Читать книгу Слепой. Тост за победу - Андрей Воронин - Страница 2

Нет на свете более угрюмых мест, чем побережье Аденского залива. Сильный ветер, низкие голые скалы, за ними – песчаные барханы… И вокруг ни души. Взгляду здесь просто не за что зацепиться. Волны, разбивающиеся о берег, только усиливают власть одиночества.

Но что это? Юркий катерок резво выскользнул из бухты и направился в открытое море. Семеро чернокожих пассажиров катерка молчали, вглядываясь в предзакатное небо и нежно поглаживая приклады своих АКМ. Могло показаться, что их лица выточены из эбенового дерева или из камня.

Катер миновал невысокую прибрежную скалу, в которой скрывался хорошо замаскированный форт. Его построили лет сто тому назад итальянцы, хозяйничавшие тогда на этих землях. Напротив, на том берегу залива, располагалась английская колония Аден, а от этих англичан можно было ждать чего угодно. Поэтому итальянские колониальные власти не пожалели сил и средств, чтобы выдолбить в глубине скалы целую крепость.

Потом итальянцы ушли, англичане тоже долго не задержались. В эпоху независимой республики Сомали форт пришел в полное запустение, и им завладели ящерицы и прочая местная живность.

Но республика Сомали тоже приказала долго жить. Междоусобицы разорвали страну на мелкие клочки.

Форт оказался в независимом государстве Пунтленд. Государстве без казны и армии, зато с кучей амбициозных политиков. Вскоре после его образования в казематы вернулась жизнь.

Он снова превратился в настоящую крепость – не XX, а XXI века. Катакомбы начинили современной электроникой, а на вершину соседней скалы взгромоздили радиолокатор новейшего поколения – незаменимая вещь на случай внезапной атаки с воздуха.

Новые хозяева крепости предусмотрели и отпор возможной атаке с моря. На глубине в несколько десятков метров таились остатки танкера «Диана». Его затопили у входа в акваторию специально для того, чтобы ни одно большое судно не могло попасть в бухту.

Зато маленьким катерам такая преграда была не страшна. Они спокойно выплывали из бухты и через некоторое время возвращались – с добычей.

* * *

Жизнь на сухогрузе «Карина» текла своим чередом. Моряки сменяли друг друга на вахте, поочередно вглядываясь в однообразные морские пейзажи. Плаванье длилось двадцать шестой день и спустя неделю должно было закончиться. Члены команды уже предвкушали стоянку в кенийском порту Момбасу.

– Это, конечно, не Рио-де-Жанейро, но… погулять мы там погуляем, – пробасил штурман Свердлов, прикуривая сигарету.

– Да хрен их знает, этих чумазых, – выдохнул порцию дыма матрос Карин. – Главное, заразы какой-нибудь не подцепить там.

– Да такого, как ты, никакая трасца не возьме, – подал голос его дружбан Демидович. Этот коренастый мужичок родом из глухой белорусской деревни уже успел объехать (или, вернее, «обплавать») почти весь мир.

Все дружно засмеялись.

Сухогруз «Карина» бороздил моря под панамским флагом, принадлежал датской компании и был зафрахтован индонезийской фирмой, которая занималась поставками в Кению запчастей для немецких тракторов. Все члены его команды были представителями трех братских славянских народов.

– Слушай, Паша, там этот салага на вахте, – вдруг спохватился штурман. – Сходи, может, глянь чего и как, а то как бы он чего не наворотил.

– Бу сде, – ответил Демидович. – Этот точно наворотить может.

После захода в Порт-Саид команда увеличилась на одного человека – некоего Ивана Дубичного. Кто он и откуда – никто не знал.

Датский шеф связался с капитаном «Карины» и приказал взять этого Дубичного на борт. Но не простым пассажиром, а новым членом команды. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Но толку с этого Дубичного было мало. Вроде и не пацан уже, поздно в юнги идти, а элементарных вещей в морском деле не просекает.

– Дубичный и есть Дубичный, – поговаривали о нем опытные моряки. И не доверяли ему никаких важных заданий.

Демидович проворно взобрался на капитанский мостик, вспоминая про свою Светку, которая ждала его в родной деревне. Дубичный вежливо его поприветствовал, но ответного приветствия не дождался. Бывалые моряки с салагами не церемонятся.

Как выяснилось, штурман зря волновался. Дубичный Дубичным, но судно шло своим курсом – или, вернее, медленно ползло по нейтральным водам через Аденский залив.

Дубичный попытался завести разговор, однако Демидович не удостоил его своим вниманием, а закурил сигарету, вглядываясь в водную гладь.

«Приеду да хаты, адразу ж крышу перакрыю, – решил он. – Пока холода не навалились. Уберу шифер, а потом…»

Додумать он не успел. Цепкий взгляд моряка выхватил мелкую точку, нарушавшую однообразность пейзажа.

Точка стремительно увеличивалась, и Демидович метнулся к шкафчику, где лежали бинокли.

– Эй, Паша, что там? – спросил его новичок.

– Буев сто! – нервно ответил тот. – Мать твою, няужо и мы попали!

Когда-то, в своем далеком детстве, Паша Демидович запоем глотал книжки про пиратов. Перечитал про них все, что нашлось в их сельской библиотеке. Веселый Роджер, повязка на глазу, деревянная нога, попугай на плече, пиастры… И, разумеется, бочка рома.

Знал бы тогда этот паренек, что спустя много лет ему будет суждено встретить самых настоящих флибустьеров… Правда, без Веселого Роджера и деревянной ноги. Зато с «Калашниковыми» наперевес.

Конечно же, Демидовичу приходилось слышать о сомалийских пиратах. Но… ему, старому моряку, эти истории казались какими-то слишком уж неправдоподобными. Он просто не верил, что похожее может случиться и с ним. Тем более, что на дворе уже набирал силу XXI век.

Спустя считанные секунды на мостике собралась почти вся команда. Капитан Марлов пришел последним – он всего лишь полчаса назад отправился в свою каюту, чтобы немного вздремнуть перед ночной вахтой.

– Ну, моряки, что делать будем? – спросил штурман.

– Полный вперед! – тут же отдал приказ капитан. – Попытаемся оторваться.

Загудели турбины. Судно начало постепенно набирать скорость. Капитан стал у штурвала и засучил рукава.

– Держись, братва, сейчас веселуха начнется! – закричал штурман.

В тот же миг он свалился на палубу и, отчаянно матерясь, покатился по ней.

Корабль резко накренился влево. Это Марлов старался маневрировать, чтобы не дать пиратам подойти ближе.

Но неповоротливому сухогрузу было сложно удрать от маленького катера. Расстояние между ними стремительно сокращалось.

Когда члены команды уже могли разглядеть лица пиратов, наполовину спрятанные под платками, один из разбойников приставил к плечу короткую трубу. Через секунду на корме прогремел взрыв.

– Ребята, горим! – истошно завопил кто-то из моряков.

Экипаж ринулся тушить пожар, а в это время по высокому борту сухогруза уже проворно карабкались пираты.

Капитан понял, что, несмотря на разницу в весовой категории, исход этой схватки предрешен. У безоружных гражданских моряков не было ни единого шанса победить хорошо вооруженных морских разбойников.

* * *

Захват судна занял всего десять минут. Члены команды были людьми взрослыми и степенными, и поэтому обошлось без глупостей. Никто не пытался лезть с голыми руками на автоматное дуло.

Всю команду пираты согнали в капитанскую каюту. Моряки уселись на полу, а в креслах удобно устроились два охранника с мрачными лицами.

Капитан окинул взглядом экипаж. Вроде, все на месте. Только этот загадочный новичок куда-то делся. Сердобольный Марлов поморщился: как бы с ним не случилось чего-то неладного.

Первые минуты после захвата судна – это как раз та пора, когда пираты хватают все, что плохо лежит. Сомалийцев особенно интересовала электроника. Еще бы – в их родных деревнях не у каждого есть телевизор, а у моряков можно запросто разжиться новеньким ноутбуком…

Вломившись в каюту штурмана, двое молодых пиратов занялись его чемоданом. Первая находка не заставила себя долго ждать: один из флибустьеров повертел в руке новенький смартфон, который Свердлов купил в подарок для сына.

Пользоваться такой игрушкой сомалиец не умел, да и толку от нее было мало – с мобильной связью в Пунтленде дела пока обстояли неважно, а точнее говоря – вообще никак. К тому же, у этого парня уже было дома с десяток разных навороченных девайсов – как-никак, далеко не первая вылазка…

Пират сунул добычу в карман и продолжил поиски. Его товарищ старался не отставать, почему и не услышал, как дверь в каюту с легким скрипом приоткрылась.

Один из захватчиков вдруг схватился за плечо. Ему показалось, будто его укусил здоровенный комар. Пальцы нащупали в месте укуса маленький стеклянный предмет, торчащий из тела.

Пират хотел было вскрикнуть, но голос его не слушался, а в глазах вдруг потемнело.

Его коллега резко обернулся, вскидывая автомат. И увидел перед собой белого человека со странным оружием, похожим на миниатюрный арбалет.

Удар ручкой «арбалета» пришелся пирату прямо в висок, и он рухнул на пол как мешок с мукой.

В коридоре послышались голоса. Еще парочка флибустьеров спешила развить успех, вовсю хвастаясь добычей.

Когда пираты проходили мимо каюты, ее железная дверь резко распахнулась, чуть не сбив с ног одного из них. Удар под дых ребром ступни довершил начатое, сложив тощего сомалийца пополам.

У его приятеля было как минимум две секунды для того, чтобы среагировать. Возможно, исход поединка стал бы иным, если бы в его руке был снятый с предохранителя автомат, а не свежеукраденный из каюты Демидовича видеоплейер.

Дубичный не дал своему противнику возможности опомниться. Свалив его на пол ударом ноги с разворота, моряк тут же подпрыгнул и опустился на сомалийца всей своей массой. Бедняга жалобно застонал и затих.

– Это четвертый, – отметил про себя Дубичный, он же Глеб Сиверов, он же тайный агент ФСБ по кличке Слепой. – Остались еще трое.

Он прислушался. Судя по всему, остальные пираты пока не заподозрили неладного. Один из них продолжал вышагивать по палубе, где его оставили нести караул.

Дубичный неслышно поднялся по трапу, осторожно выглянул на палубу… И – на тебе! Столкнулся с сомалийцем прямо нос к носу.

Пират поспешно вскинул свой «Калашников» и нажал на спуск. Пули полетела куда-то вверх, зацепив антенну. За долю секунды до этого Дубичный, оттолкнувшись обеими ногами от пола, набросился на африканца, как леопард.

Пират отчаянно сопротивлялся, но силы были неравными, как и подготовка противников. И спустя мгновение сомалиец уже смог оценить эффективность одного из самых болезненных удержаний в дзюдо.

Когда сопротивление противника было сломлено, Дубичный поднял его за шкирку и приказал:

– Let’s go! Идем!

Ни английского, ни, разумеется, русского этот парень не понимал, но смысл приказа легко уловил.

Сомалиец послушно спустился по трапу, чувствуя, что ему в спину упирается какой-то железный предмет – видимо, дуло его же собственного АКМ. Моряк направил пирата налево, в сторону капитанской каюты, где томились заложники.

Придерживая пленника за ворот рубахи, Дубичный постучался в каюту дулом АКМ. Подпиравший дверь сомалиец обернулся, увидел через щель испуганное лицо соплеменника и одарил его недоуменным взглядом. Чего, мол, приперся? И открыл дверь нараспашку.

В этот момент Дубичный толкнул пленника, придав ему мощное ускорение. Тот рухнул на товарища, выбив у него из рук карабин.

Второй охранник секунду-другую пребывал в полной растерянности, пока на его голову не опустилось что-то тяжелое. Наверное, приклад автомата.

Непривычно толстый для голодающей страны пират понял, что опростоволосился, и попытался исправить положение, подхватив с пола упущенное оружие. Но когда он до него дотянулся, в его затылок уже упирался какой-то металлический предмет.

Пристально глядя на толстяка, Дубичный вдруг оторвал от пола правую ногу и резким ударом впечатал в стенку того пирата, который минутой назад был использован как таран.

– Мать твою, Ваня, ну ты и даешь! – воскликнул впечатленный Демидович.

Скованных наручниками пиратов заперли в одной из кают. Штурман был назначен главным тюремщиком. Кто-то из моряков хотел было как следует отвести на этих грабителях душу, но Дубичный его урезонил.

Затем он отправился в радиорубку, вышел в эфир и запел, отчаянно стараясь не фальшивить:

– Love me tender, love me sweet, and never let me go…

Песню Элвиса Пресли внимательно слушали на американском авианосце «Тридент», курсировавшем в Индийском океане за 400 миль от сухогруза «Карина».

Через три с половиной минуты с борта авианосца поднялся вертолет «Блек Хоук», тут же взявший курс на сухогруз.

– Честно говоря, мне не нравится, что этой операцией будет руководить русский, – поделился своим мнением командир оперативной группы спецподразделения «Дельта», когда вертолет уже взмыл над морем.

– Но я слышал, что это очень опытный агент, – ответил пилот. – В России его считают одним из лучших.

– Как, ты говоришь, его зовут? Slepoy? А что это значит по-русски? Ты не в курсе?

Через полтора часа вертолет плавно опустился на палубу «Карины».

* * *

Дозорный на наблюдательном пункте бывшего итальянского форта поднес к глазам бинокль и вгляделся в плясавшую на волнах черную точку. «Похоже, это ребятки возвращаются с очередного дела», – подумал он.

И действительно, через окуляры можно было разглядеть пассажиров катера. Семеро из них были черными, восьмой – белым.

«Интересно, чего это они так рано? – удивился дежурный. – И еще кого-то с собой тащат…»

Обычно пираты действовали по-другому. Они захватывали экипаж в заложники и хозяйничали на судне до тех пор, пока хозяин корабля не заплатит выкуп. Ждать, как правило, приходилось долго – неделями, а то и месяцами. Прижимистые владельцы судов неохотно расставались со своими денежками и торговались за каждую копейку.

Везти заложников на базу пиратам категорически запрещалось. За исключением, разве что, особенных случаев. К примеру, если к ним в лапы случайно попадал крутой бизнесмен, отправившийся на попутном танкере пострелять крупную дичь в Кению. За рядового моряка никто не даст десять миллионов долларов, а вот за голову такого господина его семейство согласится выложить даже больше.

«Наверное, это как раз такой случай», – с интересом подумал начальник охраны. И решил не докладывать командиру, пока не прояснятся все детали.

Катер беспрепятственно вошел в бухту. Перед ним, у самого берега, торчали из воды два огромных камня. Когда моторка уже готова была коснуться их носом, они вдруг раздвинулись – будто сами собой. Перед пассажирами катера открылась интересная картина – вход в небольшой потайной док, запрятанный в глубине скального массива.

У причала переминался с ноги на ногу охранник в шлепанцах и с автоматом. Как только катер пришвартовался, сомалиец лениво двинулся в его сторону. В команде, которая отправилась на дело, у него было пару друзей, и ему не терпелось с ними потрепаться.

Командование «Дельты» проинструктировали заранее – в составе оперативной группы должны быть только негры, или, как их называют в США, афроамериканцы. И издалека никто не смог бы отличить этих ребят от их сомалийских сородичей.

Но, подойдя ближе, охранник взвизгнул от удивления – только теперь он разглядел, что шейные платки пассажиров катера скрывали совершенно незнакомые лица.

Он схватился за рацию, чтобы поднять тревогу, но «Моторола» выпала у него из рук. Долей секунды раньше чернокожий почувствовал легкий укол в груди. Долей секунды позже он уже осунулся на бетонный пол.

Пассажиры катера тут же выскочили на причал. Правая рука каждого из них лежала на спусковом крючке автомата. Началась зачистка территории. Белый «пленник» давал черным бойцам указания – каждому персонально.

Подготовкой «дельтовцев» Слепой остался недоволен. Добрые полминуты они тыкались туда-сюда по причалу как слепые котята, толком не понимая, что им надо делать, а потом засуетились, чтобы скрыть замешательство.

– Эй, придурок, что ты творишь? – Глеб больно схватил за плечо одного из коммандос. Парень зачем-то открыл люк, ведущий на нижние этажи. – Тебя просил кто-то, а?

Для того чтобы создать шумовой фон, Слепой приказал завести и подержать на холостом ходу мотор катера, надеясь на то, что в доке неплохая акустика.

Услышав дикий рев, на причал выбежал рослый негр. Он отвечал на базе за технику, и такое небрежное обращение с плавсредством очень его возмутило.

– Вы что, совсем уже рехнулись! – набросился он на своих братьев по расе, закутанных в платки. – Сейчас же выключите мотор!

Те переглянулись между собой – местного наречия они, разумеется, не понимали. Через секунду злой негр уже валялся в отключке. Предыдущие пару мгновений отразились в его памяти как искры в глазах и острая вспышка боли.

Дежурные на наблюдательном пункте как раз собирались отправиться на обед. Их удалось застигнуть врасплох. Один из сомалийцев почти успел дотянуться до кнопки, включавшей сирену тревоги, но в этот момент в его плечо уже впилась ампула. Другие пираты даже не пытались оказать сопротивление. Какой-то великан, правда, очень долго не хотел вырубаться, даже после того как ему всандалили двойную дозу успокаивающего вещества.

Российское командование дало Слепому указание по возможности избегать безвозвратных потерь, и не только среди оперативной группы, но и среди самих пиратов. Особенно это касалось командования базой – верхушку было приказано любой ценой взять живьем.

Поэтому группе захвата приходилось использовать гуманные методы. Но на того идиота, который выбежал навстречу коммандос, паля из «Калашникова», это, конечно, не распространялось. Его молниеносно уложили прицельными выстрелами сразу из нескольких стволов.

Еще один охранник, издалека завидев нападавших, тоже попытался открыть огонь. Но к тому времени американский снайпер уже занял огневую позицию на крыше сторожки. Глеб махнул рукой, и сомалиец рухнул как подкошенный.

Спустя четыре минуты верхний ярус крепости был более-менее зачищен. Еще во время высадки Слепой слышал какие-то голоса в глубине дока, но соваться туда сейчас не имело смысла – это было тратой драгоценного времени.

«Если что, снайпер обеспечит прикрытие, – решил Глеб. – Да и вряд ли они отважатся на контратаку».

Пора было переходить к самому главному этапу операции – захвату подземных уровней. А там уже наверняка услышали выстрелы и успели объявить тревогу.

Слепой едва заметно двинул рукой, и на лицах всех участников операции мигом появились противогазы. Сразу после этого в вентиляционную шахту полетели гранаты с усыпляющим газом.

Подземелья были оборудованы современной системой вентиляции. Именно на это и делался расчет при планировании операции. Умные машины должны были распространить отравленный воздух по всему зданию.

– Через пять минут начинаем штурм, – сообщил Глеб в микрофон своей гарнитуры.

– Можно перекурить? – спросил один из коммандос, снимая противогаз, видимо, решив, что здесь, наверху, предосторожности излишни.

– Нет, берегите легкие. Курение вредно, – ответил Слепой.

В этот момент американец почувствовал приятное головокружение. Он медленно повернулся по часовой оси, а его глаза будто сами собой закрылись.

– Вот придурок! – воскликнул Слепой по-русски. – Покурить ему захотелось…

И действительно, это было далеко не самое лучшее время для перекура. Нескольких молекул газа, которые просочились наверх через вентиляционное отверстие, было вполне достаточно для того, чтобы ненадолго вырубить рослого крепкого негра, сдуру снявшего свой противогаз.

Глеб решил, что этим курьезом все приключения и закончатся, но не тут-то было. Краем глаза он вдруг увидел, как что-то вылетело из люка, выходившего на причал. И тут же сообразил, что это не «что-то», а осколочная граната. Но бросавший немного переборщил с усилием – взрыв раздался уже в воде, рядом с катером.

Вслед за гранатой из люка выскочил очумевший сомалиец со слезящимися глазами. Что-то ему не спалось. В правой руке парень держал целую связку гранат. Пальцы левой зацепились за их колечки.

У снайпера была всего секунда для того, чтобы сориентироваться в ситуации и выстрелить. Но он не сориентировался. К счастью, ладонь Глеба сжимала пистолет Стечкина.

Пистолетные пули прошили безумца как раз в тот момент, когда он уже собирался дернуть за все кольца сразу.

– Все, поехали, – приказал Слепой. И четыре человека из группы побежали к люку.

В отсеке коридора, ведущего на нижний ярус, группе захвата пришлось переступить через несколько неподвижных тел. Видимо, отряд охраны базы отважно ринулся на прорыв, но на всех бойцов, кроме одного, газ подействовал немного раньше, чем они успели выбраться наружу.

– Не отвлекаемся, ребята, не отвлекаемся! – скомандовал Глеб по радиосвязи.

Подсвечивая себе фонарями, они отправились исследовать подземную крепость. Длинный коридор, разбитый перегородками на несколько отсеков, казался совершенно необитаемым. И только на противоположном его конце горел свет.

Оперативный отряд продвигался медленно, перебежками, бойцы прикрывали друг друга, хотя, судя по всему, такая предосторожность была чрезмерной: газ действовал безотказно.

На пороге одного из помещений спал тучный сомалиец. Одной рукой он нежно обнимал трубку зенитного комплекса «Стрела» – немного устаревшей, но все же неплохой модели. Судя по всему, в комнате располагался пиратский арсенал – сквозь приоткрытую железную дверь Слепой увидел ровные стеллажи с автоматами.

Затем по пути следования отряда нарисовалась кухня. Один из поваров уснул прямо в миске с салатом – как в старой советской присказке. Второй и вовсе валялся на полу.

Глеб отметил, что блюд на кухне было много. Значит, повара готовили какое-то застолье – видимо, по случаю визита важного гостя. Это открытие его очень обрадовало.

– Важные гости нам как раз и нужны, – промолвил он про себя.

Оставалось только найти их. Но это было делом времени. Во всяком случае, так казалось Слепому.

Сразу за кухней начинались апартаменты начальства: уютная спаленка, а рядом с ней – и рабочий кабинет.

– Здесь никого, – скорее жестами, чем словами пояснил один из коммандос, исследовав спальню.

Второй вернулся из кабинета и сообщил то же самое. Как будто бы командование базой растворилось в воздухе.

Глеб заскочил в кабинет, чтобы лично в этом удостовериться. Там царил сущий бедлам: обломки ноутбуков, обрывки бумаги, пепел… Слепой понял причину этой катавасии: беглецы тщательно скрывали следы, уничтожая улики.

Понять, каким образом главарям удалось улизнуть с подземной базы, тоже не составило большого труда. В углу кабинета нашлась небольшая квадратная дверца, которую Глеб поначалу принял за дверцу обычного сейфа. Но задней стенки у этого сейфа не было.

– Двое добровольцев за мной, остальные – выносить тела, – приказал он «дельтовцам».

Но добровольцев не оказалось. Ни у кого из коммандос не возникло желания лезть в узкий каменный тоннель: ведь никому не известно, что ждет на другом его конце.

Слепой уже собрался отправляться в одиночку, но командир группы решил не позорить вооруженные силы США и все-таки вызвался добровольцем.

Коридор оказался довольно длинным и извилистым. В итоге он привел в небольшую подземную бухточку, где прожектор освещал крохотное озеро. Но у этого озера, похоже, не было дна.

Слепой сделал жест, требуя прикрытия, и осторожно выполз из тоннеля. Первое, что он увидел, был швартовый канат. Его конец оказался обрезанным.

«Похоже, они все предусмотрели, – подумал Глеб. – В том числе, и ма-а-ленькую подводную лодку на случай беды».

Угловым зрением он заметил какое-то шевеление рядом с причалом. Слепой чуть было не изрешетил это место пулями, но вовремя удержался.

На бетонном полу жалобно стонал щуплый сомалиец. Рядом с ним ширилась и без того огромная лужа крови, стекавшей из раны в боку.

Слепой приказал коммандос достать медпакет. Но спасать беднягу было уже поздно: по всему было видно, что ему оставалось жить не более, чем пару минут.

– Фред… – забормотал он по-английски. – Русский Фред… Он украл мою лодку… Он убил и бежал…

Каждое слово давалось ему с огромным трудом. И сил для того, чтобы закончить мысль, сомалийцу не хватило.

Но Слепой все понял. Чего уж тут было не понять? Главная цель операции благополучно улизнула прямо из-под носа.