Читать книгу Север. Дневник выжившего - Андрей Викторович Шляков - Страница 3

– Дядь Слава! А расскажи нам еще раз, там… наверху… есть еще кто-нибудь живой? Мы когда-нибудь вернемся домой? – парнишка лет семи, с копной огненно рыжих волос, которые казались еще более огненными при свете зажженных факелов, сидел, поджав под себя ноги и внимательно, с детской наивностью в глазах, смотрел на дядю Славу, человека умудренного опытом подземной жизни, человека, к мнению которого прислушиваются даже старейшины, следящие за безусловным исполнением закона в тоннелях.

Вячеслав Колейко, один из старейших жителей нашего подземного города. За его огромный шрам пересекающий лицо от правого виска до подбородка, жители прозвали его «меченым». Все знают его как бесстрашного, всегда готового прийти на помощь, человека. Именно меченый, одним из первых в тоннеле, организовал, так называемые, места для проживания, которые для многих и стали родным домом. Это именно он первым вышел на поверхность, чтобы отыскать выживших. Это именно он раздобыл карту города, а также начал пробивать тоннели, соединяющие все три шахты между собой. И наконец – это именно он знал так много историй про поверхность, а также, что там происходит. Каждый вечер меченый собирал вокруг себя детвору, усаживал их по кругу и рассказывал разные истории, про то, как люди жили до войны, как сейчас обстоят дела на дальних рубежах наших постов, а также о том, что где-то возможно есть жизнь на поверхности. При этом, он это так убедительно рассказывал, что я начинал ему верить, а вдруг и вправду где-то на поверхности есть жизнь, нормальный воздух и люди живут не под землей, а под чистым голубым небом, которое я помню еще с детства и о котором остались воспоминания только на картинках и в цветных снах. Но таким его знали только жители Ярегской. Те же, кто жил за ее пределами знали меченого как человека жесткого, бесстрашного, готового всегда вступить в бой и который не станет церемониться перед опасностью, не отступит назад и не повернется спиной к противнику.

Не смотря на всю жесткость своего характера, этот верзила под два метра ростом, с зелеными выразительными глазами, русыми короткими волосами на которых уже во всю проявились рисунки седины, выступающими скулами и четко вычерченным подбородком, мгновенно превращался в мягкого пушистого котенка перед детьми. Эти маленькие создания вызывали в нем столько нежности, что если бы ее превратить в электрическую энергию, то можно было бы спокойно осветить одновременно все три шахты. Меченый очень любил детей и готов был терпеть их навязчивость сутки на пролет. Его абсолютно не утомляли их расспросы и приставания, даже если он приходил с поверхности, и в его голове крутилась только одна мысль «СПАТЬ». Меченый всегда находил в себе силы и время, чтобы посидеть с маленькими сорванцами, как он их ласково называл, и рассказать какую-нибудь новую, или старую на новый лад, историю. А их он знал добрую сотню. Дети же отвечали ему взаимностью и каждый раз с нетерпением ждали его возвращения с поверхности. И как только свет головного фонаря меченого появлялся в тоннеле перед КПП, они сломя голову бросались к нему и с радостными воплями бросались ему на шею.

– Дядь Слав, ну дядь Слав! Ну расскажи что-нибудь. – рыжеволосый пацаненок лет 10 от роду не отставал от меченого, – А ты сегодня видел монстров? А ты убил кого-нибудь из них? А мы скоро пойдем наверх? Я тоже, когда вырасту стану таким же как ты…

Меченный смотрел на рыжего и в глазах его просматривалась едва уловимая грусть. Этот рыжик, Валерка, очень сильно напоминал ему его сына Сашку, который был такой же неугомонный и любознательный. Но Сашка погиб, когда ему едва ли исполнилось 12 лет. Ночью он вышел из палатки и тихо взяв фонарь меченого, пошел по тоннелям, чтобы отыскать клад. Они с мальчишками придумали себе, что у них в шахте лежат зарытые огромные залежи алмазов и золота. Вот и Сашка, поверив в эту игру, решил отыскать эти залежи. Когда меченый проснулся, сына не было уже около получаса. Он стал искать его, подходил к блок постам, спрашивал, но там лишь отвечали, что парень мимо не проходил, а если бы и появился у них, то они непременно бы доставили его домой.

Меченый искал сына по всему подземному городку, но так и не нашел ни одного его следа. Он обошел все коридоры шахты, постоянно звав сына, но в ответ слышал только собственное эхо отражаемой от стен тоннелей. – Сашка, сынок! Ты где? Сашка, Са… – меченый не договорил и полуслова, как застыл на месте словно вкопанный. Факел который он держал в левой руке высветил что-то синее метрах в десяти от того места где был Слава. Сердце словно остановилось в груди, но потом стало набирать такие обороты, что казалось вот-вот разорвет грудную клетку и выскочит наружу. Словно в бреду он пошел в сторону того, что так напугало его. Ватными ногами он шагал по рассыпчатой, мягкой земле тоннеля. – Сашка. Сашенька, сынок! – подойдя к тому предмету, который увидел меченный, он рухнул на землю как подкошенный, глаза его наполнились слезами, в голове пульсировала вена, нагоняя самые гадкие мысли, от которых ему хотелось скрыться, исчезнуть, чтобы они оставили его в покое. Он поднял синий кроссовок своего сына. Дрожащими руками он стал вертеть его, надеясь, все таки, не увидеть того, чего так боялся, но… Маленький, тридцать пятого размера, кроссовок был окроплен каплями крови. Сидя на коленях, словно на молитве, и держа кроссовок сына в руке, меченный издал такой горловой крик, от которого кровь в жилах застывает – САААШКАААА! В глубине тоннеля, что-то зашевелилось, что-то шарахнулось от света факела, который валялся на земле рядом с меченым. Схватив автомат и забыв про факел он рванул в глубь тоннеля. В голове пульсировала только одна мысль, – «если эта тварь рядом, то возможно Сашка тоже где-то не далеко и возможно, на что я очень надеюсь, он живой». Только проскочив метров пятьдесят на звук, Слава понял, что бежал чисто интуитивно и что вокруг него кромешная тьма, – «Вот черт. Факел. Как я мог его забыть?» – но эти мысли быстро покинули его, так как совсем близко он услышал какие-то тихие, почти крадущиеся шаги. – «Сашка? Нет, это шаги не маленького мальчика, это что-то большее. Человек? Но откуда, это тоннель закрыт несколько лет назад, его не доделали, так как уперлись в твердую породу и плюс, разведчики доложили, что в этом тоннеле какая-то аномалия, что именно за аномалия они объяснить так, и не смогли. С тех пор на совете старейшин было принято решение тоннель закрыть. Блок пост там не выставлялся, так как тоннель заканчивался тупиком.» – меченый вскинул автомат, передернул затвор и направил ствол в сторону шагов. На спусковой крючок давить он не торопился, так как все-таки надеялся, что это его Сашка идет к нему. Громкий горловой рык заставил меченного встрепенуться. Он даже не успел сообразить, что это было, как получил удар чем-то острым по лицу. Чувствовалось, как теплая, липкая кровь потекла у него от виска к подбородку, но несмотря ни на что, он все-таки не ощущал особой боли, просто место удара пекло, как будто он обжегся чем-то. Рык сзади. На этот раз меченый успел среагировать и, отскочив в сторону, в воздухе развернулся в сторону рыка. Вскинул автомат и дал очередь. Что-то мягкое плюхнулось на землю. Какое-то время меченый лежал на земле, вслушиваясь в темноту. – «Тишина! Неужели эта тварь была одна?» – и действительно, никаких шагов, шелестов или рычания рядом слышно не было. Медленно, чтобы не издавать лишних звуков, он их и так много наделал, выстрелив из автомата, меченый подошел к тому, что лежало в трех метрах от него. Толком разглядеть, что это было, он не мог. Он аккуратно ткнул тело, лежащее рядом. Мягкое. Даже слишком. Тело явно не человека. Меченый протянул руку, пытаясь на ощупь определить, чем это тело покрыто, но… Сердце его опять бешено заколотилось, выдавая такой ритм, под который в хороший праздник можно устраивать пляски. Меченый нащупал рукой остатки куртки, которая была покрыта чем-то теплым и липким. Оторвав руку от куртки, он поднес ладонь к носу. Принюхался. Запах крови. Этот запах меченый не спутает ни с одни запахом, уж слишком часто он его ощущал. Аккуратно нащупав ноги существа, меченый поволок его к выходу, к фонарю, который оставил, бросившись на шум. Существо оказалось довольно-таки тяжелое, килограмм семьдесят не меньше. Пятьдесят метров показались меченому как триста. Волочить семьдесят килограмм по земле, да при этом держа его одной рукой не так уж и просто. Правый глаз меченого залила кровь, и он им почти не видел. Только сейчас он почувствовал, как рана пульсирует, выпуская наружу новые струйки крови. Добравшись до факела, меченый наконец-то смог разглядеть то, за чем он гнался, а также куртку, которую нащупала его рука. Не было сомнений – это была куртка его сына, и она была залита кровью. Ноги меченого подкосились. Он тяжело рухнул на землю, прижав куртку, а точнее все, что от нее осталось к груди, и тихо, почти бесшумно плакал. Плакал и без умолку твердил имя сына – «Сашка, Саша, Сашенька, сынок…».

Сколько прошло времени, меченный не знал, но когда он пришел в себя, он все-таки нашел в себе силы осмотреть тушу убийцы его сына. Перед ним лежала туша человекоподобного существа. Оно было абсолютно голое. Бледная, почти белая кожа, была настолько тонкой, что через нее очень хорошо были видны сосуды, опутывающие весь его организм. Ростом существо было около 165-170 сантиметров. Передние конечности, которые мы называем руками, были значительно длиннее, чем у обычного человека. Они заканчивались примерно в районе колен. Пальцы на руках, также были непривычно длинными и слегка сплющенными в районе первой фаланги. Наверное, это для того, чтобы удобнее было ползать по стенам. Также, вместо ногтей у существа росли длинные и острые как ножи когти. – «Так вот чем ты меня зацепил?», – подумал меченый и его рука автоматически потянулась к ране, которая никак не прекращала кровоточить и уже начинала давать о себе знать резкой, пульсирующей болью.

– Ну-ка урод, покажи свою морду… – сказал меченый и поднес факел к голове существа. Из пасти бледного торчали длинные клыки, которые были похожи на клыки крупного животного. Уши были удлиненной формы и больших, до неприличия непропорциональных размеров. Как понял меченый, природа создала такие уши у этой твари для того, чтобы он мог очень хорошо слышать в отсутствии полной видимости. Большие ноздри говорили о том, что у этой скотины хорошее обоняние и оно может улавливать запахи на молекулярном уровне. Глаза, меченый очень хотел увидеть глаза этой твари. Он еще ближе поднес факел и застыл…

– Слепарь, я думал это выдумки. Так значит, вы действительно существуете? – огромные, как дно граненого стакана глаза, были покрыты тонкой, мутной пленкой. За ней виднелись зрачки, бледно-голубого цвета. Зрачки заполняли полностью глазное яблоко. Век у слепаря не было, хотя может, и были, только меченый их не заметил. Он еще с минуту смотрел в глаза слепаря, прежде чем решил встать на ноги.

– ЗА ЧТО ТЫ СОЖРАЛ МОЕГО СЫНА УБЛЮДОК? – почти проорал меченый и пнул существо в бок с такой силой, что если б он и был жив, наверняка помер бы после этого удара от разрыва какого-нибудь внутреннего органа…– Урод, за что…

– Дядя Слава, с Вами все в порядке? – Валерка пристально смотрел на меченного. – Вы расскажете нам что-нибудь? Сколько времени меченный вспоминал эту историю, он не знал. Но судя по взволнованным лицам ребятни, времени прошло прилично. Валерка, который был предводителем это маленькой банды, не на шутку испугался, что сегодняшний вечер закончится без рассказов дяди Славы. Меченый запустил пятерню в рыжие волосы Валерки, потеребил их и внимательно посмотрев на парня и окруживших его детей, спокойным и тихим голосом, стараясь не выдавать волнения от вновь пережитых воспоминаниях сказал: -Конечно. Конечно расскажу. Садитесь поудобнее. Открывайте по шире свои рты и заглатывайте все слова, которые я буду произносить, а иначе никакого интереса от моих рассказов вы не получите. Ведь, чтобы было интересно, нужно слушать очень внимательно, а вот ты Валерка оболтус, только и можешь перебивать старших во время рассказа. Меченый посмотрел на Валерку, улыбнулся, подмигнул ему и закурив самокрутку, которую он делал из табака выращиваемого в парниках города, начал повествовать одну из своих любимых историй.

– Ты Валерка спрашиваешь, есть ли кто-нибудь еще живой на поверхности? – спросил мечены рыжего, но оглядел всех детей, собравшихся вокруг него.

– Ага. – ответил Валерка и тоже посмотрел на всю свою детскую банду с такой гордостью, как будто меченый его личный пересказчик или еще больше, его личная разведка, которая делает доклад командиру.

– А как ты сам думаешь?

– Я? Я, это, я не знаю.

– А разве те же монстры, на которых мы каждый день охотимся, они не живые?

Меченый опять внимательно посмотрел на Валерку, сделал одну глубокую затяжку и выпустив сизый, густой дым ответил:

– Ты прав парень, они живые, но они не такие как мы, они не дышат тем воздухом которым дышим мы, их воздух убивает нас и еще… – меченый хотел сказать все что у него накипело про этих тварей, но осекся. Дети не должны слышать такие слова, они не должны знать, что эти твари жрут людей, жрут еще живых людей.

– Что еще, дядя Слава?

– Нет ничего… не обращайте внимания, я наверное устал сегодня, поэтому сам не знаю, что говорю. Ну хорошо, слушайте внимательно, я начинаю.