Читать книгу Танцуй для меня - Анна Федотова, Елена Барышева - Страница 5

Спустившись по узкой дорожке экономно насыпанного уборщицей песка, я направился к дому, петляя между домами, перепрыгивая через ограждения, чтобы сократить время и освободить побольше вечера для занятий. Всю биологию я накидывал схему новой связки. Если хотя бы у Сашки получатся эти движения, можно будет выучить парное комбо, а остальных оставить на подтанцовке. Уже добравшись до квартиры и вставив ключ в замочную скважину, я зевнул. Не стоило до двух часов ночи слушать музыку. Всё равно я так окончательно и не выбрал, поэтому решил, что дам ребятам послушать вечером.

Они, естественно, все переругаются, пока выбирают.

– Это ты, Кирюш? – раздался из кухни мамин голос.

– Да, мам.

Мама вышла из кухни в рабочем костюме, значит, только что пришла. Она наклонилась и взяла набитую тетрадями сумку.

– Дай-ка я. Ты с ума сошла! Мама! – сколько раз ей уже говорил врач, что нельзя носить тяжести, но мама не могла оставить хотя бы часть тетрадей непроверенными и упорно тащила их домой целыми кучами. – Твоей сумкой убить можно.

Мама только хлопнула меня в ответ по спине, и я занёс потенциальное орудие убийства в гостиную, где возле окна стоял мамин письменный стол для работы.

– Не переживай, сынок, от проверки тетрадей ещё никто не умер.

– Уверена? Тогда почему в начальной школе нет ни одной старой училки?

– Почему нет?

– А кто? Ну, назови хоть одну старушку, и я возьму свои слова обратно.

Мама села за стол и принялась раскладывать принесённые адские грамоты. Эти мелкие изверги из второго «А» кого угодно могли довести до могилы. Я ногой отодвинул стул и сел напротив мамы, молча потянув на себя одну из пёстрых стопок.

– Сейчас я им покажу, как издеваться над тобой, они у меня получат. Порывшись в органайзере, я выбрал ручку с красной пастой пожирнее.

– Может, хотя бы пообедаете, профессор? – Мама приподняла очки. Тени под её глазами заставили меня сжать ручку до хруста.

– Только вместе с тобой.

– Это шантаж, Кирюш, я же знаю, что ты голодный, как зверь.

– Тогда отложи свою работу и покорми зверя.

– Умеешь ты уговаривать. – Мама улыбнулась и закрыла тетрадь обратно.

– А ты не бережёшь своё здоровье.

– В тебе умирает доктор. Если бы ты только направил свою энергию на изучение биологии и химии…

– Я каждый день спасаю жизни, мам, – перебил я, пропуская её из комнаты в прихожую. Мама даже остановилась и вопросительно посмотрела мне в глаза. – Тем, что держусь подальше от медицины.

Мама по-учительски покачала головой.

Я пообедал за пять минут и вернулся к ручке с красной пастой и тетрадям в настроении побыстрее разделаться с этими двоечниками.

Первые три тетради попались на удивление идеальные. В глазах защипало от чистоты и ровности почерка. Ну, конечно, так и знал, что девчоночьи. Зато четвёртая не подвела, и я дал волю своим эмоциям, от души зачёркивая неправильные буквы. Стопка быстро уменьшалась.

– Не очень-то увлекайся, – в комнату вернулась мама с чашкой чая и блистером таблеток.

– А? что? Да я совсем не увлекаюсь. Всё чётко.

Перевернув тетрадь, я прочитал фамилию.

– Завирайкину придётся переписывать.

Мама подняла глаза к потолку.

– Кто бы сомневался.

Посмотрев на неё, я обратил внимание на часы на стене. Нужно было скорее заканчивать, мы договорились с ребятами встретиться в гараже в шесть.

– А где Костя?

Он работал на заводе по сменам и сегодня, насколько я помнил, должен был быть выходной.

Мама как-то неопределённо дёрнула плечами. Значит, он забухал с приятелями.

– Опять! – я грохнул стопкой проверенных тетрадей по столу так, что Завирайкин съехал и проскользил до другого края.

– Кирюш…

– Что Кирюш? Вот гад!

– Прекрати, он твой брат.

– А ты мать! И он опять доведёт тебя до «скорой».

Я взбесился.

Терпеть не мог его пьяную рожу. Так если бы он хотя бы вёл себя нормально, так ведь нет, то песни орать вздумает, что телевизор врубит на всю громкость. Мать не спит всю ночь, глотает таблетки.

– Если ты не будешь нервничать, я тоже не буду.

– Как же! Ему лучше не попадаться мне на глаза. С лестницы спущу, – прошипел я, уже выходя в прихожую, обулся, взял куртку и вышел в подъезд.

Скотина. Да, мне плевать, что он мой брат. У нас разные отцы. Его отец бросил их с мамой, когда Костяну был год. Ну да, виделись они потом, общались. Даже сейчас иногда общаются. Но вырастил-то его мой папа. А этот придурок возомнил, что он такой крутой весь в своего отца, закончил ПТУ, работает на заводе, а я бесхарактерный и маменькин сынок. Тьфу!