Читать книгу Похоть Inc. - Андрей Валерьевич Степанов - Страница 39

Едва ли мой ответ шокировал Тони больше, чем меня самого. Но ведь это правда: что бы ни писали сценаристы и их цензоры для фильмов с добрым концом, едва ли можно найти что-то более приятное, чем мучения недруга.

Он не заставил себя ждать – и, обогнав по коридору, вывел меня сперва на набережную, а потом на пляж. Патрули уже исчезли с улиц. Похоже, что никто так и не дал ориентировку на поиск молодого парня в рубашке и светлых брюках.

Мы прошли по набережной до упора, пока плитка не сменилась галькой, а затем двинулись дальше, прочь от городка, выйдя из бухты. Сквозь шум волн до меня донеслись стоны.

– Что это? – спросил я, невольно поморщившись. В кромешной тьме почти ничего не было видно – я различал лишь контуры валунов, да блеск воды.

– Там, – Тони указал пальцем в сторону скалы. – Но пялиться невежливо, – прошептал он, а потом громко добавил: – Продолжайте-продолжайте, мы уже уходим!

Две фигуры ритмично двигались, не обращая на нас никакого внимания. Так что Тони пожал плечами, весело хмыкнул и мы, шурша галькой, продолжили наш путь. Примерно через полкилометра он остановился.

– Не устал? – спросил он, подойдя к кромке воды.

– Устал, – честно признался я. – Но это не повод останавливаться.

– Да мы уже пришли. Здесь мы даже той парочке не помешаем.

– Так, что нужно делать? Я готов!

– Ты же понимаешь, что все сразу не получится.

– Научи меня хотя бы концентрироваться. Я пойму остальное.

– Уверен? Думаешь, только концентрация поможет? Надо понимать природу вещей. Природу действий и процессов, иначе все это бессмысленно. Захочешь что-нибудь поджечь, а в итоге заморозишь. Или все просто рассыплется в прах.

– Но ведь все в конечном итоге состоит из атомов, разве не так? – я пнул камушек и отправил его в море.

– Ой, не нуди. Атомы, кварки, сто двадцать с чем-то элементов системы открыто, а в зависимости от условий меняются их свойства. Люди видят факт, но не видят формулы. А нужно видеть правила, по которым все работает.

– Или установить свои, – добавил я. – И, к тому же, сейчас нудишь ты. Как старый дед, которому не нравится все новое.

– Мне не нравится ограниченность, хотя, если подумать, это и хорошо. Людьми, как стадом, управлять проще. Особенно если тебя принимают за демона.

– Так, быть может, все так оно и было? Вся эта еретическая хрень? Образы и прочее: кто-то из ваших воспользовался чьими-то страхами, приделал себе рога и крылья, чтобы казаться страшнее – и вот уже мы любуемся горгульями на католических соборах.

– Может быть. Ты сюда болтать пришел?

– Действовать! Учи, Тони!

– Я вроде бы как основные правила тебе объяснил.

– Правила? Но как действовать? Я отлично понимаю, что происходит при нагревании, но как нагреть – не понимаю.

– Выйди за пределы разума. В переносном смысле, разумеется, – уточнил Тони. – Перестань мыслить человеческими категориями. И ты увидишь, как все просто.

– Легко тебе говорить, – я взял в руки овальный камушек, едва ли больше пятирублевой монеты и почти такой же плоский. – И вот его надо нагреть. Грейся, сука! – прикрикну я на него. Впрочем, безрезультатно. Только Тони посмеялся:

– Так точно не сработает. Вспомни про свой скотч.

– Он как будто начал плавиться, когда в нем отражалась вспышка от фотоаппарата, – ответил я.

– Вот видишь. Представь и спроецируй. То, что ты сопротивлялся Вике, уже говорит в пользу тебя. Ты можешь. Убери все рамки, все, что тебя ограничивает. Можешь даже представить, что вот эта галька у тебя в руке – черная дыра.

– А так можно? – удивился я.

– Тебе просто не хватит сил превратить ее в черную дыру, так что смело представляй, – отмахнулся компаньон и тоже взял камушек. – Смотри, для простоты показываю, как надо делать.

Он положил гальку на раскрытую ладонь. Камень начал светиться – сперва робко, как разгорающийся костерок дает слабый свет, а потом ярче, отливая красным.

Тони зашипел и отдернул руку, а камушек тут же упал на берег, продолжая светиться и постепенно затухая, но приковав все мое внимание.

– Как-то так, – прокомментировал Тони.

– Так ничего непонятно.

– Ты смотришь, но не видишь.

– А ты не говори, как индеец из вестерна, – я тоже раскрыл ладонь и уставился на камень: – Смотришь, видишь, фу-ух… – и зажмурился.

Камушек в ладони. Галька. Кусок булыжника, давно отколотый ветром, льдом или другим булыжником, а затем упавший в воду, которая омывала его до тех пор, пока он не сточился до почти идеального круга.

Или это и не галька вовсе. Кусочек вещества. Такого же, как и все остальное. Мягкого и податливого, как хорошо разогретый пластилин. Разогретого… Так же, как и галька в руках у Тони. Все легко, вот же оно, тепло, внутри.

Чем больше я убеждал себя, что все не то, чем кажется, тем меньше чувствовал окружение. Да его и не должно быть. Все окружающее субъективно. А в руке у меня – фонарик. Огонек, зажигалка, факел, закоротившая батарейка – все, что угодно, что может дать тепло и свет.

Пальцы слабо осветились красноватым сиянием. Только бы Тони молчал, подумал я, и сияние тут же угасло. Черт!

Снова в никуда душой и телом, камушек уже не просто светится, он горячий. Хотя… Чтобы светиться, он уже должен быть температурой больше тысячи градусов! И опять тьма.

– Да что такое, у тебя же почти получилось! – воскликнул Тони, окончательно вырвав меня из транса.

– Я лишь подумал, что…

– Ну?! – нетерпеливый вопрос заставил меня вздрогнуть.

– Что это не соответствует законам физики…

– Да ебаный в рот, Рома! – Тони саданул ладонью по берегу и запулил в воду несколько камушков разом. – Мне еще раз тебе объяснить? Законы физики – это попытка людей объяснить природу, но не сама природа. Если у тебя есть Сила заставить камень излучать тепло, значит ты сделаешь это и пусть все Ньютоны и Резерфорды в гробах крутятся! Давай! Мне что, взять эти пушистые хрени, как у девочек из команды поддержки и махать: Рома, жги! Рома, давай!

– Не мешай, мне надо сосредоточиться!

Я вновь погрузился в себя. Ведь управлять тем, что неподвластно простым людям – это же куда лучше, круче и важнее, чем деньги и даже секс. Так, а может надо просто получать удовольствие от процесса?

– Что ты там говорил про поляризацию душ?

– Я тебе говорил, чтобы занялся этим несчастным камнем, Рома!

– Не-не-не, поляризация, это важно, напомни. Удовольствие поляризует душу и… а, впрочем, уже не надо.

Я понял, ЧТО надо чувствовать. И КАК надо чувствовать. Удовольствию надо позволить пройти сквозь меня. Удовольствие от процесса, как в сексе. Мне будет приятно от того, что этот камень будет теплым. Что он будет даже горячим. Что он начнет светиться.

По спине промчался табун мурашек, вызвав приятный холодок. Да! Как же мне это нравится! Теплый камень, горячий… он светится!

Вместо мрачного красноватого оттенка галька излучала теплый желтоватый свет. А я хочу еще ярче! Белоснежный – это будет пик удовольствия!

Переход занял секунду, не больше – и вот я уже вижу в своей ладони не слишком горячий, но зато идеальный по яркости источник света. Он не слепил, но выражение лица сидящего рядом Тони я видел отчетливо: полнейшее непонимание происходящего.

– Твою-то мать, – проговорил он, ткнув пальцев в гальку. Сперва отдернул, но затем быстро прикоснулся снова: – она едва теплая.

– Да! – воскликнул я, готовый кричать от восторга.

– Это же охуенно!

– Да! – повторил я, захлебываясь от радости. Хотелось смеяться – эйфория захлестывала разум.

– Может, я перегнул насчет черной дыры. Не стоит рисковать, пожалуй.

Я выбросил камень в море, и он еще некоторое время светился там, на самом дне, в нескольких метрах от берега. Пока мне не надоело поддерживать свечение.

– Чувствуешь усталость?

– Нет, мне одуренно хорошо! – прокричал я – тише говорить было просто невозможно.

– Так, отлично, теперь пошли спать. Ты выучил. Давай, идем, пока ты обрушил здесь что-нибудь на радостях.

– А я могу?..

– Можешь-можешь, знаю, что можешь. Пощади этот город и ложись спать. Завтра займемся твоим планом.