Читать книгу Цвет МЫ - Анна Евдо - Страница 6

– Все, чьё имущество я портила своими рисунками, отомщены, как видишь. – Аврора снова опустила руку на кровать.

Клим готов был свою болтовню про рисование затолкать назад себе в глотку. Но ведь он не знал, не хотел надавить на самое больное. «Бл-л…ять», – закончил как есть.

– Что с тобой случилось? – спросил он, неотрывно пялясь на гипс.

– Нелепость, – просто ответила она.

Клим перевёл взгляд на лицо девушки, которое сохраняло отрешённое выражение.

– Прости за прямоту, но лишиться пальцев – это не нелепость.

Аврора слегка дёрнула плечами и грустно усмехнулась:

– Тогда нелепая авария. Курьер на велосипеде не заметил, что я выхожу из арки дома. Мы столкнулись. Он чуть не свалился с велика, но удержал равновесие. Обозвал меня и уехал. А я оступилась с бордюра и неловко упала на дорогу. – Она задрала подол чуть выше, открывая продолговатый фиолетовый кровоподтёк на бедре. – Выставила руки, чтобы не пробороздить носом по асфальту. Люк канализационного колодца расшатался, и я умудрилась попасть пальцами в зазор под него. Сильно ободрала кожу. Когда обрабатывают, щиплет так, будто соединили все кислотные оттенки и заставляют на них смотреть, не моргая. – Аврора расправила смятую сорочку. – Последнее, что помню, – колесо. Машина сдала назад и наехала на этот же люк. Водитель меня, наверняка, даже не заметил. Зато люк сдвинулся и ржавым краем… – Девушка замолчала, а Клим приготовился к её слезам, но она его удивила, продолжив так же спокойно: – Рыжее нашло рыжее. И теперь у меня восемь отпечатков пальцев.

Пока Аврора рассказывала, Клим мысленно прошёлся по всем аркам их двора и пары прилегающих к нему. Он не сомневался, что Колос сразу сообщил бы ему о подобном.

– Где это произошло?

– За фонтанным парком у дома, на который не хватило краски. – Девушка опустила руку.

Клим собрался было уточнить, что за дом такой, но вдруг понял, что очень чётко представляет описанное Авророй место. В прошлом году местные власти привели старый парк в божеский вид и запустили в нём три фонтана. Народ оценил их подарок и моментально прозвал парк фонтанным. Напротив его главного входа через дорогу стоял многоквартирный дом, фасад которого покрасили, чтобы показать целевое использование городского бюджета. Только в цифрах явно что-то не сошлось, и последнюю полосу в три этажа в полметра шириной до сих пор покрывала облезшая штукатурка.

«Далековато от нашего района», – прикинул Клим, вспоминая слова Колоса о том, что у соседских катаются залётные ребята, и спросил:

– Когда?

– Когда что? – Аврора озадаченно смотрела на него.

– Ну, в какой день ты попала в аварию? – и, не удержавшись, добавил: – А что ещё может быть под «когда»?

Она удивлённо улыбнулась ему, как взрослому, который весь такой из себя умный, а не знает ответа на простой детский вопрос:

– Например, когда меня нашли, когда привезли в больницу, когда снимут гипс.

Все варианты подходили, но раз речь шла об аварии, то логично, что и «когда» было про неё же. Но и то, что перечислила Аврора, тоже связано с аварией. Клим тряхнул головой, чтобы совсем не запутаться, и повторил:

– В какой день ты попала в аварию?

– Тот день был невесомо-розовым, но его неожиданно изуродовали тяжеловесно-красным.

– Потеряла много крови? – Клим честно пытался не закатить глаза и разобраться, зачем отвечать так сложно, когда можно просто назвать среду или пятницу: «Девчонка точно по полной приложилась головёхой».

– Я не видела. Потеряла сознание раньше, – серьёзно пояснила Аврора и продолжила: – Как будто внезапно схватили самую едкую краску и размашисто перечеркнули нарисованное на холсте. Авария похожа на красные мазки, которые испортили картину, написанную в розовом. Цвета вроде бы родственные, но совсем не сочетаются. – Она задумалась, её взгляд, направленный словно внутрь себя, вновь сосредоточился на Климе. – Прости, я иногда увлекаюсь и забываю, что другие видят вещи иначе, чем я. Всё произошло четыре дня назад. Значит, в понедельник.

Клим кивнул и с трудом подавил желание узнать ответы на остальные «когда»: на первый раз достаточно, к тому же ему ещё «товарища» проведать вроде как полагается.

– Слушай, я не знаю, что сказать, – он решил ничего не сочинять и говорить то, что действительно думает. – Жесть, что с тобой случилось. Никакие слова её не исправят. Но я рад, что попал в твою палату. – Ввернул мысленно полноценное «бл…ять», потому что веснушки на носу и щеках девчонки стали ярче, а сама она неотрывно смотрела на него во все глаза. – Держи, – Клим достал из кармана яблоко и протянул его Авроре. – А то мужики меня засмеют за такие витамины.

Она взяла яблоко здоровой рукой и робко улыбнулась:

– Спасибо! Как раз мой любимый сорт.

– Вот видишь, как хорошо. – Клим хлопнул себя по бёдрам и переступил с ноги на ногу. – Поправляйся, малява. Я тебе завтра ещё таких принесу.

Не дожидаясь её реакции, он покинул палату, закрыл дверь и привалился спиной к стене. Клим больше не сердился на бабу Алю за хитроумную кампанию по его поиску и внедрению в план по спасению Авроры. «Она ведь рисует всю жизнь. А какие-то долбо…челы враз лишили её возможности заниматься любимым делом. Так и желание жить может вообще пропасть», – Клим грубо прочесал волосы обеими руками, дёрнул за их кончики и оттолкнулся от стены. Психолог из него никакой, а вот выяснить подробности аварии он реально может.

Клим прошёл на сестринский пост, откуда его тут же отправили к Алёне Игоревне, подробно разжевав маршрут. «Заговорщики, бл…», – оборвал сам себя, понимая, что в третий раз за сорок минут не может проконтролировать собственный язык, однако разозлиться не получалось. Он выполнит штрафные задания от Миланы, но сожалеть не будет – и так сказал самый минимум из того, что на самом деле хотелось выдать.

– Пригодилось яблоко? – встретила его врачиха, кивнув на стул возле своего стола.

– Оказалось, что она такие больше всего любит, – Клим уселся на скрипнувшую под ним сидушку, но не рискнул откинуться на спинку. – Пообещал, что завтра ещё принесу.

Алёна Игоревна внимательно его рассматривала.

– Я не буду спрашивать, почему ты согласился. Главное, что ты здесь. Алевтина Васильевна переживает, как бы Аврора…

– Да понял я уже, что вы боитесь, как бы она во окно не вышла, – перебил Клим и упёрся локтями в колени. – Пальцы вообще без шансов повредило?

– Я не боюсь, что Аврора выйдет в окно, – ответила на его предположение Алёна Игоревна. – Пока сложно судить о её состоянии. Она недавно отошла от наркоза плюс получает болеутоляющие и седативные препараты. Только она… – женщина задумалась, подбирая слова. – Она солнышко, которое даже в пасмурный день даёт свет. О нём не думают, брюзжат из-за туч, ругают погоду, жалуются на серость и не замечают, что даже под плотными облаками им всё равно светло. – Заметила, как Клим поморщился на слове «солнышко» и усмехнулась: – Ты вон сам планировал прийти сюда один раз, чтобы сдержать обещание, а в итоге собираешься завтра принести ей ещё яблок.

– Я всё-таки не кусок засохшего дерьма, – возразил он. – Жалко её просто.

– Жалеть правильно умеют не все, – проговорила врач, прожигая Клима насквозь неожиданно грустным взглядом. Будто спохватившись, перевела его на экран монитора и защёлкала мышкой. – Полностью пальцы спасти не удалось. – Алёна Игоревна снова посмотрела на Клима сосредоточенно и без посторонних эмоций. – Подушечки в труху, если так яснее.

Он кивнул, с трудом сглотнув ставшую вдруг вязкой слюну.

– По-простому, чтобы не грузить тебя медицинскими терминами: на указательном пальце пришлось ампутировать ногтевую фалангу, на среднем сохранена только основная. Диагностирована трещина в лучевой… в кости предплечья, но она быстро заживёт. Как и ушиб головы и бедра.

– Аврора, – от прочистил горло, произнеся имя девушки вслух, – в курсе всего этого?

– Да. Я предпочитаю сообщать пациентам правду о полученных травмах, какой бы она ни была. Тогда восстановление проходит эффективнее.

– Нашим легче, – пробормотал Клим. – Предупреждаю сразу, я поотсвечиваю перед девчонкой, послежу, на всякий случай, насколько смогу. Но с психологами вашими встречаться не буду. Во-первых, не верю я им, а во-вторых, брякну что-нибудь потом невпопад. Не привык я актёрничать.

– Тебе и не нужно. Аврора тебя знает таким: дворовым парнем, который за словом в карман не полезет и не засюсюкает.

– Откуда вы…? – Клим хохотнул: – Ай да баба Аля, старая шпионка!

– Каждому бы из нас да по бабе Але, – Алёна Игоревна издала краткий смешок и вновь стала серьёзной. – Пропуск на тебя оформлю внизу. Главное поздно вечером не приходи. Часы приёма не просто так назначены.

Он скептически скривился.

– Клим, давай без лишней самодеятельности, – Алёна Игоревна распрямилась, неуловимо изменившись и превратившись из соучастника их приятельской авантюры в непреклонного профессионала своего дела.

– А если мне покажется, что ей требуется встряска не по расписанию? – он небрежно откинулся на хлипкую спинку, предпочитая навернуться со стула, чем действовать по чужой указке.

Их взгляды пересеклись, не уступая друг другу. Алёна Игоревна вздохнула:

– Видимо, будем разбираться по ходу дела.

Попрощавшись с врачихой, Клим покурил на выходе из больницы. Поймал себя на изучении окон четвёртого этажа, зашвырнул окурок в урну и чуть не выронил раззвонившийся телефон, пока выуживал его из кармана.

– Да! – рявкнул, приняв вызов, не глядя.

– Привет, – раздался растерянный голос Миланы. – Занят?

Он беззвучно чертыхнулся.

– Прости, Мил, возникли кое-какие проблемы.

– Не сможешь меня забрать?

Клим, как наяву, увидел глаза Милки, поднятые на него с затаёнными обиженкой и надеждой. Лиса, е…пона-попона! Он отнял телефон от уха и проверил время. Скрипнул зубами.

– Еду. Погуляй минут десять, хорошо?

– Жду, – с растяжкой пропела Милана.

Клим отключился и поспешил к машине. День катился к вечеру, а он даже не заметил.

Повиляв по закоулкам и проскочив пару раз на жёлтый, Клим и правда уложился в десять минут. Мила скользнула на переднее сиденье и потянулась за поцелуем. Он мазнул по её губам, не почувствовал ставшую привычной липкую блестючку и отклонился проверить.

– Не накрасилась?

– Решила немного настроение тебе поднять, – Милана сложила губы бантиком.

Клим хмыкнул и смачно втянул подставленные губы. Мила замычала, обвивая его шею.

– У тебя получилось, – подмигнул ей, разрывая поцелуй.

Милана широко улыбнулась, пристёгивая ремень безопасности:

– Обращайся!

– Непременно. – Клим влился в поток машин. – Заскочим по пути в одно место.

Милана села полубоком.

– Расскажешь, что случилось?

Клим перестроился в левый ряд, подняв руку ладонью вверх в знак благодарности пропустившему его водителю.

– У знакомой моей бабушки внучка попала в аварию. Девчонка рисует, а ей два пальца на рабочей руке наполовину обрубило. Бабуля за неё страшно переживает, как бы мелкая чего плохого не учудила.

– Какой кошмар, – прошептала Милана. – Девочку одну сейчас лучше не оставлять… Ужас! Так страшно.

– Вообще жесть. Хочу глянуть место, где всё произошло. – Клим остановился на красный свет. – Кстати, я сегодня дважды проштрафился.

– В каком смысле? – не поняла Милана.

– Матюкнулся от души.

– Из-за этой девочки? – Мила не ухватилась за шанс заставить его исполнить два новых желания.

– Угу.

– Тогда не считается.