Читать книгу Мачеха. 100 дней в аду - Ани Гарб - Страница 3

А всё так хорошо начиналось. Любимая женщина. И ничего, что с восьмилетней дочкой. Главное, что к сыну любовь нагрянула.

Аня, смуглокожая, невысокая, но стройная. Густые, длинные каштановыми волосы. Они всегда ухожены. Будь они в причёске или распущенные, на них волей-неволей хотелось задержать взгляд. А глаза карие, как и у Сергея.

Он тоже смуглый, высокий брюнет. У него отличное образование. Женат не был. С Аней они были чем-то похожи.

– Знакомься, мама, это моя будущая жена, – с порога заявил сын, представляя мне Аню.

Я сначала опешила, ведь я её и так знала, но только, как чужую жену. Я успела подумать, что он шутит. Она и дома у нас бывала вместе со своим мужем. Они все работали вместе.

В тот момент, с выпяченными от удивления глазами, я точно выглядела тронутой умом. Ничего не понимала.

Это потом, со слов Ани, мне стало известно, что они уже давно глазами любили друг друга. А когда у неё случился развод, то времени они терять не стали. Ему 28, ей 26. Пора.

Приводя домой свою избранницу, сын знал наверняка, что мать примет любой выбор сына. Признает всякую, с любым количеством детей и с любыми недостатками. Она позволит сыну самому ошибаться. А сама просто будет любить своего единственного сына и его выбор.

Если что, то она – мать знает, как не потерять связь с сыном. Она знает, что с невесткой надо, как минимум, дружить. А если сможешь принять её в качестве дочери – то ты, вообще, в дамках.

Глаза Ани всегда светились радостью. У неё было отличное чувство юмора и смеялась она как-то особенно красиво. Это было так заразительно, что даже не зная сути, хотелось заразиться этим настроением, подхватить смех и расхохотаться вместе с ней. А уж потом спросить, из-за чего смеялись.

***

Жить они сразу стали отдельно.

Дружная семья росла. Родился сын. Вот их уже четверо. Сын любил свою женщину, а значит, и её дочку. Да он уже и забыл, что первый ребенок – это не его кровь. Для него все дети равны. Он их просто любил. И не важно, что дочь звала его по имени и продолжала тесно общаться со своим отцом, кровным. Здесь всё правильно.

Я жила отдельно в небольшом городке в области. Приглашала и ждала в гости детей в любое время дня и ночи. И сама навещала внуков, но только по приглашению. И это редкий случай, когда Аня случайно или не случайно забывала сказать в разговоре это заветное «приезжайте». А телефонные звонки в основном и были между нами женщинами. Я фактически заимела дочку. А звала она меня ласкательным коротким моим именем, только на «вы». И теперь я могла знать о них намного больше, чем от немногословного сына.

Я наперёд знала, что во что бы то ни стало, буду любить невестку. Любую. Но, а если понадобится, то буду искать ключик к любой женщине сына. Однако, это не наш случай. Аня была открыта. Это было бесценное обретение.

***

Шесть лет прошло, как один день. Такое бывает, когда всё хорошо.

На дворе декабрь.

До Нового года неделя. Настроение предпраздничное. Заботы о подарках детям. Об их костюмах на утренники. О подарках друг другу. Да и сынишке вот-вот пять лет. Надо придумать программу для приглашённых на день рождения детей.

Обычное утро. Но, как будто, больше суеты. Всем четверым сегодня в разные стороны. К тому времени Аня с Сергеем уже работали в разных организациях.

Обычно в шесть утра как-то не до веселья. Но сегодня день особенный. У них – предвкушение. Потому, что с завтрашнего дня Аня будет работать близко от дома и вся семья сможет завтракать одновременно.

– Ура! Я последний раз еду так далеко на работу, – обмолвилась Аня за завтраком, при этом имея некое блаженство на своём красивом лице.

– Крайний! Аня! Надо говорить «крайний» раз, – поправил её Сергей и улыбка сошла с его лица. У него не выходила из головы недавняя картина. Тогда жена везла их с вечеринки. Она была невнимательна на правом повороте и выехала на чужую полосу. Хорошо, что дорога была пустая. И другие подобные случаи были. И периодически он забирал у неё ключи от машины, как бы лишая её прав. И неоднократно, чтобы вернуть возможность водить машину, ей приходилось сдавать ПДД прямо дома на кухне своему любимому супругу.

– Да какая разница – последний, крайний, – предрассудки, – с улыбкой замяла разговор Анна.

Она на самом деле завтра должна приступить на работу в другом подразделении той же организации. Перевод на работу, близкую к их дому, радовал всех членов семьи, а Аню особенно.

Сегодня и сынишка проснулся вместе с родителями. Он вместе с ними завтракал и мечтал, что придёт в детский сад первым. Потому что он ещё вчера договорился с мамой, что именно она завезёт его в сад пораньше. Без капризов Миша позавтракал, оделся и ждал маму у выхода.

У двери Сергей заботливо попросил жену проверить всё ли она взяла с собой. Попросил её быть повнимательней и поосторожней в дороге. Приобняв, он аккуратно расправил её волосы поверх новой шубы, которую она впервые надела, чтобы похвастаться перед коллегами. Поцеловал её и сына, и ещё с минуту стоял, как вкопанный у закрытой двери. Настроение Сергея ухудшилось.

Он разбудил дочку, покормил её завтраком и проводил в школу. А сам, приняв душ, тоже отправился на работу. Его офис близко – 15 минут на машине.

***

– С завтрашнего дня мы можем вставать чуть позже, я последний раз еду на работу так далеко – шепнула Анна сынишке перед дверью группы детского сада.

Она обняла его, поцеловала и, подарив свою искристую улыбку, нежно подтолкнула навстречу воспитателю. Ребёнок с радостью ходил в детский сад, ему было хорошо везде, и то, что он сегодня первым оказался в группе, его очень радовало. Но заходил он в группу как-то задом, не выпуская из вида маму. И повернулся к воспитателю, лишь тогда, когда мама скрылась за дверью.

Он как будто чувствовал, что видит маму в последний раз…

***

Эта страшная новость пришла к нам со скоростью света.

Ани больше нет…

Она разбилась на машине. Это случилось на правом повороте за городом.

В детский сад за сыном пришёл Сергей. О чём-то шёпотом поговорив с воспитателем, он как-то по-особенному долго обнимал ребёнка. И, как будто, совсем не слышал вопросов мальчика. Миша впервые в жизни видел папу таким рассеянным или задумчивым. Глаза папы были то ли пустыми, то ли грустными. То ли он находился в какой-то прострации. Миша перестал задавать вопросы и, одевшись, пошёл за папой на выход.

Мы с Аниной мамой и с Мишиной сестрёнкой ждали в машине. Возле детского сада.

– Так вот почему сегодня папа немножко не такой, каким бывает обычно, – подумал ребёнок, – он готовил мне этот сюрприз!

– Сразу две бабушки! А вообще у него целых четыре бабушки: две бабушки и две прабабушки. Не было сомнений в том, что сегодня будет праздничный ужин и много сказок, – размышлял про себя ребёнок

– Только почему такая тишина в машине? Почему? – думал Миша

Мы, также, как и папа, подолгу обнимали внука, а у самих на глазах слёзы.

– Да что же это такое, наконец? – Мальчику хотелось кричать и разбудить это сонное и молчаливое царство. Но что-то его сдерживало, и он втайне продолжал надеяться на сюрприз.

Лестница на четвертый этаж пятиэтажки казалась длинней обычного. Миша шел первым. Он вытащил из почтового ящика конверт с квитанцией для оплаты коммунальных услуг. И не вскрывая его, начал, как обычно, фантазировать. Только если прошлые его фантазии сводились к сказочным героям, то сегодня было всё по-другому. Возможно, именно молчание взрослых так подействовало на детскую психику. Голос Миши звучал на весь подъезд.

– В письме написано, что кто-то умер. Умер, умер, умер, – вполне серьёзно повторял это слово малыш.

– Умер, умер, умер, – эхом разносился по подъезду детский голос.

Одёрнуть ребёнка никто не пытался. Но мы все ускорили шаг, торопясь к заветной двери. Как будто там нас ждёт спасение. Как будто там что-то изменится.

Мы знали, что дома предстоит рассказать Мише правду сразу, не оттягивая. В свои почти пять лет, он должен постараться понять суть всего трагизма.

Анина мама кинулась занавешивать зеркала.

Сергей, посадив перед собой сынишку, всё никак не мог собраться с мыслями. Два глазика – уголька не моргая, глядели на отца. Отец взял ручонки сына в свои.

– Сын, сыночек, – дрожащим голосом начал Сергей, – у нас очень плохая новость, – мама погибла… она разбилась на машине, когда ехала на работу, – как трудно ему давались эти слова.

– Не может такого быть, – не колеблясь, закричал Миша – это ошибка! Давайте ей позвоним! Давайте позвоним соседке по старой квартире, вдруг она зашла к ней в гости! А может, просто абонент недоступен? – не унимался ребёнок, – Раз никто не видел, значит, это ошибка!

Все ждали пока ребёнок выльет весь поток своих эмоций, и никто не осмелился его перебить.

И вдруг Миша заплакал.

– Я что никогда больше не увижу свою любимую мамочку? Ни одного разочка? – всхлипывая, спрашивал ребёнок, забираясь к отцу на колени.

– …Мы должны быть сильными, сын. Нам нужно продолжать жить, и мы будем помогать друг другу справляться с этой потерей. Я тоже очень любил твою маму, и сестренка – тоже. И для бабушек – это такое же большое горе, – Сергей еле сдерживал слёзы и изо всех сил пытался улыбнуться сыну.

***

Ужин был символическим. Никому и ничего не лезло в глотку.

Все молчали.

Мы были зомбированы.

Крепко обнявшись, мы сидели с Мишей на диване и пытались смотреть альбом с Аниными фотографиями. Но так и не ушли дальше первого разворота. Мы все понятия не имели, что нужно делать в таких случаях. Анина мама уткнулась в свитер, покинувшей её дочки, вдыхая оставшийся аромат её тела, украдкой плакала. 14-летняя Мишина сестрёнка тупо смотрела на карту Мира, висящую на стене, и в её глазах была пустота. А Сергей без конца хлопал дверью туалета. Несомненно, он там плакал. Слышно было частое щелканье зажигалкой, он закуривал сигарету одну за другой.

Было ощущение приближающегося конца Света.

***

Говорят, что время лечит. Но в этой семье в это никто верил. Вот и девятый день прошел, вот и сороковой. А с потерей никто и не пытался смириться.

Часто смотрели видео с участием Анечки. Это немного отвлекало и хотелось верить, что она ещё вернётся. Тем не менее, время тянулось очень медленно.

После похорон дочку забрал к себе её отец, что доставило дополнительных переживаний Мише. А от моей помощи, Сергей отказался. Он объяснил, что ему сейчас нельзя расслабляться. И только заботы, и отсутствие свободного времени помогут ему перенести трагедию.

Вот так вдвоём два мужичка прожили почти год. Я, конечно же, переживала за своих мальчишек, молилась за них. Каждый вечер по телефону я читала Мише сказки. Иногда по его просьбе выдумывала смешные истории про черепашек Ниндзя. Когда он смеялся, я на другом конце провода не могла удержаться от слёз. Мне так хотелось, чтобы Анечка сейчас смеялась вместе со своим сыночком.

Виделись мы каждый выходной. То на их территории, то на моей. Я старалась сделать по максимуму женскую работу и хоть на один денёк наперёд наготовить еды.

Периодически брата навещала сестрёнка, живущая с своим отцом на другом конце города.

Жизнь худо-бедно продолжалась. Ровная, гладкая, безэмоциональная.