Читать книгу Кастрюлька с неприятностями - Анна Дашевская - Страница 2

Норберт позвонил мне на следующий день утром.

Да, все правильно: Фреду не повезло во вторник, десятого сентября, а в среду, одиннадцатого, коммуникатор просигналил в немыслимую рань – в одиннадцать утра.

Ну, а как еще назвать это время для человека, возвращающегося обычно с работы в три-четыре часа утра?

Естественно, нынче ночью, после ухода Дэна, я еще долго не спала – прикидывала, как пойдут теперь дела у ресторана? Конечно, слухи и сплетни дело временное, но, вылетев один раз из модной обоймы, можно туда уже никогда и не вернуться… Ничто не бывает столь преходящим, как мода. И это в полной мере относится к моде на рестораны. Вот года два назад в Люнденвике с шумом и помпой открылся ресторан степной кухни «Varvarian» – ну, и где он теперь? Кажется, на том месте торгуют шляпами… Так что, лично мне не хотелось бы, чтобы «Олений рог» закрылся, вряд ли я найду другую такую комфортную работу.

И кому мог так помешать наш тихий Норберт?

Что там говорят обычно великие детективы: Is fecit cui prodest – сделал тот, кому выгодно?

Кстати, интересно, в самом-то деле, а что я вообще знаю о Норберте Редфилде? Включен в белый список, ну надо же!

Знаю, что его дата рождения – двенадцатое января, это всем нам известно, поскольку в этот день ресторан открыт только для «своих». Знаю, что Норберту сорок четыре года, что он беззаветно любит кулинарию, оперные арии для меццо-сопрано и гравюры с изображениями рек и мостов. Еще он собирает фигурки овец, им отведено почетное место в его кабинете в ресторане. Знаю, что у него есть дом здесь, в Люнденвике, совсем рядом с «Оленьим рогом», и вроде бы еще загородное поместье, где живет его… сестра? Матушка? Какая-то родственница, в общем.

Упс… все, больше ничего не знаю. Даже не знаю, был ли он женат, потому что в последние четыре года, по моим наблюдениям, он женат на ресторане.

Все это не имело никакого значения, пока нас всех не впутали в уголовное расследование.

Итак, в одиннадцать утра мой – да-да, тот самый, личный – коммуникатор просигналил каким-то хриплым, так и хочется сказать – преступным голосом. На экране я увидела Норберта, совершенно обыкновенного: в белой рубашке с кружевным жабо, с крупным сапфиром в мочке правого уха; серебристые волосы завязаны в хвост, за спиной виднеются корешки книг и большой экран компьютера.

– Не разбудил? – поинтересовался он.

– А если бы и разбудил? Все равно уже пора вставать… – от души зевнула я, – У тебя что-то срочное?

– Ну, можно сказать и так. Мы завтра возобновляем работу, было б хорошо, если бы ты приехала сегодня как обычно. – Вот вроде бы и обычным голосом он говорит, но видится на дне глаз какое-то не то принуждение, не то неуверенность. – Надо меню обсудить, по закупкам пройтись. Фреда-то еще с декаду не будет.

– Хорошо, буду вовремя, как обычно, – и я с тяжелым вздохом отправилась начинать новый день.

Некое дежа вю – как и вчера, в дверях меня встретила Майя. Только глаза у нее уже не горели весельем, какое уж тут веселье…

– Какие новости? – поинтересовалась она. И сама же ответила, – Хотя, что спрашивать, все мы тут примерно в одном положении.

Конечно, я могла бы похвастаться, что вчера в ночи принимала в своем доме ведущего следователя, и вряд ли это нанесло бы непоправимый удар по моей репутации – но ведь обещала помалкивать…

– Ты Норберта уже видела? – спросила я, вешая мокрый плащ. Сентябрь, начинаются дожди, прощай, хорошая погода…

– Нет пока, он в кабинете на телефоне, просил не беспокоить. Придет на кухню сам.

На кухне было непривычно тихо – плиты погашены, ребята не стучат ножами и противнями, не гудит миксер, не пахнет тесто. Я, по привычке, свернула к своей комнате, но, пройдя несколько шагов по коридору, махнула рукой и вернулась к кондитерскому столу. Майя продолжила вчерашнее высокоинтеллектуальное занятие – выкладывала по столу узоры, только на сей раз из миндаля, а не из фундука. На высоком барном табурете сидел наш метрдотель Джонатан, очень непривычный в джинсах и джемпере вместо ежевечернего смокинга. Выглядел он растерянным не меньше нашего, если даже не больше. Наверное, все-таки больше: вчера-то его не было при всех событиях, благо его рабочий вечер начинается с семи, за час до открытия ресторана.

– Я вот думаю, – прервал молчание Джонатан, – какое счастье, что мы не работаем на время ланча! А то консоме досталось бы клиенту…

– Да уж, – кивнула Майя. – Весело получилось бы, что и говорить. А вот интересно, как мы теперь будем работать, по старому меню, или новое надо разрабатывать?

– Еще интереснее, придет ли к нам пресловутый новый шеф, или мы будем крутиться сами? – поинтересовалась я. – Никто Норберта не пытал?

– Не успели, – ответил Джонатан. – Ладно, давайте пока подобьем остатки, чтобы знать, чего у нас нет.

Выяснилось, что нет очень многого.

Все-таки вчера по кладовым прокатилась сперва волна экспертов, забравших на обычную и магическую экспертизу все, что могло иметь отношение к бульону; потом там попаслись оперативники – ну, и в самом деле, не голодать же людям? Я сама и делала им бутерброды, так что хлеб, паштеты, ветчину и всякий сыр нужно было закупать или готовить заново. Мясо (в том числе пресловутую оленину) и рыбу накрыли стазисом, но вот беда – вроде бы в стазисе ничто не портится, однако если хранить в нем свежие продукты более трех суток, они теряют вкус и аромат, и, например, нежнейшая бело-розовая нельма превращается в сухую мочалку.

Самое скоропортящееся, вроде ягод кармалии, которые через сутки после снятия с веток превращаются в малоаппетитную кашицу, мы просто выкинули, они даже в стазисе не хранятся.

Как раз к моменту, когда мы добили последний продуктовый список, в кухню спустился Норберт. Был он, вопреки всем нашим ожиданиям, весел и бодр.

– Ну что, отравители? – радостно спросил он, потирая ладони. – Как дальше жить будем?

– Полагаю, что безо всякого удовольствия, – мрачно ответила Майя. – Черта с два к нам теперь кто придет, можем переквалифицироваться в торговцев электролампами. Слово «отравители» не только ты произносишь, я уже газеты почитала, да и Сеть отрывается вовсю, обсуждая слухи и сплетни.

– Ошибаешься, милая! К счастью, ты ошибаешься, и благожелательных публикаций на сегодня куда больше, чем злобных. А главное – все они, эти публикации, будят в публике любопытство! Итак, информирую вас, мои дорогие, что на ближайшие три недели у нас расписаны все места, вплоть до столика под лестницей. Закупки и составление меню тащил на себе Фред – теперь придется, пока его нет, делать это нам вчетвером.

– А готовить тогда кто будет? – ужаснулась я.

– Разделимся. Мясо готовит Хаким, рыба на Судзуки, десерты, понятно, Майя. Салаты и супы возьми ты, Лиза, горячие закуски – я сам. Помощники, как и были, остаются общими.

– Погоди, а эльфийская кухня как? Оставляем тот же набор, который делал Фред, или вообще пока побоку? – спросила я.

Тут надо пояснить.

Хотя «Олений рог» считался рестораном преимущественно для человеческой расы, здесь нередко можно было увидеть эльфа или дроу. Гномы, понятное дело, ходили только в свои трактиры – да и готовить их пищу мало кто из людей умел; для меня, например, она была практически непереносима, столько пряностей добавляли гномские повара к любому продукту. То же самое относилось и к оркам. А если еще учесть их, орочьи, специфические вкусовые пристрастия, такие, как мясо только и исключительно с кровью, или чай с мукой, солью и жиром – не всякий хомо готов был заглянуть в орочий кабак. Так что степные блюда мы тоже в меню не ставили.

Говорят, пару раз видели в «Оленьем роге» за столиком и дракона – впрочем, я думаю, это так, для интересу рассказывали, потому что отличить дракона в человеческом облике от обычного хомо мог лишь маг, да и то не всякий.

А вот эльфийские блюда мы готовили.

Вообще обычную человеческую пищу эльфы не очень любят, хотя могут есть без урона для организма, им только шоколад категорически не подходит, вызывает страшнейшую аллергическую реакцию с отеком дыхательных путей. Кстати, вот что странно: полукровки, у кого один родитель эльф, а второй человек, шоколад едят спокойно, и не начинают немедленно задыхаться. Так вот, для эльфов наша пища столь же «перепрянена», если можно так выразиться, сколь для меня – гномская. Там, где Фред добавляет к оленине 2–3 ягоды можжевельника на порцию, эльфийский повар употребил бы одну – а то и вовсе заменил бы можжевеловые ягоды эльфийской приправой мелдор, являющейся смесью двадцати семи трав.

Люнденвикские рестораны высокого класса обычно включали в меню три – четыре специфических эльфийских блюда, которые, надо признать, не часто бывали востребованы – слишком пресные для людей…

При этом дроу, наоборот, предпочитали пищу более острую и пряную, чем человеческая, но и собственных заведений не открывали. Это, впрочем, неудивительно: невыносимо было бы для истинного дроу тратить свои лучшие годы, готовя еду для кого-то, каждый день одну и ту же, да еще и сидя на одном и том же месте в человеческом городе.

– Сколько эльфийских блюд мы обычно ставим в меню? – спросил Норберт у Джонатана.

– По сезону, от трех до шести. Больше всего летом и осенью, зимой эльфы в Люнденвик особо не ездят. Если только из посольских кто забредет, – отрапортовал тот.

– Ну, «Зеленые аллеи», как всегда, на тебе, Майя. – Она кивнула. – Лиза, а ты возьми на себя остальное эльфийское меню, пожалуйста. Я тебе дам рецептурный сборник, освежишь в памяти. И подумай, будем ли мы вообще с этим связываться без Фреда. Может, просто для эльфов добавлять меньше пряностей в стандартные блюда?

Обычно меню «Оленьего рога» обновлялось полностью с началом сезона, то есть, в конце марта, в конце мая, в начале сентября и в конце января. Но небольшие изменения в меню Фред вносил еженедельно. Он же расписывал закупки, свежие продукты выбирал на рынке сам, он же контролировал рецептуру и разбирался с неудачами. А в последние два месяца он еще и руководил готовкой, с тех пор, как Дэвид Бочковски, наш предыдущий шеф-повар, перебрался на королевскую кухню.

И вот когда Фред все это успевал? Мы вчетвером еле смогли управиться с рецептурой и закупками!

Но все-таки мы совместными усилиями разобрались с остатками и потребностями кухни, и в результате открываться решили с субботы. Новое меню приобрело вид стройный и убедительный, списки по категориям продуктов были написаны и переданы ответственным лицам, ну, а я забралась в кресло с увесистой книгой «Ma nin antatyё I yulma miruvorё», что переводится с квенья приблизительно как «Прошу, передай мне кубок пенного меда». Это всего-навсего краткая книга эльфийской кулинарии. Краткая до невероятности, каких-то 800 страниц. Тащить домой такую тяжесть мне не очень-то хотелось, да и Норберт сильно напрягся по этому поводу: книга была редкая, подарок прошлого эльфийского посланника при королевском дворе в Люнденвике. Поэтому, пролистав том и выбрав несколько вариантов, я запустила в книгу заклинание-копировщик. Не задумавшись, не удивившись; просто произнесла мысленно нужные слова и сделала жест рукой.

И остолбенела – святая Эрменджильда, у меня все получилось!

Этого просто не могло быть: еще пять лет назад, когда я едва выжила после белой лихорадки, сожравшей половину моей семьи, мои магические способности были полностью заблокированы. Белая лихорадка распространяется только среди людей с магическими способностями не ниже третьего уровня, при этом не трогает некромантов, магов крови, и почти не задевает магов земли. Зато водяников и магов жизни убивает почти наверняка.

Никто не знает, почему я выжила. Скорее всего, сработала эльфийская четверть моей крови, о которой бабушка предпочитала молчать, сжав зубы. Ну, и в самом деле, ее можно понять; какая женщина будет довольна, если бывший муж через сорок лет после развода все еще выглядит на двадцать пять, не старше? А сколько моему деду лет в действительности, знают, наверное, только эльфийские летописцы…

Я выжила, но лихорадка унесла моих сестру и брата, тетушку Лидию (о чем никто не горевал сильно), и забрала мои магические способности.

Но вот вдруг из каких-то глубин моей памяти выплыло слово и жест, и это сработало!

Я раскрыла рот, чтобы завопить от радости – и сжала зубы. Нет уж, я помолчу. Слишком странные события происходят вокруг, чтобы открывать всем окружающим свои козыри без необходимости.

Сперва мне хотелось бы прояснить ситуацию.

У меня впереди было еще два дня до открытия ресторана, и я собиралась посвятить их не только посещению эльфийских магазинов столицы и покупке специфических продуктов, но и самому разнузданному сованию своего носа в чужие дела.

– Норберт, ты не занят? Можно?

– Что спрашивать, ты уже вошла, – буркнул хозяин кабинета.

– Я уже даже и сижу, спасибо большое! Я с вопросами, оторвись от экрана, – я точно знала, что Норберт не работает, а играет в модную компьютерную игру «злобные мухи», поразившую народонаселение Люнденвика, подобно какой-нибудь эпидемии. Ну, по крайней мере, ту часть населения, которая умела обращаться с компьютерами.

Вообще город наш – да и все королевство Бритвальд – довольно четко был разделен не только географически (то есть, Верхний и Нижний город, соединенные фуникулером), но и социально, и, как следствие социального разделения – психологически.

В Верхнем городе не только не чурались современных благ цивилизации, достижений магии и науки, но и всячески старались их продвигать. Конечно, немало значила позиция Его Величества Кристиана II, а он щедро субсидировал обе Академии, Магическую и Естественных наук, назначил солидные ежегодные премии своего имени за открытия в двенадцати важнейших областях науки, включил в свой Совет не только Королевского мага, но и ректоров обеих академий. Кроме того, именно дворец первым получал все новейшие разработки, как от магов, так и от естественников. Нужно ли говорить, что соперничество этих двух ветвей науки достигало порой необычайных высот?

Пусть соперничают и выдирают друг другу седые бороды в попытке доказать, какое из направлений науки важнее для королевства! Зато у нас были магические замки и светильники, компьютеры и фуникулер, магическая медицина и химические лекарственные средства, разработанные биомагией новые сорта растений, стазисные хранилища и коммуникаторы, экипажи с магическим двигателем и поезда на электричестве. Выбирался более выгодный путь, и скрещения технологий и магических практик иной раз получались самые причудливые.

Нижний же город новинки принимал… ну, не то чтобы со скрипом, но очень неохотно.

Конечно, никто не возражал здесь против магических замков, но вот для освещения предпочитали использовать старомодные электролампы. Компьютеры же им казались и вовсе бессмысленными предметами, баловство одно…

С другой стороны, и правда, баловство. Вот кому ни глянь через плечо – а на большом экране всеми цветами переливаются «злобные мухи». Нет, чтоб древних философов читать…

– Значит, смотри, – продолжила я, дождавшись, когда Норберт с недовольным видом разгонит мушиную стаю. – У нас для меню намечены три эльфийских блюда, как мы записали. Я изучу рецептуру и попробую упросить Дэвида, чтобы он меня потренировал на них. Вот прямо сейчас и пойду.

– Давай, это разумно, – кивнул Норберт.

– Давай пропуск! – ну ясное дело, в королевский дворец не пускают кого попало. И я точно знала, что у Норберта постоянный пропуск есть.

Он возвел очи горе, но открыл сейф и пропуск выдал.