Читать книгу С неба пепел вместо дождя. Психологический триллер – 2021 - Ani Arutyunyan - Страница 2

Двадцать седьмое сентября. Осенние дни ещё радуют теплом. Уже не такое яркое солнце, все ещё согревало. Красивейший курортный городок, медленно, но красочно, готовился к затяжной дождливой осени. Осень в этих краях, была особенно сырой и длинной. Снег шёл крайне редко и быстро таял. Город ранней весны и поздней осени.

На одном из проспектов города, в одном не малоизвестном журнале, под названием «Элита и все о ней», в отделе новости дня, работает журналистика, а по совместительству и репортёр, по имени Мира.

Ей немного за тридцать, а если точнее, тридцать два года. О семье и родителях ничего неизвестно, живет она одна, в маленькой однокомнатной квартире, на втором этаже одной из центральных улиц города.

Квартира хоть и маленькая, но вполне удобная и уютная. Небольшая кухня – гостиная, с красивым синим замшевым диваном, отделяющим помещение на две ниши. Маленькая гостиная была ее любимым местом для работы, отдыха и размышлений.

Небольшая светлая кухонная мебель, которую она практически не использовала. Стены в серых пастельных тонах, тёмные шторы, которые постоянно были задвинуты, уличный свет практически не проходил в гостиную.

Возле дивана с обеих сторон стояли тумбы, на одной из них стояла стопка толстых книг, а на другой красивый старенький светильник в форме сплетенных рук.

А рядом с ним пылилась рамочка с фото, на нем были изображены две маленькие девочки, девяти и двенадцати лет.

Перед диваном стоял низенький кофейный столик, на котором стоял вытянутый подсвечник, больше похожий на скалистый горный хребет, на нем растоплены до воска три синие свечи.

Несмотря на довольно маленькую гостиную, одна стена была переделана во встроенный книжный шкаф, который был забит десятками сборников книг. Из ее небольшой спальни можно было выйти на открытый балкончик, из которого был виден прекрасный старинный проспект. А напротив ее дома, через дорогу, находился свадебный салон, который располагался на двух этажах дома напротив. Выходя каждое утро на балкон Мира, любовалась новыми моделями платьев, за огромной застеклённой витриной.

Офис ее работы находился на первом этаже, высокоэтажного, бизнес центра. На этажах выше были редакций различных журналов и другие предприятия, связанные с журналистикой.

Просторный светлый офис, у каждого своя комфортная рабочая зона.

Начальство не скупилось на хорошее оборудование и мебель, сотрудники ни в чем не нуждались, ведь их успех, это и успех всей команды, а также и самого журнала и газеты, которые были главными и значимыми, а самое главное независимыми в городе. Команда была сильная и ответственная, поэтому и зарплаты были приличными.

Команда Миры состояла из пяти человек, которые ежеминутно были в поиске новых, горячих, скандальных новостей и с камерой в кармане сидели на готове, до тех пор, пока информаторы не сообщали о новом происшествии и они летели снимать репортажи. В любое время дня и ночи, несмотря на погодные условия два оператора и трое репортёров, были готовы.

Пятым человеком был информатор, которого в лицо никто не видел, шестым сотрудником в офисе была старенькая уборщица Нина.

А седьмой в их редакции была начальница, которая в основном находилась на втором этаже, лишь по субботам, в день сдачи материала спускалась вниз, для одобрения собранного материала.

Женщина лет сорока пяти, образованная начитанная, строга, если что-то не выполнено в срок. Всегда одета в офисную одежду, тусклых оттенков, убранные назад в пучок волосы, очки с крупной оправой. Не замужем. В семейных отношениях из их команды, состояли только операторы и уборщица.

Мира работала в этом журнале с двадцати пяти лет, семь лет она живет без графика и режима в поисках горячей новости, которая, взорвет, все телеканалы и радиостанции.

Ее коллеги, Михаил, мужчина лет тридцати шести, высокий неслаженный, в очках, очень трудолюбивый, добрый и приветливый. Яна, наверное, ее ровесница, подругами их не назвать, но в коллективе все общались на равных. Девушка была из очень успешной семьи и в это место она попала благодаря усилиям отца, хотя он и не приветствовал профессию дочери, но нельзя сказать, что она плохо справлялась.

По правде, чтобы занять такое место, в таком отделе нужно десять лет работать в редакциях всех рядовых газет, как Мира и остальные, Яне повезло больше.

В офисе всегда стояла дружная и тёплая атмосфера. Каждый день один из них по очереди приносил горячий кофе со свежими булочками из соседнего супермаркета. Это уже была традиция, только Мира вместо булочек предпочитала молочный шоколад с цельным лесным орехом.

Сама Мира худенькая, невысокого роста, с длинными волосами темно – русого оттенка, которые временами отдавали рыжиной. Овальное худенькое лицо с впалыми щеками, высокими, немного заострёнными скулами, прямой, слегка широкий нос у кончика. Темно-карие миндалевидные глаза, с бордовым отливом. Необычайно густыми ресницами. Рот прямой, губы красивой выразительной формы, чуть пухловатые. Строгие брови, средней толщины. Волосы обычно собраны в низкий хвост, а немного укорочённые пряди, постоянно свисали с обеих сторон, частенько попадая на лицо. У Миры изящное телосложение, тонкая талия и запястья, нежные руки. Звонкий и пронзительный голос.

При всей хрупкости и стройности, взгляд у неё был тяжёлый и строгий, подчеркивал ее твёрдый и решительный характер.

Мира, как и все пыталась, сохранять офисный стиль, в рабочее время белая рубашка, чёрные брюки, но обувь спортивная. При всём этом офисном стиле на работе и спортивном в обычной жизни, ее нельзя было назвать простушкой, у неё был особый шарм, ей шло все.

Ее коллега Яна, хоть и была намного выше ростом, довольно видная девушка, всегда одета в дорогую брендовую одежду, но Мира на ее фоне никогда не терялась.

Каждый день они собирают репортажи, о семьях влиятельных людей города, знаменитостях, обо всем, что интересует их аудиторию. Было ещё пару семей, которыми особенно интересовались журналисты, теми, кто неофициально, владел большей половиной города, предприятия, журналы, торговые центры, кинотеатры и строительные компании.

В основном, издания пытались преподнести интеллигенцию в идеальном свете. К журналу Миры это не относилось. Владелец их журнала жил за границей и их журнал в городе считался самым независимым. Так что, чем скандальнее новость, а если ещё и прилагались пару фото, то это уже премия и новые возможности.

Хотя в основном всю команду Миры устраивало их место, наверное, кроме Яны, она всегда хотела наверх. А Мира и коллеги думали, что лучше быть в поиске новых идей, чем пылиться в душном офисе.

Весь сентябрь был ярким и солнечным, но последние числа месяца сменились пасмурными облаками и небольшим туманом. К вечеру вообще, над городом опустились чёрные грозовые тучи. Появился запах сырой земли. Все были в офисе, занимались каждый своим делом. Стены офиса от пола до потока были застекленными и сидя в офисе за столом, сотрудники могли одновременно наблюдать за сменой погоды, а проходящие мимо зеваки, иногда отвлекали их от загруженности на работе.

Мира забыв посмотреть утром прогноз, оделась весьма легко, для дождливой и ветреной погоды.

Дни становились короче и уже к семи часам вечера, на улице начинало темнеть.

В восемь часов вечера, когда практически все начали собираться, чтобы поехать по домам, в офисе раздался телефонный звонок от информатора. Он сообщил отличную новость.

Дочь одного из влиятельных застройщиков города замечена в одном кафе закрытого типа, в весьма пикантной обстановке. Операторы были на другом задании с утра. Мира, Яна и Михаил решили втроём поехать на место, захватив свои камеры и все необходимое. Такую возможность нельзя было упускать.

Погода, как назло, становилась все хуже и хуже, гром гремел с такой силой, что иногда оглушал, порывы ветра срывали, свеже-расклеенные листовки со столбов, вихрем поднимали их наверх и уносили. С минуты на минуту должен был начаться ливень, но не начинался.

Они вызвали такси, чтобы не привлекать внимания, не выехали на машине редакции. У Миры было какое-то встревоженное состояние, может её настораживала погода, а может недомогание, которое периодически появлялось с утра, затем проходило. «Наверное, простудилась». – думала она и села в машину, заранее прихватив свою старенькую дорогую камеру.

Спустя сорок минут они были на месте, на их удивление, дождь так и не начался, но гром гремел не меньше, было такое впечатление, что из разразившихся небес пойдёт не обычный ливень, а раскалённая лава и растопит все живое. Мира и Яна затаились у стены, перед входом в кафе.

Михаил подошёл, покрутился возле главного входа, убедился, что парочка действительно внутри и вела себя весьма раскрепощено. Несмотря на свою знаменитую фамилию и положение семьи в обществе, девушка вела себя явно неподобающе. Он подошёл к двухметровому декоративному дереву, возле входа и попытался спрятаться за ним, чтобы, не привлекая внимания сделать удачные снимки.

Простояв у стены продолжительное время Мира, тоже решила подойти проверить обстановку. Долго не думая, взяла свой сотовый, который снимал намного лучше камеры вдаль, сделала пару снимков. Так быстро, что даже Михаил не заметил, пока обсуждал по телефону с главным редактором какую-то статью.

Завершив съемку, Мира убрала телефон в задний карман, а камеру приберегла для более качественных кадров. В этот момент ей подали знак, что пара собирается покинуть заведение, она отбежала в своё место, но Яны там почему-то не оказалось. Мира осмотрелась, но так и не поняла, куда пропала девушка. Они с Михаилом переглянулись, дав друг другу понять, что готовы.

Ко входу заведения подъехало такси, через мгновенье парочка появилась в дверях. К этому времени дождь начал медленно капать, довольно крупными каплями, парень накрыл сверху девушку своим пальто, как ни старались Мира с Михаилом сделать удачные кадры, но лица девушки практически было не разглядеть. Тогда Мира подошла к ним вплотную, до машины оставалось около трёх метров, но ничего, парень прикрывал девушку, как мог.

Вдруг откуда не возьмись, появилась съёмочная группа другой газеты, полностью подготовленная. Их было порядка восьми человек. Не успев начать съемку, вслед за ними приехали две чёрные иномарки, из них вышли около шести человек и окружили пару, видимо телохранители и начали расталкивать журналистов. Михаил убрал камеру, притворившись посетителем заведения, а Мира незаметно вернулась на своё место и оттуда уже снимала на камеру.

Наконец хлынул, долгожданный ливень с такой невероятной силой, что ей еле удавалась устоять на ногах, она крепко сжала обеими руками камеру, чтобы она не промокла и прекратила съемку, решила дождаться Михаила и вместе с остальными вернуться в офис. Но и он пропал из виду.

Мира начала, тревожно искать глазами Михаила, мало было разъярённых телохранителей, также вмешалась охрана заведения и она заподозрила, что коллегу, тоже втянули в драку. Она не собиралась уходить пока не удостоверится в его безопасности.

Дождь не прекращался, девушка простояла там ещё минут семь от силы. Охране удалось сопроводить молодых к машине.

Внезапно из темноты появилась огромная белая машина, из неё вышел мужчина, подбежал к машине, куда посадили девушку, вытащил ее за руку, пересадил ее в свою и скрылись мгновенно. Когда толпа стала расходиться, Мира увидела Яну, которая вышла из заведения. Она жестами пыталась дать понять Яне, чтобы та, немедленно, покинула заведение и не попала на кадры съемочной группы другого журнала.

А напоследок, приехала полиция и начала задерживать всех участников стычки. Мира схватилась за голову, от волнения, она понимала, что, если Михаила увезут в участок, не сносить им головы. Это скандал!

В это время из темноты кто-то подошёл к ней сзади, резко повернул, схватив за предплечья, начал трясти и угрожать, требуя назвать журнал, который отправил ее. Кричал, что засудит всех до последнего: «А если, хоть одно фото выйдет в свет, тебя не найдёт ни родня, ни страна, ни гадалки!»

В темноте и при таком ливне и освещении, Мира толком не могла разглядеть этого человека. Разве что, он был довольно высокого роста, прилично одет, заметила часы на его руке, которой он сдавил ей плечо. Свет прожектора освещал лишь часть его грозного лица, у него был высокий широкий лоб, волосы с проседью, зачёсанные назад, нос с горбинкой, щетина на лице и озлобленные мутные глаза. С такой ненавистью смотрел на неё, она была шокирована таким поведением, он так сильно сжал ее руки, что ей не удавалось ими пошевелить.

Из-за непрекращающегося дождя, через мгновенье, мужчина тоже промок до нитки. Мира пыталась вырваться, тогда он схватил ее рукой за шею и начал сжимать свои длинные пальцы на её тоненькой шее. Ей не удавалось увернуться, она попыталась укусить его руку, ей удалось. Тогда он оттолкнул ее с такой силой, что она едва удержалась, вовремя схватившись за угол стены.

В этот момент он заметил в другой её руке камеру и сразу попытался отобрать, но она так крепко сжала ладонь. Ему пришлось сделать усилие, чтобы разжать её пальцы, он просто, не задумываясь, скрутил ей руку.

Мира смотрела ему в глаза, стиснув зубы, с такой злобой, не уступающей его грозному взгляду, но не проронила и звука, хотя ей было очень больно. Тогда он сжал руку сильнее и она наклонилась от боли, согнув одно колено, прямо в лужах воды, которые стекали с тротуара в подземные люки. И все-таки, она разжала руку, скорее всего не от того, что не смогла выдержать боли, а видимо, потому что перестала ее чувствовать, он отобрал камеру. Мира кричала и требовала вернуть, говорила, что это личный, к работе не имеет отношения.

Мужчина был непреклонен, он лишь провёл камерой у неё перед носом и наклонившись прошептал: «Увижу ещё раз, уничтожу!»

Она крикнула ему вслед: «Эта камера дорога мне, верните, верните. Клянусь, ты пожалеешь!» Он ее не слушал и через пару секунд исчез в темноте, она только заметила, как белая машина, отъехала на сумасшедшей скорости. И исчезла в ночной мгле.

Отчаяние и шок. Девушка была потрясена, конечно, журналистам везде не рады, но такое отвратительное отношение, повергло в ступор. Лишило всех чувств, сквозь слезы, она, как сумасшедшая твердила: «Камера, камера». Мира уже и не замечала, что вся помокла, сидела на том же месте, не вставала. Надеясь, наверное, что произойдёт чудо. Камеру вернут. А дождь лил, не переставая.

Она поняла, что ее интуиция не зря била тревогу до выхода из офиса, не надо было ехать.

Мира поднялась и пошла вдоль дороги и на первом такси, который ей встретился, направилась в офис, делать скандальный выпуск. Чтобы к обеду, родня этого подонка, стала самой знаменитой в городе.

Она доехала в офис в полночь, разминулась с командой в десять минут. Все были уставшие и измученные. Такого скандального репортажа, в который вмешалась полиция они ещё не снимали. Слава Богу, удалось вовремя скрыться и до приезда полиции их уже там не было.

Мира зря переживала за коллег и если бы там не задержалась, возможно не лишилась бы камеры. Яну забрал через некоторое время минут отец, а Мира и Михаил остались доделывать статью, чтобы с утра уже отправить на прочтение главного редактора и отправить в эфир в полдень, а потом напечатать в газеты. Она села за рабочее место и сразу принялась искать досье на эти две семьи представителями, которой была эта молодая пара и возможно этот мужчина из их семьи, так как на шофёра он точно не походил, думала она.

Но информация была недоступна, только вырезки и статьи из других газет и журналов. Мира прокручивала в голове все произошедшее. Ругала себя за то, что потеряла камеру:

– Зачем взяла эту камеру? Ведь чувствовала…

Это, по сути, была не ее статья. Тем не менее она осталась в офисе готовить колонку к завтрашнему выпуску.

Тем временем в другом конце города, в самом элитном районе, где располагался трёхэтажный особняк в строгом и сдержанном стиле. Мрачностью немного походил на готику. Изнутри дизайн дома был не менее мрачнее, чем на улице. Хотя во многом отличался от внешнего вида, так как внутри дизайн был полностью в стиле классики.

Стены гостиной в золотисто-бежевых тонах, изящная мебель из массива дерева с замысловатой резьбой, бархатной обивкой цвета слоновой кости. Справа от входа располагались две лестницы из белого мрамора, которые отделяли дом на две части, одна направлялась в сторону спальных зон, а вторая в комнаты отдыха и гостевые. Глянцевый, пол из мрамора, молочного оттенка.

Также гармонично были расставлены световые акценты, хрустальная люстра в центре над гостиной, оригинальные бра, вдоль лестниц и пустующий, огромный камин, на котором были расставлены, позолоченные подсвечники и фоторамки. Несмотря на грамотно расставленные световые акценты, теплые оттенки мебели и камин, придающий тепло, дом сложно было назвать уютным.

Напряжённая атмосфера царила в этом доме. Разговор на повышенных тонах отца с детьми.

Отец отчитывал дочь, в очень жёсткой форме, за скандал с журналистами, в который в итоге вмешалась полиция. И если бы его люди, не сообщили брату, он бы не узнал, где находится сестра. Опоздай он хоть на минуту, ее лицо блистало бы на обложке завтрашних газет украшая их завтрак. А фамилия не сходила бы с уст всех телеведущих около месяца, он был очень зол на дочь.

Взрослый мужчина шестидесяти лет. Высокий слаженный, одет с иголочки, дорогая рубашка с золотыми запонками и шёлковый, cерый платок, заправленный в воротник.

Голова его была покрыта полностью серебристой сединой. Над висками были заметны залысины, широкий и высокий лоб, строгие и хмурые брови, из-под которых проглядывали глубокие и мутные, зеленые глаза.

А тот ужасный человек, отнявший камеру у журналистки, оказался братом девушки из кафе и сыном этого человека, что нельзя не заметить. Внешне очень похож на отца.

Высокий, такой же слаженный, как отец, с глубокими выразительными, зелёными глазами, узкий нос, с заметной горбинкой, очерченные, толстые губы. Высокий лоб и зачёсанные назад удлинённые темно-русые волосы.

Эдуард Маркович, -так звали отца. Никогда не кричал, а лишь слегка повышал голос, хватало его ранящих сердце слов, произнесённых низким голосом с заметной хрипотцой и колкого взгляда из-под приподнятых от злости бровей.

Дочь, понимая свою ошибку, судорожно, в истерике начала придумывать себе оправдание. Брат по натуре, очень сдержанный человек, который редко выходил за рамки, по крайней мере в кругу семьи. Лишь молчал и придерживал сестру, чтобы она вела себя немного спокойнее перед отцом, чтобы не вывести его из себя окончательно. Но когда понял, что она начинает нести чушь, перебил её:

– Это, был день рождения моей одногруппницы, она пригласила и Марию, так звали сестру. – А сам не успел приехать, не знал, что репортеры налетят, как голодные падальщики на свежую дичь.

Едва ли отец поверил, закатив глаза, присел аккуратно на диван, сложив ногу на ногу.

По его движениям и манере поведения было очевидно, что он очень взвешенный и мудрый человек, он постукивал вполне ритмично по столу, будто ещё больше накаляя обстановку. Конечно же он не поверил истории, придуманной сыном. Покрутив немного головой, указывая им на то, что сомневается и ещё они пожалеют о содеянном, прикрикнул своим охрипшим голосом:

– Элла!!! По телу дочери пронеслась дрожь, она не знала, чего и ждать от отца. Через секунду прибежала, управляющая домом, с полотенцами в руках. Закутала девушку, у который слегка вымокли волосы. И начала успокаивать, как ребёнка. А отец продолжил:

⁃ Мария, сейчас ты идёшь к себе!! ⁃ И не попадаешься мне на глаза, пока я не буду уверен, что все утихло. Затем махнул рукой, намекая, чтобы дочь ушла. Брат понимал, что дальнейшие попытки оправдать сестру усугубят ситуацию ещё больше.

Он направился в свой кабинет, чтобы не находиться с отцом в одном помещении, за одно посмотреть нет ли статей в интернете, был очень встревожен, сложившейся ситуацией. На этот момент, в интернете все было спокойно. Его люди нашли, информацию о других журналистах, узнали из какого журнала они и уже уладили ситуацию. Он сидел ждал информацию о втором журнале, но, когда ему позвонили и сообщили, что этот журнал не продаётся, ни покупается, могут возникнуть громадные проблемы, больше всего его волновало положение сестры, если отец все узнает.

Тогда он потребовал найти адрес редакции этого журнала и сказал, что попытается все разрешить сам. Взял со стола рамку с фото сестры и шёпотом произнёс:

⁃ Что ты опять натворила??

Позже вытащил из кармана камеру, которую отнял у журналистки, пролистал последние фото и не нашёл ни одной стоящей фотографии, от злости швырнул камеру на диванчик в кабинете, но она отскочила и отлетела на пол, под шкаф, где располагалась их огромная библиотека, внушительных размеров в высоту от пола до потолка.

Затем вышел из кабинета, запер его на ключ и поднялся к сестре, чтобы распростись, что она помнит. В какую-то минуту он понял, что у журналистки мог быть ещё и сотовый и он не додумался проверить все ее карманы.

Брат постучал в дверь, которая была слегка прикрыта, Мария сидела на кровати в банном халате, испуганными глазами смотрела в одну точку. Элла расчёсывала ее чёрные, как смола, густые волосы.

Затем провела рукой по лицу девушки и начала причитать: ⁃ горит, горит, моя девочка!!! Она уложила Марию в постель, укрыла одеялом и спустилась вниз за водой.

Брат подошёл к сестре, наклонился над ней, приложил руку ко лбу, у неё и правда был тёплый лоб, она шептала ему:

⁃ Марк, Марк, – так звали его. ⁃ Прошу тебя не позволь фото выйти в свет, умоляю тебя, я боюсь. И начала плакать, в истерике повторяя одну и ту же фразу.

⁃ Он меня убьёт, говорю тебе, убьёт в этот раз.

Брат приподнял сестру и сказал: ⁃ Я постараюсь, все сделать до утра!! Но почему ты мне не сказала, почему? Я же мог уладить все быстрее и легче.

В первом часу ночи он вышел из дому и поехал по адресу редакции, который ему отправили. А дождь так и лил не переставая, будто выполняет миссию по затоплению города до утра. За эти несколько часов выпало столько осадков, что и за месяц не выпадает. Всю дорогу телефон разрывался от входящих звонков.

А тем временем в редакции Мира и Михаил подготовили неописуемую новость месяца, Миша передал материал на обработку Мире, чтобы она передала все в редакцию, а другим важным делом решил заняться сам, сказал, что поедет домой и там доделает.

От такого насыщенного дня Мире стало намного хуже, она себя чувствовала и с утра неважно, а вечером так вообще начали дрожать руки, а недомогание уже не проходило. Она была такой упрямой, что Михаилу не удалось убедить ее переодеться.

Мира только высушила слегка волосы полотенцем и с головой ушла в работу. Она решила во, чтобы ни стало выпустить завтра статью в свет до того, как наступит полдень.

Ей нужна была любая зацепка, чтобы найти обидчика и вернуть камеру. Чем дольше она сидела, тем хуже ей становилось, начинало знобить и мышцы болели по всему телу.

⁃ Видимо простудилась, -думала она, ⁃ Неудачный день видимо!!

Она уставилась в монитор и непрерывно перечитывала статью, а также просмотрела оставшиеся репортажи, которые готовила неделю. В офисе она осталась одна. От шума дождя на улице, который немного ее успокаивал она полностью погрузилась в работу.

Через пару мгновений дверь в редакцию осторожно открылась и внутрь вошёл мужчина, посмотрев по сторонам, заметил Миру и направился в ее сторону. Она заметила движение в офисе слишком поздно, когда повернула голову он был в шаге от неё, не успев подняться с кресла, он резко схватил ее за руку, вытащил из кресла сам. Мира не могла даже сопротивляться, с одной стороны ее состояние, а с другой его напор и немалая физическая сила. А ее сил хватало едва устоять на ногах.

Мужчина протащил ее за руку метра три, примерно такое расстояние было до стены. Приперев плотно к стене, снова схватил ее за шею и уже не угрожал, он просто начал сдавливать руку на ее шее. И тихо, почти шёпотом начал говорить:

⁃ Прямо сейчас выдаёшь мне все фото, остальное уничтожаешь если да, закрой глаза один раз, если нет можешь не закрывать, просто смотри мне в глаза и встречай свою смерть. Минуты три, она, не отрываясь, смотрела в его красные глаза, которые были в ярости, а затем все начало мутнеть и темнеть.

Ей стало нечем дышать, на лбу выступили капли пота, глаза стали наливаться слезами, она не произнесла ни слова. Только чувствовала, что силы ее понемногу покидали, но решила стоять до последнего вздоха, второго такого унижения за один день, она не потерпит от этого человека.

Когда он начал немного приходить в себя и осознавать к каким последствиям приведёт ещё одна секунда. Марк почувствовал, что его рука словно горит, и этот жар исходит от журналистки, а ее мокрая одежда отпечаталась на его рубашке и образовала разводы на его эксклюзивном пиджаке.

Он начал медленно отпускать руку, глядя прямо в ее глаза, пытаясь понять она ещё в сознании или нет, но Мира не на секунду не отвела глаз. Он начал понимать, что угрозы на неё не действует и максимум, что он может сделать, это задушить ее, чего у него в планах не было, на тот момент.

Марк сделал несколько шагов назад, полистал последние статьи на ее ноутбуке ничего о сестре, перевернул все документы на столе, начал искать какие-то флешки, но и среди них не обнаружил ничего повернулся ещё раз взглянул на неё угрожающим взглядом и покинул помещение, растирая руку о пиджак. Будто испачкал руку в чём-то вязком и не мог отмыть.

Не теряя ни секунды сел в машину и уехал искать новые варианты, чтобы не допустить выхода статьи.

Мира сделала два шага вперёд, пошатываясь, одной рукой держась за шею другой опёрлась о стул, она хотела присесть на него, но не удержалась на ногах и сползла на пол, пытаясь вдохнуть побольше воздуха, она пыталась изо всех сил не заплакать, но слезы сами катились по лицу. От обиды и такого жёсткого обращения хотелось кричать, но она еле хватала ртом кислород, чтобы не отключиться.

Немного просидев на полу и собравшись мыслями, поднялась достала кармана флешку, которую передал ей Михаил и напечатала статью из последних сил, отправила редактору на почту. Она вышла из офиса в четвертом часу ночи и вдохнула холодный, осенний воздух, думала, что не надышится им. Температура тела становилась все выше, она это понимала потому, как голова раскалывалась от боли, глаза болели, держась за стены зданий, кое-как дошла до остановки.

Просидев на скамейке минут десять, она была, как во сне. В нескольких метрах заметила перед собой молодого человека, он что-то говорил, наверное, спрашивал, понимая, что она вот-вот отключится.

⁃ Девушка, вам плохо? – спрашивал он. Но она ничего не соображала. Он подошёл ещё ближе к ней, но ей не удалось разглядеть лица, веки закрылись, она упала на землю, прямо к его ногам, все произошло так внезапно, он даже не смог ее удержать. Мужчина помог ей встать, дойти до машины, усадил на заднее сиденье и начал расспрашивать адрес дома.

Мира в бреду указывала, куда ехать и кое-как он нашёл ее дом, помог дойти до квартиры, предлагал вызвать врача, но она отказалась. Открыла дверь, сделала три-четыре шага вперёд и рухнула на свой любимый синий диван.

Мужчина зашёл вслед за ней, не знал, что делать, как быть, пытался ее разбудить, она была в отключке. Поискав во всех шкафах жаропонижающее средства, нашёл какое-то, разбавил в воде и медленно залил ей в рот.

Он простоял там ещё минут тридцать, она не просыпалась, тогда он оставил свою визитку на столе и вышел, захлопнув дверь. Но как только он дошёл до машины пожалел, что оставил одну. Он поднялся снова наверх, сколько не звонил в дверь она не открыла, видимо не приходя в себя.

Его окутала паника. Чувство вины не покидало. Он просидел в машине до семи утра в надежде, что включится свет, но нет, он так и уснул не дождавшись, глядя в окно.

Тем временем Марк приехал в одну из самых престижных гостиниц города, поднялся на двадцать шестой этаж, прошёл в свой номер, роскошные апартаменты, в два, если не в три раза, больше квартиры журналистки. По обстановке в номере и его расслабленном состоянии, было очевидно, что он там частый гость.

Удобно расположившись на кресле, которое стояло у окна, из которого выходил захватывающий вид на весь город, взял в телефон и нажал на номер семь. После одного гудка в трубке послышался женский голос, он сказал всего одну фразу:

⁃ Я на месте. – и отключил. Через полчаса, в дверь номера постучалась молоденькая рыжая девушка, со светло-зелеными глазами и веснушками на носу, по имени Майя. На шее у нее висел кулон бирюзового цвета. Девушка двадцати пяти лет, с кукольным лицом, довольно шикарно одетая.

Он затащил ее в комнату, страстно целуя, одновременно раздевая, толкнул на кровать, прежде закрыв дверь.

Мира так и пролежала в одном положении до утра, она открыла глаза где-то в девятом часу, от звуков дождя, которые стучали по стёклам и крыше балкона.

⁃ Опять этот дождь, черт его!! Она еле поднялась, не помня, как вообще оказалась дома, подошла к умывальнику, открыла холодную воду и начала пить прямо с крана. Так как, чтобы дотянуться до стакана надо было сделать усилие, а тело ломило больше вчерашнего. Отрывками помнила, о чудовищном инциденте в офисе, проклиная того человека.

Просидев ещё немного, вытирая пот со лба салфетками, начала собираться, чтобы спустится в аптеку за лекарствами. Сняла вчерашнюю рубашку и засунула ее в мусорное ведро, она напоминала о том человеке, резкий запах его парфюма пропитался в её рубашке. Позже Мира одела широкую толстовку, натянула капюшон на не расчесанную голову и спустилась вниз.

В дверях подъезда ее ожидал вчерашний молодой человек, он там стоял с девяти утра, выглядел весьма помято. Мира прошла мимо, как ни в чем небывало, он удивился, направился вслед за ней и стал кричать:

⁃ Девушка, а ты бледнее чем вчера, понимаю, что не должен был оставлять тебя одну в квартире, но так получилось. У тебя впадины синие под глазами, давай провожу в больничку!

Мира резко остановилась и повернулась к нему, перед ней стоял молодой парень, лет двадцать шести на вид. Немного выше среднего роста, довольно упитанный. Кожа светлая, серые глаза с интересным разрезом, уголки немного опускались к низу. Прямой аккуратный нос, тонкие губы, выделяющийся массивный подбородок. Пепельные, лёгкие растрепанные волосы. Она подозрительно спросила:

⁃ Что ты несёшь?? Какие впадины, ты вообще кто? Только не говори, что из банка…

⁃ Давай отвезу!? -виновато перебил он её.

И тут она предположила, что скорее всего он и был тем человеком, который довёз её:

⁃ Честно, я благодарна вам за заботу, но я в аптеку и прошла дальше.

⁃ А как тебя зовут, девушка?

Она снова резко повернулась:

⁃ Тебе чего нужно парень, я, Мира!!!

⁃ Ты мировая девушка? – подшутил он.

⁃ О, да!! – какое тонкое чувство юмора, подумала она и ответила:

– Для некоторых мир, но для некоторых, последняя война!!

⁃ А я Артём, ну давай отвезу к врачу? Или давай в аптеку!?

⁃ Она в десяти метрах от нас, – ответила уже недовольно Мира, медленно двигаясь в сторону аптеки.

⁃ Я просидел всю ночь, волновался, разрешите лекарства купить? -продолжал он.

Она глубоко вздохнула и вежливо ответила:

⁃ Ну ладно пошли, только замолчи умоляю, у меня от каждого слова начинают молоточками стучать в голове.

В этот момент она показалась ему такой независимой личностью, что он готов был просто болтать с ней ни о чем, весь день.

⁃ А какое имя интересное, а главное редкое, – продолжал он.

⁃ Я же попросила, ещё одно слово и аптека понадобится тебе, недовольно продолжила Мира.

Мира, простояв во дворе дома минут десять, еле отделалась от надоедливого молодого человека, который ей помог. Он явно напрашивался на чай. Если бы не лёгкие мимические морщинки вокруг его глаз и манера общения, она дала бы ему, куда меньше двадцати двух лет.

Она поднялась к себе и ещё долго стояла перед окном и размышляла о вчерашнем дне. Была встревожена, переживала, что не смогла ничего сделать, чтобы удержать камеру. А тот человек по-хорошему точно не согласится отдать её. Мира позвонила на работу и сообщила, что из-за простуды отменит вечерний репортаж. Она с головой укуталась в тёплое одеяло, натянула пуховые синие носки с белыми звездочками, включила телевизор, улеглась на диван, но смотрела в мрачную пустоту комнаты.

Когда боль в мышцах, после принятия обезболивающего, затихла, она заметила, что её правая рука почему до сих пор болит, приподняв рукав майки и увидела огромнейший синяк, охвативший тоненькое запястье.

Вспомнила, как этот зверь вытащил её из кресла и протащил за руку около трёх метров, она от злости поджала губы и стала чаще дышать. Затем поднялась, подошла к своей библиотеке, одновременно, обнимая тёплый плед, который сползал с плеч. Открыла одну дверцу, по очереди брала книжки перелистывала и убирала назад, будто не находила ничего стоящего. Затем выдвинула один ящик и из коробки, достала три синие свечи, поставила их на свой необычный подсвечник и зажгла по очереди.

– В этом определённо что-то есть, – думала она.

Свечи зажжены и будто немного легче. Теплый свет свечей мгновенно согрел комнату и даже цвет ее глаз заиграл теплыми оттенками.

– Он безусловно поплатится за это, поплатится, – прошептала она, придумывая план, как отомстить и навредить ему и его окружению, за такое отношение.

За окном все ещё лил сентябрьский тёплый дождь, на улице не было прежней суматохи, было тихо, подозрительно тихо.

Тем временем доме в Марка Эдуардовича, тоже была тишина, но не совсем спокойная. Они с сестрой ждали новостей, того скандального журнала. Он надеялся, что успел уничтожить все фото, вовремя припугнул журналистку и в эфир не выйдут позорные фото сестры.

Мария сидела весь день в своей комнате, боялась опозориться перед отцом и его окружением, для которого репутация важнее родных детей. Элла Михайловна, не отходила от неё. Несмотря на её возраст Марк и Мария называли просто, Элла. Также Элла имела влияние на их отца Эдуарда, больше, чем его дети, хоть он и не показывал, но прислушивался именно к ней.

И вот, уже на часах двенадцать дня, Марк сидел один в гостиной, долго перебирая пульт в руках, включил новости. Ведущая оказалась другой, это его обнадежило, по своим каналам он узнал, что самые скандальные новости освещает другая ведущая.

Он спокойно прослушал пятнадцатиминутные новости и только собирался вдохнуть полной грудью, услышал: «А теперь горячие новости со вчерашнего дня». Марк в тумане прослушал позорный репортаж, видимо Мира в пылу гнева постаралась на славу и все-таки выложила фото, но не свои с мобильного, а снимки Яны, которая та сделала внутри заведения. Он запомнил только два слова имя и фамилию, журналистки, которая подготовила статью, это была она, Мира Миллер.

Из кабинета отца послышались быстрые шаги, он вышел из своего кабинета, который находился через одну дверь от кабинета сына, яростно осмотрелся и поднялся в комнату Марии, Марк побежал вслед за ним и начал кричать:

– Элла быстрее. Марк вошёл в комнату вслед за отцом и увидел немую картину, стояла сестра, умываясь слезами и отец, смотревший на неё, как на какой-то мусор произнёс:

– Лучше бы ты умерла, – и ударил ее по лицу, Мария упала на кровать.

– Что ты делаешь? – бросился его останавливать Марк, -А как ей жить? Ей даже дышать нельзя, потому что она твоя дочь. Ты все запрещаешь ей, вспомни маму!!!

На этой фразе отец замер в одном положении, опустил голову спеша покинул комнату захлопнув за собой дверь. Он спустился вниз и закрылся в своём мрачном кабинете.

Марк посмотрел на сестру, но не знал, что сказать, как успокоить, он пообещал ей обо всем позаботиться, но не смог, первый раз!! Глазами намекнул Элле присмотреть за Марией, хотя в этом не было необходимости, Элла любила их, как своих, родных, которых у нее не было. Все их радости и страдания переживала наравне с ними!!

Затем Марк спустился вниз, ему даже не хотелось видеть отца, ночевать дома, он тоже не собирался. Вышел на улицу, сел в машину. На этот момент у него была только одна цель и мечта придушить никчёмную журналистку, голыми руками и даже пожалел, что не сделал этого вчера. Но сейчас скандал семье не нужен был.

Проблемы дома, сестра непонятно, о чем думает, хоть он ее очень любил и поддерживал во всех вопросах и думал, что все ее психологические проблемы из-за ограничений, которые ввёл отец. Запрет общения, друзья только дома, узкий круг.

Также трудности с любимой девушкой, которая оттягивает их помолвку ссылаясь на трудное финансовое положение их семьи. Отказываясь принять от него помощь, каждый раз напоминая ему, какая гордая, интеллигентная у неё семья и древняя родословная.

Он очень любит Софию, дорожит ею, бережёт, как лепестки розы, такая она чистая и невинная в его глазах. Ей двадцать пять, она на пару лет старше Марии. Никогда не работала и ни в чем не нуждалась.

Их отцы старые друзья, дружили ещё родители их родителей, их скрепляли давние связи. Марк и София знают друга с малых лет, ближе стали общаться, когда Марк вернулся из заграницы, где учился, а она только заканчивала школу.

Cофия стройная, хрупкая, светлая, даже можно сказать немного бледная. Иногда бледность ее кожи похаживала на болезненность. У Софии очень нежная изящная внешность. Светлые вьющиеся волосы, серо-голубые глаза, тоненький аккуратный носик, овальное лицо, пухлые ярко-розовые губы. Она стильно одевается, хотя иногда ее запросы в одежде и развлечениям не по карману их семье, последние семь лет, но так уж она привыкла с детства.

Чего не скажешь о сестре Марка, Марии, при их возможностях у неё может быть все, но она больше жаждет общением со сверстниками, чем вещами и развлечениями.

Она постоянно сидит в социальных сетях, под разными никами, так как ей нельзя разглашать личность, встречается с мужчинами под различными псевдонимами, у неё был любимый человек, но он ей не подошёл по «статусу,» как заявил отец. После разрыва, начала выпивать длительное время находилась в клинике на реабилитации.

Мария очень яркая девушка, высокая брюнетка, стройная, точеная фигура, cлегка смуглая кожа, чёрные, как смола густые волосы, прямой заострённый носик и глубокие зеленые глаза, как у брата и отца. Необычайная красавица, но с нервозным, истеричным характером. Депрессивным настроением.

Несмотря на разные характеры и взгляды на жизнь, тяжёлые отношения с отцом, скрепили отношения брата и сестры, он за неё горой, хотя и не приветствует ее похождения и привычки, как он считает, она не ценит жизнь и себя, не хочет найти себя, а только винит всех вокруг, начиная с отца!! Хотя этого отменить тоже нельзя.

Так Марк и мечется между отцом, высокой должностью на работе, любимой девушкой и сестрой и прибавились проблемы в прессе, хотя они всегда были, но в последнее время было тихо, если бы не эта ничтожная журналистка!!

Марк поехал в свой номер, взял телефон набрал номер три, снова ответила женщина и через двадцать минут она стояла в дверях его номера, такая же шикарная, как и предыдущая. Шатенка, с глазами цвета весеннего неба. Сложно назвать их отношения, свиданием на одну ночь, таких как она у него пять, он, чередуя их проводит время с ними уже несколько лет, сначала были две, а потом ещё трое.

Каждая из них думала в свою очередь, что он полюбит именно ее, когда-нибудь сделает серьёзный шаг.

Одна из них самая первая, Ева, с которой начался роман в номере, любила его ещё со студенческих лет. Они учились вместе за границей, но его отец не принял ее, по каким-то своим причинам!! Ева высокая, довольно худощавая, с глазами цвета графита и пепельными волнистыми волосами. У нее тонкие и изящные черты лица, заостренный нос, немного смуглая кожа.

Марк её любил по-своему, она подходила под его настроение, всем его устраивала и понимала лучше остальных. Каждый раз, когда, его девушка закатывала истерики и скандалы оттягивала даты свадьбы и помолвки, иной раз не разрешала ему обнять или поцеловать себя, что для любящего мужчины сложно, на протяжении трёх лет. Именно, Ева его успокаивала в своих объятиях.

Она старше его на четыре года, была очень мудрой, что не сказать об остальных четверых, они были строптивые и стервозные женщины. Но его это полностью устраивало. Они таяли перед его обаянием, а также властью и деньгами.

Марк был всегда спокоен и немногословен, их истерики и требования всего лишь приводили к тому, что он их выпроваживал за дверь, потом звал назад одаривал украшениями, в основном кулонами с различными драгоценными камнями, хотя каждая в свою очередь ждала кольцо.

На всех мероприятиях его сопровождала Ева, так как она работала в одном месте с ним, его отец не догадывался, что отношения могли зайти так далеко и как он мог подумать, что сын его ослушается.

А остальные и подумать не могли, что между ними что-то есть, так как все знали, как он любит свою Софию. Только его тётка, сестра матери, которую он часто навещал, знала, что у них все сложно, только ей он мог сказать все.

Она жила за городом, в маленьком доме, сама работала, сама себя содержала, с ней общался только Марк и пытался помогать финансово, но она была гордой и редко что-то принимала.

Что произошло с матерью Марка, Милой было неизвестно, никто об этом не говорил, но по этой причине и Мария не навещала тётку, даже говорила, что ненавидит и стыдится своего родства.

Тетку тоже звали Мария, женщина невысокого роста, лет шестидесяти с заметной проседью, глубокими морщинками и печальными глазами, она работала бухгалтером на протяжении многих лет, у неё был хороший стаж и пенсия, жила она не бедно.