Читать книгу Красный терем. Лихо - Анна Дормидонтова - Страница 3

Октябрь 7523 года.

Настойчивый звон дверного колокольчика нарушил тишину, которая царила в доме. Через деревянные своды, по темной лестнице, ведущей на второй этаж, он долетел до детской. В небольшой комнатке на кровати лежала девочка в длинной ночной сорочке, тонкая хлопковая ткань которой подчеркивала едва оформившуюся подростковую грудь. В руках девочка держала раскрытую где-то на середине книгу “Бытовая ворожба. Начальный уровень”.

Осенние каникулы в школе подходили к концу, а Варя хотела дочитать учебник до начала занятий. Но ее постоянно что-то отвлекало: то родственники, нагрянувшие в гости на целую неделю, то многодневные праздничные гуляния в честь осеннего солнцестояния, то этот переезд в Киев по отцовским делам. А теперь еще и этот неумолкающий звон, из-за которого совершенно невозможно сосредоточиться на формулах и определениях. Видимо, мама вернулась. Варя приподнялась, потянулась и свесила ноги с кровати. Хотела было включить верхний свет – матушка всегда ругалась, когда Варя читала в полутьме настольной лампы, – но вдруг поняла, что мама не стала бы звонить в дверь. Варя обвела взглядом комнату: девочка весь день пыталась обустроиться, но на полу все еще валялись неразобранные сумки с вещами, которые не влезли в шкаф – он был намного меньше домашнего. Вариной маме удалось впихнуть в чемоданы чуть ли не половину девочкиного гардероба. Ей почему-то казалось, что в столице они задержатся надолго, а может, она просто подсознательно этого хотела.

Мама часто рассказывала Варе про Киев и про то, как он красив и огромен, в несколько раз больше Мурома, в котором Варя прожила всю свою одиннадцатилетнюю жизнь. Матушка обещала показать девочке город, как только отец Вари вернется после важной встречи. Но время шло, на улице уже темнело, а отец все не возвращался. А потом и матушка куда-то быстро собралась, забежала в комнату к Варе и сказала, что ей нужно к отцу. Варе это не нравилось. Она так долго ждала поездки в столицу, строила разные планы. Но все пошло наперекосяк.

Ей не нравился сам дом, который был гораздо меньше их дома в Муроме, не нравилась ее комната с истертыми деревянными стенами. И не нравилась кровать, на которой она сейчас сидела. Матрас был жестким и продавленным, у Вари то и дело затекала на нем спина. Но особенно девочку взволновало, что родители вдруг бросили ее дома с няней, и уж слишком много защитных слов прошептала матушка, прежде чем унестись в неизвестном направлении. Варе она ничего не сказала, но девочка слишком хорошо знала маму, поэтому поняла, что дело нечисто. Обычно матушка тщательно проговаривала каждый наговор и проверяла все по десять раз, но сейчас наложила обереги на дом в спешке и убежала. Особенно удивляло то, что даже в муромские торговые ряды мама одевалась с иголочки, а тут поехала в княжеский дворец одетой как попало, в том, что первым попалось под руку.

Варя прислушалась так, как батюшка учил ее: из коридора донесся звук шагов няньки Бояны, тут же послышался скрип открываемой входной двери. Варя попыталась расслышать, что говорят нежданные гости, но дом вдруг окутала полная тишина. Пару минут ничего не происходило. Девочке стало не по себе и она все-таки встала с кровати и осторожно прошлепала босиком к двери. В момент, когда она было потянулась к ручке, чтобы приоткрыть дверь, та отворилась сама. В тускло освещенном проеме стояла старая нянька с растрепанными волосами – видимо, она уже готовилась ко сну. Обычно нянька заплетала волосы в аккуратную косу. На широкую рубаху был накинут махровый халат, накинутый в спешке. Глаза у старушки сейчас были радостно распахнуты, а на лице сияла счастливая улыбка.

– Варенька, собирайся. Там за тобой приехали из Княжеской дружины, – тихо прошептала она с благоговением, – говорят, матушка поручила им тебя в более безопасное место отвезти.

– Какое место? Матушка сказала, чтобы я не выходила из дома ни при каких обстоятельствах.

– Варенька, ну что ты такое говоришь! – отмахнулась Бояна, – это не абы кто за тобой приехал, а высшие чины. По личной просьбе Великого князя о тебе позаботиться хотят, пока твоя уважаемая матушка занята.

– А почему они пришли ночью?

– Не знаю. Видимо, что-то срочное случилось, раз Марья прислала их.

– А чего ж ты не спросила у них?!

Варя с трудом подавила раздражение. В это время Бояна деловито копалась в еще неразобранной сумке и убирала из нее вещи, которые, по ее мнению, девочке не понадобятся. У старой няньки всегда отключался мозг, когда она видела кого-то из дружины. Именно это раболепие перед свитой князя когда-то и привело Бояну в дом к Муромцам. К тому моменту Варя своим упрямством и бурным нравом уже отпугнула шесть нянек, но Бояна терпела все ее выходки: ведь девочка – дочь самого что ни на есть богатыря.

– Варя, ну чего ты стоишь? – Старушка положила на кровать нарядные штаны и рубаху. – Одевайся, они на улице ждут, а там дождь, между прочим!

– А почему ты их в дом не пустила? – спросила Варя, даже не посмотрев в сторону одежды. – Раз уж высшие чины…

Бояна смутилась, когда ее заподозрили в негостеприимности. Она бы и рада пригласить – как только она ни уговаривала этих уважаемых особ зайти и погреться за чашкой чая, но каждый раз ей вежливо отказывали и напоминали, что они очень торопятся, и просили как можно скорее привести к ним девочку. Женщина начала собирать сумку быстрее – ведь такие важные люди так долго стоят на крыльце, да еще в такую пасмурную погоду! Ее взгляд упал на Варю.

– Ты чего не одеваешься, бесстыдница? – воскликнула она. – Люди же ждут!

– Никуда я не пойду! – отрезала Варя. – Совсем здравый смысл растеряла? Если бы могли зайти – зашли бы! Никуда я в ночь с этими непонятными людьми не поеду!

– Ах ты хамка! Вот узнает мать – отругает тебя!

– Пусть хоть выпорет, но я и с места не сдвинусь. – Варя упрямо топнула ногой и сложила руки на груди.

Бояна вздохнула, она прекрасно знала эту позу: если Варвара заупрямилась, то и няня ей не указ. В таких случаях даже Марья не всегда могла справиться с упрямством дочери и приходилось обращаться к Вариному отцу – единственному человеку в доме, которого девочка слушала беспрекословно.

– Варенька, ну хоть поговори ты с ними, люди ж не просто так приехали.

Тут девочке нечего было возразить. В конце концов, она может побеседовать с ними не переступая порога. Если бы они могли рассеять наговоры матушки, то уже рассеяли бы их и не топтались у входной двери, рассчитывая на дурость старой няньки. Варя обулась в теплые тапки и направилась к двери, няня шла следом, не смея возразить и даже не взяв сумку, которую так упорно собирала.

– Открой.

– Варя, будь, пожалуйста, вежлива.

Старая нянька подошла к двери и отворила ее, оставшись стоять рядом. Сказать, что Варя не ожидала такого зрелища, – ничего не сказать. Когда Бояна сказала, что за девочкой из Красного терема прислали, Варя представила пару непримечательных дружинников в строгих кафтанах – обычно и этого хватало, чтобы старуха начинала лебезить. Но на пороге стояли самые что ни на есть настоящие ведьма и ведьмак. И несмотря на юный возраст, у парня в ушах было пять колец, а у девушки – целых шесть. Шесть колец не каждая ведьма и к старости может получить.

– Здравствуйте, Варвара Ильинична, – пропела молодая ведьма, не отводя взгляда от девочки. – Чего же вы еще не одеты? Время не ждет, вы срочно нужны вашей матушке.

– А вы кто, простите, будете?

– Позвольте представиться, – тут уже заговорил парень, но смотрел он не на Варю, а на Бояну, все еще застывшую у открытой двери, – Иван Данилович, служу в третьей княжеской дружине.

– Алёнушка Даниловна, служу во второй княжеской дружине.

– Хотите сказать, вас мама прислала? – Варя внимательно посмотрела девушке в глаза. – Не велела она мне из дома выходить, ни под каким предлогом. И знает, что я не ослушаюсь.

– Надоело, – вдруг гаркнул Иван и схватил Бояну за подол халата, который неудачно свисал за порогом. Ведьмак вытащил пожилую няньку из дома своей огромной ручищей.

Все произошло настолько быстро, что Варя даже не поняла, когда няня, которую девочка попыталась схватить за руку, успела оттолкнуть ее. Варя упала на пол, а Бояна с перерезанным от уха до уха горлом рухнула под ноги Ивану.

– Идите сюда, Варвара Ильинична, не испытывайте терпение!

– Ваня, ну как всегда! – наиграно возмутилась Алёнушка. – Нельзя было сначала выманить девчонку, а потом убивать старуху?

– Меньше слов – больше дела, сестрица!

Вдруг глаза ведьмы наполнились ярким светом и она, зачерпнув текущей из глотки мертвой няни крови, начала выводить на двери знак, при этом что-то приговаривая, но слишком тихо, Варя не могла разобрать слов. Вот тут девочка по-настоящему испугалась. Все, что произошло, обрушилось на нее. Бояна мертва, а ведьма, проводя страшный ритуал, пытается разрушить защиту, возведенную матерью. Варя бросилась наверх по лестнице, вбежала в комнату и подбежала к шкафу. Первым желанием было вылезти в окно и попытаться убежать, но Варя отмела его – шестикольцовой ведьме не составит никакого труда ее поймать. Оставалась надежда на помощь артефакта шестого уровня, который отец подарил ей на прошлый день рождения. Дом от вторжения он не убережет, зато ведьма с ведьмаком точно не смогут убить ее, пока сила талисмана не израсходуется. А он может действовать годы. Во всяком случае, так говорил отец.

– А девочка-то умная. – Иван улыбнулся совсем уж по-детски, будто и не совершал кровавое убийство три минуты назад.

Служивые княжеской дружины стояли на пороге Вариной комнаты и наблюдали, как испуганная девочка пытается надеть цепочку. Она путалась в ее длинных русых волосах, руки девочки тряслись, но дружинники даже и не думали отбирать артефакт у девочки и даже не пытались помешать ей надеть его. Наконец замочек щелкнул, и круглый камень тут же нагрелся, признавая хозяйку и накладывая защиту.

– Ладно, Варвара Ильинична, советую обуться и накинуть что-нибудь теплое. – Аленушка придирчиво осмотрела ее комнату. – Дорога-то дальняя, а печка в мобиле у Вани работает плохо.

– Я никуда с вами не пойду! – воскликнула девочка.

– Ну как же не пойдешь, еще как пойдешь, – снова заулыбался Ваня, – только как пойдешь – тебе решать: босиком и в сорочке или в сапогах и кафтане. А на улице-то совсем не жарко…

– Да вы знаете, кто мой отец!?

– Покойник ваш отец, Варвара Ильинична, покойник.

Варя замолчала, внимательно вглядываясь в улыбающееся лицо Ивана. Нет, что он такое говорит, батюшка только днем их у ворот высадил. Как покойник- то? Что за глупости, не может быть… и тут осознание накрыло ее с новой силой. Теперь и поведение матери стало понятным. И испуганное выражение лица, и спешка…

– Я бы поторопился, Варвара Ильинична, мало ли что с вашей матерью сделают, пока вы тут копаетесь.

Пока Аленушка внимательно осматривала комнату, Ваня, наоборот, не отводил взгляда от перепуганной девочки. Несмотря на юный возраст, она была ой как хороша: большие глаза, пухлые губы и отличная фигурка. Было бы ей на пару-тройку лет побольше, Ваня согласился бы тут и подзадержаться. Аленушка обычно не возражала против его развлечений. Но уж очень Варя была юна. Ваня, может, и не самый примерный дружинник, но совесть и честь растерял еще не до конца – детей трогать грешно. Но он обязательно навестит девочку позже, когда она созреет.

Варя трясущимися руками натягивала штаны поверх сорочки. Спрятаться от хищного взгляда ведьмака было негде.

– Свитер тоже надень, – заботливо предложила Аленушка, – и возьми с собой что-нибудь из теплых вещей. Там, куда мы едем, очень уж холодно. Дорога будет дальняя.

Варя кивнула. Ужас от осознания смерти отца парализовал ее. Стоит делать, как говорят дружинники, и тогда, возможно, ее отвезут к маме. Возможно, та ей все объяснит. Возможно, есть надежда, что эти двое врут и отец жив. Может, они специально ее запугивают, чтобы похитить, а на самом деле все и не так вовсе. Тогда отец ее быстро отыщет. Конечно же, отыщет. Не может быть, чтобы он умер, не бывает такого. Он сильнейший из богатырей ныне живущих.

Покидали дом в гнетущем молчании. Варя только всхлипнула у порога, когда увидела труп своей няньки, которая с пяти лет ее растила, сказки рассказывала да пирожки пекла. Девочка хотела остановится, чтобы закрыть своей старой наивной нянечке глаза, но Ваня оттащил Варю, не дав ей и секунды попрощаться. Девочку усадили на заднее сидение довольно старого паромобиля “Ветерок”, сами же сели впереди. Девочка прижалась к двери, стараясь стать незаметной и дать волю слезам уже скопившимся в уголках ее глаз. Она почти не всхлипывала, только изредка утирала глаза краем рукава.

***

Ехали долго, за пределы города. Через несколько поворотов послышался гудок поезда и запахло вокзалом, ничем не передаваемым металлическим запахом стоянки поездов. На маленькой станции почти не было людей – лишь пара пассажиров, спешащих на стоящий около перрона поезд. Ведьма с ведьмаком повели Варю в багажные вагоны, по крайней мере, так показалось девочке.

– Вань, только веди себя прилично, – вдруг сказала Аленушка и остановилась перед входом в вагон.

– Да, ты чего, Ален! Она ж мелкая еще совсем еще. Кто я, по-твоему?!

Варя недоверчиво посмотрела на Ивана, надеясь, что он не тот, о ком подумала его сестра. Впереди долгая поездка в неизведанное с ведьмаком наедине – жестоким убийцей и любителем подглядывать за юными девочками. Варя осмотрела перрон: другие люди были далеко, не докричаться. Убежать? Но судьба матери еще неизвестна. Что будет с ней, если Варя попытается сбежать от дружинников? Девочка не была готова спасать свою жизнь ценой материнской.

Поезд дал гудок. Ваня, стоявший у входа в вагон, шутливо поклонился Варе, подавая ей руку, чтобы девочке было удобнее зайти внутрь. Варя молча ступила на железную ступеньку, сделав вид, что не заметила протянутой руки. К Вариному удивлению внутри был не багаж, а вполне себе жилой вагон, да еще и повышенного комфорта, со всеми удобствами. По бокам стояло несколько застеленных кроватей, в конце вагона был туалет и даже душ, а в центре – большой диван, обеденный стол и несколько стульев. Варину сумку с вещами Иван закинул в просторный шкаф.

– Располагайся. Ехать нам шесть дней.

– Куда мы едем?

– Могла бы и сама уже догадаться. – Ваня развалился на диване. – На Север мы едем, Варвара Ильинична, ждут вас там очень…

Внутри Вари все похолодело. Стало очевидно, что никакой встречи с матерью не будет. Север – место куда не каждый богатырь путешествовать решится, огромные неизученные территории вперемешку с обособленными городами, в которых сплошь живут местные темные колдуны и упыри да мавки. Туда в принципе никто по доброй воле не ездил. А Ваня улыбался, как будто они едут в радостный отпуск на берег чужеземного моря.

– Варвара Ильинична, да не хмурьтесь вы так, мы же стараемся не сильно вас расстраивать, вон вежливость проявляем…

– Ты убил мою няню! – закричала Варя, налетая на парня с кулаками. – Убил ее!

Иван лениво поморщился, уклонившись от удара. Но Варя не оставляла попыток дотянуться до лица служивого. Когда ведьмаку надоела эта зарядка, он одной рукой спокойно скрутил бойкую девочку. Парень улыбался: ему даже нравилось, как Варя отчаянно царапает короткими ногтями его руку. Он так увлекся, что упустил момент, в который девочка, без особой надежды на успех, выкрикнула простейший бытовой наговор.

– Сволочь! – Ваня отдернул обожженную руку. Повезло, что огонь получился у девчонки слабеньким.

Варя ловко извернулась и бросилась к выходу из вагона, но добежать не успела – ее резко отшвырнуло к стене. В ухе Ивана холодным блеском сверкнуло кольцо. Он сложил руки на груди и внимательно посмотрел на девочку. В вагоне раздался жалобный плач. Истерика рано или поздно должна была случиться. Варя еще долго продержалась, обычно дети начинают реветь, как только убираешь свидетелей. А у этой, вон, до поезда выдержки хватило. Храбрая девчонка. И красивая. Ваня уже точно решил, что прибережет ее для себя, дождется из лагеря. Главное, чтобы другие к ней руки не тянули. Но это и не проблема вовсе – он предупредит смотрящего, чтобы тот за Варей следил и поселил в хорошую комнату. Хотя она ведь дочь богатыря, должны определить в алую комнату, к той имперской девчонке.

Пока Ваня размышлял, Варя успела стянуть верхнюю одежду и забиться под одеяло одной из коек, оттуда донеслись всхлипывания. Ваня отметил что кровать-то она выбрала его любимую, прям судьба, по-другому не скажешь. Главное чтобы девочка лагерь пережила, а там уже и выбора ей никто не оставит. Слушать всхлипывания надоело, он пошел к душу, несколько суток в дороге, без возможности расслабиться и отдохнуть их выдернули с другого края страны ради богатырской дочки. Варвара никуда не денется, а он хоть дорожную пыль с себя смоет, а потом и выспится хорошенько.

На следующее утро в вагон постучались со стороны багажного отсека. Варя испуганно подскочила на кровати. Девочка почти не спала этой ночью: она клеймила себя то, что позволила так легко себя увезти, оплакивала нянечку и думала об отце. Только под утро ей удалось забыться тревожным сном. Варя высунулась из-под одеяла и тут же уперлась взглядом в полуголого Ивана, который шел открывать дверь. Без рубахи он казался еще огромнее, чем в служебном наряде. Ростом Иван был почти как Варин отец, широченные плечи, а руки настолько огромные, что казалось, будто он за секунду может свернуть девочке шею, и Варя даже пикнуть не успеет. Девочка забилась обратно под одеяло, накрывшись с головой.

– Варвара Ильинична, извольте завтракать, – насмешливо проговорил Иван, одергивая одеяло с головы девочки. – Сама поешь или силой накормить?

– Сама.

– Вот и умница.

Варя встала. Но вместо обеденного стола пошла к ванной комнате – девочку всю ночь била нервная горячка, и утренний резкий запах пота был невыносим.

– Остынет же, – кивнул Иван на еду.

– Мне помыться нужно.

Ваня пожал плечами, выражая полное безразличие, и продолжил трапезничать своей любимой пшенной кашей, которую вместе с бутербродами и лимонной водой принес на серебряном подносе официант. Без Аленушки совсем скучно ездить. Когда она рядом, вокруг веселье, она смеется, истории разные рассказывает, шумит и детей успокаивает. Ваня так не мог. Что вот, скажите на милость, делать с плачущей девочкой? Но у Аленушки шабаш через неделю, даже на скоростном поезде она туда-обратно обернуться не успеет. Ваня впервые вез кого-то в лагерь в одиночестве и ему было не по себе. Обычно он ждал у входа, пока Аленушка сдаст ребенка одному из учителей и договорится о распределении. А тут придется самому идти туда. Ване не хотелось, он едва отошел от всего, что происходило в лагере, едва начал забывать, каково там. Бередить старые раны совсем не хотелось. Как назло, девочку распределили именно в тот лагерь, где когда-то были Ваня с Аленушкой. Ведьмак отхлебнул чаю, но хотелось ему чего-нибудь покрепче. Впереди его ждали еще несколько дней в душном поезде с осознанием того, что с прошлым все-таки придется встретится. Варя вышла из ванной, и мысли Ивана вернулись к девочке и служебной миссии.

***

Дни в пути тянулись медленно. Большую часть времени Варя и Иван напряженно молчали. Девочка нашла несколько книг в шкафу и читала их, упорно не обращая на своего сторожа никакого внимания. Ей казалось, что если она не будет его замечать, то, возможно, и ее трогать не будут. Ваня и не трогал, только звал, когда приносили еду. И постоянно следил. От этого Варе было не по себе.

Ваня, на самом деле, тоже не горел желанием заводить с девочкой беседу. Он с удивлением понял, что чувствует себя как-то неловко. Ведьмак и раньше доставлял указанных детей по лагерям, но обычно детишки его мало волновали. Их было столько, что он даже лица их почти сразу забывал. И уж точно ему раньше не приходилось проводить с ними наедине столько дней. Если эта девчонка вдруг решит с ним заговорить, то вряд ли он сможет ответить на ее вопросы, а если и ответит, то вряд ли ей понравятся его слова. Но Варя упорно молчала и даже не пыталась ловить его взгляд, чтобы поддерживать хотя бы какую-то форму общения. Она закрылась в себе: ее детская душа была в ужасе. Еще неделю назад, в Муроме, Варя раздумывала, какое платье ей надеть, когда они пойдут на ярмарку, а теперь она едет в поезде на Север, байками про который всех детей с детства пугали воспитатели.

– Мелкая, иди ешь, – буркнул Ваня и поставил поднос на столик.

Варя молча взяла чистую тарелку и сняла крышку с кастрюли. Запах тушеного мяса заполнил весь вагон. Иван с удивлением наблюдал, как девочка накладывала себе приличную порцию мяса с картошкой и взяла кусок хлеба.

– Проголодалась? – не удержался от вопроса ведьмак и тут же смутился, заметив, с каким ужасом на него посмотрела Варя. – Обычно ты мало ешь.

– Я люблю тушеную говядину. Бояна, моя няня, которой ты перерезал горло, очень вкусно ее готовила.

Ваня молча взял вилку и тоже приступил к трапезе. Желание общаться с девочкой иссякло так же быстро, как и появилось.

Девочка же после обеда принялась изучать ту стопку книг, что нашлась в небольшой вагонной библиотеке. На одной из обложек разместился полуголый красавец-блондин, а на его коленях сидела зардевшаяся от смущения девушка. Над головами страстных персонажей красовалось витиевато написанное “Мой личный богатырь”. Варя опасалась открывать эту книгу. Отложив ее подальше, она потянулась за следующей. Та была совсем потрепанной, видимо, ее читали не раз: название, написанное золотой краской на темно-зеленой обложке кое-где облупилось, но его все еще можно было расшифровать. “Сказки Срединных Времен”. Эта книга заинтересовала Варю чуть больше. Девочка открыла том, и ее взгляд тут же упал на лист с отметками – книга явно была библиотечной.

– Государственный лагерь номер сто один, – вслух прочитала Варя.

– Да, туда мы и едем, – отозвался Ваня, который все это время заинтересованно наблюдал за девочкой с дальней кровати.

– И что там?

– Там тебя многому научат.

– Ты тоже там учился? – Варя села на кровати, чтобы ей лучше было видно ведьмака.

– Да, там учат особенных детей.

– Поэтому у тебя уже пять колец, а у той девушки – шесть?

– Аленушка – моя сестра. – Ваня тоже сел, облокотившись на спинку кровати. – Книга, которую ты взяла, принадлежит ей. Она ее часто читала в лагере. И в итоге забрала с собой, когда нас выпустили.

– Выпустили? – уточнила Варя, – Это лагерь для обучения или тюрьма?

– Его нельзя покинуть, пока всему не научишься.

– Мой отец правда мертв? – вдруг переключилась Варя.

– Да, мелкая, правда.

Варя кивнула и легла на бок, накрывшись одеялом с головой, всем своим видом показывая, что разговор окончен. А Ваня не решился настаивать, только делал вид, что ничего не слышит и в какой-то момент даже заснул под всхлипы девочки. Единственное, что занимало его мысли – это скорое окончание дороги. Уже завтра вечером ему придется столкнуться со своим прошлым.

***

– И надолго ты задержишься? – недовольно спрашивал Ваня, держа в руках зеркальце. – Почему ты вообще должна этим заниматься?

– Потому что это личная просьба Кощея, – ответила Аленушка из отражения. – Он волнуется за дочь и хочет знать, где она. Они повздорили несколько месяцев назад, и она не выходила на связь. Кощей думал, что сможет узнать, как она и что с ней во время шабаша, но она там не появилась. Семикольцовая яга проигнорировала самый крупный шабаш, сам понимаешь…

– Я все еще не понимаю, почему попросили именно тебя…

– Потому что Кощей мне доверяет, – терпеливо объясняла Аленушка. – Вань, я туда-обратно. Ты как раз вернешься с доставки, погуляешь в городе неделю-другую, отдохнешь.

– Ладно, мелкая выключила воду в душе, сейчас выйдет, – прислушался Ваня. – Не задерживайся. И связывайся со мной каждое утро, чтобы я знал, что с тобой все хорошо. Иначе буду зеркалить тебя постоянно.

– Зеркаль, я рада поговорить с тобой в любой момент.

Ваня улыбнулся исчезающему отражению сестры. Но мысли его были совсем невеселы. Когда Аленушка решила получать шестое кольцо, Ваня был категорически против. Он уже тогда понимал, что рано или поздно сестру заметят – и их достаточно монотонная работа по доставке начнет обрастать новыми задачами.

Сам Ваня не стремился занимать высокие должности. Его воля – вообще бы ушел со службы. Так он и поступит, когда все внутренние и внешние враги Русой гавани будут уничтожены. Его мечта – уехать в Ростов. Ваня родился в деревне, но всегда мечтал жить в городе, с тех самых пор, как отец подарил мальчику на двенадцатилетие поездку в город. Ваня был настолько впечатлен, что уже не мог забыть роскошные терема и усадьбы, огромные рынки, на которых можно было купить все что угодно, и спешащих по своим делам нарядных людей. Тогда Ваня решил, что именно в Ростове он проведет свою жизнь. Через три месяца после этой поездки его с сестрой отправили на обучение в лагерь. И с тех пор Ваня отца больше не видел. Он с Аленушкой ездил в деревню, сразу как выпустились, но баба Надя из соседнего дома сказала, что их отец уехал после того, как их забрали, никаких контактов он не оставил, и она понятия не имеет, жив ли он, здоров ли. Аленушка все хотела попросить в управлении его найти, но Ваня ей запретил. Это было бессмысленно.

– Собирайся, – сказал Ваня, проходя мимо Вари, – через пару часов будем на месте.

– Хорошо.

Девочка размотала полотенце и начала вытирать им длинные волосы. Она не привыкла обходиться лишь подручными средствами – это занимало слишком много времени. Варя покосилась на Ваню, сильно ли он разозлится если она ослушается его – Ведьмак категорически запретил девочке ворожить еще в первый день их пути.

– Можно я помогу волосам высохнуть быстрее?

– Нет, – резко ответил Ваня, который все сильнее нервничал по мере приближения к лагерю.

Он прекрасно знал, что Марья Моревна способна отследить ведовской след единственной дочери, даже самый незначительный. Он и так не уследил на вокзале, когда девочка, вырываясь, начала ворожить. Повезло, что тогда они еще не успели отъехать. А в лагере стоит защита, там девчонку не найдут. Хорошо еще, что она едет одна: когда по лагерям развозят нескольких детей, следить за каждым ребенком – та еще задача. Ведь они по привычке могут применить бытовую ворожбу, которой их учат с детства, в любой момент.

– Там, наверное, холодно, – сделала еще одну попытку Варя, – волосы слишком длинные, не успеют высохнуть. А шапку я с собой не взяла. Заболею…

– Тогда давай я высушу.

– Но…

– Или я сушу, или идешь с мокрыми, – отрезал Ваня.

Варя хотела отказаться, бросить презрительно “обойдусь”, но потом ей вспомнился отец. Как они ходили в лес с шатром, он всегда хотел чтобы дочь была ближе к природе. Каждый раз набирая в руднике воду или складывая сучки для костра он смотрел на нее с улыбкой и рассказывал как они жили в военное время.

– Всегда нужно думать о своем теле, Варенька, – говорил он ласково. – Если оно тебя подведет аль болезнь его сломит, то и без того опасный путь станет невыносимым.

– Батюшка, – говорила Варя, – но ведь война закончилась.

– Закончилась, конечно, Варенька. Но ты все равно запоминай: как костер сложить, как разжечь, как еду в лесу найти… – отвечал он. – Только перчатки надень, чтобы о ветку руки не ободрать.

Сначала его слова казались веселой игрой отца и дочери, которые любили проводить время в лесу. Но отец с завидным упорством продолжал подробно рассказывать, как он жил в военное время. Отец знал, с ужасом думала Варя, он всегда знал, что с ней может случится нечто подобное, просто потому что она его дочь. Варя молча подошла к Ивану. Он вплотную провел руками по мокрым волосам девочки.

– Сухо, – прошептал он и выпустил приятные на ощупь мягкие русые волосы. – Готово.

Собирать вещи молодые люди продолжили в тишине.

Станция, на которую они приехали, была безлюдной. Поезд остановился всего на пару минут. Едва Иван с Варей успели ступить на платформу, как паровоз начал снова набирать ход.

Уже стемнело. В сумраке за станцией виднелся лес. Холод на платформе стоял такой, что Варя тут же вся сжалась и пожалела, что надела всего две пары штанов. Ване тоже было зябко. Ведьмак бросил взгляд на замерзшую девочку, закатил глаза и, подойдя к ней ближе, прошептал согревание. Лучше сам ее согреет, чем девчонка примется ворожить.

Пока Иван внимательно высматривал в снежной лесной дали паромобиль, который должен был забрать их с платформы и отвезти в лагерь, Варя осторожно осматривалась по сторонам. Было поразительно тихо. Станцию скудно освещало всего несколько тусклых фонарей, а дальше – непроглядная тьма. Варя с трудом подавила желание вцепится в Ванину руку: страх перед тем, чтобы остаться тут одной, был куда сильнее страха перед ведьмаком.

– Не волнуйся, – будто почувствовал ее настроение Ваня. – Скоро за нами приедут.

– Тут же вокруг ничего нет, только лес.

– Ну как нет. Там, за деревьями, расположен лагерь. – Ваня махнул рукой вперед. – Видимо, они запаздывают из-за сильного снегопада. Видишь, дорога вся занесена снегом? Странно, что в этом году снегопады так рано. Обычно раньше ноября снега не было.

– Что там со мной будут делать?

– Да ничего такого, учить будут.

– Чему учить?

– Ворожить учить. Видишь, я пять колец уже получил, хотя мне всего девятнадцать.

–Почему я еду учиться именно туда? Ведь я могла вернуться в свою школу…

– Потому что так приказали, – сухо ответил Ваня. – Я ничего не решаю, только доставляю до точки назначения. Наше государство решило, что некоторым детям нужно учится по спецкурсу.

– То есть это государство приказало тебе убить мою старую няню? – спросила Варя.

– Свидетелей приказано убирать, это все секретно.

– Ну если секретно, то конечно, – тихо сказала Варя, – ради секретности и людей убивать можно.

– Едут. – Ваня заметил свет фар. – Ты бы такие речи в лагере при себе держала. Считай, дружеский совет.

– Ты мне не друг.

Ваня пожал плечами, не друг так не друг. Посмотрим, что скажет эта девчонка через несколько лет. Когда она выпустится, а Ваня был уверен, что Варя точно сможет, они уже перестанут быть врагами и будут жить и работать ради защиты русого народа. А там уже Варя и позабудет свою няньку. Ваня поморщился, будто зуб прихватило. Надо было все же как-то убить старуху не на глазах у девочки, тогда бы не было этой враждебности, которая остро ощущалась, стоило ему поймать Варин взгляд. Но что сделано, то сделано. Теперь нужно только подождать, когда девочка вырастет, всему научится, тогда он заберет ее к себе под крыло. Варя сама потом поймет, что с ним ей будет хорошо и спокойно.

В паромобиле ехали в полной тишине. Водитель был из новых дружинников, Ваня его не знал, поэтому даже служивые в дороге молчали, словно рыбы. Ведьмак внимательно наблюдал за девочкой: она старательно смотрела в окно, хотя на улице стояла такая непроглядная тьма, что даже свет фар не очень помогал. Но в паромобиле было хотя бы тепло.

До обратного поезда еще больше суток, поэтому Ване предстоит ночевать в лагере. И это никак не поднимало настроение ведьмака. Хотя в какой-то момент ему стало даже любопытно, как выглядят изнутри спальни дружины, учителей и знахарей. Ведь во время его учебы ход в эти комнаты был для него закрыт.

Дети жили в холодных неуютных комнатах, с одной или несколькими двухъярусными кроватями, шкафом и столом. Ваня жил в сиреневой комнате с еще двумя парнями. И, насколько ему известно, из комнаты выпустился только он. Но в лагере их, конечно, уже не могло быть. Из тех, кого он знал, в лагере мог остаться разве что Ратмир. Тогда он был совсем юным неразговорчивым мальчиком. Ему сейчас, наверное, уже лет тринадцать-четырнадцать. Его было запрещено трогать и за ним всегда пристально следили. Поговаривали, что мальчик – сын какого-то князя, который решил, что мальчику в лагере будет безопаснее. Ваня всегда ему сочувствовал – он прекрасно понимал, каково это, когда отец решает, что ребенку будет лучше где угодно, только не дома.

Высокие железные ворота отворились, и машина, поскрипывая колесами по снегу, заехала в просторный двор. Варя сразу отметила, что решетчатый забор под большим напряжением, вокруг него все чуть ли не искрилось от мощных наговоров.

У входа в здание, куда проводил девочку ведьмак, их уже встречали дружинник, стоявший смирно, и широко улыбающийся мужчина в темном шерстяном костюме. На служивом был потрепанный кафтан из грубой коричневой кожи, а вот при взгляде на второго встречающегося глаза Вари округлились: его наряд явно был сшит Борисом Видогостом, самым известным портным во всей Гавани. О платьях этого умельца мечтала даже ее матушка, но очередь на пошив была расписана на несколько лет вперед. И стоил тот костюм, что Варя видела перед собой, примерно как половина их семейного дома в Муроме.

– А это, должно быть, Варвара Ильинична, – радушно поприветствовал Варю мужчина. – Меня зовут Добромир Казимирович, я Мастер этого славного учебного заведения.

– Здравствуйте, – чуть скованно кивнула Варя, разглядывая Мастера.

Несмотря на то, что внешность у мужчины была более чем располагающая к себе, девочке Мастер не понравился. Он был высок, худощав, на вид ему можно было дать лет тридцать. Его чуть вытянутое лицо с выразительными чертами обрамляли светлые волосы. В целом он выглядел даже притягательно, если бы не его улыбка: когда мужчина улыбался, его взгляд был холоднее, чем лежащий вокруг снег.

– Иван, вы свободны. Вас проводят в гостевую комнату. – Добромир легонько кивнул ведьмаку. – Я сам отведу девочку в ее комнату.

–Хорошо, – отозвался Ваня, немного удивившись, что девочку встречает сам Мастер. – Если вы не против, я завтра зайду к ней попрощаться перед отъездом.

– Вообще это не положено, – задумчиво протянул Мастер, потирая подбородок. – Но, пожалуй, сделаю послабление для своего лучшего ученика.

– Спасибо, – Ваня благодарно кивнул и скрылся в темном проеме здания.

– Пойдем, милая, – обратился Мастер уже к девочке. – Я покажу твою комнату и познакомлю с твоей соседкой.

Варя перехватила поудобнее сумку, которую до этого держала в руках, и молча пошла за Мастером. На секунду ей захотелось вцепится в Ваню и начать умолять не оставлять ее тут. Он был уже понятным, привычным. Тут же все чужое. И самое главное – неизвестное. Коридоры были темными, недружелюбными, лестница, по которой они поднимались, крутой и неудобной, а железные перила – холодными.

Наконец они вышли на жилой этаж, и Мастер заговорил.

– Ты будешь жить в алой комнате, – сказал он, потом повернулся и указал в конец коридора. – Вход в уборную и ванную – через ту дверь. Их ты можешь посещать без ограничений. А вот во все остальные комнаты вход после восьми вечера закрыт. И уж тем более запрещено покидать этот этаж.

– Хорошо.

– Все комнаты закрыты рунами, – продолжал Мастер, – сегодня ты получишь особый нашейник, чтобы попадать в нужные комнаты. Его нужно носить на шее. Он связан с рунами на дверях, и снимать его категорически запрещено. А завтра тебе выдадут форму.

Мастер поднес руку, на которой был браслет из черной кожи, испещренный символами, к дверной ручке. Руны сверкнули – и дверь отворилась. Добромир пропустил девочку вперед. Варя вошла в освещенную комнату и тут же встретилась взглядом с рыженькой девочкой, которая сидела прямо на столе.

– Варвара, это А’лая. Alaya, this is Varya, your new roommate. And get off the table. Immediately1.

– Она что, имперка? – тихо спросила Варя, не сводя взгляда с хмурой девочки, легко спрыгнувшей со стола. – Она говорит на нашем языке?

– Немного, она учится.

– И как же мне с ней общаться?

– Уже поздно, Варвара, – ушел от ответа Добромир. – Вот твой нашейник. Ученики носят его на шее, чтобы ведовские потоки не сбивали магию рун во время школьных занятий.

Мастер достал кожаный ремешок из кармана и попытался застегнуть его на шее девочки. Но сделать это ему не удалось. Чем дольше Добромир старался застегнуть ремешок, тем сильнее хмурился.

– Что-то не так, – вдруг сказал он и склонился над девочкой. – Что это?

– Артефакт, – ответила Варя, когда Добромир вытащил из-под ее свитера защитный камень на цепочке.

– Снимай.

– Нет. – Девочка испуганно вцепилась в камень обеими руками.

– Варвара, – спокойной начал Добромир, – из-за него невозможно застегнуть нашейник. Нельзя носить два активных артефакта одинакового уровня.

– Не отдам.

– Я не собираюсь его забирать, – успокоил девочку Мастер. – Просто сними и оставь себе. Тогда я смогу застегнуть нашейник. А охранный артефакт – штука хорошая. Наденешь его после выпуска.

Варя все еще сомневалась. Но спорить с местными правилами может быть себе дороже, хотя снимать отцовский артефакт девочке категорически не хотелось. Он нагрелся в ее руке, а застежка будто выскальзывала из пальцев. Варя провозилась с ней не меньше минуты прежде чем аккуратно положить кулон на стол. Наконец замок ошейника защелкнулся на ее шее, и на кожаной полоске засияло несколько рун.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Добромир. – Спокойной ночи, Варвара. Sweet dreams, Alaya2.

– До свидания, – с механической вежливостью попрощалась Варя. А вот соседка упорно продолжала молчать.

Варя осмотрела комнату, нашла шкаф и подошла к нему: внутри висело несколько абсолютно одинаковых серых платьев, на верхней полке лежали спортивные штаны и несколько рубах. Внизу стояли такие же, серые как и платья, ботинки. Часть шкафа пустовала. Варя разделась, аккуратно повесила свои вещи на свободные вешалки и выудила из сумки пижаму. Ее соседка все так же не обращала на вновь прибывшую внимания. Переодевшись, Варя молча вышла из комнаты и пошла в уборную. За дверью оказалось довольно большое помещение с раковинами по обеим сторонам раковины, над которыми висели зеркала без рам.

– Новенькая? – неожиданно раздался голос светловолосого мальчика, вытирающего мокрые волосы полотенцем. Незнакомец был одет лишь в серые льняные брюки.

– Варя, – представилась девочка и посмотрела на собеседника. Он был выше нее, худощавый, русоволосый, с голубыми глазами и высокими скулами, его кожа была настолько светлой, что, казалось, она вообще не видела солнца. Варе хотелось задать мальчику тысячу вопросов, но она не была уверена в том, что ее любопытство будет уместным.

– Хочешь, приходи сегодня с Алой. Мы каждый вечер собираемся у Ратмира. Там все и узнаешь, – вдруг сказал незнакомец. – Если тебя подселили к ней, то, скорее всего, ты будешь в первой.

– Что значит “в первой”?

– Тебе Добромир вообще ничего не рассказал о правилах? – Мальчик искренне удивился. – Ладно, неважно, просто приходи вечером. Меня, кстати, Братислав зовут.

– Очень приятно.

– Взаимно. Сколько тебе лет?

– Одиннадцать, а тебе?

– Я тут одну зиму. Когда меня привезли, мне тоже было одиннадцать,– начал размышлять он, – значит, сейчас мне двенадцать.

Варя кивнула. Он тут уже целый год, должен знать, что и как здесь устроено.

– Туалеты направо, душевые налево, – вдруг сказал Братислав. – Посередине шкафчики. Мы еще утром заметили, что появился еще один – видимо, твой. Там всякие банные принадлежности.

– Спасибо.

– Не за что, позже поболтаем, – Братислав дружелюбно улыбнулся на прощание и направился к двери.

Умывшись, Варя вернулась в свою комнату. Соседка снова сидела на столе с книгой в руках, название было написано на имперском языке.

Варя села на железную кровать, которая, судя по облупившейся краске, стояла тут уже много лет. Девочке хотелось бы спать на верхнем ярусе, но вряд ли соседка по комнате так просто согласится уступить свое место. Варя сама не заметила, как начала рассматривать читающую девушку: у нее была нетипичная внешность – рыжие волосы, зеленые глаза, веснушки почти по всему лицу. Она была немного старше Вари, но ниже ее ростом.

– Что? – вдруг спросила рыжая девочка, резко повернувшись к Варе, которая вздрогнула от неожиданности.

– Я думала, ты не разговариваешь…

– Разговариваю. Когда этих поблизости нет.

– Кого?

– Adults3. – Девочка подняла руку и помахала ей над головой.

– Взрослые? – Поняла Варя. – Как ты тут оказалась?

– Трудно. Он потом расскажет.

– Кто – “он”?

– Джудо.

Варя ничего не поняла, но решила не допрашивать девушку. Ее знания языка не хватало для полноценной беседы. Проще будет пообщаться с тем мальчиком, Братиславом.

– Я встретила Братислава, – сказала Варя. – Он пригласил меня в комнату Ратмира. Сказал, чтобы я приходила вместе с тобой.

Алая нахмурилась, осмотрела девочку с ног до головы, но в итоге все-таки кивнула и снова взялась за книгу, которую читала. Было понятно, что разговор закончен. Варя же с ужасом подумала о том, что ей придется провести с этой грубой девочкой в одной комнате несколько лет. Но может, мама все-таки ее найдет…

– Погоди, комната алого цвета и тебя зовут Алая, как так?

– Имя нет. Зовут как комнату.

– Как это “имени нет”? – удивилась Варя. – Так не бывает, у всех есть имя.

– Нет, – грозно сказала девочка. Варя прикусила язык, запоздало понимая, что эта тема неприятна для ее новой соседки.

– Извини.

Девочка снова кивнула и заправила рыжую прядку за маленькое ушко необычной, чуть вытянутой и заостренной формы.

Варя поняла, что очень устала. Она уже не хотела думать о странностях своей новой знакомой, поэтому молча легла в свою кровать, уже даже не претендуя на верхний ярус. Засыпала Варя с надеждой, что соседка ее все же разбудит и возьмет с собой к Ратмиру.

Проснулась Варя от резкого толчка в плечо. Все-таки разбудила. Когда девочки выходили из комнаты, Варя потянула Алую в сторону уборной, чтобы умыться. Имперка не возражала. Затем они пошли по коридору до черной двери, Алая постучала. Через секунду дверь отворилась. На пороге стояла маленькая блондинка, точная копия Братислава.

– Заходите скорее, – поторопила она их. – Опаздываете.

– The new girl fell asleep, had to wait 4.

– Варвара спала, Ал не хотела будить ее раньше времени, – тут же перевел мальчик, сидевший в кресле.

Варя уставилась на него. Так вот откуда такое странное имя “Джудо”. Если имперцев девочка еще видела на картинках в книгах и в домашнем зеркальце, то шанталийца она видела впервые. У него были темные волосы, узкий разрез глаз, слегка вытянутое приплюснутое лицо с небольшим носом и большой рот с пухлыми губами. Варя поняла, что все молча ждут, пока она на него насмотрится, и покраснела.

– Ратмир, подъем. Тут новенькую привели, – позвал друга Братислав, который сидел на полу, привалившись спиной к кровати.

Одеяло на кровати зашевелилось, и оттуда показался еще один незнакомый Варе парень. Выглядел он довольно обычно, разве что его темные волосы были слишком длинными и закрывали почти половину лица. Девочка поняла, что он откуда-то с юга, из Галича или Еросолима.

– Я Братислава! – Блондинка уселась на пол рядом с братом и похлопала рядом с собой рукой, приглашая Варю.

Комната была небольшой. На кровати лежал Ратмир, занимая все место. В кресле сидел Джудо, а на стол забралась Алая. Видимо, на других поверхностях имперцы не сидят. Варя ничего не оставалось, как сесть рядом с Братиславой.

– Наверное, у тебя много вопросов? – вдруг спросил Джудо. – Но сначала расскажи нам, кто ты и откуда. У нас так принято.

Все взгляды обратились к смутившейся Варе. Впервые за неделю она оказалась в окружении, которое не ощущалось враждебным. Девочка расслабилась, выдохнула и начала рассказ.