Читать книгу Песняры. Взгляд из будущего - Анжела Гергель - Страница 3

Леонид Тышко, Владимир Мулявин, Валерий Яшкин, Владислав Мисевич, Александр Демешко, Валерий Мулявин, Леонид Борткевич

Анжела Гергель: Итак, приглашаем почитателей творчества ансамбля «Песняры» к интересной беседе. И не только о самом ансамбле – а также о музыке, которая оказывала влияние на их творчество…

Валерий Дайнеко: О музыкантах, которые, создавая музыку необычайной красоты, оживляли старые забытые сюжеты и песни. При этом они сами стали легендами.

Валентин Бадьяров: Но о «Песнярах» написано уже немало статей и книг, снято много документальных фильмов. Правда, в основном это – рассказы из жизни коллектива, или, как их в шутку называют – байки.

Валерий Дайнеко: «Песняры» – легендарный ансамбль. О нём можно столько всяких разных историй рассказывать.

Анжела Гергель: Рассказы из жизни, возможно, интереснее читать. Да и писать их проще… Мы же в этой книге рассказываем о творчестве ансамбля – о том, как создавались их композиции, какие музыканты влияли на формирование их стиля, какие трудности пришлось испытать в условиях закрытости… Однако воспоминания участников коллектива не всегда сходятся. Более того, прочитав то, что записано с их рассказов, музыканты начинают исправлять самих себя!

Леонид Тышко: Ведь очень трудно написать книгу по следам устных рассказов, хоть и записанных на диктофон! И каждый вспоминает свою историю, высказывает своё восприятие. И все немного заангажированы – если не кем-то, то своей памятью. Может, и хорошо, что о нас пишет человек из другой страны, который сможет беспристрастно проанализировать наше творчество. Я Вам вот что скажу, Анжела. Пишите так, как Вы считаете нужным.

Валерий Дайнеко: «Песняры» – это уже действительно легенда. Потому что всякая вещь, обрастающая рассказами, романами и мхом – миф, сказка. Мы же с тобой документальную книгу писали, провели исследование. И высказали наши собственные мысли и ощущения! Никаких левых фактов и пиара!

Анжела Гергель: Некоторые читатели скептически относятся к определению нашей работы как к исследованию. Хочу подчеркнуть – мы не претендуем на научный анализ с построением гипотезы и проведением эксперимента. В нашем случае – это изучение различных источников, поиск новых фактов и собственные осмысления. Именно так философия трактует термин «исследование».

Валерий Дайнеко: В любом случае, книга наша получилась для специалистов, образованных людей – тех, кто понимает, о чём идёт речь.

Анжела Гергель: А их не так уж мало. Многие ценители творчества «Песняров» считают, что исследование истории творчества ансамбля необходимо.

Сегодня, через полвека, можно без сомнений сказать, что у «Песняров» получилось то, что не удавалось ни одному народному хору или этнографическому коллективу. Несмотря на пропасть между классической и массовой культурой, «Песняры» смогли пронести давние традиции в современность – но не сохраняя их неизменными, а бесконечно развивая и создавая новые.

Валерий Дайнеко: Жаль только, что не всё наследие «Песняров» сохранено в надлежащем качестве. Очень много программ Мулявина остались незаписанными в студийном варианте. Это касается и цикла «Вянок», и кантаты «Весёлые нищие», и программы на стихи Янки Купалы, и ещё других… Володя всегда был очень занят написанием песен и составлением программ, делал это искренне. Но в итоге многие из них остались только как любительские записи…

Анжела Гергель: Любительские записи, любительские фотографии… Да и то немногое, что сохранилось – заслуга некоторых музыкантов и преданных почитателей ансамбля, которые в своё время ухищрялись записывать и фотографировать во время концертов, а иногда прямо с телевизора. Вот, например, одна из фотографий давнего почитателя Юрий Скворцова. У неё тоже есть история.

Леонид Борткевич, Александр Демешко, Анатолий Кашепаров

Юрий Скворцов: Доставали, кто где мог, потом менялись – обычная по тем временам история. В более выгодном положении был тот, у кого был доступ в фотолабораторию. А мы как раз были в школьном фотокружке. Поэтому, перефотографировать, распечатать-размножить для нас проблемой не было. В Беларуси распространялась польская и чешская пресса: Panorama, Przyjaźń, Ekran, да даже Kobieta имели страничку или хоть маленький уголок о современной музыке. Вот оттуда многое перефотографировалось, увеличивалось и пополняло наши коллекции. Ну, а эта фотография и с ней ещё несколько, которые я отослал на форум «Песняров», тоже имеет свою историю. Мы с друзьями выменяли негативы (плёнку) у одного наглого пацана с фотоаппаратом на какие-то качественные фотки битлов. В общем, честная вполне сделка.

Валерий Дайнеко: У меня тоже сохранилось много фотографий – но они уже пожелтели и потрескались.

Анжела Гергель: Над ними, а также фотографиями Леонида Тышко и Анатолия Гилевича пришлось много поработать, чтобы их реставрировать.

Валерий Дайнеко: Да не нужно их реставрировать! Мне не совсем нравится, когда фотографии вылизываются, лица делаются гладкими и пушистыми. Получаются, как нарисованные картинки. Для иллюстраций песен в видеороликах это уместно, а здесь пусть будут настоящие, живые! Ведь в этом вся фишка!

Анжела Гергель: Но некоторые так выцвели, поцарапаны, что на них просто ничего не видно! Так что без реставрации фотографий не обошлось. Огромную помощь в этом оказал Николай Александрович, который восстановил их очень бережно, сохранив естественность. Те же, что повреждены не очень сильно, остались как есть, живые – прямо из альбома. А с аудиозаписями оказалось ещё сложнее – кассеты просто рассыпались в руках! У меня около сотни кассет с концертами «Песняров» – начиная с единственной записи «Доли», где ты исполняешь роль Счастья. Есть и «Перапёлачка» с флейтовым вступлением Мисевича, и Обрядовые, где Борткевич поёт песни «Млада Ганулька» и «Жавароначкі, прыляціце», есть и «Гусляр» с Владом Мисевичем в роли князя… Они опубликованы на канале «Песняров» на Youtube. Но все эти записи – любительские, и качество соответственное…

Валерий Дайнеко: У меня тоже хранится кофрик с аудио- и видеокассетами. Там много песен, которые никто не слышал никогда, в том числе «Млада Ганулька» в моём исполнении – но к ним даже подойти страшно, могут рассыпаться. Многое сохранилось лишь в любительских вариантах. С концерта или репетиции – как есть запись, так и есть.

Валерий Дайнеко

Анжела Гергель: И на этих твоих кассетах мы нашли очень редкие записи, которые сейчас восстанавливаем и публикуем. Музыканты «Песняров» с сожалением вспоминают, как Мулявин выбрасывал в мусорное ведро песни, не получившие горячего отклика на первом концерте. Анатолий Кашепаров как-то заметил, что таких песен было больше половины из написанного!

Валерий Дайнеко: Поэтому пока остаётся лишь работать с записями концертов, по крупицам восстанавливая и даже по- новому интерпретируя их. Да, наследие «Песняров» огромно, и сохранение его стало делом чести.

Анжела Гергель: Большинство из уже написанных книг и статей оценивают значимость ансамбля как коллектива, представляющего народную музыку на мировой сцене. Но мы пришли к выводу, что «Песняры» – не совсем фольклорный коллектив. Вернее, совсем не фольклорный.

Валерий Дайнеко: Фольклор, этнос и прочие штучки – это не про «Песняров». Я уже говорил – «Песняры» никогда не занимались фольклором и никогда не были фольклорным коллективом! Никогда!!!

Анжела Гергель: Эта тема уже была затронута в предыдущих книгах, и вызвала много вопросов. То, что в основе творческого стиля «Песняров» лежал белорусский фольклор, для многих – неоспоримый факт. Но это не совсем так. Вернее, совсем не так. Мода на «осовремененный» фольклор началась намного раньше. В конце 1940-х в США, не только по историческим, но и по политическим причинам вспыхнул интерес к народной музыке, а гибрид фолк и рок- музыки был спровоцирован в конце 1950-х огромной популярностью коммерческой фолк-поп-музыки Harry Belafonte и Kingston Trio, чьи хитовые альбомы смешивали горную музыку Аппалачей, blues, кельтские баллады с современным материалом. Каталитической фигурой в слиянии народного и коммерческого рока был Bob Dylan, неряшливый молодой трубадур, вдохновлённый «Антологией американской народной музыки 1952 года» (Harry Smith), а также записями Cajun и gospel (Folkways Records). Под влиянием «Beatles» он «пошёл электрическим путём». И огромная волна под названием folk rock пронеслась над фольклорной сценой. Звукозаписывающие дельцы быстро сообразили: «Возьмём голос и гитарную дорожку, и запустим это с басом, ударными и электрическими инструментами, и больше людей купят наши пластинки». «Beatles», «Byrds», «Dylan», как футбольный мяч, перебрасывали музыкальные новинки друг другу, порождая множество творческих последователей. Конечно же, эта мода докатилась и до нас. Только где взять материал? Владимир Мулявин вспоминал, что в конце 60-х народные песни в Беларуси никто не пел. Проводились этнографические экспедиции по линии Академии наук, был собран и классифицирован богатый материал, но на выступлениях фольклорных ансамблей можно было увидеть от силы 30–40 зрителей. Вот интуитивно и пришла мысль – а не попробовать ли придать народной музыке и поэзии новое звучание, соединив их с элементами рок-культуры?

Леонид Тышко: Но это было нелегко. В самом начале трудно было найти нужную манеру исполнения. Многие категорично заявляли – они «ганьбяць» народную песню. А ведь народные песни очень просты. Но в них можно найти очень интересные мелодии, и даже одна-единственная найденная фраза может стоить очень дорого. Потому что сочинить песню, придумать мелодию – это ведь очень сложно, а мы научились так витиевато обрабатывать народные мотивы, что после аранжировки они уже становились авторскими шедеврами.

Анжела Гергель: Мулявина не устраивало исполнение, которое культивировалось в народных хорах, он не хотел петь, как поют в деревне и делать «аборигенный ансамбль» – он хотел, по его словам, «идти за модой». То есть народные песни просто использовались для создания новых композиций?

Валерий Дайнеко: Мы обращались к народной песне, так как мы представляли свою республику и язык на мировой сцене! Эстрадой нашей мир не удивишь, а вот национальным колоритом – можно!

Анжела Гергель: Национальный колорит… А вот зарубежные музыковеды слышат в песнях ансамбля грузинское, болгарское, а иногда греческое звучание. И ещё их удивляют аранжировки славянских мелодий в «американском» стиле, в результате чего не узнаётся национальная принадлежность композиции.

Леонид Борткевич, Леонид Тышко, Александр Демешко, Владимир Мулявин, Владислав Мисевич, Валерий Яшкин, Валерий Мулявин

Владимир Ткаченко: Если национальная принадлежность оригинальной народной мелодии перестаёт узнаваться, то вся музыка должна стать настолько оригинальной и интересной, чтобы быть понятной на международном уровне. Например, в джазовой музыке, где почти все импровизируют, бывает интересно слушать «общение разных народов». Бывает, музыканты объединены только общим темпом, даже ритмы разные, не говоря о мелодиях…

Валерий Дайнеко: У всей народной музыки одни корни. Белорусское народное творчество перекликается с фольклором многих народов, и наши обработки я бы назвал не американизированными, а современными (это такой общий мировой язык), для того, чтобы нас хотелось и моглось слушать и за пределами «нашей деревни».

Анжела Гергель: Но «Песняры» не просто пошли за модой. Они создали свою моду. В отличие от всего, что делалось в этом направлении ранее, «Песняры» не просто соединили народную мелодию с электрогитарами. Они изменили саму народную песню. Таким образам они создали новую традицию, и именно это сделало их настоящими народными музыкантами. И многие бросились вслед за ними обрабатывать всё, что было на слуху и пелось на белорусском. Но так, как у «Песняров», ни у кого не получилось, хотя и были очень интересные ансамбли и вещи делали сильные. Но основная масса начала скатываться к общему усреднённому уровню ВИА, в то время как «Песняры» быстро уходили вперёд.

Валерий Дайнеко: Мы сделали самое главное – изменили своё направление в сторону сближения с западной музыкой, синтезировав наши национальные корни с традициями, положенными в основу мировой музыкальной культуры. Наши уши обращены были в большей мере на западную культуру, и мы улавливали связь белорусской музыки с мелосом других народов, не только славянских.

Анжела Гергель: А почему ваши уши, как ты говоришь, были обращены на западную культуру? Почему так велико влияние западной музыки на творчество современных композиторов не только наших, но и других стран?

Валерий Дайнеко: Влияние западной музыки действительно огромно! И чем дальше страна влияния, тем сильнее само влияние. Я уже об этом много раз задумывался, но почему? И есть ли этому объяснение? Ну с англо-саксами понятно, и тем не менее, в той же Франции, например, или Италии, очень бережное отношение к национальным традициям, собственно как и в России, Украине и Беларуси! Но если мы всё же говорим о поп-культуре, то французы, итальянцы и немцы (в первую очередь) в меньшей степени были подвержены плагиату, вернее заимствованию у англичан и американцев манеры исполнения, гармонических оборотов и мелодики! У них своя мощная музыкальная культура, отличная от всех, и они не сильно заморачиваются от того, что их не так знают за границей.

Анжела Гергель: Вот именно – «не заморачиваются от того, что их не так знают за границей»… Помнишь, когда ты спел «Beyond the Sea», один из экспертов сказал, что ему не хватило вальяжности?

Валерий Дайнеко: Перед моим выступлением сказали, что я буду представлять эпоху Синатры! Но аранжировка песни была Бенсона, а Бенсон и Синатра – это разный темперамент. Какая могла тут быть вальяжность???

Анжела Гергель: То, что ты должен петь, как Синатра, ожидалось как само собой разумеющееся – вот в чём дело! Как- то я записывала аудио к своим учебникам на той же студии, где готовили популярную программу «Шанс». Меня поразило, что всех исполнителей «делали» под какую-то знаменитость, и не только не стеснялись, но и восхищались, если добивались сходства – и во внешности, и в исполнении! Или вот недавно Олег Jagger (который, очевидно, тоже не случайно выбрал такой псевдоним), услышав Олега Аверина, поющего на английском, с восторгом воскликнул: «Настоящий Mario Biondi! Фирма́!» А ведь у Аверина столько своих прекрасных песен!

Валерий Дайнеко: Я много раз бывал в Америке и был удивлён тем, что там не знают современную популярную музыку европейских стран, и ещё больше их удивляло, что европейцы зачастую знают и разбираются в американской музыке лучше самих американцев! А шведы настолько срослись с англичанами, что я уже сомневаюсь – есть ли у них свой язык и национальные традиции? Это, конечно, шутка.

Анжела Гергель: Всё как раз наоборот, это английская музыка формировалась под скандинавским влиянием. А традиции шведов, как и скандинавов в целом, вообще исходят от германцев, а те их переняли от кельтов, которые свою культуру заимствовали от скифов…

Валерий Дайнеко: Про шведов я только сказал свои впечатления, потому что никогда не слышал в их исполнении хоть что-нибудь на шведском языке или что-то национальное. Английский язык, я так понимаю, у них второй в стране. Но не в этом дело! Мы говорим о музыке. Она у них тоже не шведская, и продюсеры в основном американские!

Анжела Гергель: Вот это и есть ключевой момент – американские продюсеры. Их «продукция» действительно не остаётся незамеченной! Хотя в Швеции немало рок- музыкантов, поющих на родном языке (Änglagård, Håkan Hellström, Kristian Anttila, Duellen, Basshunter, Säkert!) – правда, большинство из них малоизвестны в мире. Может, причина ещё и в английском языке, который сформировался на основе многих других языков, что повлекло появление новых ритмов и новой мелодики речи, новой культуры?

Валерий Дайнеко: Своими вопросами ты уже сама и ответила. Английский язык – это огромный фактор. Этот язык очень мелодичный, мягкий, легко поющийся что ли! Ну а что касается самих текстов, то тут можно и говорить о его свободе. Получается, для того, чтобы тебя знали во всём мире, нужно петь на английском языке!

Анжела Гергель: Не только в языке дело. Если даже всемирную знаменитость записать, к примеру, на студии в Киеве – эту запись услышат только в Украине. А если записать в Минске – то за пределами Беларуси её мало кто услышит. Почему Америка имеет такую доступность в СМИ? Одна из причин – рынок. Внутренний – более 300 миллионов человек, и глобальный – более двух миллиардов! Американцы выпускают огромное количество телевизионных программ, фильмов, песен и экспортируют их за границу по очень низким ценам. Включи радио или телевизор, загляни в любой местный кинотеатр или зайди в интернет – и каждый раз столкнёшься с американским культурным влиянием.

Валерий Дайнеко: Поэтому мы все – русские, украинцы, белорусы, поляки, болгары, немцы, прибалты, финны… варимся в своей каше. И это нормально.

Анжела Гергель: Влияние американской музыки на другие страны превзошло влияние других стран. Каким образом оно дошло до такого превосходства? Эксперты объясняют это слиянием очень разнообразных культур, смешанным с крупномасштабной экономической поддержкой. Власть Америки над музыкальной индустрией даже превзошла все языковые барьеры. Американская музыка, впитав в себя стили разных культур, разлетелась по свету. И каждый может слышать в ней отголоски своих давних традиций.

Валерий Дайнеко: Относительно наших стран (бывшего Советского Союза и социалистических стран) напомню старую присказку – запретный плод сладок. И вот отсюда стремление постичь, учиться, впитывать и достичь! Из всех славянских народов хочу выделить поляков, которые в музыкальной палитре оказались наиболее близки интонациям английской и американской музыки.

Анжела Гергель: А ведь до XX века Европа смотрела на Америку как на культурное захолустье.

Но постепенно эмигранты из разных стран приносили в Америку свои традиции, которые, переплетаясь, способствовали созданию межкультурной гибридизации.

Во времена Первой мировой войны Америка впервые начала экспортировать часть своей домашней культуры за границу через фильмы и музыку. Charlie Chaplin, «Westerns», ragtime, jazz стали известны миллионам за пределами страны. А уж после Второй мировой войны благодаря росту потребительской экономики американская популярная культура стала глобальной. Культурологи объясняют это непрекращающееся влияние ещё и свободолюбивым духом американцев, благодаря которому их музыка, не имея исконных национальных традиций, оказывает такое мощное влияние на музыкантов других стран.

Владимир Мулявин, Леонид Тышко, Леонид Борткевич, Владислав Мисевич, Валерий Яшкин, Валерий Мулявин, Александр Демешко

Но слепое копирование западной музыки никогда не принесёт удовлетворения ни музыкантам, ни слушателям. Потому попытки молодых музыкантов подражать западным исполнителям так смешны, несмотря даже на высокий профессионализм исполнения. Возможно, чтобы избежать этого, «Песняры» и попытались взять за основу самобытный материал – народную песню.

Владимир Ткаченко: Хоть я в консерватории занимался классической музыкой, меня больше привлекал рок и, чуть позже, джаз-рок. В рок-музыке меня интересовала в основном соло-гитара, остальное проходило стороной. Но в 70-е годы был большой спрос на музыку в народном стиле в ресторанах, на танцплощадках. Мне, как студенту, любой заработок был нелишним. И я занялся аранжировками белорусских песен, а потом увлёкся…

Валерий Дайнеко: Советские группы я вообще не воспринимал. «Весёлые ребята», «Поющие гитары», «Пламя», «Самоцветы» – все эти команды, в отличие от «Песняров», пели практически в унисон, и я воспринимал их как «совок».

Анжела Гергель: Но почему же за более чем 30 лет – с момента начала перестройки и открытия всяческих занавесов – наша эстрада так и не стала фирмóй в основной своей массе? Более того, растеряла остатки самобытности, которые были у многих тогдашних ВИА?

Валерий Дайнеко: На этот вопрос я не могу ответить, так как не совсем согласен. Тогда нужно говорить о многих странах. Поляки растеряли то, что у них было. Шведы себя не нашли, и не ищут. Они слишком американизированы и вряд ли их национальная культура может выстрелить, как нечто особенное!

Анжела Гергель: Один из музыкантов ансамбля «Свитязь», Дмитрий Гершензон говорит: «Песняры» – это и есть фирма́. Всем филармоническим музыкантам бывшего «совка» хотелось играть «Земельку», «Чикаго», «Бенсона», «Вандера» – в этом схожесть всех коллективов. Но кто бы тогда ходил в залы? Уникальность «Песняров» в том, что они собирали аншлаги на своей музыке.