Читать книгу Женщина всегда права. Особенно в стихах - Анна Анатольевна Ревенко - Страница 2

Без права суеты, без сна, без лёгких снов

Создать спеши последнюю страницу,

И отпустив тебя, закроются ресницы

И ты опустишься в мир сказочных оков…

И будешь спать, доволен и спокоен,

Как после тяжкой битвы сильный воин,

И муза тёплыми губами шепчет явь:

Представь… представь… представь…

Словами тихими шепчу,

На ухо песни напеваю,

Руками нежно обнимая,

Я так с тобою быть хочу…

Ресниц моих поймала сеть

Твой взгляд. Не выпущу тебя.

Теперь ты сможешь за меня

Без сожалений умереть.

Гурьбою откровенных строк

Зову я тишину,

Не оставляй меня одну

Ты тоже жутко одинок.

Мой поцелуй

Светлей огня,

О, не испытывай меня

Напором из словесных струй.

Пишу тебе

Который раз

Усталыми клоками фраз

О невостребованном сне.

Дотронься до моей руки,

Я так в тебе нуждаюсь,

Как пред иконой каюсь,

Мои решенья не легки.

Дотронься до моих плечей,

Горячее услышь дыханье,

Не надо больше состраданья,

Его мне хватит от людей.

Ты – моя сладкая микстура,

Дотронься, излечи меня,

Ни в чём друг друга не виня,

Хотя вела себя как дура,

Но в этом я не признаюсь,

Я гордая и, может быть,

Мне это не даёт любить,

Хотя желаю и стремлюсь.

Дотронься до горячих губ,

Они горят, когда ты рядом,

Не провожай усталым взглядом,

Не будь со мной настолько груб…

Я нежность отдаю тебе,

Прими её, я всё прощаю,

Молчи, ничто не вспоминаю,

Доверься самому себе.

Свет прозрачный – полуденный свет

Проникает в лазейки и щели,

Но нет счастья и радости нет,

Мы и раньше любить не умели.

Не скучай же, теперь всё как прежде.

Наша жизнь – испытание, дар.

Это просто по нашей надежде

Жизнь наносит контрольный удар.

Память горькая, я не рыдаю,

Не коробит меня горький вкус,

Я без боли его вспоминаю

И теперь ещё громче смеюсь,

Не гонись словно дикая кошка,

Не страшны мне твои коготки.

Я уже разлюбила немножко,

Но минуты в ночи не легки,

За глубиною глаз знакомых

Я не ищу ответов новых,

Я не стремлюсь узнать тебя.

Меня устраивает всё,

Ты – одиночество моё

И я боюсь тебя, любя.

Не замечать твоей печали.

Я думала, что мы в начале

Пути, но кажется в конце

И что не миг уходишь дальше.

Я ненавижу лжи и фальши

На сердцу дорогом лице.

Не оттолкни моей любви,

Ты видишь толику меня.

Я жду уже четыре дня,

Ну позвони, ну позвони…

Медленное время утекает,

Капает со стрелок в тишину.

Обоюдно осень с солнцем знают,

Как уметь забыть свою вину.

Шепчет ветер листьями на ивах

И нет слов, в душе сплошное лето,

Кажется всё мирно и красиво

На страницах южного поэта.

Я молчу, метафор нет отныне.

Я смотрю на небо, всё как в море

Переполненное ярко синим

А внутри бездонно голубое.

Я ловлю на щёки бриз отравы,

Той солёной в рваных парусах

Он стекает, обнимая тралы

И щекочет в влажных волосах.

Море благодушное сияет.

На песке, на дне моя душа

И волна, вздыхая, поднимает

Гладкий бок морского голыша.

Я всмотрюсь и словно обнаружу

Новое непознанное чудо…

Перья пены падают и кружат

За кармой потерянного судна.

Никогда я не ходила в море,

Тишиной пучин не наслаждалась,

Но, как шторм во мне бушует горе

И, как штилем счастьем наслаждаюсь.

Блуждающее одиночество

От дня ко дну тысячелетий.

На протяжении столетий

Нам всё равно кого-то хочется —

Не половинку, но остаточек

Соей души, пусть неприкаянной

Без сожалений и раскаяний,

Но нам для счастия достаточный.

Окинув взглядом окружающих,

Мы остановимся на главном.

Путём коварным и обманным

Заполучаем провожающих.

И в тёмном переулке кажется,

Что поцелуем на прощание

Он отдаёт нам обещание,

Что навсегда твоим останется.

Скользит рука, неоспоримо,

Сдержать рукой его запястья,

К чьему-то горю или счастью,

Чужие губы метят мимо.

(Не то чтоб стыдно, но волнительно)

Мы взгляд пускаем расточительно

В прогулку по седой луне.

Конечно, если есть она

Или хоть краешком видна.

Поговорим ещё о ней,

Стараясь сохранить осанку.

Потом о том, что очень жалко,

Что надо распрощаться нам.

Вспех обменявшись телефонами,

С печалью, горячо весёлыми,

Прощаемся на этом там

И разбежимся по домам.

(Всё это в возрасте пятнадцати

Со мною в точности случалось.

Я больше с ними не встречалась,

Прощаясь в десять без пяти.)

Хм, загадочное совершенство…

Я свой одинокий поход

По кромке себя в новый год

С какой-то тоской вспоминаю.

Застыли куранты и жесты.

Секунду, я помню, звенел

В ушах оглушающий «Бэл»,

Роняя в зрачках на ионы

Когда-то прошедшие дни…

В душе люди вечно одни.

Тела как тяжелые шторы

Скрывают хозяев от всех…

Так выпьем за новый успех,

За счастье, за деньги, за нас…

Нет, выпью за будущий «Бэл»,

И чтобы огонь не погас

За шторой, а значится в нас,

Кто бы этого там не хотел!

Два омута, две чёрные дыры,

Я неизменно в них, как в бездне.

Два жала, как бесценные дары

И нет от них спасенья, хоть ты тресни.

Как в заговоре, и куда ни глянь,

Меня сверлят они безбожно.

Смотрю в них я как загнанная лань

Пугливо, смирно, страстно, осторожно.

И тянет в них, внутрь пламенных зрачков,

На дно, где жар в борьбе за вечный холод,

Где звонкий визг несломленных оков,

Где жажда жизни – вечный голод.

Ну отведи же взгляд, нет больше сил,

Уже сопротивляться нету мочи,

Ушла, но отпустив, не отпустил,

И в мыслях призрак глаз и дни, и ночи.

И этот взгляд, как камень на душе,

Освободи, я так устала биться.

Я не твоя и не вернусь уже.

Я так хочу заснуть, забыть, забыться.

Мой бой, который, верь мне,

верь,

я проиграю,

Бессмысленный наш лязг,

лязг

душных лат,

Я выгнала, но дверь,

но дверь

не закрываю,

И в буре наших дрязг

Ты только виноват!

Клокочет пламя ссор —

сор —

никому не надо,

Когда же ты поймёшь,

поймёшь

как важен мне.

Давай дадим отпор.

Злость – вор.

Я буду рада.

И этим ты спасёшь

От злости рай в себе.

Уйти туда, где белый шелк и розовое небо

Струится нам на плечи лёгкой пеленой,

И мы как облака легки и мы с тобой.

Чтоб трогать тишину и свет, и звёздный блик.

Уйдём туда, где мир тебе не будет тяжким.

Уйдём туда, где нет того, к чему привык.

И всё переиначим, всё начнём с начала.

Давай воздвигнем то о чём давно мечтал,

А я добавлю то, о чём сама мечтала.

Пусть будет этот день всему тому причиной.

И в лёгкости своей конечно ты поймёшь,

Что можно быть собой без должности и чина,

Любить без всяких «но», смотреть только в глаза

И не стеснятся наготы и страха,

И не смиряться с «против» когда хочешь «за»,

И не бояться что-то потерять вовек,

Разрушить, разлюбить, не вспомнить, пренебречь,

Ты рядом будь со мной, ты – просто человек.

Цвётёт весна дурманами цветочными,

Туманом первых листьев на ветвях,

Росой на переломленных стеблях,

Губами тёплыми, губами сочными.

Целует ночь прохладой ярких звёзд.

И каждый лист – клинок без ножен.

Вьёт новое гнездо крылатый дрозд,

Биением сердца своего встревожен.

Все словно в пульсе трепетно дрожит,

Захватывает дух от наслаждения.

В кипучей красоте новорождения

Весна любовью по крови бежит,

Рвёт вены вдохновением к стихам

И колет сердце жаждой без пощады.

Ждёт сердце окрыляющей награды —

Ожога нежности губами по губам.

Что есть толку, скажи, жрать себя,

Укорять в неизменном, бояться и ныть.

Если есть что беречь и кого полюбить,

Значит жизнь прогоняем депрессией зря.

Глянь сюда, на дворе нашем осень.

Видишь, листья опали, но они же красивы.

Да, деревья заснули, но они ещё живы

И цепляют верхушками ясную просинь.

Там, как подарок нам, бледное солнце,

Плечи гладит, к покою тебя призывая,

И в скудном тепле его отзвуки мая.

И яркость луча, словно звёзды в колодце.

Средь тусклых взглядов есть ещё глаза,

Которые горят тебе навстречу

И ждут тебя вновь каждый, каждый вечер,

В твои зрачки, смотрясь как в образа.

И тёплые заботливые руки…

Всё в мире для себя останови,

Сядь рядом и так нежно обними,

Чтоб обесценились проблемы, боль и звуки.

Непрерывный поток машин,

Пересечь и прервать нет возможности,

Повседневные вроде бы сложности,

Но нет сил сделать первый шаг —

Бессилие без причин…

Тишиной бы окутать день,

Только пение птиц оставить,

Всё убрать, но оставить память,

А иначе моральный крах,

Нет тебя, остаётся тень…

Вот стою до сих пор. Бордюр

Преграждает мои минуты.

На ногах словно тянут путы,

Будто вечность стою, но миг.

Я сама ненавижу дур…

А внутри понимаю – дура.

Что ты плачешь, проходит всё,

Даже это горе твоё

Не смертельно, прочти из книг…

Я шагаю вперёд с бордюра…

Где ты небо? Сквозь скрежет боль,

Рвётся кожа о грубый камень,

Я лицо закрываю руками,

А в глазах затихает пламень,

Жизнь мою превращая в ноль…

Страх – секунда, потом забытье,

Только холод и яркий свет,

Силы нет, ощущений нет…

И глаза, те… или не те?…

Просыпаюсь, больничный покой,

Руки мои в чьей-то руке,

И глаза те или не те?

Нежно следящие за мной…

И тишина, просто слёзы текут,

Боже, прости, я не хотела,

Всё заживает, ведь это лишь тело,

Особенно если тебя берегут.

Мы родились без бога по закону,

Крестили нас по моде во церквях.

Когда Россия новая в цепях

Меняла коммунизм на зону

И на малиновый пиджак.

На танках по камням Москвы

Менялось время, было так,

Без смысла на крови, увы.

И каждый год меняли ложь,

Учебники истории, как грязь,

Писали каждый год и всласть

Искали правду – хрен найдёшь!

Нас научили быть никем,

Чеченский гул подмял мальчишек,

Быть может, их был и излишек,

Так всё, их нет и нет проблем.

И оставалась пустота,

Мы стали верить, что всё можем.

Тот жизни путь уже низложен,

Но не забудем никогда.

Да, где то Бог наверно есть.

Стесняясь, крестимся пред оком.

И нашим душам одиноко

В бреду, где балом правит лесть.

Бессмысленность, бездумность без предела,…

Предательство своих первокорней,

И ели это чувствуешь острей,

То это разум побеждает твоё тело.

Пороки в наслаждениях без ума,

Без состраданья взгляды на убогих,

Машина времени стирает многих,

Но тьма не пустота, а просто тьма.

Опомнишься, оправишься, противно.

Всё, больше нету сил на этот сброд.,

И выступает всем своим вперёд

Душа необратимо и массивно.

Уходишь так в себя, что ты пропал,

Для всех кому не нужен ты такой,

Ты тяжко, но находишь мир с собой,

И всё что потерял и что искал.

Ты видишь небо полное души,

Ты рад простой, без пошлости, улыбке,

Ты всё простишь, исправишь все ошибки.

Дыши, как можешь, всей душой дыши.

А небо в голубом своём просторе

Лелеет кучевые облака

И медленно, как белый парус в море

Несёт их в «далеко» издалека.

Причудливо им мнёт пушистый бок,

Вздымает горы лёгкого тумана

И вот грядёт, как белоснежный стог

Меняющая форму плоть обмана.

А птицы рвутся ввысь туда, где Бог

Решает когда крыльям надломиться

Чтоб быстрый птах уже летать не смог,

А смог, упав с небес, разбиться.

И вот, всё понимая, с высоты,

Сложив свои поломанные перья,

В плену стремительной лазурной красоты

Он падает к началу возрожденья.

В пустыне, где ветры сухие и жар,

В песках белоснежных идёт караван,

Везёт на верблюдах визирю он дар

За венную службу, погонщик же пьян,

Он пьян, так что ноги его не несут,

Угрюмо верблюды его повезут

В песчаное пекло за пыльный бархан,

Где в клочьях песка всё пожрёт ураган.

И в вихре пустыни он будет молить

Аллаха его камышом возродить,

И в быстрой реке, в объятиях вод,

Любимая стебель пусть этот сорвёт,

Пусть флейтою станет он в нежных руках,

Чтоб жизнью дышал он на нежных губах.

Чтоб песня рыдала о буре ночной,

Чтоб горе её он утешил собой.

И каждый год в эту лунную ночь,

По смирным барханам идёт караван,

Погонщик так бледен и кажется пьян.

Рыдает… Он мёртв. Удаляется прочь.

Туда, где шумит в речке стройный камыш,

Туда, где луна и прохлада и тишь.

Туда, где не спит молодая жена,

В звучание флейты своей влюблена.

Нет времени ни у тебя, ни у меня.

Спешу. и ты спешишь, мы оба в беге.

Мы друг для друга словно обереги,

Которые храним мы у себя.

Друг друга ищем ясными глазами

Среди чужих и средь своих людей.

Скучаю с ним, а ты скучаешь с ней.

Я не могу справляться со слезами.

Он спрашивал: «Как мне помочь тебе?».

Что может он, когда люблю другого?

Когда мы вместе – мне тебя столь много.

Когда я с ним – я-нищий на земле.

Ты с ней был груб, но не её вина,

Что мы забыли человеческую совесть.

Мы создаём свою простую повесть,

Но ты свою один, а я свою одна!

Проходит день в кипучей суете,

Кто знает, что несёт его финал.

Приходят сообщения не те,

А я хочу, чтоб ты мне написал.

Пиши как небо над твоею головой

Без милых глаз тебе не радо,

Что встречи ждёшь, любимый мой,

Но только игнорировать не надо!

Системно обглодаю взглядом

Свой запотевший телефон.

Он знает, что сейчас мне надо:

Звонок, нет дикий перезвон.

Никто. Пусть я не в силах

Оставить цель свою без боя.

Никто мне стал так много стоить

И душу сушит на рапирах.

Слежу глазами вслед за мухой.

Я, как она в плену квартиры.

Всё глубже душу рвут рапиры,

Но я не поведу и ухом.

Зажмурюсь. только страх жужжит,

Метается. Потеха в скуке.

Я превращаюсь в монолит,

Сложив на теле камнем руки.