Читать книгу Красавица и чудовище - Анна Бигси - Страница 5

Вот уже который час Краснова занималась медикаментами. Перебирать и раскладывать по местам новую партию лекарств было очень нудно, но она радовалась этой монотонной работе. Сосредоточившись на своем занятии, наконец смогла выкинуть из головы посторонние мысли, мучившие ее весь день. Жизнь с мужем все больше походила на ад, но выбраться из него было невозможно. Краснов совсем слетел с катушек: если раньше он хоть пытался сдерживаться, то теперь рукоприкладство стало для него нормой. Она боялась его, но, в основном, из-за сына – не раз уже Макс позволял себе ударить ребенка без объяснения причин. Просто за то, что мальчик не оправдывает его ожиданий. Сколько ни пыталась Лиза поговорить с ним, обсудить сложившуюся ситуацию, ничего не помогало. Его агрессия переходила всякие границы, но он не желал воспринимать критику.

Краснова услышала шаги в коридоре, отставила в сторону коробку и, помыв руки, прошла на свое рабочее место.

– Медицине привет.

Мирзоян с грацией пантеры обошла стоящие на пути препятствия и остановилась у окна.

– Привет.

Лиза устало улыбнулась, удивляясь, откуда в Лиане столько энергии, где она берет силы работать и выглядеть на все сто.

– Ты что-то закопалась совсем и на обед не ходила…

– Да дел много, даже голову поднять некогда, – пожаловалась Краснова, указывая на коробки, стоящие неподалеку.

Каждый месяц она подавала заявку на медикаменты, но обычно не привозили и половины из ее списка, а именно сегодня, когда день был расписан практически по минутам, пришло все в двойном размере.

– Дела делами, а питаться нужно.

– Лиан, спасибо за заботу, но… – она подбирала слова, чтобы тактично объяснить, как сильно загружена.

– Ну не ворчи, я по делу, – усмехнулась Мирзоян, прекрасно все понимая.

– По какому?

– Да вот, принесла, – она положила на стол бумаги. – Ты вчера так быстро ретировалась, что документы оставила у меня.

– Точно. Спасибо! Весь день собиралась зайти, и все никак…

– Я так и поняла… Ладно, пойду, не буду тебе мешать.

– Ты помнишь, что я сегодня ухожу раньше на два часа? – крикнула Лиза ей вслед.

Мирзоян развернулась.

– Забыла, конечно же. А как дети вечером без тебя?

– Я договорилась с Петром Аркадичем. Буду на телефоне, если что-то случится, сразу такси, и я здесь.

– Ну хорошо, удачи тебе.

– Спасибо.

– Лиз…

Краснова подняла голову и взглянула на Лиану.

– Что?

– Что с лицом? – обеспокоенно спросила та.

– Где?

– На скуле.

Лиза смутилась и инстинктивно прикрыла синяк рукой.

– Ничего особенного, о дверь ударилась, – соврала, отводя глаза в сторону.

– А мне кажется, у тебя проблемы, – уверенно заявила Мирзоян. Не в первый раз она замечала следы у Лизы на коже. Раньше предпочитала не вмешиваться, но сейчас поняла, что у всего есть предел.

– Какие?

– С координацией. То тумбочка, то дверь… Если хочешь знать мое мнение…

– Не нужно, я все понимаю.

Скрывать больше не имело смысла – все было слишком очевидно, но выслушивать нравоучения не хотелось. Лиза прекрасно знала, что ей может сказать Лиана. Она и сама сказала бы это любой другой, но ее ситуация отличалась от остальных – она просто не могла уйти от мужа без последствий.

– У тебя сын маленький. Неужели за него не страшно?

– Страшно. Очень страшно, но не могу я ничего изменить…

– Не можешь или не хочешь? – прозвучало с ноткой укора.

Мирзоян видела перед собой загнанную в угол женщину. Была бы рада помочь, только не знала, чем – как можно вытащить человека из болота, в которое он добровольно лезет?

Лиза не нашлась с ответом, не смогла объяснить, что ее свобода стоит слишком дорого: ведь если она решится на развод, навсегда останется без сына.

– Ладно, ты большая девочка. Нужна будет помощь, не стесняйся, – Лиана поняла ее молчание по-своему, слабо улыбнулась и вышла в коридор.

Проводив подругу взглядом, Краснова достала из сумки зеркальце и, посмотрев на свое отражение, нахмурилась. Как ни старалась с утра скрыть следы разборок с мужем, получилось, мягко говоря, не очень. Скулу украшала не большая, но довольно яркая гематома.

Вытащив косметичку, она вновь попыталась замазать это темно-синее пятно, просвечивающее даже сквозь толстый слой тонального крема и пудры, и покачала головой: зачем опять полезла на рожон, о чем только думала? Наверное, должна была молча стерпеть обиду, ведь за столько лет изучила повадки мужа вдоль и поперек и прекрасно понимала, что, открыв рот, подпишет себе приговор. Должна была, но не смогла.

Эмоции, копившиеся весь день, требовали выхода. Лиза чувствовала, что взорвется, если не выплеснет их. Не выдержав внутреннего давления, она высказала Максиму все, что о нем думала. Жестко, хлестко, абсолютно не подбирая слов. Он, как и ожидалось, не стал терпеть такую наглость, замахнулся и ударил ее. Искры полетели из глаз, но остановить его Лиза уже не могла. Макс знал, как бить, чтобы не оставалось следов, и не гнушался этим пользоваться. Однако в этот раз просчитался.

Выместив всю свою злость, он ушел, а Краснова так и сидела на полу кухни, глотая рвущиеся наружу рыдания, чтобы не разбудить и не испугать сына. Насилу успокоившись, она кое-как добралась до кровати и тут же провалилась в спасительный сон.

Сложив косметику обратно в сумку, Лиза посмотрела на часы и поняла, что опаздывает. Быстро переоделась и закрыла медпункт, но перед уходом все же решила заглянуть на тренировку детской команды.

Подошла к тренерам и, поздоровавшись, справилась о самочувствии игроков. Все было хорошо, поэтому без малейшего зазрения совести Краснова отправилась по своим личным делам.

– Елизавета Андреевна, подождите, – догнал ее второй тренер, Авдеев Иван.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Лиза.

– Нет. То есть да…

– Вань, я очень спешу.

Она тревожно оглядела пустой коридор – совершенно не хотелось встретить Макса и дать ему новый повод для ревности.

– Простите, я хотел сказать… Точнее, пригласить вас… – робко начал Иван.

– Не стоит, – резко перебила его Лиза, сразу расставляя все точки над «i».

Авдеев был довольно симпатичным парнем, но она не хотела давать даже толику надежды. Напрасные ухаживания ни к чему не приведут: даже если бы она была в разводе, ему все равно не дала бы шанс. В ее сердце жил лишь один мужчина. и этого уже не изменить.

– Но…

Ваня инстинктивно взял ее за запястье, будто боясь, что она сбежит.

– Ты разве не знаешь, что я замужем? – возмутилась Лиза и, выдернув свою руку, поджала губы. Она всегда старалась вести себя корректно, но этот молодой человек не оставлял ей выбора.

– Я знаю. Мы могли бы как друзья… В свободное время…

– У меня нет свободного времени. А если и было бы, я провела бы его с семьей. Всего доброго, – отчеканила Краснова и, больше не оборачиваясь, направилась к выходу.

– До свидания… – в очередной раз потерпев фиаско, грустно произнес Иван и поплелся обратно на тренировку.

***

Гилберт выключил компьютер и устало откинулся на спинку кресла. Весь день он трудился, не поднимая головы, а теперь нуждался в отдыхе. Мысли о Лизе почти не докучали – на посторонние дела просто не было времени.

Уже на выходе из спорткомплекса Алекс отправил Элис сообщение о том, что выезжает домой, и внезапно остановился, увидев мальчика, стоящего неподалеку. Тот громко всхлипывал, размазывая перчаткой слезы по лицу, и Гилберт не смог пройти мимо.

– Эй, парень, что случилось?

Погода не располагала к прогулкам: мокрый снег и пронизывающий до костей ветер заставляли людей спешить домой в тепло, и только этот малец продолжал упорно стоять на крыльце и мерзнуть.

– Ничего, – буркнул он и отвернулся, кутаясь в воротник явно не очень теплой куртки.

– Почему тогда плачешь? – Алекс присел на корточки и взял мальчика за плечи. Серьезный, взрослый взгляд обезоруживал. Он невольно вспомнил себя в его возрасте, и сердце болезненно сжалось. Тот Женя Царев жил хоккеем, все его время было четко подстроено под тренировки, и ни одной свободной минуты в этом расписании не имелось. Мама и папа поддерживали его и всегда гордились им. Но где родители этого мальчика? Почему оставили его одного на морозе?

– Вам какое дело?

– Ну, раз спрашиваю, значит, есть дело.

Гилберт попытался улыбнулся, чтобы хоть как-то расположить к себе непростого собеседника, но на мальчика это не произвело должного впечатления – потупив взгляд, он продолжал хранить молчание.

– Ну ты чего молчишь-то?

У него самого ноги промерзли насквозь, что уж говорить о ребенке – ботинки на тонкой подошве…

– Мама не разрешает с незнакомыми разговаривать, – совершенно серьезно заявил малец и, высвободившись из рук Алекса, снова отвернулся.

– А ты всегда слушаешься маму?

– Конечно.

– Ну хорошо, – сдался Гилберт, покопался во внутреннем кармане и вытащил визитку. – Вот, держи. Давай тогда познакомимся.

Мальчик недоверчиво взял карточку и округлил глаза от удивления.

– Алекс Гилберт, – восхищенно воскликнул он. Слезы высохли в секунду.

– Тише ты, не надо привлекать внимание.

Алекс улыбнулся – все эмоции паренька отразились на лице, оно засветилось неподдельным интересом.

– Это правда вы? – шепотом спросил мальчик, все еще не веря в то, что его кумир стоит рядом. Даже в самых смелых мечтах не мог представить, что познакомится с Гилбертом. Каждый уважающий себя хоккеист знал этого человека, но не всем выпадала честь пообщаться с ним лично.

– Что, не похож?

– Не знаю, – ребенок неопределенно пожал плечами. – Вы же стольким командам помогли стать чемпионами! Стольким игрокам дали путевку в жизнь!

Алекс смутился – такой реакции явно не ожидал. К славе он относился скептически и терпеть не мог излишнее внимание к своей персоне.

– Вот видишь, как много ты обо мне, оказывается, знаешь. Может, теперь скажешь, как тебя зовут?

– Женя.

– Почти тезка… – Гилберт грустно усмехнулся. Женя Царев остался в прошлом, его больше не существовало в природе, а когда-то он был таким же мальчишкой – смелым и отчаянным, подающим большие надежды хоккеистом…

– Что?

– Ничего, будем знакомы, Женя, – он протянул руку, и паренек уверенно ответил рукопожатием.

– Теперь-то расскажешь, что у тебя случилось?

– Папа сказал, ждать его здесь, и ушел.

Женя интуитивно чувствовал, что Алекс не обидит, и доверился ему.

– Давно?

– Час назад.

– Позвони ему.

– Не могу, телефон сел.

– На, с моего набери, – Гилберт достал свой смартфон и протянул его мальчику.

– Я только мамин номер помню, – виновато ответил тот и шмыгнул носом.

– Ей позвони.

– Не буду. Она на собрании, да и не хочу я ей говорить, опять с папой скандал получится, и мама будет плакать.

– И часто твоя мама плачет?

– Часто. Особенно, когда думает, что я сплю.

«Бедный ребенок», – подумал про себя Алекс.

В его семье всегда царили любовь и взаимопонимание, родители даже голос не повышали друг на друга, не то что скандалить при ребенке. Он впервые увидел, как мама плачет, только в больнице после аварии и навсегда запомнил этот момент. Уже тогда его ненависть к Лизе пустила корни в душу и с каждым днем набирала обороты. Он обещал отомстить ей за пролитые слезы матери и намерен был сделать это во что бы то ни стало.

– Ладно. Домашний адрес ты хоть знаешь?

Гилберт шумно выдохнул и, отогнав непрошенные мысли, сосредоточился на насущной проблеме – нужно было доставить мальчика домой.

– Знаю.

– Садись в машину, я отвезу.

Алекс щелкнул брелоком, и белый Ландкрузер дружелюбно мигнул фарами, приглашая насладиться теплом его салона.

– Не могу…

– Да что за чушь? Поехали!

Гилберт уже прилично замерз и даже боялся представить, каково этому несчастному ребенку, простоявшему на улице целый час.

– Нельзя. Если я ослушаюсь, папа может наказать меня…

– Послушай, Жень. Ты, конечно, можешь упереться и стоять здесь на морозе до утра, но к хорошему это не приведет. Заработаешь воспаление легких и попадешь в больницу. Думаешь, маме от этого будет хорошо?

– Нет, – тихо ответил мальчик. Меньше всего ему хотелось расстраивать маму.

– А отец, наверное, давно дома тебя ждет, просто дозвониться не может. Телефон-то сел…

Алекс приобнял его за плечи и уверенно повел в сторону своего автомобиля.

– Ну все, поехали. Если хочешь, под мою ответственность.

– Нет, я всегда сам отвечаю за свои поступки, – возразил Женя.

Гилберт, в который раз поразился его взрослости, но промолчал, лишь кивнул в знак согласия.

Уже в машине включил печку на всю мощность и, выслушав указания по маршруту, вырулил с парковки.

***

Глаза слипались от усталости, но Краснова мужественно сидела за партой и заставляла себя слушать монотонную речь классной руководительницы. За нескончаемым потоком фраз об успеваемости учеников она не сразу услышала фамилию сына. Учительница хвалила его, выражая родителям благодарность за такого замечательного мальчика. Сердце Лизы наполнилось теплотой и гордостью, она искренне улыбнулась в первый раз за несколько дней.

– И в завершение хочу напомнить, что нужно сдать деньги в школьный фонд, – фраза, как приговор, заставила ее спуститься на землю.

Она открыла кошелек и, оценив его содержимое, грустно вздохнула – несколько купюр сиротливо жались друг к дружке. Руки предательски задрожали, Лиза понимала, что не может отдать их и оставить семью совсем без средств, но и не отдать будет неправильно.

В последнее время финансовый вопрос в их семье стоял особенно остро. Максим совсем ей не помогал, его зарплата уходила неизвестно куда. Он даже не интересовался, на что Лиза покупает продукты, чем платит за ипотеку и другие кредиты, преспокойно жил на всем готовом и ни о чем не думал. Краснова неоднократно пыталась вразумить супруга, но все чаще эта тема провоцировала новый скандал.

Она шумно выдохнула и в который раз пришла к выводу, что нужно искать еще одну работу – иначе просто не выплыть.

– Елизавета Андреевна, с вами все в порядке?

Лиза вздрогнула и, вернувшись в реальность, огляделась по сторонам. В кабинете уже никого не было, только классная руководительница Жени обеспокоенно смотрела на нее.

– Простите, задумалась.

Краснова достала деньги и положила их на учительский стол.

– Вот, возьмите. Здесь вся сумма сразу.

– Хорошо. Спасибо.

– Всего доброго.

***

Войдя в квартиру, Лиза сразу почувствовала перегар. За столько лет жизни с алкоголиком она научилась безошибочно выделять этот запах среди остальных. Решив не привлекать внимания, сразу прошла в ванную, но Макс ее заметил.

– Ты где шлялась? – недовольно крикнул он из кухни.

– На собрании в школе.

– А что так долго?

– Понятия не имею, не я их придумываю…

Вымыв руки, она прошла на кухню. Максим сидел за столом и ел суп. В раковине, как и ожидалось, громоздилась гора посуды. Столько всего хотелось высказать ему, но Лиза благоразумно промолчала. Поджав губы, включила воду и принялась намыливать тарелки.

– Что интересного рассказали?

– Ничего нового. Максим, если тебе и правда интересно, встань и сходи в школу, узнай, как учится твой сын. Кстати, где он?

Нехорошее предчувствие пробило по нервам. Сполоснув руки, Лиза закрыла кран и прошла в комнату к сыну, но его там не оказалось.

– Краснов, где Женя? – взволнованно переспросила она, вновь появившись на кухне. Ситуация нравилась ей все меньше, а неизвестность вгоняла в панику.

– Вообще-то с тобой должен быть, – невозмутимо ответил Макс и, доев суп, подвинул пустую тарелку на середину стола. Он чувствовал свою вину, но не хотел брать на себя ответственность, поэтому так и не решился посмотреть жене в глаза.

– Ты издеваешься? Сегодня ты должен был забрать его с тренировки!

– Я и забрал…

Максим только сейчас вспомнил о том, что оставил сына около спорткомплекса. Встретив друга, напрочь забыл о существовании ребенка. Но, как сказать об этом Лизе, он не знал. Роль жертвы его не утраивала.

– Тогда где он?

Лиза встревожилась не на шутку, страх липкими мурашками прокатился по телу.

– Не знаю. Может, гуляет…

– На улице ночь уже!

Разыгравшееся воображение уже рисовало самые ужасные картинки. Она достала из сумки телефон и набрала номер сына. Механический голос упрямо повторял, что абонент не отвечает.

– Он пацан отчаянный, весь в меня, – усмехнулся Макс и, отвернувшись к окну, закурил. Его совершенно не волновала судьба ребенка, он был уверен, что ничего плохого случиться не может, а если и случится, значит, так и должно быть – естественный отбор. Ему в детстве сопли никто не утирал, поэтому он считал, что вырос нормальным мужиком, а не маменькиным сыночком, как Женя.

Глубоко затянувшись, Максим злобно оскалился: никогда не любил этого мальчишку. С самого рождения он был не такой, как надо, слишком нежный, слишком красивый, слишком женственный. Плюс ко всему, Краснов никак не мог забыть, что Лиза дала пацану такое имя в отместку. Ему было обидно до дрожи: назвать сына в честь любовника – мелко, мерзко и подло. Но он тоже в долгу не остался. Месяц жена не могла показаться на улице, правда, легче от этого не стало…

– Макс, ты вообще меня слышишь?

– Слышу. Че ты на меня орешь? Твой сын, ты и следи. Я в няньки не нанимался.

Лучшая защита – это нападение.

– Он твой такой же, как и мой! Если с ним что-то случится, пеняй на себя! – в сердцах выпалила Краснова и выбежала из кухни.

– Ты куда? – Максим вышел следом. Прислонившись плечом к стене, с интересом наблюдал за тем, как лихорадочно она одевается.

– Сына искать, – процедила сквозь зубы.

Лиза была так зла, что боялась сама себя. За Женю она могла разорвать кого угодно голыми руками, и ничто не способно было ее удержать. Макс понял это без лишних слов и не стал препятствовать, неопределенно пожал плечами и вернулся на кухню.

***

Массивный джип остановился во дворе жилого дома, и Алекс заглушил двигатель. За время, проведенное в дороге, он узнал столько нового. Женя оказался открытым и общительным. Перестав стесняться, охотно делился своими мыслями и наблюдениями. Рассказывал обо всем, кроме своей семьи. Гилберт это заметил и не стал настаивать – ему было абсолютно неважно, кто его родители, он видел в этом мальчике отдельную, вполне сформировавшуюся личность. Женя понравился ему сразу. Где-то на подсознательном уровне Алекс чувствовал, что они чем-то похожи, и эта особенность приятно согревала душу.

– Мне пора, – с сожалением произнес Женя. Домой идти совершенно не хотелось, он боялся отца, поэтому медлил.

– Ты чего?

– Мне страшно… Это плохо, да?

– Конечно нет, – Гилберт улыбнулся его непосредственности. – Всем иногда бывает страшно.

– И тебе?

– И мне. Я просто научился не прятаться, а смотреть своим страхам в лицо.

Некоторое время они сидели молча. Женя обдумал слова Алекса и решил, что в них есть определенный смысл. Пообещав себе поступить так же, он открыл дверцу автомобиля.

Гилберт вышел следом и достал из салона баул с амуницией.

– Спасибо.

– Не за что. Проводить до подъезда?

– Не надо. Что я, маленький, что ль? – возразил Женя.

– Большой, конечно. Ну давай, беги. Мама, наверное, волнуется, – поддержал его Алекс и протянул руку, как взрослому.

Женя с гордостью ее пожал. Ему было приятно, что его воспринимают как настоящего мужчину.

– Дядя Алекс…

– Давай только без «дядь». Просто Алекс, мы же друзья.

– Хорошо… Алекс, а можно я буду тебе иногда писать?

– Можно. Номер ты знаешь.

Открытый, полный восхищения взгляд обезоруживал. Гилберт растерянно улыбнулся, не зная, как правильно себя вести.

– До свидания, – радостно воскликнул Женя и, подхватив свою сумку, направился в сторону дома.

Алекс дождался, пока тот скроется за подъездной дверью, затем сел в машину и вырулил на проезжую часть.

***

Немного постояв на лестничной площадке возле своей квартиры, Женя все же нажал на звонок.

Дверь тут же отворилась.

– Мам? – удивился он, глядя в обеспокоенные глаза матери.

– Женька, сынок, ты чего так пугаешь? – дрожащим голосом спросила Лиза и прижала его к себе. Облегчение ударной волной прокатилось по телу, стальные тиски страха разжались, высвобождая жгучие слезы.

– Мам, прости, я не хотел, – прошептал мальчик, крепко обнимая ее в ответ.

– Где ты был?

– Папу ждал, потом замерз и домой пошел.

– Все нормально? С тобой точно все хорошо?

– Да, мам, не переживай, – Женя отстранился и начал раздеваться, все еще опасаясь встречи с гневом отца.

– Как ты добрался?

– Пешком.

Он соврал, побоялся рассказать о своем новом друге. Не знал, как воспримут это родители, и предпочел не рисковать.

– Далеко же… – вздохнула Лиза, представляя, как он шел от спорткомплекса в такую погоду, да еще и с тяжелой сумкой. – А с телефоном у тебя что?

– Батарейка села.

– Ну сколько раз я тебе говорила, заряжай вовремя.

– Да я заряжал. Просто батарейка не держится уже, на день не хватает.

– Я забыла, извини. Давай руки мой и за стол.

Закинув баул к себе в комнату, Женя ушел в ванную.