Читать книгу Ода контрразведке - Андрей Ведяев - Страница 4

Приходилось хвататься за сердце и Барченко, еще во время своей первой экспедиции 1922 года. Вот как об этом рассказано в книге «Оккультисты Лубянки» (2006) Александром Андреевым и Василием Бережковым: «Когда к вечеру они добрались до чума Анны Васильевны, у A.B. Барченко сделался тяжелый сердечный приступ. Анна Васильевна взялась его вылечить. Он лежал на земле. Она встала у него в ногах, покрылась с ним длинным полотенцем, что-то шептала, делала какие-то манипуляции кинжалом. Затем резким движением направила кинжал на сердце A.B. Барченко. Тот почувствовал страшную боль в сердце. У него было ощущение, что он умирает, но он не умер, а заснул. Проспал всю ночь, а наутро встал бодрый, взвалил свой двухпудовый рюкзак и продолжил путь. В дальнейшем (по утверждению Э.М. Кондиайн) сердечные приступы у Барченко больше не повторялись».

Вскоре Барченко стал рассматриваться как возможная кандидатура для экспедиции в Тибет, на поиски таинственной Шамбалы.

Однако в Лхасу удалось проникнуть Якову Блюмкину, знаменитому чекисту и красному Джеймсу Бонду, сотруднику внешней разведки ИНО ОГПУ, который в свое время познакомил Бокия с Бехтеревым и Барченко и сотрудничал с секретной лабораторией спецотдела Бокия. Блюмкин присоединился к экспедиции Николая Рериха, продвигавшейся в то время по Индии, осенью 1925 года под видом монгольского ламы – об этом я подробно рассказывал в предыдущей книге. Олег Шишкин в своей книге «Битва за Гималаи. НКВД: магия и шпионаж» (1999) также утверждает, что Блюмкин принимал участие в экспедиции Николая Рериха.

Блюмкину удалось заручиться расположением далай-ламы и получить доступ к тайным знаниям предыдущих цивилизаций и секретным технологиям изготовления оружия (речь шла о ядерном и лазерном оружии, средствах воздействия на мозг человека, новых принципах аэродинамики и неизвестных видах энергии), которые вскоре оказались в Германии, а на квартире Блюмкина в Москве чекисты изъяли два миллиона 440 тыс. долларов. При этом за спиной Блюмкина маячила фигура его давнего покровителя Троцкого, с которым Блюмкин, резидент в Константинополе, восстановил связь в 1929 году. В беседе с Троцким Блюмкин высказал свои сомнения в правильности сталинской политики. Однако Троцкий убедил Блюмкина, что, работая в ОГПУ, он больше пригодится оппозиции. Благодаря Елизавете Зарубиной об этом стало известно на Лубянке, и Блюмкин был расстрелян.

Так что предательства и бегства на Запад в среде деятелей органов госбезопасности из числа революционеров первой волны начались задолго до ударившего по ним же «большого террора» 1937–1938 годов. Оказалась предрешена и судьба «оккультистов Лубянки». Обладание тайными знаниями и близость к заговорщикам – в частности, к Ягоде – делала их угрозой для государства во главе со Сталиным. 16 мая 1937 года был арестован обладатель знака «Почётный работник ВЧК – ОГПУ (V)» за № 7 комиссар госбезопасности 3-го ранга (что соответствовало званию генерал-лейтенанта) Глеб Иванович Бокий. 21 мая за ним последовал Александр Васильевич Барченко, а 7 июня – Александр Александрович Кондиайн. Все они были расстреляны по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. После их расстрела вся документация спецотдела, включая наработки секретной лаборатории в области паранормальных явлений, гипноза и передачи мыслей на расстоянии, была уничтожена.