Читать книгу Когда ловили дьявола - Ангелина Ковалева - Страница 3

Алексей открыл глаза и уставился на узорчатый ковер на стене, спросонья пытаясь сообразить, где он. По стеклам окна и стальному водоотливу грохотали частые капли дождя. Алексей оделся и пошел умываться. С веранды раздался свист чайника.

– С добрым утром, стажер! Готовь желудок, завтракать будем.

– С добрым, Виктор Иваныч! А Петюня был прав. Он у вас случаем не пророк?

– Нет. Видимо, вечно пьяное сознание периодически улетает в высшие сферы и видит недоступное простым смертным.

– Как шаманы у индейцев – псилоцибиновых грибов поедят и начинают предсказывать.

– Точно, что еще про шаманов знаешь?

– Я в школе мифологией и легендами увлекался: славянскими, скандинавскими, про индийских богов читал. Интересно же.

– У нас это не пригодится. Сегодня научу тебя отпечатки носов у коров снимать. Они как пальчики у людей – индивидуальные. Нет двух одинаковых коровьих носов. К фермеру пятнадцать голов две недели назад пригнали, они карантин отсидели и завтра их в наше стадо погонят. Так что надо каждую буренку идентифицировать и запротоколировать.

– Ух ты. Такому нас в школе милиции не учили. А что еще будем делать?

– Потом пойдем по дворам, в которых коз держат. Будем выяснять, куда черепа после забоя девают. Сначала к Наташе зайдем, то есть к Наталье Светловой, – она ветеринар у нас. Список адресов даст, и пойдем. Заодно с местными познакомишься.

– А сколько человек в деревне живет?

– Всего семьсот тридцать. Летом детей еще привозят из города «воздухом подышать». Но коз тут всего несколько семей держат, коровы у всех.

Пока завтракали, Иваныч еще немного рассказал Алексею про местную географию и традиции. Что стоит Юшкино на берегу реки Согожа. Про речку Корчажку, с другой стороны, которая берет начало в озере Новеньком, и про студеные ключи, что бьют на дне озера.

Про фермера по фамилии Ветер, у которого почти сотня дойных коров, много телят и три племенных быка. И эта ферма обеспечивает работой почти все взрослое население деревни. Молоко скупает молокозавод из Ламенска, а у самого Ветра есть сыроварня, и все Юшкино плевать хотело на санкции – пармезан и моцареллу в каждом деревенском дворе едят. А еще у фермера есть поля, на которых выращивают разные корма и тыкву для коров. В общем, Ветер – благодетель всей деревни, но мужик хороший и надежный.

Когда вышли из дома и отправились в ветеринарный пункт, дождь уже кончился и рваные тучи быстро летели по небу. В их дыры проглядывало солнце. Дорога не заняла много времени: десять минут неспешного хода и уже на месте.

У ветеринарного пункта их ждала женщина в белом медицинском халате. Стояла лицом к солнцу, зажмурив глаза от яркого света. Ветер шевелил выбившиеся из прически светлые пряди, но она не обращала внимания, а только смешно морщила нос.

– Здравствуй, Наташа, – поздоровался Иваныч и слегка покраснел.

– Здравствуй, Витя. Вот, я список владельцев коз тебе… вам приготовила, – женщина достала из кармана сложенный вчетверо листок и протянула участковому.

– Знакомься, Наташа. Это стажер мой, Алексей, мы вместе работать будем. Ну, работу делать, по работе там разное, на работе… Ну, я уже говорил.

– Ага, говорил. Очень приятно, Алексей. А я – Наталья, ветеринар.

Женщина поглядывала то на Иваныча, то на Алексея, то на свои руки и тоже начала смущенно краснеть.

– Очень приятно, Наталья. А я – Алексей, стажер. А это Виктор Иванович – ваш участковый.

– Очень приятно… Тьфу ты! – вспыхнул Иваныч. – Ты чего? Мы с Наташей давно знакомы. Устроил тут… Ладно, пойдем мы. Наташа, мы позже зайдем, отпечатки коров принесем.

– Ага, заходите. Я тут буду.

Когда мужчины отошли на значительное расстояние и Иваныч спрятал листок в рабочую сумку, Алексей спросил:

– А что это сейчас было? Вы как два пионера на первом свидании, не знаете, куда глаза девать, и краснеете, прямо как невинные девицы при сватовстве.

– Вот глазастый. Личное тут. С детства мы с ней знакомы, все время рядом жили-дружили, но ничего не было. Наташа три года назад овдовела, муж от рака умер, мучился сильно. Дочка у нее в городе учится, в педагогическом, на учительницу начальных классов. А месяц назад у нас на майские праздники народное гулянье у клуба было, и я Наташу на танец пригласил. Потом до дома проводил. Теперь ходим улыбаемся друг другу, но пока определенности никакой нет.

– А ты ее на свидание пригласи. Куда у вас тут влюбленные ходят?

– На берег реки, куда тут еще ходить? Я на свидание последний раз Катьку водил, еще до свадьбы. Уже не помню, как это делать.

– Есть идея. Когда отпечатки ей понесем, купим в вашем магазине что-нибудь вкусненькое, к чаю. Придем, скажем: «Устали, напои, хозяйка, чаем». Я быстро попью, и ты меня домой отправишь кур кормить, а сам еще чаю попьешь. Про козлов ей расскажешь, что сегодня узнаем.

– Стратег. А ты часом по девкам не ходок? Я такое не приветствую.

– Не ходок, не волнуйся.

– Ладно. Видишь длинные крыши коровников? Это фазенда Ветра начинается. Сейчас на полгода вперед с буренками наобщаешься.

***

У ворот фермы полицейских поджидал мужик огромного роста, почти двухметровый, и в плечах, как говорится, косая сажень. Он стоял, сунув руки в карманы рабочего комбинезона, и с близоруким прищуром глядел из-под седеющих бровей на подходивших.

– Здорово, Никита, – протянул руку Иваныч. – Как дела на ферме? Как удои?

– Слава богу, все хорошо. Только Крайнов снова на работу не вышел. Женщины говорят, снова бухает.

– Ясно. Уточню. Знакомься, Никита, это мой стажер Алексей, будет со мной все лето Юшкину преступность ликвидировать. Леха, а это и есть наш фермер – Никита Ветер.

– Привет, стажер Алексей, – протянул руку Ветер. – Боюсь, ты тут заскучаешь. У нас из преступности – пьяные драки да куры в чужих огородах.

– Здравствуйте, – пожал протянутую руку Алексей. – А еще у вас вандалы по кладбищам безобразничают.

– Это да. Иваныч, на погосте порядок навели?

– В тот же день все кресты по местам вернули. А черепуха козья у меня в отделе лежит. Как в Ламенск поеду, завезу криминалистам, может отпечаток какой найдут. У меня тут набора эксперта-криминалиста не предусмотрено. Ладно, веди к своим буренкам. Будем досье на них собирать.

Вся троица двинулась вдоль хозяйственных построек и остановилась у дальнего коровника. Иваныч снял сумку с плеча и передал ее Алексею.

– Готовь, стажер, дактилоскопический набор. Никит, нам из твоих кто поможет?

– Конечно. Вика, Ника, идите сюда, – громко крикнул Ветер в сторону коровника и пояснил, – девчонки две недели за новыми коровами ухаживали, те уже к ним привыкли.

– Здравствуйте, Виктор Иванович, – хором поздоровались подошедшие девушки и дружно уставились на Алексея.

– Привет-привет, красавицы! – глядя на девчонок, усмехнулся Иваныч. – Это Алексей, он холостой и все лето тут будет. И невесты у него нету, а живет у меня.

– Ты чего, Виктор Иваныч? – опешил от такого приветствия Алексей и сказал, обращаясь к девушкам: – Я на стажировке у участкового, Леша зовут.

– Ой, а ты думаешь, нашим незамужним умницам-красавицам есть дело до твоей должности, – засмеялся фермер. – Ну, что, Вика, Ника, хорошего жениха вам Иваныч привел?

– А это мы посмотрим, не каждому городскому наши девчата по зубам, – засмеялись девчонки. – Виктор Иваныч, вам коров сюды выводить или сами в коровник пойдете?

– Давайте их сюда, по одной. Погода разошлась, тут работать будем.

Девушки пошли за коровами, а Алексей достал из сумки Иваныча чернильный прибор и пачку листов А4.

– Слушайте, а зачем вообще это нужно, ну, отпечатки носов?

– Видел в интернете, у коров в ухе серьги-бирки бывают? – спросил Ветер.

– Видел. Это как раньше клеймо ставили, скот метили.

– Так вот, – продолжил фермер. – Бирка – это не просто метка, а личный номер, как наш паспорт. На ней вся информация про корову: отпечаток носа, фото морды, и в полный рост, и с двух боков, вся информация о ветеринарных прививках, о том, что они из нашего хозяйства и так далее. Летом еще бирки инсектицидами пропитываем, немного от насекомых помогает.

– Круто. Эта инфа у участкового хранится?

– Не только. У Иваныча, у Натальи в ветеринарке, у меня. Но главное, все данные передаем в наш сельсовет в Ламенске, так по закону о бирковании положено.

– Ясно. А вот и первую модель ведут.

Вика подвела корову и спросила:

– Сначала фотать будете или нос красить?

– Фотать. – ответил Иваныч. – А то потом они все с черными носами будут, на одно лицо, как девицы в интернете.

Девушка отошла от коровы, а участковый кивнул стажеру:

– Чего стоишь? Одну фотку делаешь в фас, крупным планом, еще две в полный рост с боков. На, на мой телефон делай, там память большая и камера хорошая. – Иваныч протянул Алексею свой смартфон.

Таким делом Алексею заниматься еще не приходилось – выбирать красивый ракурс коровьей морды и просить, чтобы она смирно стояла и не мотала головой. Корова смотрела на стажера, как на местного дурачка, который зачем-то мельтешит перед ней, и меланхолично жевала свою жвачку. Когда он закончил с первой буренкой, Вика повела ту к Иванычу, а к Лехе уже шла Ника со второй коровой. Фотосессия, елки-палки.

Алексей краем глаза видел, что Вика стала протирать первой буренке нос тряпкой, но вернулся к своему занятию, досадуя, что не удастся самому отпечатки носа поснимать. Иваныч, словно подслушал его мысли и сказал:

– Не волнуйся, Леш. Трех последних тебе оставлю, попрактикуешься. Просто так быстрее будет, если я здесь сразу начну.

– Хорошо, – сразу повеселел Алексей, на самом деле ему было очень любопытно поучаствовать в рогатой дактилоскопии, ведь раньше о таком он даже не слышал.

Когда он закончил фотографировать, его уже ждали. Иваныч начал инструктировать:

– Сначала надо протереть корове нос тряпочкой. Видишь, какие у них носы сопливые? А то чернила не лягут. Потом быстро откатываешь нос валиком с краской и сразу прикладываешь лист бумаги. Если проморгаешь, рогатая своим длинным языком вмиг краску смахнет, и все по новой делать придется. Понял?

– Понял… – слегка оробел стажер, он с коровами последний раз в детстве общался, у бабушки. А эти фермерские коровы явно были не в восторге от таких манипуляций с их мордами.

Он взял у Вики тряпку и протер сколький нос, следом провел валиком с чернилами и потянулся за листом бумаги. Длинный розовый язык быстро выскочил из коровьей пасти, смахнул половину краски, занырнул в ноздрю и спрятался за жующими губами. Все засмеялись, а Алексей протянул:

– Та-а-а-к, дубль два, – и начал снова протирать влажный нос тряпкой.

Через полчаса, когда они отмывали руки от чернил, он спросил у Никиты:

– А эта краска не опасна, вон сколько слизали?

– Нет, специальная разработка для животных. Слушай, а ты к нам в деревню по распределению или на добровольной основе?

– Добровольно.

– Думал в тишине отсидеться?

– Нет. У нас на курсе несколько мест в небольшие городки было, еще два в Ярославле, остальные по деревням. Я сам из небольшого города. Там все видел, знаю. Сидеть все лето в Ярославле не хочу. А про деревню у меня приятные воспоминания, я в детстве все каникулы у бабушки проводил. Мне нравилось.

– А чего в бабушкину деревню не напросился?

– Бабушки уже восемь лет, как нету. Родители дом с участком продали, некуда напрашиваться.

– Ясно, извини, если обидел.

– Да чего там. Жизнь идет.

– Леха, – обратился к стажеру участковый. – Пойдем в магазин зайдем, продуктов купим. Потом в отдел, листы с носами отсканируем и домой обедать.

– Давай, – согласился Алексей. – Только, чур, я буду продукты покупать. У меня деньги есть, я у тебя нахлебником жить не буду.

– Идет, – усмехнулся Иваныч и повернулся к Ветру, – видишь, какого честного прислали, а еще он энтузиаст.

– Ох, берегись, стажер, – засмеялся фермер, – припашут тебя местные бабоньки, как пить дать, припашут.

***

Возле магазина разворачивалась бурная сцена. На крыльце стоял пьяный парень с бутылкой в руке и кричал в лицо продавщице в синем переднике:

– Чо, ты, Анька, жабу включила? Я тебе эти вшивые двадцать рублей завтра принесу и в рожу кину. Запиши в тетрадку и не ори тут!

– Да ты за прошлый месяц четыреста рублей должен, алкота. У меня все записано.

– Не ври, паскуда. Я за тот месяц расплатился.

Продавщица начала хватать дебошира за руки, пытаясь отобрать бутылку. Тот толкнул ее, и женщина, отлетев назад, упала.

– Скотина поганая, пьянь гидролизная, чтоб ты сдох!

– Пасть закрой, шалава, а то щас башку проломлю!

Скандалист двинулся на женщину, но тут подскочили Иваныч с Лехой и уложили скандалиста лицом в пол, завернув ему руки за спину. От соседнего дома подбежали еще двое: молодой парень с модной длинной челкой и женщина лет тридцати.

Алексей с усилием выдернул бутылку из крепких пальцев и передал продавщице. Та поставила ее рядом на пол и стала потирать ушибленное плечо.

– Привет, Иваныч. Вовремя ты, а то зашиб бы меня этот синий хроник. А что это за симпатичный прыткий юноша?

Словно забыв о драке, женщина начала недвусмысленно разглядывать Алексея, а на губах появилась улыбка в стиле «женщина-вамп». Она быстро поправила блузку, делая вырез на груди поглубже, и облизнула верхнюю губу кончиком языка.

– Ох, Анька, – вдохнул Иваныч. – Все-то тебе неймется. Мало от местных баб по мордасам получала за чужих мужиков…

– А я женщина с горячим сердцем, мне любви хочется. Что я, виновата, что мужики все заняты. Ты, Иваныч, это пьяное мурло у себя в клетку посади, – кивнула продавщица на пьяного. – Что она у тебя вечно пустая стоит?

Иваныч с Алексеем уже поставили парня на ноги, и участковый сказал:

– Знакомься, Алексей. Это и есть тот самый Сергей Крайнов, про которого Ветер говорил, – и уже обращаясь к дебоширу: – Чего опять бухаешь?! У меня в обезьяннике давно не сидел?

– Да, чо ты? Я просто погорячился. Пусти. Я домой пойду, спать буду.

– Ага, я тебя отпущу, а ты потом на Аньку снова с кулаками полезешь.

– Не, не. Я домой. Честное слово.

– Леш, ты купи все, что нужно, а я этого домой отведу и матери на поруки передам. Он тут рядом живет.

– Значит, Леша. Алешенька. Мне нравится, – продолжила кокетничать продавщица. – Ты вечером свободен? Хочешь, я тебе место на берегу покажу, откуда хорошо на закат смотреть?

Не успел Алексей ответить, как к разговору подключилась прибежавшая женщина.

– Бедовая ты баба, Анютка. Хоть бы представилась пареньку по-людски, а то сиськи вывалила и сразу на берег зовешь.

– Ой, не учите меня жить. А моим сиськам все бабы в деревне завидуют, особенно те, у кого своих нет. Лешенька, – обратилась она к стажеру, – меня Анной звать, и я совершенно свободна.

– Рад знакомству, Анна. Мне, пожалуйста, булку хлеба, батон докторской, торт «Птичье молоко», две банки шпрот в масле и два кило окорочков. Еще бутылку масла растительного.

– Девственник, что ли? – изумилась продавщица. – Могу исправить, знаю верный способ.

– Анька-нимфоманка! – впервые подал голос челкастый парень.

– Да кто бы говорил. Ты, Сенька, как к бабке приезжаешь, первым делом сюда идешь, на мою грудь пялиться, – Аня складывала покупки Алексея в пакет и считала цифры на калькуляторе. – С вас, Алешенька, ровно девятьсот шесть рублей.

Алексей отдал деньги, взял пакет и только собрался на выход, как в магазин вошел Иваныч.

– Здравствуй, Тамара. Привет, Арсений, – поздоровался он с женщиной и парнем. – Ты когда приехал?

– Здрасьте, Виктор Иваныч. Пару часов назад, на утреннем автобусе. Шел колбасы и селедки с хлебом купить, ба каротху в мундире варит. Тамару встретил…

– Такой хороший специалист будет, – перебила парня женщина. – У меня Антошка заикается, а осенью в первый класс идти. Мне Сеня рассказывал, как заикание самим лечить.

– Арсений на психолога учится, а сюда к бабуле на каникулы приезжает, – пояснил Иваныч, повернувшись к Алексею. – Сколько тебе еще до диплома?

– Год остался. Потом частную практику открою и буду по интернету консультации давать.

– Понятно. Молодец парень. Вот, знакомьтесь – мой стажер, Алексеем зовут, на все лето тут.

– А где остановился? – подала голос Анна. – У меня есть комната свободная. Приглашаю.

– У меня он остановился! Угомонись ты уже, непутевая, – вспылил Иваныч. – Сень, может, вечером зайдешь, познакомишь Леху с местной молодежью, в клуб сходите? Мне по возрасту не солидно по дискотекам бегать, а вы ровесники.

– Базара ноль. В девять зайду, раньше тут не собираются. С огородом и скотиной управляются.

– Договорились, – Алексей протянул руку новому приятелю, тот ответил крепким рукопожатием.

– Аня, мать за Крайновым присмотрит, так что он к тебе не сунется. Сеня, передай бабуле, мы после обеда к ней зайдем. Разговор есть.

– Хорошо.

– Алешенька, я тебя тогда в клубе вечером ждать буду, – не успокаивалась Аня. – Приходи, не пожалеешь.

– Да уж, Виктор Иваныч, вижу, женихи у вас тут реально в дефиците, – негромко проговорил Алексей участковому.

– Реальней некуда.

Когда вышли из магазина и зашагали в сторону дома, Иваныч заглянул в пакет и удивленно спросил:

– Ты зачем торт купил, дома конфеты и пряники есть?

– Забыл, что ли? У тебя вечером свидание-чаепитие. С тортом пойдем, как приличные люди. Не с бутылкой же, как Крайнов, по деревне расхаживать. Ты лучше расскажи мне про всех понемногу, кто в магазине был.

– Анька – шалавистая баба, тридцать лет в будущем году будет. По чужим мужикам все бегает. Несколько раз из города разных «мужей» привозила, в том году уголовник по переписке «жениться» приехал. Только сбежал быстро, понял, что вся деревня над ним смеется, и Анька не святая. Сколько раз с фингалами ходила, не сосчитать. Девки и жены тумаков давали. А она одно: «Я женщина с горячим сердцем».

– А с Сенькой что? И зачем к его бабуле идти? Он же теперь мне дружбаном на все лето будет, – усмехнулся Алексей.

– Ну, извини, что приятеля тебе сосватал. Не со мной же тебе по вечерам сидеть, тем более что я с Натальей сидеть буду, – засмеялся Иваныч. – Сенька – хороший парень. С детства его знаю. Его бабка, Фания Ильгизовна, у нас сорок лет была учительницей начальных классов. В Юшкино только начальная школа, а всех старших на школьном автобусе в Ламинск на учебу возят. Сейчас Фания на пенсии, но еще бодрая, ей всего шестьдесят пять. Сеньку сначала родители возили, в Ярославле они живут, а как подрос, сам на каникулы приезжать начал. В школе хорошо учился, Фания хвасталась. Сейчас, как ты слышал, на психолога учится. Не успел приехать, уже советы раздает. Вы оба молодые, с образованием, найдете о чем поговорить.

– А к бабке-то мы зачем пойдем?

– Так козы у нее, будет ответ держать: куда козьи черепушки девает. Нам же с тобой еще дьявола ловить надо, забыл, что ли?

– Точно, – засмеялся Алексей, – а то Ван Хельсинг-Петюня по пьяни сам кому-нибудь инквизицию устроит. А с Тамарой что?

– С Тамарой ничего. Нормальная баба, двое детей, старший в первый класс пойдет. Муж у Ветра трактористом работает и пьет по праздникам и выходным, но тихий. Семью не гоняет. Живут как все.

За разговором они подошли в своей калитке. Из почтового ящика на заборе торчала местная газета, а рядом рылись в земле соседские куры. Все как в детстве Алексея.

– Все, баста про работу, – сказал Иваныч. – Сейчас доедаем позавчерашний борщ и идем козловодов опрашивать.