Читать книгу Лети, лети художник - Анна Андим - Страница 3

К школе № 88 города-миллионника Лучистого подкатил автомобиль. Это был прекрасно знакомый всем учащимся «мерседес» ядовито-розового цвета, тюнингованный взбалмошной владелицей в соответствии с внутренним мироощущением ближайшего месяца. Он остановился перед самыми воротами буквально на несколько секунд, и в приоткрывшуюся дверцу выскочил среднего роста черноволосый мальчишка. Он в два счёта оказался возле входной двери, преодолев школьный двор торопливыми размашистыми шагами, и успел забежать в здание ровно за две минуты до звонка.

Двухэтажное сооружение, построенное в двадцатых годах прошлого века, было небольшим и довольно изношенным. Косметический ремонт, проводимый за счёт родительских сборов, не обновлялся несколько лет, однако в начале каждого года выдавался предприимчивой директрисой за свежесделанный. Сравнительно недавно, на рубеже нового тысячелетия, в правом крыле сделали пристройку, вытянув эту часть здания до третьего этажа, что позволило добавить несколько лишних кабинетов. Но в целом на общем облике школы это не отразилось.

По расписанию первым уроком было обществознание, и мальчик, вздохнув, свернул к лестнице. В класс он зашёл с трёхминутным опозданием и тут же поймал строгий взгляд Оливии Идрисовны.

– Егоров, почему опаздываешь? – спросила учительница, приподнимая к переносице очки. Сфокусировав взгляд на лице мальчика, она будто гипнотизировала его, пугая застывшим выражением бледно-серых радужек.

Вопрос был скорее риторическим. Причина её волновала мало, Оливия Идрисовна требовала неукоснительного соблюдения дисциплины. И хоть ей недавно исполнилось тридцать восемь, по части муштры могла дать фору многим старшим коллегам. По ледяным ноткам в голосе мальчик понял, что она злится. Хорошо ещё успел прочитать заданный параграф. Сейчас ведь обязательно спросит.

– Извините, – пробормотал он, слегка краснея, и попытался проскользнуть между рядов на своё место.

Оливия Идрисовна усмехнулась, но пройти дала. Ещё через две минуты дверь опять отворилась, и последний опоздавший – крупный, светловолосый Ромка – плюхнулся на своё место. Учитель едва взглянула на нарушителя и неожиданно заявила:

– Что такое превентивная гениальность, ответит…

Она обвела взглядом класс, с особым вниманием задерживаясь на нарушителях:

– …ответит Склярницкая.

Худенькая девочка, сидевшая в третьем ряду за второй партой, вскочила и молча уставилась на педагога.

Та довольно хмыкнула и начала вызывать следующих:

– Солнцев… Розенова… Ладин… Лукьянов… Калинкина…

Она поднимала ребят одного за другим и, не получив ответа, после десятой фамилии разразилась истеричным хохотом.

– Вы все… – выкрикнула она. – Ни один… не достигнет моего уровня развития. У меня два высших образования и стаж…

Дети переглянулись. Кто-то из тех, кому повезло не попасть под раздачу, успел загуглить слово «превентивный». По всему выходила ерунда. При подстановке получилось: «предупреждающая гениальность», но это же был самый настоящий абсурд. Как гениальность может предупреждать и зачем? Но аргументированно возразить никто не решился: знаний явно недоставало.

В 7 «В» Оливию не любили, не уважали, считали, что зарывается, но сегодняшняя выходка особенно удивила. Школьники напряжённо наблюдали за учительницей. Тем временем она зыркнула на Егорова. Вот уж кто раздражал больше всех! Мальчик, успевший выложить на стол, помимо учебника с тетрадью, альбом для рисования, сидел сейчас, уткнувшись носом в чистый лист, и старательно водил разноцветными линерами по бумаге. Вопрос, адресованный классу, он пропустил мимо ушей.

Оливия скривилась:

– Что такое превентивная гениальность, ответит юный «пикассо».

Егоров не отрывался от рисунка. Вчера в интернете он наткнулся на интересный фрукт, который весь вечер не шёл у него из головы, а как назло, мать допоздна нагрузила его разными поручениями, и утром он только и успел скинуть в рюкзак свои инструменты в надежде, что на уроках обязательно набросает скетч. И то, что сейчас получилось, ему нравилось. Он пытался придать своим художествам большую натуральность, когда услышал рядом:

– Егоров, тебе нравится Пикассо?

Мальчик вздрогнул, поднял глаза и, увидев нахмуренные брови Оливии прямо над головой, машинально ответил:

– Нет, у меня лучше получается.

В классе засмеялись, Оливия растянула губы в какой-то нечеловеческой ухмылке.

– Как думаешь, – слащаво процедила учитель, – за сколько долларов у тебя могли бы купить твоего безобразного жёлтого осьминога, мешающего ответить на мой вопрос?

Мальчишка посмотрел на преподавательницу, будто впервые видел, и уверенным тоном выдал:

– Зависит от цели, Оливия Идрисовна. Затем, почесав обратным концом линера за ухом, добавил: – Кстати, это не осьминог, а плод. Цитрон пальчатый, или, по-другому, «рука Будды», и с точки зрения заданной концепции мой рисунок безупречен.

Оливия непонимающе уставилась на маленького хама. Никто не смел её учить!

А звонкий голос не унимался:

– Кроме того, этот символ как нельзя лучше отражает суть вашего вопроса. Так сказать, наглядная модель превентивной гениальности.

Учительница дёрнулась, но в следующий момент Егоров ловкими отточенными движениями проставил несколько крапинок у основания «щупалец» и на глазах всего класса исчез.

Оливия Идрисовна рассеянно заморгала и сняла очки. Она беспомощно оглянулась и даже наклонилась, проверяя пространство под партой: вдруг именно в этом заключается трюк. В классе стояла тишина, все будто воды в рот набрали. Педагог с двумя высшими образованиями заглянула в раскрытый альбом и, увидев, как у неё на глазах исчезает последнее цветное пятнышко, сползла на пол.