угадал, сам того не ожидая.

– Замечательно, – произнесла психолог будто сквозь зубы. – Давайте обсудим. Денис, верно?

– В отличие от меня, вы отлично знаете имя своего собеседника.

– Меня зовут Екатерина. И если вы действительно хотите, чтобы я вам помогла, нам нужно пройти несколько тестов.

– Сомневаюсь, что мне помогут тесты. Мне нужно всего лишь выговориться, – вздохнул я и покрутил головой по сторонам: снова камера.

– У нас здесь не исповедальня, а кабинет психолога, – голос зазвенел. Кажется, я сам того не желая, доводил до белого каления армейского психолога. – Я могу сообщить, что вы отказались от моих услуг и дальнейшая ваша судьба будет на усмотрении полковника Королева.

– Мы оба прекрасно знаем, что наш разговор записывается и отказ получил я. Давайте перестанем препираться и займемся делом.

В наступившей тишине я услышал только скрип ручки и редкие постукивания по клавишам.

– Давайте проведем первый тест, – я закатил глаза: неужели все они здесь такие упрямые? – Под подушкой на кушетке лежит пистолет, – я покачивал головой в такт ее речи, чувствуя только накатывающую скуку и отсутствие реальной помощи. – Достаньте его.

Я сунул руку под голову, достал знакомый «викинг», извлек обойму: полная. Потом покосился на камеру, прикидывая, что именно видно на экране, вставил обойму назад, но не до конца.

– Вам нравится держать оружие в руках? – раздался голос из-за ширмы.

– Странный вопрос. – Я старался быть максимально честным. – Здесь несколько иные ощущения.

– Какие же? – снова стук клавиш.

– Безопасности, защищенности, – ответил я.

– И все? – последняя нота звякнула, словно колокольчик.

– Сомневаюсь, что здесь должно быть что-то еще. – Я медленно сдвинул затвор в сторону, убедился, что в ствол не попал патрон, и со щелчком отпустил его.

Снова повисла тишина, которую никто не решался нарушить. Я ждал, что скажет психолог, она же наверняка следила за мной.

– Вы… чувствуете агрессию, держа пистолет в руке? – в голосе слышалось волнение. Эффект надо было закрепить.

– Нет, ни капли, – последовало мое очередное признание, и я поднял пистолет к голове, надеясь, что мое представление произведет должное впечатление. – Только спокойствие.

Из-за ширмы послышался шорох халата, цоканье каблуков и через пару секунд передо мной стояла Екатерина, довольно симпатичная девушка, на вид немногим больше двадцати лет, со светлыми кудрями, тонкими губами, большими очками, закрывающими ярко-зеленые глаза, отражающие страх.

– Бум, – сказал я и нажал на курок. Сухо щелкнул боек, не нашедший патрона перед собой. Девушка прикрыла рукой рот и сделала шаг вперед. Я же перехватил пистолет за ствол и протянул ей: – Только спокойствие, – повторил я.

Она яростно выдернула «викинг» из моей руки и снова ушла за ширму. Я встал с кушетки и последовал за ней. Девушка села за компьютер и начала в темпе набирать текст, положив пистолет рядом с собой. Может я и перегнул палку, но ее методы мне никак не нравились.

– Продолжим? – Поинтересовался я.

– Непременно. – Зеленые глаза блеснули из-за очков. Она повернула монитор так, чтобы я мог видеть изображение. На экране я рассмотрел московский офис и две фигуры. Очевидно, то была запись с моей камеры, уже после того, момента, как охранник был убит. Моя первая жертва. Сейчас должна была появиться вторая. Катерина нажала кнопку «проиграть» и на экране началось движение. Вспышка, падение одного тела, затем выстрел второго, и его падение уже без вспышки. Все это заняло три секунды.

– Сейчас вы зададите вопрос о моих чувствах или будете искать причину моих действий? – я оторвал глаза от экрана.

– Нет. С чувствами и причинами все и так понятно. Угроза жизни, самооборона, выполнение задания – все вы отвечаете одно и то же. Я хочу, чтобы вы пережили эмоции снова.

Я приподнял бровь. Это решение не казалось мне наиболее эффективным в освобождении моей совести от тягот прошлых дней.

– И как это должно помочь?

– Увидите, Денис, увидите, – она стала проматывать запись дальше, пока не дошла до следующего момента, уже на обочине дороги. – Вы ведь чувствуете, что поступили верно?

– Да, – с уверенностью произнес я.

– Хорошо, – она включила момент, когда к нашей машине приближался человек в белом, и убавила звук. Казалось, что он просто идет к нам, но я помнил это иначе. Еще пара шагов, он хватается за шею, падает. В свете фар, да еще после обработки картинка выглядит весьма натуральной. – А что вы скажете об этом?

– То же, что и по предыдущей ситуации.

– А если я скажу, что это был абсолютно невинный человек, который намеревался вам помочь.

На миг я оторопел. Обычный человек? Этого не может быть. Он просто не мог быть просто тем, кто решил остановиться и помочь. Я постарался воспроизвести в памяти то, что произошло тогда, чтобы убедить себя в правильности своих действий. Екатерина улыбнулась, заметив сомнение на моем лице.

– Раздумываете над правильностью своих действий? А тогда тоже думали? – она давила вопросами, вынуждая как можно скорее дать ответ, не оставляя времени на раздумья.

– Я сделал несколько предупреждений, но он не остановился даже при виде оружия в руке. Он никак не мог быть обычным человеком. – Я догадывался, что мой ответ могут воспринять совсем не как положительный, но мне уже было все равно.

– То есть, вы готовы оправдать себя всеми способами, какие только придут вам в голову?

– Это не оправдание, это констатация факта. Человек был опасен – любой адекватный человек остановится при виде оружия. Если бы он был посторонним, он бы сразу же уехал.

Екатерина хмыкнула и продолжила проматывать запись, пролистала момент моего избиения и остановила очередной кадр. На экране застыло лицо Лены с выражением сочувствия. Этого я не помнил, наверное, как раз в этот момент я закрыл глаза.

– Что вы чувствовали?

Вопрос застал меня врасплох. Я не знал, что я чувствовал, потом вспомнил.

– Боль. Мне сломали запястье, – выкрутился я из неудобной ситуации.

– А сейчас? – снова пометки, монитор психолог развернула к себе. – Что вы чувствуете сейчас?

– Скуку, – я пожал плечами. – Мне пока нечем заняться.

Рука зависла над клавиатурой, затем последовало несколько быстрых движений.

– Судя по заметкам доктора Игнатьева, вам сегодня сделали выходной, – девушка постучала длинным ногтем по столу.

– Я еще не очень хорошо ориентируюсь здесь, чтобы знать, где можно провести время, – улыбнулся я.

– На свидание и не рассчитывайте, – со строгим видом сказала девушка. – Вы просили, чтобы я вам помогла – я помогу. – Она обнажила в улыбке ровные зубы и сразу же растеряла всю свою строгость. – Но меня вполне можно называть по имени.

Девушка протянула руку, которую я мягко пожал. Неожиданный поворот.

– Похоже, вы можете стать самым интересным моим пациентом, – она встала из-за стола. – До вас им был Владимир Воронков. Так до конца его и не раскусила, но теперь уже поздно. Идемте, зал ждет нас.