Читать книгу Волшебные приключения в мире финансов. Тайна заброшенного города - Анна Александровна Тищенко, Анна Тищенко - Страница 4

А в это время в верхних этажах банковской башни проходил шумный праздник. Отмечали день рождения Эдварда – единственного сына и наследника президента банка. На праздник собрались все многочисленные родственники и очень немногочисленные друзья. Гномы – народ общительный и ценящий семейные традиции, а потому на день рождения собралось такое количество всевозможных дядюшек и тётушек, что бедный именинник перестал даже пытаться вспомнить их имена. Не было на празднике только отца юного Эдварда. Мистер Джаспер по своему обыкновению был очень занят и работал. Впрочем, когда свечи погасли и начали резать исполинский торт, выполненный в виде сундука с золотом, банкир всё же пришёл.

– Заинька, ну что же ты так поздно, – начала ласково корить его жена.

– Работал, – кратко ответил мистер Джаспер.

Назвать заинькой лысого, немолодого и обладавшего длинным крючковатым носом банкира мог только человек с большой художественной фантазией. Ну или человек любящий. Миссис Джаспер обладала и тем, и другим даром.

– Покушай тортик, котик, – щебетала миссис Джаспер умильным голосом, а потом встревоженно прошептала мужу на ухо. – Подарок не забыл?!

– Ах да, подарок! – мистер Джаспер полез в свой объёмистый портфель из красной драконьей кожи, с которым не расставался даже в спальне.

Рылся он там довольно долго, даже извлёк по ошибке туго набитый деньгами кошелёк. Тут же поспешно его спрятал – чего доброго решат, что это и есть подарок. Наконец вынул и торжественно вручил сыну коробку, обёрнутую золотой бумагой и украшенную атласным бантом. Эдвард с внутренним трепетом порвал её, заметив, как отец поморщился. Очевидно, надеялся использовать её ещё раз. Внутри красивой коробки оказались старые деревянные счёты. Краска на костяшках была облуплена, железные стержни погнуты, рамка источена жучком.

– Это, – с гордостью начал мистер Джаспер, старательно не замечая разочарования на лице сына, – наша фамильная реликвия! И теперь она по праву твоя. Уже можешь начинать благодарить, сынок.

– Ну и что мне с ними делать? – уныло протянул Эдвард. – Существуют калькуляторы, папа, и уже давно. А я хотел планшет!

Мистер Джаспер побагровел, глаза скосились к носу ещё больше обычного.

– Этими счётами, молодой человек, твой пра-пра-пра-пра-прадедушка заработал свой первый золотой! И он разбогател, и основал наш семейный банк безо всяких там калькуляторов и компьютеров. Так что тебе есть чему у него поучиться! Вот в стародавние времена…

– В стародавние времена и туалетной бумаги не было, – отмахнулся прагматичный Эдвард, – но, к счастью, с тех пор наука шагнула далеко вперёд, за что ей большое спасибо.

Назревал маленький семейный конфликт, но мистер Джаспер, как любой человек, связанный с финансами, умел брать себя в руки.

– Ну, не важно, сынок. Главное, ты теперь совершеннолетний…

– Папа, мне сегодня только одиннадцать исполнилось!

– Да, правда? Ну, не важно, главное, ты уже вполне способен помогать мне в работе по банку, так что пошли, хватит бездельничать.

Бедняга Эдвард как раз открыл рот, чтобы положить туда первый кусочек торта, но отцовская рука крепко ухватила его за шиворот и потащила из-за стола.

– Котик, дай Эдди хоть тортика покушать, праздник же! Ребёнок голодный! – взмолилась миссис Джаспер.

Безуспешно.

– Вот и празднуйте, а нам некогда, – недружелюбно буркнул мистер Джаспер, который и так провёл бессонную ночь, подсчитывая, сколько денег пришлось выбросить на этот день рождения.

– Идём, Эдвард. И не забудь эту рухлядь… Гм, я хотел сказать – твой великолепный подарок на день рождения, – кивнул мистер Джаспер на старые счёты.

По винтовой каменной лестнице отец и сын спустились из жилой части башни в большое помещение, отделанное чёрным мрамором. Вдоль всего зала тянулась длинная стойка, сверху закрытая прозрачным стеклом из речного песка, и за этой стойкой стояла миловидная девушка-гном. Она что-то объясняла, показывая мелко исписанный лист бумаги мрачному, сомнительного вида троллю, державшему на плече громадный кожаный мешок. Тролль на бумагу смотрел недоверчиво, чесал затылок и громко сопел.

– Это – приёмное отделение банка, – начал вполголоса объяснять сыну мистер Джаспер. – Здесь мы работаем с клиентами.

– А кто такой клиент? – поинтересовался Эдвард.

– Он, – лаконично ткнул пальцем в тролля, – клиенты приходят к нам в банк, чтобы положить деньги, или, напротив, взять кредит. Всё это проходит в определённые часы.

– А что такое кредит?

– Это когда клиенты берут наши деньги в долг, на время. А потом возвращают нам с процентами, – от удовольствия мистер Джаспер даже глаза закрыл.

– Понятно, – Эдвард потихоньку, так, чтобы отец не заметил, положил счёты на странный ящик, стоявший у стены. Его крышка была сделана в виде головы зелёной, пупырчатой жабы. – А зачем в банк кладут деньги? Ой!

Крышка ящика вдруг ожила: жаба приоткрыла рот, высунула длинный розовый язык и, схватив легендарные прадедушкины счёты, ловко проглотила их.

– В банк кладут деньги, чтобы их сохранить, – охотно объяснял мистер Джаспер, не заметивший гибели фамильной реликвии. – Если хранить деньги дома, их ведь могут украсть, а у нас в подземелье, в хранилище есть великолепный сейф, очень прочный. Его даже зубные феи не могут прогрызть – мы проверяли.

Тролль наконец решился. Шумно вздохнув, он сбросил мешок на пол, отчего стёкла в окнах зазвенели, и принялся его развязывать. Внутри оказалась целая груда золотых монет. Гномочка покинула своё место за стойкой, подошла к троллю и принялась что-то писать в маленький чёрный блокнот.

– А что это она делает? – громко спросил Эдвард, пытаясь заглушить чавканье жабы, с аппетитом доедавшей счёты.

– Считает сумму вклада, опись составляет, – кивнул мистер Джаспер, радовавшийся любознательности сына.

– Нет-нет, – донёсся до них голос гномочки, – мы не принимаем вещи на хранение.

Тролль озадаченно вертел в руках старенького плюшевого медвежонка. Одно ухо у него было оторвано, и вообще, у медведя был такой вид, как будто он побывал в серьёзной переделке.

– Но я люблю его, – возразил тролль, удивлённо глядя на сотрудника банка маленькими, глубоко посаженными глазками, – он самый ценный! Я с ним спал всю жизнь. Кладёшь рядом на подушку и не страшно.

– Понимаю, – хихикнула гномочка, с состраданием косясь на новенькое обручальное кольцо тролля, – но предметом ценности является то, что ценно для всех, понимаете? Например – золото. Оно везде дорого стоит, и его ценят решительно все. А медвежонок ценен только для вас.

– Да, моя жена его почему-то невзлюбила, – огорчённо вздохнул тролль, опустив голову. – Мы поженились на прошлой неделе, ну, и она против, чтобы мой Тедди спал вместе с нами. Вот я и подумал – отнесу его в банк, чтобы надёжно сохранить, пока жена не передумает.

– Тогда вы можете за небольшую плату арендовать ячейку в нашем сейфе и хранить там все, что пожелаете, например этого чудесного мишку, – подсказала решение находчивая сотрудница банка.

– Ну что ж, пойдём? – улыбнулся мистер Джаспер, поворачиваясь к сыну. – Эдвард! А где пра-пра-прадедушкины счёты?

– А-а-а-а… Клиенты платят банку за то, что он хранит их деньги? – поспешно задал вопрос Эдвард, отчаянно надеясь, что отца это отвлечёт от опасной темы.

Трюк удался. Мистер Джаспер важно поправил галстук и принялся рассказывать.

– Нет, напротив, это банк платит вкладчику (так называется человек, положивший в банк деньги), так вот, банк платит проценты за то, что он пользуется деньгами, пока они в нём хранятся.

– А я думал, что ты просто деньги в сундуках хранишь и всё. А как банк деньгами пользуется?

– Ну, например, даёт кредиты. Кстати, ты видел, какие мы на днях поставили автоматические урны? Из них мусор выбрасывать не нужно, – мистер Джаспер погладил по голове жабу, уже проглотившую останки знаменитых счёт. Жаба умильно закрыла глаза и сыто зевнула.

– А покажешь хранилище? – попросил Эдвард, который уже заскучал в приёмном отделении.

Они прошли за стойку, где гномочка подробно объясняла увлекшемуся троллю условия договора и показывала, где подписать бумаги. Его мешок безуспешно пытались сдвинуть с места три дюжих гнома, а тролль в недоумении уставился на чернильницу и длинное фазанье перо. Очевидно, и договор, и письменные принадлежности он видел не часто, оттого сильно нервничал и всё крепче прижимал к груди плюшевого медвежонка.

За стойкой обнаружилась неприметная дверь, за которой начался крутой спуск в подземелье. Мистер Джаспер прихватил бронзовый фонарь, в котором (к удивлению Эдварда) свечи не оказалось, зато сидела, грустно опустив слюдяные крылышки, крохотная фея-светлячок. Винтовая каменная лестница привела Джасперов на маленькую квадратную площадку, всю поверхность которой занимала жуткая дверь. Дверной ручки или замка на ней Эдвард не обнаружил, зато по центру была громадная голова чудовища, хищно оскалившего длинные клыки. Остальное пространство занимали чудовища поменьше, у Эдварда даже глаза разбежались. Вот крылатый змей повернул на пришедших голову, вот громадные крысы сверкают в полумраке красными, налитыми злобой глазами, а сверху раскинул чёрные крылья нетопырь.

– Это просто дизайн, сынок, – будничным тоном заметил мистер Джаспер. – Никогда им не пренебрегай. Искусство дизайна способно самую обычную вещь превратить в полезную и функциональную. Знаешь, сколько воришек пикси и фей наша славная уборщица мисс Глуми выметает отсюда по утрам? Глупышки падают в обморок от страха, даже не попробовав пожевать нашу замечательную дверь. Где же она… А, вот.

Он извлёк из жилетного кармана пластмассовый прямоугольник и вставил его в узкую щель на голове чудовища. Внутри двери что-то щёлкнуло, и она медленно отворилась.

– Магия! – ахнул Эдвард.

– Какая ещё магия?! – скривился мистер Джаспер. – Я что, по-твоему, какой-нибудь полоумный колдун, безграмотная фея или дефективная ведьма? Я, конечно, не вас имел в виду, – поспешно добавил он, столкнувшись нос к носу с уборщицей мисс Глуми.

Ведьма хмыкнула, облила банкира взглядом, полным презрения, и продолжила уборку – плеснула прямо под ноги мистеру Джасперу полведра воды и подпихнула растрёпанную метлу. Та вздрогнула, словно очнувшись, и принялась лениво размазывать воду по полу. Чистоты от этого, разумеется, не прибавилось, зато в воздухе разлился запах, который Эдвард про себя назвал «Болото весной». Причудливая смесь ароматов пыли, сырости, влажной земли и ночных цветов.

– Это называется – пластиковая карта, Эдвард, – объяснил мистер Джаспер, ловко увернувшись от метлы, которая, ошибочно приняв банкира за мусор, попыталась вымести его из комнаты.

Он показал сыну пластмассовый прямоугольник, с помощью которого открыл дверь. Внешним видом карта не отличалась от мрачной надписи при входе в банк, разве что была поменьше. Тот же траурный чёрный фон и на нём монументальная надпись: «Банк «Джаспер». На лицевой стороне карты блестящий маленький прямоугольник встроенного чипа.

– Это вроде ключа? Двери открывать? – поинтересовался Эдвард.

– Нет, – с лёгким раздражением возразил мистер Джаспер, в первый раз в жизни подумавший, что помимо карьеры нужно было хоть изредка общаться с сыном. Возможно, даже учить его чему-нибудь. – На пластиковую карту можно класть деньги, а потом снимать их.

– Невозможно, – покачал головой Эдвард, внимательно рассмотревший карту. Толщиной она была не больше миллиметра. – Не влезут сюда деньги. Она слишком тонкая!

– Это только так говорится. На самом деле на защищенный микрочип карты просто записывается информация о владельце карты. При совершении операции с картой проверяется имеющийся у её владельца остаток денежных средств у нас в хранилище. А теперь давай уже зайдём. Сейчас я тебе покажу самое главное, – мистер Джаспер подтолкнул сына в хранилище.

Оглядевшись, Эдвард разочарованно вздохнул. Он ожидал увидеть мрачное подземелье, затканные паутиной углы, летучих мышей-вампиров, скелеты в кандалах ну и прочие интересные вещи. А оказался в огромном зале, довольно тёмном, но чистом и даже уютном. Немного спасали ситуацию рыцарские доспехи, стоявшие с полным вооружением. У одного, находившегося у сейфа, даже был арбалет. Вдоль стен, сложенных из грубого камня, тянулись длинные стеллажи, уставленные бронзовыми сундучками, на большом дубовом столе стоял современный компьютер. Бухгалтерских счёт что-то не было видно. Рядом раскинулся необъятных размеров камин из чёрного базальта, украшенный горгульями по краям. В его холодной и тёмной пасти были аккуратно сложены сучковатые поленья, и по ним ползали три огненно-красные саламандры. Увидев посетителей, они раскрыли кожаные, как у летучих мышей, крылья, взлетели над поленьями, затем из маленьких ртов вырвались струи огня. Дрова мгновенно запылали, и камин озарился жарким светом. В воздухе летали золотые стайки фей-светлячков. Увидев мистера Джаспера, они весело защебетали и устремились к нему так быстро, что Эдвард на мгновение ослеп от их яркого света. Банкир достал из кармана жестянку леденцов, вынул оттуда полную пригоршню и подбросил в воздух. И как только разноцветные, блестящие, как стёклышки, леденцы взлетели вверх, сияющая стая фей ринулась их ловить. Они запищали ещё громче и устроили небольшую воздушную драку. Особенной популярностью пользовались леденцы зелёного цвета.

– Мятные они просто обожают, – мистер Джаспер подмигнул сыну. – Что? Зато никаких затрат на электрическое освещение.

Поделив добычу, феи быстро рассредоточились. Большая часть взмыла под потолок и распределилась по залу, несколько нырнули под стеклянный абажур зелёной настольной лампы, ещё четыре устроились в настенных канделябрах, сделанных в виде двухголовых химер. Ведьма-уборщица проследовала за гномами в хранилище и теперь гремела своим деревянным ведром возле громадного, занимавшего всю стену сейфа. К нему мистер Джаспер и повёл Эдварда.

– Смотри, сынок, это – самый прочный в мире сейф! – с гордостью сообщил мистер Джаспер, любовно поглаживая холодную синеватую сталь.

– Не боится огня, – тут он схватил за крыло пролетавшую мимо саламандру и подставил её круглый носик прямо к поверхности двери.

Рассерженная рептилия зашипела и исторгла из миниатюрной пасти мощную струю синеватого пламени. Продолжалось это минуту, не меньше, но сталь даже не нагрелась.

– … Ни механических повреждений, – удовлетворённо произнёс мистер Джаспер.

Он не без усилия вытащил из рук стоявших рядом рыцарских доспехов арбалет, прицелился прямо в центр сейфовой двери и выстрелил. Арбалетный болт срикошетил, не оставив даже следа на стальной поверхности, зато взвизгнула фея, остановились разбитые часы и упал со шкафа подстреленный паук. Уборщица заворчала себе под нос, довольно тихо, но Эдвард мог поклясться, что разобрал слова «хулиган», «ребёнок» и «бездельник». Очевидно, мистер Джаспер тоже обладал неплохим слухом, потому что накинулся на ведьму:

– А вы, миссис Глуми, вместо того, чтобы начальство обсуждать…

– Я, между прочим, мисс, а не миссис! – колдунья с достоинством запахнулась в потрёпанную шаль.

– Кто бы сомневался, – прошептал мистер Джаспер и поморщился: – А зачем вы посыпаете этим фиолетовым порошком мебель? Пахнет довольно скверно.

Ведьма ухмыльнулась:

– Ясное дело, отрава и не должна хорошо пахнуть.

– Зачем отрава?! В моём кабинете?

Мистер Джаспер с ужасом наблюдал, как порошок на поверхности шкафа начал куриться дымными змейками, и вдруг с влажными хлопками из него стали появляться сиренево-зелёные грибы. Всего минута и шкаф полностью покрылся этими грибами, обретя сходство с ежом, больным экзотическим заболеванием.

– Ясное дело, от бумагоядных улиток, – фыркнула ведьма.

Видимо, решив объяснить наглядно, она запустила руку в выдвижной ящик и вынула оттуда лист плотной, дорогой бумаги, исписанный вычурным почерком. Край листа флегматично жевала громадная полосатая улитка. Сначала она не проявила интереса к происходящему, но вдруг прекратила чавкать, принюхалась и с неожиданным проворством перепрыгнула на ближайший гриб. Откусив пару кусочков, она вдруг стала прозрачной, раздулась втрое и лопнула, как мыльный пузырь.

– Там же расписки! – закричал мистер Джаспер страшным голосом, ринулся к шкафу и чуть ли не с головой нырнул в выдвижной ящик.

Выбрался он оттуда с таким стоном, что Эдвард бросился на помощь, но оказалось, что банкира терзала душевная боль, а не физическая.

– Слопали! Четырнадцать расписок! О-о-о-о…

– Да что за расписки такие? – Эдвард озадаченно рассматривал пожёванные, продырявленные листы.

Мистер Джаспер прервал ненадолго своё занятие – горестное покачивание головой, сопровождавшееся стонами, – и объяснил:

– Это такая бумага, в которой пишется, что ты взял, к примеру, деньги. Или какую-нибудь вещь. Ну вот ты жаловался, что твой одноклассник Тимми одолжил у тебя телескоп и не отдаёт уже четвёртый месяц.

Он коснулся свежей «раны». Эдвард нахмурился и не удержался от досадливого замечания:

– Не отдаёт! А зачем ему, вообще не понимаю. Тимми – настоящий гном: звёзды его вовсе не интересуют, он даже не знал, что солнце – это звезда, представляешь? У него телескоп даже в небо не направлен!

– Ну вот видишь! А если бы ты попросил его дать расписку, что он взял у тебя телескоп и обязуется вернуть в положенный срок… – мистер Джаспер задумался, потом быстро спросил:

– А куда же у него телескоп направлен?

– Да никуда – прямо в окно соседнего дома. Там живёт наша одноклассница Лиз. Ужасно глупая девчонка!

– Понимаю, – улыбнулся мистер Джаспер, подумав про себя, что свой телескоп Эдвард получит назад не скоро. – Пойдём, самое интересное покажу.

Он положил ладонь на ряд костяных клавиш с цифрами, быстро набрал код, внутри сейфа раздался низкий, глухой звук, и дверь открылась. Толщиной она была сантиметров двадцать, не меньше, и весила наверняка как дюжина горных троллей. Переступив порог, Эдвард ахнул. Вдоль стен высились башни, выложенные из золотых слитков, стояли прямые, как колонны, стеклянные вазы, наполненные драгоценными камнями. Прочные, как железо, мешки из акульей кожи были битком набиты золотыми монетами, а в прозрачных витринах на бархатных подушечках лежали невероятной красоты украшения.

– Я даже представить себе не мог, что у тебя столько сокровищ, – выдохнул поражённый Эдвард. – И ты не можешь мне два года купить компьютер?

– Но сынок, – засмеялся банкир, – ты забываешь, что это не мои деньги, а клиентов банка. В любой момент вкладчик может прийти и потребовать вернуть ему все его деньги. К тому же, банкир не имеет права пользоваться деньгами клиента для своих личных целей. Тем более – покупать такую ненужную и опасную для ребёнка вещь как компьютер.

– Это почему же мне опасно иметь компьютер? – возмутился такой несправедливостью Эдвард.

– Потому, что ты будешь на нём играть.

– А что же в этом плохого?

Мистер Джаспер помолчал.

– Ещё несколько тысяч лет назад на месте прекрасных городов росли непроходимые леса, населённые ужасными чудовищами. Но люди осушили ядовитые болота, возвели мосты над бурными реками. Они построили великолепные города, превратили камни и руду в драгоценности неописуемой красоты. Научились исцелять страшные болезни и спасать жизни, проникли в глубины моря и поднялись к звёздам, создали удивительные машины и бессмертные произведения искусства… Нет предела человеческому гению. И лишь одно способно его остановить и уничтожить.

– Что же? – прошептал Эдвард.

Вместо ответа мистер Джаспер снял с полки и поставил на стол песочные часы. Вдоль круглого деревянного ободка скакал серебряный всадник – скелет на коне. В одной руке он сжимал косу, другой держал верёвочную петлю, которая вместо уздечки охватывала петлёй шею коня. Банкир перевернул часы, и песчинки с шорохом устремились вниз.

– Этого никто не в силах остановить, – тихо и жёстко произнёс он, с необычной серьёзностью глядя на сына. – Время. Наш медленный убийца. Секунды складываются в часы, часы – в годы. Ни днём, ни ночью время не останавливает свой неумолимый бег. И каждая напрасно потраченная минута – это навсегда утраченный шанс. Как кровь по капле, нас ежеминутно покидает жизнь. На что ты хочешь потратить её – на создание нового или на бесцельную игру?

На это Эдвард не нашёлся, что ответить. Затянувшуюся паузу прервало появление гномочки, которую они видели в приёмном отделении.

– Мистер Джаспер, к вам посетитель. Кредит хочет. Только он, как бы это сказать… Ничего не знает и не понимает.

– Чудесно, чудесно, – заулыбался мистер Джаспер.

Клиентов, которые ничего не знают и не понимают, он любил особенно. С ними гораздо легче договориться, они не читают по несколько часов договор, неприятных вопросов не задают. Потирая руки, мистер Джаспер заспешил к выходу из своего подземелья, бросив на ходу:

– Он что, тролль?

– Нет, гораздо хуже. Санта Клаус.