Читать книгу Письмо звездному мальчику - Анна Антонова - Страница 3

На «Королеву Марго» мы собрались в ближайшие выходные. Сначала поискали билеты в городских кассах, потом посетили сам театр, где шел шедевр – все было бесполезно, и там, и там билеты наблюдались только самые дорогие, в партер. А выкладывать за спектакль несколько тысяч ни я, ни Юлька, само собой, не собирались.

– Вы перед началом попробуйте, – пожалела нас кассирша в театре. – Иногда появляются.

– Девушки, билеты на «Королеву Марго» не интересуют? – скороговоркой поинтересовалась улыбчивая бабуся, отиравшаяся у парадного входа. – Недорого.

– Ну сколько? – небрежно поинтересовалась Юлька, приосанившаяся после того, как ее назвали «девушкой».

Бабуся озвучила такую цифру, что мы убежали от нее, не оглядываясь.

– Что делается, – пожаловалась Юлька, когда мы остановились возле лавочки в сквере у памятника неизвестному деятелю искусств. – Мне мама рассказывала, они так на «Юнону и Авось» в свое время ходили.

– Как?

– У перекупщиков билеты брали.

– Ну мы-то не будем брать билеты у перекупщиков, – возразила я. – Придем перед началом…

– Ага, можно подумать, одни мы такие умные, – продолжала впавшая в уныние Юлька.

– Вот придем и увидим, одни или нет, – подытожила я.

– Ты что это такая ненарядная? – Я скептически оглядела Юльку, собравшуюся в театр в джинсах и свитере.

– А зачем наряжаться, если у нас даже билетов нет? – пессимистично заметила она.

Возле кассы, против ожиданий, вовсе не толпился народ – публика чинно-благородно заходила внутрь. Подлетев к окошку, мы узрели табличку с расценками и мрачно переглянулись: самые дешевые билеты стоили тысячу.

– Однако дорог нынче Антоша! – попыталась пошутить я, но подруга меня не поддержала:

– Не хочу за тысячу сидеть на балконе второго яруса!

– Ну так не пойдем, что ли?

Мы уныло толклись возле кассы, когда к ее окошечку подлетело взъерошенное существо и, не глядя ни на какие таблички, спросило:

– Почем самые дешевые билеты?

– Триста, – ответила кассирша.

Я не успела ничего понять, а Юлька уже метнулась к кассе и, когда девчонка отошла, торопливо проговорила:

– И нам два самых дешевых, пожалуйста!

Влетев в фойе, мы переглянулись и одновременно рассмеялись. От унылого настроения подружки не осталось и следа.

– Ого, «Гардероб партера», – прочитала она вывеску.

– В смысле – только для белых? – съехидничала я.

– А, неважно, пошли, – потянула она.

– Но у нас же балкон второго яруса…

– И что, ты правда собираешься там сидеть?

– А где же мы будем сидеть? – удивилась я.

– В партере, конечно, – уверенно сказала Юлька и потащила меня к элитному гардеробу, на ходу снимая куртку.

Раздевшись, она направилась к билетерше и купила программку.

– Надо же, повезло нам, – сказала подружка, раскрыв буклетик. – Сегодня Теркин играет.

– А в чем повезло-то? – не поняла я. – Ты ж еще дома посмотрела, что он Ла Моль.

– Да в том, что тут два состава, – терпеливо, как дурочке, объяснила она. – Их обычно на сайте вешают. Мы с тобой проверить не догадались, но сегодня все равно играет тот, кто нам нужен, из чего я и делаю вывод о нашем исключительном везении.

– Ну и ладно, – надулась я. – Повезло и повезло. Лучше скажи, где мы будем сидеть, если не на балконе второго яруса.

– Придем в партер после третьего звонка и сядем на свободные места, – легкомысленно заявила она.

– Ну конечно, – хмыкнула я. – Так их нам и приготовили!

– Всегда места остаются, – отмахнулась Юлька.

Публика прогуливалась по фойе самая разнообразная: и шикарная, и обычная вроде нас. Попадались девчонки с цветами, они перешептывались и хихикали.

– Фанатки, – со знанием дела кивнула Юлька. – Наши конкурентки.

– А мы разве фанатки? – удивилась я.

– Конкурентки на наши места в партере, – пояснила она.

Я вздохнула:

– Не думала, что ходить в театр так сложно.

Юлькин аттракцион с заниманием мест в партере прошел на удивление гладко: свободные и правда нашлись, даже соревноваться с фанатками не пришлось. Правда, в разных концах зала – усадив меня, она отправилась через проход в левую часть партера. Несколько неприятных минут до начала спектакля – и вот наконец гаснет свет, можно вздохнуть спокойно: никто уже не придет, не прогонит с неправедно занятого кресла.

Заиграл оркестр – я уже знала, что это увертюра. А потом на сцене появился он… И я с огорчением поняла, что нам все-таки не повезло – играет другой актер, а в Юлькиной программке, видимо, ошибка. И думала так ровно до того момента, пока он не запел… До этого никакая сила не смогла бы убедить меня, что Ленского и Ла Моля играет один и тот же актер. Но, как я читала, голос труднее всего изменить.

Я уже видела кучу фильмов, снятых по «Королеве Марго»: от откровенно попсового отечественного телесериала до страшного и мрачного французского фильма, скачанного Юлькой из Сети и с большими предосторожностями просмотренного нами тайком от взрослых. И ни там, ни там мне не понравился мой любимый персонаж: в нашем сериале он был невнятным блондином, а во французском ужастике – мужественным мачо. И вот наконец я увидела его: настоящего Ла Моля…

Занавес закрылся, и народ потянулся из зала, почему-то обсуждая совсем не спектакль, а какие-то свои дела А я все сидела на месте, не в силах избавиться от наваждения.

– Лер! – позвала меня Юлька, и только тогда я очнулась и выползла следом за ней в фойе.

Я ждала и боялась простого человеческого вопроса «Ну как тебе?», но подружка его так и не задала. Она увлеченно листала программку, бормоча:

– Ну как же его?..

Не успела я удивиться и сострить на тему незабываемой фамилии «Теркин», как она радостно воскликнула:

– А, вот! Коконас – Михаил Горин.

– Какой Коконас? Какой Горин? – с досадой повторила я, злясь, что не успеваю за полетом ее мысли.

– Классный! – протянула она и смерила меня скептическим взглядом: – Понятно, что тебе не понравился. Он сильный и злой. А ты ведь любишь, чтобы можно было жалеть…

– Погоди, Юлька, – я помотала головой. – Мы вообще-то на Теркина смотреть пришли, не забыла? И у тебя вовсе не было идеи его жалеть.

– Ну да, ничего твой Теркин, конечно, – пожала плечами она, а я удивилась, когда это он успел стать моим. – Но Коконас…

Я вдруг вспомнила, как, читая книжку еще до просмотра всяческих экранизаций, искренне полагала, что ударение в имени этого персонажа надо ставить на средний слог. В итоге друг благородного Ла Моля превращался у меня в маловразумительного Коко€наса. История была смешная, но рассказывать ее Юльке почему-то не захотелось, вместо этого я повторила:

– Сильный и злой? Ну и ладно, а вот мне больше нравится слабый и добрый!

Такая характеристика любимого персонажа была явной натяжкой: Ла Моль в исполнении Теркина выглядел утонченным и романтичным, но никак не слабым. В то время как роль его друга Коконаса досталась высоченному широкоплечему парню с копной темных кудрявых волос – сразу было понятно, что своих. Но тут раздался третий звонок, и доказать я ничего не успела – мы поспешили вернуться в зал.

С каким-то болезненным любопытством я ждала пыток и казней – интересно, как им удастся передать это в мюзикле. Наверняка просто споют грустную песенку и закроют занавес. Типа – догадайся сам, кто знает, тот поймет… Я недооценила авторов либретто! Мучили главных героев вполне натурально, и песни при этом пели вовсе не они, а палач. Сцена казни тоже была показана настолько реалистично, что в решающий момент я даже зажмурилась.

На поклоне наш друг Теркин выглядел довольным донельзя. Еще бы – собрать столько цветов и пакетиков с подарками!

Я скользнула взглядом по вышедшим на поклон актерам и зацепилась за хмурое лицо, маячившее возле самых кулис. Это был младший брат короля, герцог… как же его… в общем, довольно жалкий и ничтожный персонаж. Но главным сейчас было вовсе не имя, а лицо: один уголок рта у него уехал вверх, и с такой кривой ухмылкой брат короля смотрел в зал с откровенным пренебрежением.

Я дернула за рукав подошедшую ко мне подругу:

– Юльк, смотри!

Она перевела взгляд в указанном направлении и скептически протянула:

– Даа…

– Как его зовут, не помнишь?

– Этого младшего герцога? – задумалась Юлька. – Не, не помню. Сейчас выйдем и в программке посмотрим.

Мы не стали торопиться в гардероб и остановились в фойе. Юлька развернула программку:

– Так, герцог Алансонский. Алексей Шмаров.

– Хватит прикалываться, – поморщилась я.

– Кто прикалывается? – возмутилась она. – Сама посмотри!

Она сунула мне под нос программку, я вгляделась в ровные строчки и неуверенно хихикнула. Она кивнула:

– Жалко, что не Антон. Но тоже с прекрасной звучной фамилией. И еще один непризнанный гений.

– Почему еще один? – зацепилась я. – А первый кто?

– Да никто, – отмахнулась она, и я не стала настаивать, поняв, что скорее всего в виду имеется непризнанный интернет-гений Антоша Дворецкий, а вовсе на местная звезда Антон Теркин.

Мы подошли к гардеробу, когда очередь уже почти рассосалась. Не спеша оделись и вышли из театра в теплый влажный весенний вечер.

– Где же все эти фанатки были, когда он Ленского играл? – вслух задумалась я.

– Может, они не знают?

– Да конечно!

– Даже если и знают – наверняка сходили один раз в ознакомительных целях, и все. Вот мы с тобой – неужели пойдем еще раз на оперу?

– Да ни за что на свете! – пылко воскликнула я. И тут же задумалась: – Хотя там поют живьем…

– А здесь под фонограмму, что ли? – удивилась Юлька.

Я смутилась, но пояснила:

– Просто звук шел не со сцены, а откуда-то сбоку, из колонок…

– Ох, Лера, ну ты и темнота, – вздохнула она. – Конечно, звук через колонки идет. Потому что они поют с радиомикрофонами! Не заметила такие маленькие микрофончики на одежде?

– Ну заметила, – совсем смутилась я. – Только подумала, что это так, для отвода глаз… – И без перехода подумала вслух: – Но если дарить ему цветы, это надо делать явно не здесь.

Юлька удивленно посмотрела на меня:

– Ты собралась дарить Теркину цветы?

– Шучу, – поспешила откреститься я. – Лучше подарим Шмарову. То-то он удивится!

– Чему это он удивится?

– Ну как… Болтается он в этом спектакле на какой-то роли пятнадцатого плана, даже на поклоне чуть ли не за кулисами стоит. Девицы с вениками к исполнителям главных ролей в очередь выстраиваются, а он на все это любуется и ухмыляется ехидно, типа: а нам и не надо, мы и не хотели, мы так просто постоять пришли. И тут к нему подходит девчонка с роскошным букетом…

– Даа, вот у него физиономия будет! – хихикнула Юлька. – Вижу, он тебе сразу понравился. Ну да, тебя же тянет ко всяким несчастным типам, которых хочется пожалеть…

Я не успела ничего возразить, потому что она, оглядевшись, потащила меня к уличной афишной тумбе:

– Когда там следующий спектакль?

– Мы что, пойдем на следующий спектакль? – вяло возмутилась я.

Юлька остановилась и удивленно посмотрела на меня:

– Ну если ты не хочешь…

– Только на следующей неделе! – перебила я, дальнозорко всмотревшись в репертуар.