Читать книгу Слепой. Операция «Атлантический циклон» - Андрей Воронин - Страница 3

Ярко светило солнце. Такая погода всегда радует, особенно если выпадает на выходные. Многие горожане уехали из города: на свои дачи, к берегу реки или в лес на шашлыки. Оставшиеся устремлялись в парки, шли с детьми к аттракционам, ломали малышам хлеб, чтобы они покормили с рук лебедей, совершенно зажравшихся и едва поднимающихся с воды от усиленного человеческого внимания, и при этом не способных проплыть мимо очередной руки, протягивающей им кусочек лакомства.

В квартирах оставались только отчаянные домоседы и люди, вынужденные потратить замечательный денек на уборку или ремонт своего жилища.

Поэтому митинг, посвященный грядущим выборам, собрал очень мало народа. Здесь были только самые ярые сторонники баллотирующихся граждан, едва ли превышавшие количеством членов их команд. Видимость хотя бы относительного многолюдия создавали праздношатающиеся граждане, то и дело подходившие к митингующим с бутылкой пива в руках. Удовлетворив свое любопытство, они медленно отправлялись дальше, хотя некоторые задерживались и даже отпускали громкие реплики, одобряя или критикуя выступающего. Такие граждане чаще всего держали в руках не пиво, а напитки покрепче, поэтому лишь наивный идеалист мог принять их реплики за проявление гражданской позиции и политической активности.

Ближе к концу митинга на трибуну вышел человек в старомодных пластмассовых очках с мятой бумажкой в руке.

– Очень жаль, что нас здесь так мало собралось, – удрученно бросил он. – Я собираюсь говорить о чрезвычайно важных вещах, можно сказать, критических для нашего государства. Перед собой я вижу людей грамотных, эрудированных. Вряд ли я открою вам Америку, если скажу, что по мировым запасам полезных ископаемых Россия занимает первое место в мире. Причем с большим отрывом. Но вот тут такая интересная вещь. По оценкам некоторых ученых, российское сырье, включая неразведанные запасы, стоит от трех до четырех американских ВВП. Это, грубо говоря, около пятидесяти триллионов долларов. Цифра совершенно невообразимая. Давайте немного пофантазируем. Если прямо сейчас продать на корню наши полезные ископаемые и положить деньги в банки, весь российский народ может, ничего не делая, жить припеваючи на одни проценты. Я, разумеется, не призываю к таким действиям, я просто хочу, чтобы вы нагляднее представили себе размеры нашего природного богатства. И большая его часть находится здесь, в Сибири. Эта громадная территория хранит сокровища, перед которыми меркнут драгоценности из всех сказок вместе взятых.

– Нам бы еще суметь их рационально использовать, – раздался голос из толпы.

– А то оставляем за собой сплошные руины. Видел я несколько использованных месторождений. На месте, где рос дремучий лес, возникла безжизненная пустыня. Куда не глянешь, везде отвалы земли, огромные ямы, возле которых высятся горы мусора, громоздится ржавеющее железо и лишь изредка заметишь чахлые кустики травы, – добавил еще один человек.

– Ничего, со временем мы научимся по-человечески обращаться с природой, – заверил его оратор. – Разумеется, если нам не помешают.

– Кто, олигархи?

– Олигархов легко приструнить разумными законами. Существует куда более грозная опасность. Я говорю о китайцах. Они давно облизываются на лакомый кусочек, называющийся Сибирью.

– Ничего себе кусочек! Да это громадный кусище.

– А какая вам будет разница, кусочек это или кусище, если он целиком уйдет нашим южным соседям?

– Кто же им отдаст, косоглазым?

– Ответа на этот вопрос у меня пока нет. Но я расскажу вам одну показательную историю. Вы знаете, как раньше китайцы у нас лес вывозили? Нанимали черных лесорубов, водил с лесовозами, а сами только руководили. И на всех облюбованных ими участках изводили лес дочиста. Все пригодное забирали, а подрост безжалостно давили колесами тяжеловозов или вырубали, чтобы не мешал. На добрую сотню лет тысячи гектаров выводились из хозяйственного пользования. Это было настоящим варварством, примером того, что готовы посторонние люди сотворить с нашей землей. Но сейчас происходят еще более страшные вещи. Я о них случайно узнал от человека, валившего лес в нанятой китайцами бригаде. Сначала он обратил внимание на то, что китайцы стали бережно относиться к лесу. Они запрещали давить подрост или каким-то другим образом губить его. А потом один китаец подвыпил и, разоткровенничавшись, на вопрос о том, почему так резко изменилось отношение к лесу, сказал на ломаном русском языке:

– Зачем уничтожать свое? За своим надо ухаживать, чтобы осталось детям, внукам и правнукам.

И замолчал. Понял, что брякнул лишнее. Но и по этой фразе ясно, что он имел в виду. Китайцы намерены тихой сапой захватить Дальний Восток, а если у них все срастется, то и Сибирь. Нашим детям придется либо уезжать в европейскую часть России, либо прислуживать новым господам. Как этому противостоять? На первый взгляд, легко. Достаточно пускать к нам только рабочую силу, причем в ограниченном количестве и на время, а не китайский капитал. Нельзя запретить им здесь рожать, но можно брать за это плату. Причем очень большую плату, как иностранцам. Тогда китайцы десять раз подумают, прежде чем отважатся завести в России семью.

– Тогда они будут рожать на дому, без медицинской помощи.

– Это мы прекратим. Разумеется, если к власти придет наша партия. Ведь сейчас в делах с китайцами творится полный беспредел. Они на корню скупают наших чиновников. Естественно, у нас нет скрытых камер в кабинетах бюрократов, но даже косвенные данные позволяют сделать вывод о тотальной скупке наших активов южными соседями. И тут у меня закрадываются нехорошие подозрения. Естественно, любой бизнесмен ищет место, где он может получить максимальную прибыль. И хорошо заработать у нас китайским предпринимателям гораздо проще, чем у себя дома. Однако я склонен считать… да что там говорить, практически уверен, что под экспансией отдельных деловых людей скрывается тайная государственная политика. Вы знаете, сколько у Китая золотовалютных резервов? Больше триллиона долларов! Что стоит часть этих денег пустить на завоевание Дальнего Востока и Сибири? Они в состоянии рискнуть даже сотней миллиардов, имея шанс в будущем получить гораздо больше. А наши продажные чиновники им в этом поспособствуют. В их тупые головы не приходит мысль о том, что эти деньги ткут саван для русской Сибири. Что им можно сказать? То, что было уже сказано много лет тому назад, только слегка переиначив. Бойтесь китайцев, дары приносящих, поскольку эти дары на самом деле хуже яда, хуже выпущенной в упор пули. Они убьют не одного человека, а великую нацию.

Мужчина начинал вяло, без огонька, видя, как мало народа пришло на митинг. Но под конец разошелся, и собравшиеся проводили его долгими аплодисментами. Он скрылся в микроавтобусе, где сзади вместо убранных сидений стоял стол. Мужчина налил себе водки и взял бутерброд. Когда он выпил, молоденькая девушка из активисток-добровольцев спросила его:

– Если вы придете к власти, то запретите въезд к нам китайцев.

– Отчего же! – благодушно ответил мужчина. – России нужна дешевая рабочая сила. Я бы даже сказал грязнорабочая. Пока у нас довольно природной ренты, можно брать китайцев дворниками, подсобниками, ассенизаторами. Только при условии, что русский человек возьмется за ум и начнет качественно заниматься квалифицированным трудом. Иначе они нас сожрут. Может быть, даже буквально!

– …но в конце этого трудного пути нас ждут сияющие вершины желанного успеха, – закончил свою речь товарищ Фан Мо.

Тут же вспыхнули аплодисменты, как положено бурные и продолжительные, хотя и не перешедшие в овации. Впрочем, на это товарищ Фан Мо не претендовал. Больше того, был бы испуган и взволнован таким развитием событий. Овации полагались лишь самому высокому руководству. Начни их срывать другой человек, им тут же занялись бы соответствующие службы. Кто он такой, отчего пользуется таким успехом? Не метит ли на высший государственный пост страны? А что он предлагает в своих речах? Нет ли здесь покушений на основополагающие устои общества?

Но все прошло как обычно. Фан произнес речь, ее оценили… Впрочем, нет! Никто не оценивал речь, собравшие косвенно отдали дань уважения товарищу Мо в соответствии с местом, занимаемым им в партийной иерархии. И разошлись. Только один из партийцев, старичок лет семидесяти с гаком робко остановился рядом с Фаном:

– Я когда-то хорошо знал вашего отца. Он был одним из лучших среди нас. Мне очень приятно, что его сын так высоко поднялся.

– Я вас помню, вы были на похоронах отца, – сказал Фан.

– Да, я приходил отдать дань уважения моему старому товарищу. Но извините, я вас задерживаю, отвлекаю от важнейших государственных дел.

– Ничего, даже среди государственных дел можно выкроить минутку для разговора.

Старик намек понял. Минутка вышла, настала пора закругляться. Товарищ Мо быстрым шагом направился к автомобилю.

– В Землеведческий, – коротко приказал он.

В Землеведческом институте Фана уже ждали. Сам директор бойко отрапортовал высокому партийному гостю:

– Анализ привезенной вами почвы готов. Желаете взглянуть на ее состав?

Смотреть на состав товарищ Мо не стал, а вот на директора посмотрел, да так, что тот на время потерял дар речи. Пришлось Фану, заполняя возникшую паузу, объяснить:

– Был у нас директор одного большого завода, выкупленного потом частником. Этот директор любил вникать в каждую мелочь. Проверял, как работают столовые, где лежат на складе запчасти, состояние заводских туалетов. Лично бегал на любое ЧП, даже если прорывало трубу в душе. Вам нравится такой стиль руководства?

Ученый, чувствуя подвох, пробормотал что-то невразумительное.

– Лично мне кажется, что проверять столовые и туалеты может человек с куда более скромной зарплатой. А руководитель, получающий десятки тысяч юаней, должен сосредоточиться на своей непосредственной работе, а не разбрасываться по мелочам. Для чего мне знать состав почвы? Разве это пригодится мне в будущем? Вы мне не состав давайте, а конкретные рекомендации. Где в Китае есть земли с аналогичным составом почвы, подо что они сейчас заняты? – надменно сказал товарищ Мо.

– Такая справка тоже готова. Вот она.

– Ее я посмотрю, – Фан взял аккуратную папочку и, попрощавшись, вышел из кабинета.

Растение целителя оказалось крайне привередливым. Мало того, что оно быстро хирело в окружении сорняков, так еще и требовало особой почвы. Такие почвы в Китае ценились на вес золота. Лишь в одном месте аналогичная земля возделывалась несколькими индивидуальными крестьянскими хозяйствами. Фану пришлось проявить чудеса дипломатии и настойчивости, чтобы заполучить эту землю, сохранив при этом в тайне свои замыслы.

Дальше дело пошло проще. Товарищ Мо выдал рекомендации, и один из его соратников отправился в деревню. То есть не один, разумеется, а с группой поддержки. Входило в нее несколько партийцев и один специалист-ботаник. Он уже имел дело с травкой целителя, только не подозревал о ее уникальных свойствах, а лишь описал и систематизировал как редкое растение. За группой поддержки следовала техника.

Начали с доверительного разговора. Соратник товарища Мо сообщил местным крестьянам, что их ждут крутые перемены. С нынешнего дня они будут заниматься монокультурой, то есть холить и лелеять одно-единственное растение. При этом их заработки отнюдь не уменьшатся, а даже возрастут, если они станут добросовестно работать.

Нельзя сказать, чтобы крестьяне сильно обрадовались. Любой человек опасается перемен, и в первую очередь это относится к сельским труженикам, по сути своей людям консервативным. К тому же, имея в распоряжении плодородную землю, местные крестьяне достаточно хорошо зарабатывали и очень сомневались, что новая работа сумеет принести такие же доходы. Они немного повозмущались и тем ограничились. Знали свою власть. Она вроде бы лояльная и местами либеральная, однако лишь до тех пор, пока человек действует в русле получаемых указаний. Стоит ему проявить опасную самодеятельность, как появляются танки, возвращающие его на заданный курс.

Крестьяне решили обойтись без танков. Они даже помогли уничтожить на корню собственный урожай. И дружно явились на лекцию. Ботаник, продемонстрировав растение, долго объяснял, как надо правильно за ним ухаживать. Откровенно говоря, он не был специалистом в этом вопросе. Ботаник – не агроном, у него другие цели и задачи. Поэтому главным образом повторялись рекомендации целителя, имевшего многолетний опыт выращивания травки. Ботаник, как мог, ответил на возникшие у крестьян вопросы, и там, где они ставили его в тупик, переходил на латынь. Земледельцам это мало помогло, зато они прониклись к ботанику уважением и абсолютно искренне посчитали выдающимся специалистом.

Дальше началась конкретная работа. Селянам выдали семенной фонд. Соратник Мо волевым решением уравнял все наделы. Раньше крестьяне владели разным количеством земли, теперь они стартовали в одинаковых условиях. При этом им было твердо заявлено:

– Поскольку у нас семян мало, первый год они все пойдут в семенной фонд. Нам вы ничего не дадите, но мы вам заплатим – каждому по тому, сколько ему удалось собрать. Обещаю, что в среднем вы получите столько же, сколько зарабатывали тяжелым трудом в прежние годы. А уже в следующем году при должном старании вы сумеете засеять все поля. Тот, кто получит больше семян, возьмет часть земель отстающих.

Теплый климат, хорошая почва и усердие тружеников, подстегиваемых обещанием больших заработков, сделали свое дело. Семян получили даже больше, чем рассчитывал товарищ Мо.

Крестьяне тоже были довольны. С ними расплатились, как обещали, а ведь работа была плевой. Сколько им выдали тех семян? Максимум на двадцать соток. А что такое для крестьянина ухаживать за двадцатью сотками? Скорее, не работа, а развлечение. Но уже следующий год обещал стать напряженным. Благодаря хорошему уходу и отсутствию растений-конкурентов травка расщедрилась на семена. Теперь ими можно было засадить все поля и – о чем крестьяне не подозревали – приступить к осуществлению коварного замысла товарища Мо с соратниками.

В школьные годы Витим, которого тогда звали Геной, любил мордобитие как процесс, не ища в этом для себя какой-то выгоды. Уже потом, утратив юношеский задор, он использовал силу для получения личных благ, а в детстве махал кулаками исключительно ради острых ощущений. При этом выгоды приходили сами собой. Сверстники побаивались отчаянного Гену, порой откупались деньгами или помощью в выполнении домашних заданий, хотя Гене такая помощь выходила боком. Если на контрольных не удавалось списать, Гена неизменно получал двойку, поэтому его успеваемость всегда оставляла желать много лучшего. В отличие от авторитета у одноклассников, переросшего пределы школы после одного прогремевшего на весь район случая. Парни нескольких дворов, в одном из которых жил Витим, традиционно враждовали с обитателями домов, стоявших около продуктового рынка. Этих обитателей презрительно прозвали колхозниками. Их били при каждом удобном случае. Но и колхозники удобных случаев не упускали, поэтому война шла с переменным успехом.

Время от времени враждующие стороны по взаимной договоренности сходились в заброшенном парке, чтобы в честном бою выявить победителя. В одной из таких битв принял участие Витим, тогда еще ученик восьмого класса. Разумеется, всерьез его никто не принимал, молод еще. А у колхозников был известный боец с характерной кличкой Мамонт, наводивший ужас на противников. Был Мамонт громаден и могуч, он в одиночку шутя разбрасывал до шести противников.

Витиму повезло, школяр очутился рядом с Мамонтом в момент, когда тот был поглощен разборками с тремя или четырьмя пацанами. Нарисовавшегося сбоку Витима он не заметил или просто проигнорировал: чего мол отвлекаться на какого-то щенка. А щенок без малейших колебаний подскочил сбоку и ударил.

Дальше произошло невероятное. Огромный Мамонт, гроза окрестностей, пошатнулся и без сознания рухнул на землю. Колхозники, потеряв главную ударную силу, дрогнули и бросились врассыпную. А Витим с того дня превратился в одного из самых уважаемых людей своего двора. И школы. Но тогда он не воспользовался благоприятной возможностью – и правильно сделал. Если бы Гена собрал кодлу сорвиголов и принялся терроризировать окружающих, его бы элементарно вычислили и осадили. Слишком молод он был, слишком зелен. К своему счастью, Витим предпочитал хорошую драку, причем в качестве рядового участника, а не вожака.

Изменения в его сознании произошли через несколько лет, когда всем стало ясно, что сила – лучший инструмент для зарабатывания больших денег. Но Гена не успел тогда развернуться, его забрали в армию.

Часть, где он служил, была образцово-показательной в смысле дедовщины. Старослужащие изощрялись как могли, издеваясь над новобранцами, те в большинстве своем терпеливо ждали своего часа, чтобы отыграться на призывниках следующего года.

И тут Витим проявил неожиданную мудрость. При его характере следовало ожидать, что он немедленно сцепится с дедушками. Но Гена точно оценил ситуацию. В драке с несколькими дедами его шансы равнялись нулю. И он терпел, делая заметки в памяти. Некоторые из них ему пригодились. Через несколько лет Витим отыскал нескольких самых рьяных дедов. Те сполна расплатились за то, что когда-то, радостно гогоча, издевались над салагой.

Армия дала Витиму главное. Обученный солдат оказался превосходным материалом для лепки уголовника. Тем более, по стечению обстоятельств, Витим попал в подходящие руки. Причем глава бандитской команды оказался родственником Гены. Это помогло молодому преступнику через несколько лет стать левой рукой главаря, его вторым помощником. Но гораздо больше взлету поспособствовали личные качества Витима, его отчаянная готовность к риску, сочетающаяся с рассудительностью, умением трезво оценивать ситуацию. Генин ум оказался горазд на всякие подлянки, он умел разводить лохов и при удобном случае кидать конкурентов. Как-то с его подачи бандиты устроили для жителей одного дома ложную тревогу. Якобы в подвале разлилась ртуть. Пока люди встревоженно кучковались во дворе, уголовники, для убедительности переодетые в химзащиту, шарили по квартирам зажиточных граждан дома. Затем они молча исчезни, и народ еще около часа проторчал на улице в полном неведении.

А что по Гениной идее утворили с оборзевшим молодняком из тех, кого опытные воры прозвали отморозками – вообще умора.

Стоял в центре города на территории банды Витима скромный домик без всякой вывески. Там – уголовники проведали это через своего информатора в МВД – находилась штаб-квартира секретного подразделения ОБОПа, созданного для борьбы с окончательно распоясавшимся криминальным элементом.

Отморозки, начавшие разборки с командой Витима, представляли собой внушительную силу. Бывшие спортсмены, голодные и отчаянные, они решили любой ценой завоевать себе место под солнцем. Скорее всего команда Витима с ними бы разобралась, но какой ценой! Положили бы кучу народа, яростной стрельбой привлекли бы внимание правоохранителей. После таких разборок команда оказалась бы легкой добычей конкурентов, давно облизывавшихся на лакомую территорию в центре города.

Идею Витима сначала подняли на смех. Неужели есть среди братвы идиоты, способные без разведки, нахрапом захватывать неизвестные объекты? Затем призадумались. Отморозки – сплошь бывшие единоборцы. Чего только не доводилось выдержать их головушкам. И колотили по ним что есть силы, и ударяли с размаха о жесткий борцовский ковер. Как после этого обойтись без помутнения мозгов?

Решили попробовать. Аккуратно слили отморозкам дезу и стали ждать результатов.

А и недолго ждали. Отморозки поверили, будто скромное здание является резиденцией богатенькой фирмы, завалили туда большой толпой.

Сначала ОБОПовцы сильно удивились. Надо же, какая жизнь пошла, уголовники сами идут к ним в руки! Через пару минут, отбросив удивление, опытные бойцы занялись своей непосредственной работой. Отморозков повязали и, жестко допросив, взяли остальных членов банды. Именно после этого случая Витим стал правой рукой своего родственника.

Через какое-то время белая полоса жизни сменилась черной. Менты задержали главаря команды, раскрутили его на восемь лет колонии строгого режима. Но до колонии главарь не дожил, умер в тюрьме якобы от сердечной недостаточности. Поговаривали, будто его устранил один из конкурентов.

Давно прошли те времена, когда Витим мечтал лишь о хорошей драке. Вкусив сладость власти, он теперь хотел эту власть увеличить. На его пути стоял опасный конкурент, второй человек команды, правая рука умершего главаря. Разборка произошла внезапно, вспыхнув из-за пустяковой ссоры. Противники оказались достойными друг друга. Соперник Витима был мастером спорта по боксу, но уступал ему в весе и силе. А уж о Витимовом громадном опыте уличных драк и говорить не приходится. Ценой громадных усилий Витим одолел конкурента и свернул ему шею. Братва вскоре признала, что именно соперник Витима явился зачинщиком драки. Витим оказался во главе команды.