Читать книгу Голубой восход - Андрей Викторович Пучков - Страница 3

Прошло уже две недели, как мы торчали в этой богом забытой дыре. Радовало только одно: я знал, что надо делать, чтобы покинуть её! Хотя нет, ещё одно: мы жили здесь в относительной безопасности. Охранный периметр благополучно отгонял и уничтожал мелких тварей. Дрон, снабжённый пистолетом, от которого отказалась моя соседка, и постоянно болтающийся над нашими палатками, в состоянии был уничтожить зверей, с которыми я уже познакомился вплотную. Может, здесь водилось зверьё и побольше, и пострашнее, но, я пока об этом не знал.

Наша невезучая посудина садилась на брюхо, вернее на прикреплённые к этому самому брюху контейнеры. А если точнее, на энергетические модули, в которых находились кассеты, из которых корабль мог бы черпать энергию для своих двигателей вертикального взлёта. Большая часть этих контейнеров была сорвана в момент посадки, однако часть уцелела и находилась на месте: под кормовой частью корабля. В результате такого неудачного их расположения, задняя часть судна была выше носовой на высоту этих самых контейнеров. Ну а нос, нагрёб перед собой во время скольжения не хилый такой бугор мягкой, к нашему счастью, почвы.

Я сидел на месте штурмана, и посредством дрона, болтающегося снаружи и выводящего на монитор картинку, наблюдал, как из брюха корабля, в его носовой части, медленно выдвигаются мощные опоры. Вот огромные плиты опор достигли грунта, и я с тревогой увидел, как они начали медленно погружаться в почву под весом корабля. Но, слава богу, обошлось, не успел я испугаться по-настоящему, как корпус корабля дрогнул, и под характерные скрипы и потрескивания его нос пополз вверх. Когда передняя часть судна оказалась выше кормовой, я остановил выход носовых опор и начал выдвижение кормовых.

Всё прошло на отлично! Корабль, можно сказать, стоял на собственных ногах, живой, и согласно сканированию всех систем, почти здоровый, и готовый к подъёму и дальнейшему полёту. Но было одно маленькое «но». Почти полностью были уничтожены кассеты, находившиеся в покорёженных контейнерах, сохранившихся в кормовой части корабля. В этом я убедился, когда отстрелил их от корпуса судна и затем с помощью резака вскрыл, так как из-за своей деформации сами они уже не открывались. В шести контейнерах сохранились только пять тридцатикилограммовых энерго-несущих кассет. А для нормального функционирования двигателей их должно быть больше. Надежды на те, которые мы потеряли в процессе скольжения на брюхе, не было: в них, скорее всего та же картинка! Однако не всё потеряно: те модули, которые были отстрелены до посадки, скорее всего, сохранились, так как на них не было воздействия огромной массы корабля. А выдержать падение пусть и с большой высоты они вполне могли.

Закончив возиться с кораблём, я вернулся к своей палатке и уселся за небольшим столиком, стоящим напротив входа. Демонстративно игнорируя принцессу, которая с увлечением рассматривала какие-то листики, цветочки и веточки, начал рассматривать голограмму корабля, которую выдавал переносной монитор. Зелёную явно интересовало, чем я занимался, и что делаю в настоящий момент. Её интерес был буквально написан на её изумрудном личике. Она, думая, что я не вижу, постоянно «стреляла» глазками в мою сторону. Чтобы подогреть интерес женщины, я начал бормотать:

– Отлично! Чудненько! Вполне выполнимо… надо только вот это сделать! – и замолчал, сделав вид, что заметил, как она на меня смотрит. Посидел немного, как бы раздумывая продолжать работу или нет, а потом всё-таки взмахом руки выключил монитор и откинулся на удобную спинку стула, с удовольствием вытянув ноги.

Инопланетянка не могла не видеть, что происходило с кораблём. Не могла не слышать грохота отстреливаемых контейнеров. Она знала, что я стал обладать жизненно важной для нас информацией. Но она так же прекрасно понимала, что я в силу наших несколько натянутых отношений сам ей ничего не скажу. Женщина забросила свой мусор и начала прогуливаться возле палатки. Она страдала и мучилась минут пять, однако, в конце концов, не выдержала, подошла ко мне и, возвышаясь этаким надменным изваянием, произнесла:

– Рассказывайте, что Вы смогли узнать! – я задрал голову, посмотрел в её красивые глазки, а потом, ни слова не говоря, поднялся, зашёл в свою палатку и расселся на стоящем возле походной кровати стуле.

Инопланетянка, несколько минут стояла возле палатки, явно шокированная таким хамством, а затем, решительно откинув полог, зашла ко мне.

– Я имею право знать, что происходит и что нас ожидает! – с ходу заявила она.

– Присядьте, а то Вы головой потолок подпираете. Да и мне неудобно на Вас снизу вверх смотреть. – Вместо ответа произнёс я, и приглашающе указал рукой на своё спальное место. Женщина нерешительно потопталась, однако, поняв, что если она будет стоять, то рискует вообще ничего не узнать, села на краешек кровати.

– Так о чём Вы хотели меня попросить? – с нажимом на последнее слово и с не менее ехидной улыбочкой спросил я и уставился ей на подбородок. Среди определённой категории людских профессий этот приём довольно распространён ещё с древних времён. Когда тебе смотрят на подбородок или на кончик носа, ты не можешь перехватить взгляд собеседника и, соответственно, не можешь определить, правду он говорит или нет, в результате чего начинаешь нервничать и чувствовать себя не уютно.

– Вы должны рассказать мне всё, что стало известно Вам! – гордо заявила зелёная, и попыталась поймать мой взгляд. Я позволил ей посмотреть себе в глаза и с усмешкой проговорил:

– Леди. Чтоб Вы знали. Я Вам ничего не должен. И, мало того, я теперь даже не несу ответственности за Вашу жизнь! – я не врал. И она это поняла.

– Да… Но… Как же… Вы же… этот, как его?..

– Начальник службы безопасности корабля? – подсказал я ей. Вместо ответа она несколько раз кивнула головой.

– Совершенно верно, на судне я бы полностью отвечал за вашу жизнь. Но, как только пассажир покидает пределы корабля, согласно единому закону ответственность за его жизнь с меня снимается.

Инопланетянка, не мигая, смотрела мне в лицо, по всей видимости, «переваривая» полученную информацию. Её опасения были совершенно понятны. Она очень хорошо осознавала, что её прекрасная и неимоверно долгая жизнь после моих слов стала находиться под ещё большей угрозой. С меня теперь «взятки гладки»! А собачки-то были ой какие настоящие! С нехилыми такими клычками! Страшненькие! И как бы ей не хотелось, она не могла не понять, что звери на нас напали.

– А… как тогда, а что делать? – как-то совсем по-детски промямлила женщина и с явной тревогой начала поглядывать за пределы палатки.

– А Вам придётся теперь самой позаботиться о своей жизни, – усмехнулся я, с удовольствием глядя на растерявшую всю свою заносчивость инопланетянку.

– И начнёте Вы с того, что переоденетесь в Ваш комбинезон: можете мне поверить, эти, любимые Вами твари, прокусить его не смогут, как бы не старались. Боль, конечно, причинить смогут, но не прокусят! Ну и разумеется оружие. Без него никак. Если Вы с этими условиями согласны, я Вам так и быть помогу.

Ну а теперь последний штрих.

– Вы любите целоваться? – спросил я и, поднявшись со стула, подошёл к зелёнокожей.

– Это как… это зачем Вы? Это почему Вы спрашива… – я не дал ей договорить и, уставившись в глаза, начал медленно наклоняться к ней, повторив:

– Ну, так как, любите или нет? – и без того большие глаза женщины увеличились на пол лица, и она, пискнув, ловко извернувшись, обогнула меня и вылетела из палатки. Всё! Отыгрался! Я, конечно, сволочь! Но угрызений совести по этому поводу не испытывал.

Разумеется, я рассказал ей всё! И про то, что корабль исправен, и про то, что нам придётся таскать к нему энергетические кассеты, если мы, конечно, обнаружим их, и они к нашей вящей радости окажутся неповреждёнными. Кстати, поведение дамочки в корне изменилось: она теперь таскалась за мной как приклеенная, но в мое личное пространство не вторгалась. Зелёная видимо слишком хорошо запомнила, как я, по её мнению, чуть не изнасиловал её тогда в палатке! О чём она мне тогда же с визгом и сообщила, когда пришла в себя от потрясения.

Зато теперь она безропотно носила комбинезон, так как вдруг почему-то решила, что когда он на ней надет, изнасиловать её я не смогу. У неё даже настроение улучшилось. Тётя радовалась этому до тех пор, пока я не понял причину её радости. И, подтверждая паскудство своего характера, окончательно не разложился в её глазах, сообщив, что на земле полно извращенцев-некрофилов, которым особи женского пола живыми, в общем-то, и не нужны.

Но, как бы то ни было, работу мы с ней делали, и уже доставили к кораблю первые три кассеты, которые сохранились в сорванных при посадке корабля модулях. Эти модули были самые ближние. Мы, наверное, сможем в них обнаружить ещё штуки четыре кассеты, но не более. Остальные, которые я отстреливал перед посадкой, находятся далеко. Я знал, где они все: на карте контейнеры светились ядовито-жёлтыми точками. Далёкими точками! С учётом передвижения по лесу добраться до ближайшей из них, мы, наверное, сможем только за пару недель. Каких-либо средств передвижения на нашей посудине предусмотрено не было.

Поэтому, хочу я этого или нет, придётся идти пешочком, и чем скорее, тем лучше. После принятого решения о начале первого похода прошли ровно сутки, после которых я, облачившись в экзо-скелет ремонтника, уже бодро топал в сторону самых ближних контейнеров. Зелёная категорически не захотела оставаться одна, и мой веский аргумент о том, что она будет в нашем корабле в такой же безопасности, как если бы она находилась дома, на неё не подействовал. Повизгивая от возмущения, дамочка сообщила мне, что она не доверяет не только мне, но и всему нашему вульгарному племени землян. Поэтому я должен всегда находиться в её поле зрения. Плюнув на вздорную бабу, я разрешил ей идти со мной.