Читать книгу Месть – блюдо холодное? - Анжела Конн - Страница 2

1

Пакет лежал посреди пыльной дороги. Мария удивилась. Столько лет здесь ходит и никогда ничего кроме грязной бумаги и рваных целлофановых обрывков не замечала.

Она ускорила шаг. Подойдя ближе – удивилась больше. Пакет оказался аккуратным свёртком из ткани неуловимо- серого цвета с розоватыми разводами. В центре он был перетянут лентой, завязанной в бант.

Сердце дрогнуло в предчувствии… Неужели, да быть не может… Женщина наклонилась, дрожащими руками откинула уголок материи. Так и есть, два голубых глаза не мигая смотрят на неё.

Мария задохнулась от неожиданности. Выдохнула. Подняла голову – синее небо беспечно жило своей жизнью; оглянулась по сторонам – листья деревьев кокетливо трепетали от ветерка; внимательно оглядела пространство впереди, сзади – ни души…

Она наклонилась над свёртком не понимая, как это может быть… Кто бросил ребёнка посередине дороги, зачем? Найдёныш смотрел на Марию, словно ждал продолжения событий.

От напряжения – против воли – слёзы брызнули из глаз, женщина расплакалась. Они капали на свёрток, оставляя на нём мокрые следы страха и нежданной радости, только что затеплившейся в глубине сознания. Мария бережно взяла малыша на руки, прижала к груди. Живой комочек обдал её теплом. Вокруг по-прежнему никого.

Она глубоко вздохнула… после потрясения пришло замешательство. Постояла. Ещё раз окинув местность, взглянула на малютку, устроившегося между сердцем и руками молодой женщины. Переступила неуверенно. Ноги еле слушались. Пошла – медленно, задумчиво.

И… сорвалась, ускоряя шаги.

2

Новенькая иномарка летела по Рижскому шоссе. Сверкающая под солнцем, светлая и лёгкая, естественно вписывалась в местную летнюю панораму.

«Скоро Москва», – продолжая кусать губы думала девушка за рулём, – забыть всё… всё, что было до сегодняшнего дня».

Она пыталась успокоиться – это давалось с трудом. Губы искусаны, лицо нервное, глаза… Ах, лучше не смотреть в зеркало… Только на дорогу… Не сметь плакать… Нет, не получается…

Девушка притормозила у обочины, закурила. Холодное лицо Вадима неотступно следовало за ней. Как он мог, как мог?.. Казалось, ничто их не разлучит.

Его взгляд, слова, последние слова, боже, какие горькие, непонятные ей, несправедливые. Но они прозвучали:

«Забудь! Вычеркни из памяти! Сотри!»

Ничего нелепее она не слышала. Никогда. Взяв за руку, подвёл к окну и показал шикарную машину:

«Вот ключи, она твоя, садись и уезжай. Ты свободна.»

Сначала не поняла, растерялась… расплакалась. Он был краток и настойчив. После его слов «не мешай мне, всё кончено», схватила ключи и выбежала. Слёзы застилали глаза, ярость душила, но ничего другого не оставалось. Он поставил её перед фактом…

Любовь, нежность – где, куда исчезли! Злость и обида сводили её с ума. Что-то надо делать, иначе она за себя не отвечает. В гневе Лиза бросилась за руль, не обращая внимания ни на дизайн, ни на цвет машины. И тут до неё дошло – откупился…

Подумала, что надо бы позвонить, а потом – кому? Сестёр и братьев нет, родители погибли в автокатастрофе, двум-трём подружкам… нет, сейчас не стоит: Вадим заменял ей всех.

Девушка кусала губы. Не помогало. Инстинкт самосохранения подсказывал – отныне сама себе хозяйка и никто ей не поможет, кроме самой себя.

Иномарка сорвалась с места…

3

Мария с обожанием смотрела в глаза дочери. Смотрела, а видела глаза, сразившие её восемнадцать лет назад, невесть откуда появившиеся среди пыльной дороги. Но именно они дали надежду и вернули ей семью…

Кто бывал в Волоколамске, наверняка знает эту тропинку. Она тянулась с остановки Щекино до частных домиков, утопающих в зелёных насаждениях и цветах. В тот день она вышла с работы гораздо раньше обычного времени и шла к своему дому, наслаждаясь тишиной летнего дня. Этот миг она запомнила как никакой другой.

У них с мужем не было ребёнка. Она долго лечилась, предприняла всё, что делается в таких случаях – тщетно. Они уже подумывали о том, чтобы усыновить ребёнка, и вот – случилось непредсказуемое, немыслимое… Она нашла свою девочку! Как это объяснить – она не знала, да и не хотела, боясь узнать то, что ей, возможно, не понравилось бы. Всевышний сжалился над ней – другого объяснения нет.

Мария чётко помнит, как прибежала домой, раскрыла пелёнки и зачарованная смотрела на малышку, забыв обо всём на свете. Девочка стала плакать, и только тогда женщина пришла в себя – позвонила мужу, попросив его срочно приехать домой.

Она уже не помнит подробности, связанные с оформлением ребёнка. Кого муж пустил в ход, какие нашёл связи, сколько сил и денег ушло на эти нелёгкие процедуры – не имело значения. Главное, девочка осталась в их семье.

Малышка росла в любви и обожании, и сама любила родителей, не подозревая, что не их дочь. Да и кого это касалось… Вскоре Вадим и Мария перебрались в Москву, где главу семейства ждало солидное повышение.

Сегодня в их семье праздник – Анне исполнилось восемнадцать. Нельзя оторвать от неё взгляд; хрупкая, стройная Анна крутилась перед зеркалом, рассматривая новое платье, сшитое специально для торжества. Дымчатое, нежно-воздушное оно окутывало девушку словно зефирное облако, подчёркивая её чистоту и непорочность.

– Анна, хватит крутиться, – подпустив в голос нарочитой строгости, тем не менее со счастливым видом Мария старалась остановить дочь, – ты великолепна. Только теперь я вижу, какая у меня взрослая дочь! Настоящая невеста! – её глаза светились гордостью.

– Мам, а причёска… тебе не кажется, что надо немного приподнять… Мать нетерпеливым жестом остановила дочь:

– Ни в коем случае, всё испортишь, оставь как есть. Поспешим, Анна, отец ждёт, – и пошла к выходу, увлекая за собой благоухающую счастьем девушку.

4

Вадим прокручивал в голове предпринятые действия по поводу торжества. Зал в ресторане «Огни Москвы» готов принять его гостей: ведущий вечера нанят, вся атрибутика, соответствующая мероприятию на месте – музыканты, цветы, убранство. Ничего не упущено.

Счастливое лицо жены мелькнуло, вызвав довольную улыбку у Вадима. Да и как не улыбнуться – он так любит Марию… С младых ногтей, можно сказать.

С первого класса они сидели за одной партой. Повзрослев он понял, что влюблён и не представляет свою дальнейшую жизнь без неё. Да и она, избалованная его вниманием, опекой и нежным отношением к ней, не мыслила, как жить вне атмосферы, созданной ими за эти годы. Им хорошо вместе: у них общие интересы и увлечения, поэтому их брак был предрешён.

Поженились на последнем курсе института. Позже обнаружилось, что детей они иметь не могут. Причину бесплодия врачи искали долго, подвергая обоих изнурительным исследованиям, но в конце концов пришли к выводу, что это иммунологическая проблема и вынесли неприятное для них решение – данная супружеская пара бесплодна. Мария потеряла покой; из нежной любящей женщины постепенно стала превращаться в нервную, а иногда стервозную, чужую и далёкую.

Вадим время от времени стал погуливать, ничего постоянного. Но однажды познакомился с девушкой, с которой – в силу определённой ситуации – сложились длительные отношения. Лиза тогда лишилась родителей и Вадим, отвергнутый женой, свою ласку и внимание обратил к ней.

Несмотря на увлечение Лизой, он очень остро переживал разлад с женой. Уговаривал Марию усыновить ребёнка, но она пока не решалась.

И вдруг Лиза сообщила ему о своей беременности. Вадим не знал, как реагировать. Недоумение, горечь, а вслед за этим оживление. Значит, не его вина Но какое это может иметь значение в их отношениях с Марией… Он всё равно её любит, даже больше, так как впереди маячила реальная опасность потерять её навсегда.

Бесконечно-мучительные мысли привели его к коварному замыслу. Он осознавал подлость своего поступка в отношении Лизы, но другого выхода сохранить семью не видел.

Когда родилась малышка, Вадим отобрал её у Лизы, пригрозив ей расправой в случае неповиновения. Он устроил всё так, чтобы Мария ни о чём не догадалась, подбросив ребёнка на её пути домой.

С тех пор прошло счастливых восемнадцать лет.

5

Гости прибывали. Их встречали, провожали в зал, сверкающий люстрами и сервировкой столов.

Подруги и друзья Анны окружили девушку. Комплименты по поводу внешнего вида слегка смутили её – она зарделась, отчего стала ещё обворожительней.

Вадим не спускал глаз с любимой жены. В наряде из синего гипюра, в элегантных туфлях на каблучках, с собранными на затылке русыми волосами в пучок, Мария выглядела истинной леди. Ею любовались.

Вскоре появился шеф Вадима Виктор Сергеевич с супругой, красивой дамой средних лет. Знакомясь с хозяевами вечера, она мило улыбалась, говоря какие-то дежурные фразы. Что-то неуловимо знакомое показалось Вадиму в этой особе, но он не успел подумать, что именно – тамада пригласил всех за стол.

Музыка, тосты, напитки и вкусная еда раскручивали вечер всё веселей и непринуждённей. Анну поздравляли, дарили цветы и подарки; она сияла от любви родных в окружении друзей.

Мария поддерживала светскую беседу с женой Виктора Сергеевича, Вадим разговаривал с шефом, одновременно уделяя внимание другим гостям. Молодёжь танцевала, вовлекая в это веселье всех, невзирая на возраст и положение.

Пиршество подходило к завершению, когда раздался звон металла о бокал. Так обычно хотят привлечь взоры других к себе.

Красивая дама, супруга шефа Вадима кончиком вилки стучала по стеклу. Гости повернулись в её сторону.

– Прошу тишины, – она обвела взглядом гостей.

– Я не хотела портить праздник в начале, – проговорила слегка растягивая слова, – но сейчас, думаю, самое время. Повернувшись к Анне она, выбросив вперёд левую руку, с горьким надрывом произнесла:

– Анна моя дочь! Я её родила!

Все с удивлением смотрели на женщину. Перепила…

Ошеломлённый муж не сводил с неё глаз.

Вежливо улыбающаяся Анна не понимала, что происходит.

Она переводила взгляд с женщины то на мать, то на отца…

Мария, побледнев как лист бумаги, рухнула на стул, потеряв сознание… Вадим, поражённый случившимся, не знал кому помочь – жене или дочери.

Анна швырнула охапку роз на пол и стремительно выскочила из зала.

За ней вдогонку бросились её подруги…

Гости онемев, с вытянутыми лицами, плохо соображая, уставились на Вадима, который наконец опомнившись, вызывал скорую для жены.

Лиза, это была она, села за стол, наполнила большой бокал красным, как кровь, вином и залпом опрокинула в себя… Потом второй…